Мой омега

" Я тебя люблю… Я тебя люблю… Я тебя люблю… Люблю… Люблю… Люблю»       Слова, которые каждый мечтает услышать. Слова, которые словно вынимают твою душу из тела, заставляя соединиться с душой, что уже порхает над вами, дожидаясь момента, когда сможет слиться воедино с вашей. Слова, которые дают сил бабочкам, что роятся в вашем теле огромной стаей, заставляя вас дрожать и покрываться мурашками. Слова, услышать которые — величайшая ценность и удача. Слова, которые услышал Чонгук.       Зрачки расширились ещё сильнее, а дыхание перехватило. Лицо Тэхёна было так близко, что Чонгук чувствовал обжигающий воздух, вырывавшийся из носа старшего. Альфа не успел опомниться, как почувствовал вкус таких желанных губ. Сладость проникала внутрь, наполняя собой каждую клеточку, вызывая шквал эмоций, сносящий парня наповал. Омега целовал нежно, сминая попеременно то верхнюю, то нижнюю губу, наслаждаясь пьянящей горькостью чужих губ.        Чонгук почувствовал, как из чужих глаз начали медленно капать слёзы на его лицо, скатываясь вниз, но открывать глаза он не хотел, да и не мог. Чон лишь аккуратно прикоснулся руками к изящной шее, притягивая к себе омегу, чувствуя, как ему становится тяжелее дышать. Пушистые ресницы парня подрагивали, а аккуратные пухлые губы ещё сильнее впивались, стараясь усилить поцелуй.       Запахи смешивались, создавая новую комбинацию, которая была идеальным сочетанием. Вишня в ликёре, пьянящая, сбивающая с ног. Чонгук первым разорвал поцелуй, прижимая старшего к себе. — Тэхёни, — горячее дыхание обдавало мочку уха, вызывая табун мурашек. — Мой Тэхёни, только мой.        Чонгук чувствовал, как по венам, словно лавиной, растекалось нечто необъяснимое для него, будто разнося жидкий огонь по всему телу. Всё было таким естественным, словно само собой разумеющееся. Будто не было той самой первой встречи, когда Тэхён убегал в слезах, не было тех криков с матерью на кухне, после которых омега летел, словно ошпаренный, боясь Чонгука, не было той боли, которую принёс альфа парню, сам того не желая. Не было боли, которую он сам перенёс.       Тишина повисла в палате, разрушаемая лишь писком аппаратов, которые словно оккупировали тело Чона. Чонгук слышал, тяжёлое дыхание, что опаляло его шею, ощущал тяжесть от тела, которое буквально душило его в своих объятиях.        Краем уха, альфа услышал шаги, и учуял смесь запахов, которые приближались, усиливаясь. Не успел Чонгук произнести и слово, как дверь палаты распахнулась, впуская огромный табор людей, которые о чём-то эмоционально, но шёпотом говорили. — Вы о чём вообще говорите, он мой племянник, я сам всё знаю, — зашипел Джин, отворачиваясь чуть в сторону, закрывая малыша своей широкой спиной от всех остальных. — Ему будет жарко, я же говорил, что не нужно было надевать ту кофточку, — потянул руку к Хосоку Чимин. — Хён, его нужно раздеть. — Он спит, отстань, пока я не пооткусывал вам ваши ручонки. — Джин, но Чимин знает больше, дай ему помочь, — вступился в разговор Намджун, кладя руку на плечо мужу. Пока шла перепалка Юнги смотрел на Чонгука, улыбаясь, глядя в глаза другу, видя, как он счастлив. — А вы чего лыбитесь?! — чуть громче прошипел Джин, видя, как эти двое расплылись в улыбке. —Оставили ребёнка на двое суток на нас и радуются себе на здоровье.       Тэхён подскочил с места, аккуратно забирая малыша на руки, видя как Хосок морщил носик, сладко причмокивая пухлыми губками. Его малыш был таким сладким, а если быть точнее до безумия приторным.        Подойдя ближе к альфе, омега чуть повернул и опустил малыша, позволяя Чонгуку увидеть его. Чон потянулся руками к ребёнку. — У тебя ведь рана, — еле слышно произнёс парень. — Ничего страшного, — ответил Чонгук, немного привставая, хватаясь за бок, подтягивая ноги, кряхтя, словно старик.       Опустив голову на бок и расплываясь в улыбке, Тэхён вздохнул, но всё же протянул малыша, отдавая его Чону, который с трепетом забирал маленький кулёк.        Коснувшись указательным пальцем детской щеки, он провёл им, чувствуя бархатистость нежной кожи. Опустив ниже голову, чуть приподняв Хосока, Чонгук вдохнул полной грудью, чувствуя связь, которая словно красная лента тянулась между ними. — Мой Хосока, — слёзы непрошено появились на глазах, а альфа лишь сильнее прижал малыша, зарываясь носом в детскую одежду, слыша, как сопит малыш.        Тэхён, услышав копошение и бубнеж за спиной резко обернулся, шикнул, подставив указательный палец к губам, обернувшись обратно, Ким снова принялся смотреть на своих мужчин. Омега не понимал, но он чувствовал нечто, что не мог объяснить, оно заставляло сердце трепетать, когда Тэхён видел такую картину перед собой.        В одно мгновение, парень почувствовал, словно тёплые руки опустились на плечи, а после медленно сползли вниз, обнимая за талию. Глаза закрылись, веки, словно стали весить тонну. Возникло чувство невесомости, и лишь руки держали, не позволяя взлететь. Нос защекотал знакомый до боли аромат, и Тэхён резко открыл глаза. Парень обернулся, но увидел лишь людей, стоящих почти на выходе, говоря о чём-то своём. Рядом никого не оказалось. И стало вдруг страшно, холодок прошёлся вдоль позвоночника, заставив омегу сжаться изнутри.        Услышав звук, Ким поднял взгляд и увидел, как за окном сидела маленькая птичка, которая постукивала клювом по стеклу. Не обращая внимание на всё, что происходило вокруг, омега подошёл к окну, чуть опускаясь, ставя свое лицо наравне с маленькой птичкой, что опустив голову на бок, внимательно смотрела на Кима, иногда моргая. — Хосок, — чуть слышно произнёс Тэхён, протягивая палец к стеклу. Но не успел он притронуться, как птица вспорхнула, скрываясь, исчезая из поля зрения.       Обернувшись, Тэхён понял, что никто не обращал на него внимания, каждый был занят только своим делом. Чонгук прижимал к себе малыша, Сокджин снова о чём-то спорил с Намджуном, а Чимин с Юнги мило что-то обсуждали, нежно, с трепетом касаясь друг друга.       Тэхён опёрся спиной о подоконник, складывая руки на груди. Чувствуя, словно он дома, чувствуя себя частью этой большой, новой семьи.

***

— Ну, и как такое произошло? — мужчина перекручивал в руке ручку, глядя в сторону своего чёрного, словно ночь добермана, который сидел смирно рядом с деревянным резным столом, охраняя его личное пространство. — Босс, у него было столько ножевых, мы не знаем, как такое произошло. Он не дышал, мы сами видели, — еле слышно произносил мужчина каждое слово наполненной страхом. — Сожгите всё. Я хочу стереть с лица Земли эту живучую дрянь.