Мой омега

      Юнги не мог собраться с мыслями, всё валилось из рук. Ему пришлось по несколько раз пересчитывать полученные данные, ведь ничего не сходилось.       Он так давно не видел Чимина, так давно не видел детей. Без своей семьи Юн чувствовал себя словно бездушное нечто, но боль в груди давала понять, что он жив. Ведь если ты можешь чувствовать, пусть даже боль, то у тебя ещё не всё потеряно.       Зарывшись руками в свои густые угольные волосы, Юнги взвыл, опуская лицо на стол. Услышав стук, альфа встрепенулся, садясь ровнее, наспех поправляя взъерошенные волосы.        Дверь открылась, и перед мужчиной появился омега, который, прикусив нижнюю губу, виновато смотрел на мужа, спросив разрешения войти.       Юнги не ожидал увидеть Чимина перед собой. Младший никогда не шёл первым на разговор и уж тем более никогда не извинялся. Гордыня всегда была сильнее него, но этот грех лишь тяготил Чимина, делая рабом своих демонов. — Привет, — смущённо произнёс мужчина, делая первый шаг на встречу Чимину, стараясь облегчить страдания младшего, лицо которого сейчас горело адским огнём от стыда за самого себя. — Привет, — произнёс Чим, чувствуя поддержку от Юна, которую он не заслужил. — Я..., — Юнги резко встал из-за стола, слыша, как кресло откатилось назад, ударяясь об стену. — Подожди, — перебил Чимин, делая шаг вперёд. — Помолчи, пока я не скажу то, что хотел.       Альфа послушно кивнул, направляясь в сторону омеги, который, вновь опустив глаза, сел на кожаный диван, весь подбираясь изнутри. — Прости меня. Я не хотел, чтобы так получилось. Это всё просто так раздражает, я не могу думать о том, что рядом с тобой может быть кто-то другой. От этих мыслей я сгораю изнутри. Ты только мой, поэтому я пока не могу принять это, но я буду стараться, ведь я...        Чимин не успел договорить, тёплые родные губы накрыли его, забирая с собой в свой мир. Стало так легко и спокойно, словно кто-то завёл его в дом после нескольких часов простоя на улице в мороз. Тело, словно масло, топилось, растекаясь под горячими, будто огненными, руками.       Юнги так скучал, ему было так мало. Руки начали блуждать по любимому телу. Альфа чувствовал, как покалывало пальцы от каждого прикосновения. Он слышал, как омега начал тяжело дышать, продолжая отвечать на его ласки.       Чимин чувствовал, что Юнги вновь овладевает им полностью и без остатка. Лёгкие стоны вырывались из приоткрытого рта, когда старший спустился ниже дорожкой из поцелуев, прямо к шее парня.       Юнги уложил Чимина на диван, нависая сверху. Одним движение, альфа оторвал все пуговицы на рубашке омеги, открывая себе вид на его прекрасное тело, которое сгорало до тла под его властными руками.       Юнги мучительно медленно спускался вниз, стараясь наказать Чимина, продляя его сладкую муку. Младший же запрокидывал голову назад, впиваясь пальцами в волосы старшего. Он знал, что делает Юнги, тот проворачивал этот трюк всегда, так альфа частенько наказывал омегу, за его плохое поведение и строптивый характер.       Когда юркий язык коснулся набухшего соска, Чима выгнуло в спине, а Юн с усмешкой посмотрел на приоткрытый в немом стоне рот, чувствуя насколько сильна его власть над младшим.       Пока Юнги спускался поцелуями ниже, он почувствовал, как запах Чимина начал усиливаться со скоростью света. Посмотрев вниз, Мин увидел мокрое пятно на чёрных джинсах. — Течка. Как же ты во время, моя дорогая, — подумал Юнги, возвращаясь к пухлым губам, которые Чимин успел искусать в кровь.        Альфа резким движением сбросил с себя пиджак, швыряя его в сторону. Юн перевернул Чима на живот, совсем не замечая его непонятных несвязных речей. Одним движением Юнги сдёрнул джинсы с бельём до колен, поднимая задницу Чимина чуть выше.       Омега почувствовал, что началась течка. Пелена застелила глаза, каждое прикосновение к коже, словно от раскаленного железа. Запах альфы сводил с ума. Чимин начал дышать чаще, чувствуя, как влажные ладони сжимают ягодицы.        За спиной послышались звуки ремня, который упал на пол и звук расстёгнутой ширинки. От нетерпения у Чимина поджимались пальцы на ногах.        Чим почувствовал, как тело мужа опустилось сверху на него, зрачки расширились, Юнги опустился ниже, касаясь языком мочки уха, испепеляя омегу своим ядовитым пламенем. — Я так рад, что ты пришёл ко мне, — рука старшего накрыла член парня, от чего тот застонал, чувствуя силу с которой Юнги надавил на головку, размазывая смазку младшего. — Теперь я накажу тебя за твою строптивость, Чимини, — Мин ещё сильнее надавил на головку большим пальцем, чувствуя, как Чим прогнулся, отставляя задницу назад, упираясь в возбуждение Юна.       Рука альфы опустилась на шею омеги, сдавливая её, лишая воздуха. Чимин схватился обеими руками за край дивана, впиваясь ногтями в кожаную обивку. — Я больше так не буду, — еле слышно, со сдавленным стоном произнёс омега, но в ответ он получил лишь оглушающий шлепок, а после ладонь ещё сильнее сжала ягодицу, поглаживая лёгкий след от шлепка. — Конечно же будешь, ты ведь так любишь, когда я тебя наказываю, да? Я ведь прав, Чимини? — Пак почувствовал, как головка члена была уже рядом с колечком мышц. — Я не... Аааа! — Юнги вошёл до основания, слыша крик мужа.       Всё внутри Чимина горело огнём, и то, что Юнги оказался внутри, заполняя младшего, только усилило пожар, который они не смогут потушить за один раз.       Резкий толчок, Чимин напрягся, сжимая Юнги внутри. Старший зарычал, врываясь внутрь раз за разом, слыша сдавленные стоны, которые младший пытался подавить.       Чимина разрывало изнутри от переизбытка чувств, Юнги любил его, и от этого становилось всё только безумнее. Каждое прикосновение вызывало микроинсульт у омеги, ведь его касался любимый альфа, за которого он готов отдать свою жизнь.       Юнги двигался резко, с остервенением проникая в Чимина снова и снова, когда до конца оставалось совсем чуть-чуть, Мин замер, сделав последние толчки. Как только альфа кончил, он остался внутри, сжимая омегу, не позволяя вырваться. — Юнги, выйди из меня сейчас же, у меня же течка! — закричал Чимин, стараясь спихнуть Мина с себя. — Нет, теперь я буду ждать дочь, — улыбаясь ответил альфа, ещё крепче сжимая омегу. — Нет! Нет! Мать твою, Мин Юнги, — закричал омега, чувствуя, как узел завязался и начал набухать. — Я люблю тебя, Чими.