Мой омега

— Что ты здесь делаешь? — словно змея прошипела женщина, убирая руки от спящего Тэхёна.       Чонгук молчал, не поднимая глаза на мать, которая приближалась к нему, окутывая своей враждебностью с ног до головы, альфа чувствовал это на себе. — Я спросила, кто позволил тебе сюда прийти? — уже чуть громче произнесла мать, совсем не думая, что может разбудить Кима. — Альфе не нужно разрешение, чтобы находиться со своим истинным омегой.       Пощёчина слегка оглушила Чонгука, а след от ладони начало жечь, словно кто-то приложил к лицу ветку жгучей крапивы. — Как ты смеешь?! Кто тебе позволил? Ты решил вот так просто растоптать память своего брата, тварь?! Тебе не хватило того, что он умер из-за тебя!? — женщина снова замахнулась, но чужая рука сзади схватила её за запястье.        Мать обернулась и увидела Тэхёна, он впервые смотрел на неё своим грозным взглядом, который она не видела до сих пор.       Чонгук застыл, понимая что только что произошло. Никто и никогда кроме Хосока не защищал его, ведь отец всегда был в командировках, лишив младшенького опоры и крепкого плеча рядом. Только брат, только Хосок бросался под многочисленные, наносимые со злостью и остервенением удары, закрывая собой Гука.        И вот теперь помощь пришла оттуда, откуда её совсем не ждали. Гук не мог перечить матери, он всегда с гордо поднятой головой, но опущенным взглядом сносил все удары, после которых расцветали багровые синяки. Сейчас он делал тоже самое.        Но Тэхён просто не мог видеть такое. Во сне омега почувствовал, как сердце начало сдавливать, а воздух словно перекрыли, открыв глаза, он увидел, как мать отвесила Чонгуку звонкую пощёчину. Держась за свой шов на животе, Ким поднялся с кровати, понимая, что из-за гнева мать совсем не слышит того, что он проснулся.        Как только Тэхён услышал слова, что, словно яд, вылетали изо рта матери, как только он увидел, что женщина вновь замахнулась, то Ким в пару шагов преодолел расстояние между ними, цепляясь пальцами, за чуть постаревшую кожу на запястье. — Не нужно так говорить, — грозно, даже для самого себя, произнёс Тэхён. — Ты ничего не знаешь о нём, тебе лучше держаться подальше от этой падали! —срывалась на крик женщина, вырываясь из чужой хватки. — Мама, почему ты так говоришь? Он ведь твой сын. — Не мой! Это отродье никогда не было моим сыном! Сын чёртовой шлюхи, которая гниёт в могиле, где ей и место! —женщина начала задыхаться, хватаясь за сердце. — Вызовите врача! — Тэхён видел, как Чонгук замер, глядя куда-то в пустоту. Придержав мать, Ким вновь закричал. Медсестра, вбежавшая в палату, тут же выскочила, возвращаясь с врачом, а альфа так и продолжал стоять, находясь словно в другом мире, мире мёртвых. "Не мой. Гниёт в могиле. Сын шлюхи. Не мой. Гниёт. Шлюха. Где ей и место. Не мой. Не мой сын. Не мой сын".        Спустя какое-то время Чонгук почувствовал тёплые мягкие руки, которые обрамили его лицо, проходясь пальцами по его ледяной коже. На мгновенье крик в голове стих тише, но не исчез до конца. — Гук~и, ты меня слышишь? Чонгук? — Тэхён обнял парня, прижимаясь, но не почувствовав ответа, он снова попытался заглянуть в глаза Чона, однако не увидел ничего, кроме чёрного, словно ночное небо, омута, который был мёртвым и опустошенным.       Ким чуть привстал на цыпочках, притягиваясь к лицу Чона. Омега нежно коснулся его безумно ледяных губ. И ещё раз. И ещё. Тэхён словно пытался разбудить Чонгука ото сна, но у него ничего не выходило.        Опустившись, омега взял ладони альфы в свои руки и повёл в сторону кровати. Он посадил его, сняв ботинки, кряхтя от боли, уложил на кровать, накрывая пледом. А сам, обойдя с другой стороны, улегся рядом, обнимая Гука, глядя ему в глаза, которые закрылись. По щеке побежала слеза.        Тэхён словно делил с Чонгуком боль на двоих, как делили когда-то с Хосоком. Но тогда их связь не была такой сильной, как между Гуком и им самим. Он будто чувствовал альфу изнутри, ведь сейчас ему было больно, словно внутри маленькие человечки своими молоточками разбивали кости. А другие лили серную кислоту на сердце, превращая его в расплавленное нечто.       Стерев слезу с лица парня, Тэхён коснулся губами кончика носа. А после размазано прошёлся по скуле. Прикоснулся губами, которые ненароком облизнул, уголка губ. А дальше, закрыв глаза, Ким просто целовал туда, куда велело сердце. Но он резко прекратил, когда почувствовал огромную мощную руку на своей талии, которая прижала его чуть ближе. — Мы справимся, — еле шёпотом произнёс омега, последний раз целуя в сомкнутые губы, прежде чем закрыл глаза и провалился в сон.