***
— Тэ, я понимаю, что ты ищешь себе альфу, но не мог бы ты хотя бы в университет надевать, что-то более закрытое и не настолько вульгарное, — Джин пытался прикрыть открытые ключицы и плечи, накидывая шёлковую бордовую блузу на тело младшего. — И ещё эти джинсы! Боже ж ты мой! Где ты их вообще купил! Тэхён упирался, стараясь вновь открыть себя, ему нравилось внимание альф. Нравилось приносить удовольствие чужим глазам. Он знал насколько красив и привлекателен, и Ким совсем не боялся за свою честь, ведь мамочка Джин оторвёт всё хозяйство к чертям собачьим. — Ах-ах-ах, хён, перестань, люди же смотрят! — Младшего забавляла такая опека. — Ким Тэхён, прекрати себя так вести! — Джин наклонился к уху брата, продолжая поправлять его одежду. — Посмотри за мою спину. Ты видишь, кто там стоит? — Джин говорил тихо, завязывая ленты на шее младшего. — Нет, я не вижу никого, — звонко смеялся омега, видя, как трясутся руки старшего. — Слева от нас, напротив. Два альфы. — Ну, вижу и что? — Ты идиот, или прикидываешься? Это старшеклассники, они очень популярны. Тот, что с каштановым цветом волос – это Намджун, а тот, что с чёрным - Хосок. И они пялятся на нас уже десять минут, пока ты тут раздеваешься. Сокджин отошёл от младшего на шаг, всё ещё нервничая, заламывая свои чуть кривые пальцы, которые, кажется, уже давно были сломаны, причём в нескольких местах. Почему-то в груди старшего всё трепетало при виде альфы. Запахов братья Ким не чуяли из-за того, что привыкли принимать слабые блокаторы время от времени. Пару случаев, когда их могли с лёгкостью нагнуть в самых необычных местах, научили братьев, что стоит следить за своей безопасностью, даже если это немного может отразиться на здоровье. Но Сокджин чувствовал каждой клеточкой тела, что этот альфа его. — Джин, — улыбаясь, Тэ позвал старшего. — А? — подняв растерянный взгляд на брата, спросил омега. — Кажется, они идут сюда. Джин не успел обернуться, почувствовав чужое испепеляющее дыхание на своём затылке. — Привет, — лишь от одного голоса у Джина поджались пальчики на ногах, а по телу, вдоль позвоночника, пронеслась обжигающая лавина. Джин нетерпеливо обернулся, увидев перед собой милые щеки, выразительные ямочки на красивом смуглом лице и глаза цвета янтаря. Пока Сокджин краснел и заикался перед своим альфой, Тэхён, взяв из шкафчика тетради, отправился на пару, но пройдя совсем чуть-чуть по коридору с тусклым освещением, он заметил, что за ним идут. Обернувшись, Ким встретился с глазами, что сверкали, выпуская молнии, глядя на него. Альфа сократил расстояние в несколько шагов, оказавшись так близко к Тэхёну, что тот мог слышать чужое, изредка прерывавшееся, дыхание. — Ты больше не будешь одеваться так. — Что? — Не понимая, что несёт этот альфа, спросил Тэхён. — Я сказал, что моя омега больше не будет носить такие открытые вещи. — Но я не твоя омега, — едва Ким успел произнести эти слова, как был прижат к леденящей кожу стене. Хосок схватившись за запястье, прижал его к вертикальной поверхности, поднимая руку Тэ над головой младшего и опускаясь к уху с другой стороны. — Ты моя омега, и когда твои блокаторы перестанут работать, ты это поймёшь. — Как ты? — зрачки расширились, а сердце, будто бешеное, колотилось в грудной клетке. — Они ведь не настолько сильные, что бы я мог не учуять свою истинную пару. Всё внутри оборвалось. Тэхён не мог сказать не слова. Он лишь смотрел в глаза Хосоку, что находился в миллиметре от губ младшего, и надеялся, что старший преодолеет это расстояние и возьмёт его первый поцелуй, который он не отдавал никому до сих пор. Видимо никакие таблетки не могли сопротивляться их природе, сопротивляться их истинности. " Он мой истинный". Но Хосок отпрянул, отпуская младшего, слыша сдавленный и наполненный обидой стон. — Сначала мы станем настоящей парой, а потом уже поговорим об остальном, — Чон ушёл на занятия, оставляя Кима одного, растерянного и обескураженного. Тэхён вернулся в класс, отсидев уроки до конца, ни разу не подняв глаз на преподавателя и не написав ни единой строчки в тетради. Все мысли были заполнены альфой... Истинным альфой... Хосок и правда заслужил любовь младшего, долгими ухаживаниями, трепетом и заботой. После трёх месяцев отношений, Чон познакомил омегу со своей семьёй, а после они стали жить вместе, отпраздновав свадьбу. Тэхён был счастлив. Он построил семью, о которой мечтал с самого детства, родители погибли несколько лет назад в автокатастрофе, оставив братьев одних. Но теперь Тэхён чувствовал себя самым счастливым на земле. — Хо, ты не мог бы отвлечься на секунду, — Чон менял лампочку на кухне, стоя на стульчике, что шатался из-за сломанной ножки. — Тэ, не лезь под руку, я занят. Что тебе? — почти закончив, произнёс мужчина. — Нет, давай ты встанешь на ровную поверхность, это очень важно, — Тэхён трясся будто щенок, что дождался хозяина с работы. Его глаза светились, а квадратная улыбка не сходила с лица. Хосок спустился со стула, отставляя его в сторону, опустив при этом футболку, что задралась. — Ну, и что ты хотел сказать? — альфа смотрел на омегу, что зацепив руки за спиной, продолжал молча улыбаться. — Ты ничего не чувствуешь? — Нет, а что? — не понимая, к чему клонит младший, спросил Хо. — Дорогой, понюхай меня. Хосок подошёл вплотную, опустив свое лицо к шее младшего, он вдохнул его аромат. Вишня. Но что-то явно было не так. Она была слаще, приторнее, будто посыпанная сахаром. — Не может быть! — глаза старшего вмиг превратились в два блюдца. — Ты?! — Ага! — рассмеялся омега, доставая из-за спины положительный тест. — Четыре месяца. — А почему живот такой маленький, не видно ведь ничего. — Тэхён виновато поднял край толстовки, показывая чуть выступающий животик. — Я думал, что потолстел, поэтому скрывал. Мы ведь без света всё делали, ты не заметил. А теперь стало как-то слишком явно. Хосок подхватил Тэхёна на руки, кружа в воздухе, целуя сладкие, будто сахарные, губы. Сколько счастливых моментов было позади. Хосок ни на шаг не отступал от омеги. Поднимался ночью, чтобы пойти и отскоблить штукатурку своему ненаглядному, а после вновь бежать за клубникой или селёдкой, зависело от настроения. Хосок часто стал уставать, ссылаясь на проблемы на работе, поэтому Тэхён старался помогать ему в домашних делах, несмотря на свое положение. Ким начал замечать, как Хосок вечерами закрывался в ванной, или просто уходил, оставляя омегу одного. Всё это дико настораживало омегу, заставляя засыпать с глупыми мыслями. На любые вопросы ответ был один: "Всё хорошо, я просто устал". Тэхён старался не лезть в дела старшего, надеясь, что скоро все пройдёт, но становилось только хуже. Вернувшись с прогулки, Ким осторожно зашёл в квартиру. Увидев ботинки Хосока, Тэхён удивился, ведь была только середина рабочего дня. Пройдя осторожно, на цыпочках, омега увидел как альфа, стоя в ванной, с приспущенными штанами, ставил себе какую-то инъекцию. — Хо, что происходит? — услышав голос, мужчина обернулся, увидев растерянного мужа. — Я всё объясню, я... Хосок закричал, падая на пол. Боль пронзала каждый сантиметр его тела. Тэхён увидев, как Чон упал, подбежал к нему, стараясь помочь встать, но Хосок вновь падал, вскрикивая от боли. Дойдя до кровати, альфа рухнул, продолжая скулить. — Хосок, посмотри на меня, дорогой, — Тэхён гладил впалые щеки, чувствуя, как всё тело старшего полыхало огнём. Слёзы капали, на подаренный альфой свитер, оставляя следы. Тэхён не понимал, что происходит, но чувствовал, как внутри всё кричит раненым зверем. Спустя пару минут Хосок дышал уже спокойнее. Он лежал с закрытыми глазами, а потом и вовсе уснул. Ким просидел весь вечер, роняя слёзы, целуя руку старшего и убирая со лба прилипшие прядки волос. Альфа, очнувшись, увидел, как омега лежал головой на его животе, крепко сжимая ладонь. Едва Хосок пошевелился, как Ким тут же открыл глаза, поднимаясь с тела старшего. — Я все тебе объясню, — во рту пересохло, Хосоку было сложно говорить, но он продолжил. — Я не хотел тебе говорить, но тянуть уже бессмысленно. У меня… У меня рак... Тяжёлое молчание повисло в комнате, задавливая собой каждого из них. — Как? Нет, подожди, ты не можешь так говорить, — Тэхён отпустил руку Хосока из своей, отсаживаясь чуть назад. — Тэ, мне осталось совсем немного, я был у врача неделю назад. Четвёртая стадия, у меня нет шансов. Я молод, поэтому болезнь слишком быстро прогрессирует. — Нет... Нет! Это не правда! — Хосок пытался схватить Кима за руку, но тот лишь вскочил со своего места, будто обжегся о чужую ладонь. — Тэ, я не могу ничего исправить, послушай, — Хосок начал подниматься, но боль пронзила, заставляя мужчину вскрикнуть и вновь провалиться на кровать. Ким, роняя слёзы, подхватил старшего, стараясь помочь ему лечь обратно. — Прости, что не сказал раньше... Я не мог, — Тэхён видел глаза, что наполнились слезами, из-за чего сердце кольнуло. Хосок, и правда, изменился, он похудел, черты лица стали острее, Чон стал слабым, а самое главное, его запах стал менее заметным. Тэхён молча опустился на кровать, кладя голову на грудь мужчины, обнимая его. Слова были больше не нужны. Они уснули, даря друг другу спасительное тепло. Последние месяцы Хосок провел на кровати, изредка вставая, чтобы дойти до туалета и иногда посмотреть на закат, что так грел его душу. Он был тем самым солнцем, что угасало день за днём. Придя домой с магазина, Тэхён зашёл в комнату, где лежал Хосок, что смотрел в потолок. — Я ждал, когда ты придёшь, полежи со мной, — Хосок подвинулся, проскулив от боли. Тэхён сбросил ветровку, укладываясь на кровать. Чон обнял омегу со спины, кладя руку на уже показавшийся животик, поглаживая своего сына, которого он никогда не увидит. — Назови его моим именем... Тэхён ничего не ответил, продолжая плакать. Подушка уже была мокрая от его слёз, и только тогда он смог уснуть, а Хосок продолжал лежать, держа руку на животе, что изредка шевелился, заставляя альфу улыбаться. В тот день он угас. Он ушёл, оставив омегу одного. Лишив его света, без которого Ким просто больше не мог жить.***
Ким поднялся с дивана, проходя в коридор. В отражении он увидел свое измученное лицо, опухшие от слез глаза, впалые щеки, и чуть округлившийся нос. "Хосоку бы не понравилось... Да... Ему бы явно не понравились мои слёзы... Он всегда улыбался, и я буду делать то же самое". Тэхён решил, что после того как он накормит себя и малыша, то сможет наконец-то заехать к брату, который от волнения за младшенького просто сходил с ума. А после может просто прогуляться и заглянуть в любимое кафе, что таило в себе массу воспоминаний. Они могли хоть ненадолго отвлечь Тэхёна от мучительных мыслей, которые не покидали Кима уже целых два месяца. Надев любимый свитер, подаренный мужем, омега, вызвав такси, поехал к брату. Как только дверь квартиры была открыта, Ким почувствовал божественный запах выпечки старшего, от которой слюнки невольно начинали бежать. — Малыш, ты наконец-то приехал! — Джин крепко обнял брата, стараясь отдать всю свою любовь, которую он копил несколько месяцев, ведь омега не выходил из дома, и даже не отвечал на звонки, отгородив себя от внешнего мира. — Раздавишь нас, хён! — захихикал младший, гладя живот, что был уже огромного размера. — Он так вырос, — мужчина протянул свою ладонь. — Можно? — спросил старший, остановив руку на полпути от цели. — Конечно, Джин-и. Рука омеги коснулась живота, чувствуя пульсацию и лёгкие толчки. Улыбка, будто роза, расцвела на лице Джина, а в уголках собрались капельки слёз. — Хён, ну, ты чего? — чувствуя, как у самого слёзы подступают к горлу, произнёс младший, кладя ладонь на мягкие, чёрные, будто смоль, волосы брата и зарываясь в них своей пятернёй. — Тэ, я скоро, наконец-то, стану дядей, — мужчина сморгнул слёзы, улыбаясь и чувствуя, как малыш увесисто пнул его ладонь. — Джин, кто там? — из комнаты вышел Намджун, альфа старшего брата Тэхёна, что перекидывал с руки на руку свежеиспеченное печенье, которое обжигало пальцы. — Тэ! — альфа был крайне удивлён появлению младшего на пороге своего дома, но он был рад увидеть того вновь с лёгкой улыбкой на лице. — Здравствуй, хён, — Тэхён стоял на пороге рядом с братом, что уже прикладывал голову к его животу, всё ещё поглаживая рукой с другой стороны. — Джуни, он уже пинается, потрогай! Ты только потрогай! — улыбался, будто умалишенный Джин. — Джин, может быть, мы впустим его домой, а не будем держать на сквозняке? — поинтересовался альфа, запихивая в рот последний кусочек печенья с шоколадной крошкой, которое он до безумия любил. Стряпню Джина не любить было просто невозможно. — Ой, да! Чего это я! — Джин поднялся с колен, затягивая брата в дом и закрывая за ним входную дверь. Сбросив с ног кроссовки, Тэхён направился на кухню, но как только он дошёл до Намджуна, сравнявшись с ним в проходе, то почувствовал массивную руку альфы, что легла на его хрупкое плечо. В глазах Кима омега увидел жалость и сожаление, а ведь он не хотел, чтобы кто-то смотрел на него так. Омега не хотел чувствовать боль и плакать лишь от одного взгляда на себя. Натянув на свое лицо чуть заметную улыбку, Тэхён притронулся к чужой ладони, кладя свою поверх. Омега слушал своего брата, пока альфа накрывал на стол, заваривая любимый зелёный чай Кима, что был привезён из Китая, где пара отдыхала полгода назад, проводя свой медовый месяц. Тэхён слушал истории и наблюдал за тем, как светился от счастья брат, рассказывая о своей жизни, совсем не чувствуя ничего внутри. Он будто был пуст. В душе, где когда-то росли розы, теперь была, лишь высохшая, треснувшая от засухи земля. Все слова будто не имели никакого смысла... Его жизнь не имела никакого смысла... Тэхён иногда улыбался, стараясь не казаться безучастным в разговоре. Младший периодически отпивал чай из милой кружки, с изображённым на ней лицом брата, которую, подарил Намджун на первый месяц знакомства. Когда в квартире повисла тишина, Тэхён заметил, что он молча пялился в окно, а глаза старших удивлённо смотрели на него. — Ладно, я, пожалуй, пойду, — почувствовав себя неудобно, произнес омега. Ким поднялся с места, поправляя свой свитер и вылезая из-за стола. — Но ты ведь совсем недавно пришёл. Я не отпущу тебя! — начал возмущаться старший, так же вставая с места. — Джин, — альфа посмотрел на омегу, усмиряя мужа лишь одним своим взглядом. Намджун не сказал ни слова, но Джин, тут же опустив глаза, сел на место и поджал нижнюю губу, вот-вот готовясь расплакаться. — Пойдём, дорогой, мы проводим тебя. Джин сегодня слишком возбужденный, не обращай на него внимания, — Нам подошёл и обнял омегу со спины, провожая в сторону выхода. Ким помог Тэхёну надеть кроссовки, а после поднялся и обнял его. — Спасибо, хён, — от этих слов Намджун лишь улыбнулся, проведя ладонью по спине младшего. — Не за что, дорогой. Джин вновь со слезами на глазах обнимал младшего, а после долго поправлял его светлые волосы и ворот свитера, не желая отпускать от себя брата. — Ой! — резко отпрянул от того Джин. — Забыл совсем! — Сокджин бросился на кухню, собирая в бумажный пакет печенья, которые он с боем вырывал изо рта мужа. Тэхён, улыбаясь, смотрел на Намджуна, что едва ли сдерживался, чтобы не расхохотаться, ведь пока Джин искал пакет, он успел разбить стакан и уронить пару ложек, причитая о том, что все лежит не на своих местах, и как во всём на свете виноват его неуклюжий муж. Но как только Джин выглянул из кухни, оба сделали вид, что они серьёзны как никогда. Старший поцеловал Тэхёна в щеку и отдал пакет, где лежали уже остывшие печенья. — Спасибо, Джин, я обязательно съем. — Попробуй только не скорми всё это моему племяннику, я узнаю у него, и накажу тебя, если ты мне соврал. — Ахахах, хорошо, я постараюсь, — рассмеялся омега, выходя из квартиры, напоследок обнимая старшего. Как только дверь захлопнулась, Тэхён почувствовал, что он свободен. Дышать стало не так тяжело, живот перестало тянуть, а слезы больше не подступали к горлу каждую секунду, оставляя Кима в покое, хотя бы на время. Он справился, у него получилось. Тэ так долго боялся встретиться лицом к лицу с людьми, которые знали всё о его жизни... Знали всё о его боли... После встречи с братом, Тэхён отправился в сторону кафе, что находилось недалеко от дома старшего. По дороге омега завернул в сторону парка. Усевшись на деревянную, слегка обшарпанную лавочку, Тэхён кормил голубей, ломая в своих руках ароматное печенье. Ким чувствовал себя чуточку лучше, чем за последние два месяца. Мимо проходили пары, что наслаждались друг другом... Что любили друг друга... Тэхён смотрел на них, вновь чувствуя себя опустевшим, а ребёнок, ощущая тревогу и боль омеги, начал пинаться, доставляя Киму неприятные ощущения. — Прости, мой маленький, я не хотел, — Тэхён оставил пустой пакет в сторону, начиная гладить живот. — Мы сейчас поедим. Ким поднялся с места и направился в сторону кафе, в котором год назад они провели с Хосоком свою годовщину знакомства. Переступив порог заведения, Тэхён услышал звон колокольчиков. Оглядевшись по сторонам, омега побрел в уголок, стараясь скрыться от чужих глаз. Сделав заказ, Ким старался хоть как-то отвлечь себя, поэтому разглядывание меню было лучшим решением. — Кхм-кхм, к вам можно присесть? — Тэхён услышал голос незнакомца, который до безумия раздражал. — Простите, но я занят, — не поднимая глаз, ответил Ким, стараясь держать себя в руках. — Я просто хотел познакомиться, — отодвигая стул и присев, продолжил настойчивый альфа. — Я сказал, что занят, — Тэхён почувствовал, как слёзы, не поддаваясь его контролю, хлынули из глаз. Ким положил руку на живот, подняв взгляд на альфу, чей запах заставлял омегу съежиться, чувствуя опасность. — Постойте, что с вами... Тэхён вылетел из кафе. Он просто бежал, не видя ничего впереди себя. Омега и сам не понял, как оказался дома. Закрыв дверь, Ким выдохнул, прикрыв глаза и прижимаясь к стене спиной. Он медленно спустился на пол, стараясь отдышаться и успокоиться. В квартире вновь царила тишина, было, как всегда, темно и прохладно. Разувшись и приняв душ, Тэхён улегся на кровать, взяв с собой вещь Хосока из шкафа. Это был единственный способ, чтобы хоть во сне почувствовать, что он рядом.