***
Трэвис проводил время со своей компанией, собравшись возле озера Вендиго. Этот водоем славился своей чистотой и ухоженностью, в память об основателях города. Род семьи Фелпса тоже участвовал в строении и основании. Блондин сидел на берегу реки, глядя куда-то вперёд, возможно на противоположный берег, затерявшийся в густом тумане. Холодного ветра не было. Трэвис повернул голову на парней рядом с ним. Всего в компании пять человек, считая его самого. Сейчас они веселились друг с другом, кидая попавшиеся в руки мелкие камешки в воду, словно дворовые мальчишки. «Друзья» Трэвиса являлись сыновьями знакомых его отца. Поэтому неудивительно, что они так часто проводят время вместе. Опять же. Все благодаря отцу. Ни один из них не был похож на Филиппа. На того доброго, нетоксичного парня. Эти же приятели гордились лишь тем, что делят один воздух с лидером компании и ходят с ним бок о бок, набивая таким образом цену. А ещё тем, что, конечно, их отцы не такие влиятельные как у Фелпса, но тоже имели лишние пару тысяч долларов в карманах. Блондин даже не отрицал факт того, что этих болванов он использует как вещи, хотя, возможно, последние не догадываются. Парень ненавидел, когда его компания начинает обсуждать Филиппа. Трэвис сразу затыкал им рты. И ненавидел, когда отец говорил о его друге как об ошибке. Конечно, ему выгодней, чтобы в окружении сына были лишь «проверенные» ребята — долбаебы. — Эй, Трэв, ты чего? Ты какой-то грустный, — подметил парень, сквозь смех. Блондин скривился. После прозвища «Трэв» на душе ощущение, будто длинными острыми когтями провели по чистому стеклу. — «Трэвис», а не «Трэв», придурок, — парень позволял себя так называть только своему единственному другу. — Я просто задумался. — Думаешь о нашем давнешнем плане? — спросил другой. — Да. И думаю о том, чтобы совершить его уже сегодня. — Трэвис, мне конечно очень нравится твой план, — неуверенно начал третий, — Но может, все же возьмём не Кэмбпелл, а сразу Фишера? С девчонкой как-то неудобно будет… — Если зассал, то так и скажи, — с иронией произнес Фелпс. — Конечно, давай ты возьмёшь Фишера, с которым постоянно ходят его личные псы. Они тебе вставят вдвое больше. По поводу этого уебка Джонсона точно уверен. — Девку, так девку, — отмахнулся тот самый третий и слегка надулся на такой комментарий. — И как это все будет проходить, Трэвис? — Я узнал ее адрес. Посторожим ее где-нибудь. По крайней мере, думаю, она дома, никуда не смогла уйти. Может, нам повезет… — он поднялся с злобной ухмылкой. — Стоит лишь подождать, и Кэмбпелл наша. — Кстати, хотел спросить, а помимо твоего плана, в который входят и так вещи, после которых нас поставят на учёт, то может, сделаем с ней грязное? — заулыбался один, — Трэвис? Парень остановился и уставился на другого с неким удивлением. — Хочешь вообще попасть в тюрягу? Это во-первых. Во-вторых, что-что, а эту шлюху я и пальцем не трону в этом плане. Не знаю, кто ее поебывает, Фишер или Джонсон, в тайне от чумной девушки последнего, но я точно не один из этих придурков. Если хочешь, можешь сам сделать это, но отвечать будешь лично. Все сразу усмехнулись и обернулись на того парня, который предложил эту затею. «Как им в голову лезет такой бред?» — задал вопрос себе Фелпс, на который, к сожалению, он не получил ответ.***
Эшли собирала свою сумку вместе с нужными вещами, включая рисунок. Миссис Кэмбпелл была на работе, а отец семейства не особо интересовался, куда отправляется его дочь. Он занят своими делами, например, просмотром телевизора и новостей. Если бы мать девушки была дома, то начала предупреждать об опасных людях, что всегда нужно иметь при собой телефон и соблюдать крайнюю осторожность. Шатенка бы просто монотонно кивала головой и, в конце концов, вышла из дома. Сейчас уже почти подходил вечер, но зеленоглазая решила не звонить Фишеру, чтобы тот её смог провести. Парень и так был нагружен, а Эшли не хотела нагружать его ещё больше, по ее мнению. На улицах уже прохладно, и людей в некоторых местах не было, либо если и были, то очень редко. Идя по дороге, девушка обошла некоторые переулки, начиная подходить к многоэтажкам с темными маленькими «переулочками». Зеленоглазая не думала ни о чем плохом. Она не раз об этом задумывалась, но все же мечтала о выпускном вечере. Думала о словах, которые скажет Салу и о его реакции, когда узнает одну неприятную, но важную для нее вещь, а потом ее чувства. Кэмбпелл думала о своем внешнем виде: о платье, причёске и туфлях. Именно в этот момент она хотела выглядеть прекрасней всех. Зеленоглазка сразу представила хоть капельку эмоции Сала под протезом, как у него отпадет челюсть от ее красоты. Думая об этом, она хихикнула. Если бы вокруг находились люди, то точно посчитали бы сумасшедшей. А между тем, летая в мыслях, девушка находилась в середине района с многоэтажными домами. Этот район как раз означал то, что она подходит ближе к холмику с апартаментами. Эшли хотелось быть полезной для расследования и сделать хоть что-нибудь, дабы остановить это безумие, творящееся с городе. Они остановят зло, она в это верит. Внезапно, возле ее лица из темноты вытянулась рука, за одну секунду закрывшая Кэмбпелл рот. Девушка от удивления и испуга вскрикнула и промычала в руку. Хватка этой руки была очень крепкой. Сердце, казалось, пропустило целую кучу ударов, а ладони потели. Эшли не видела лица похитителя, поэтому ей оставалось гадать, кто тащит ее во тьму мелкого переулка. В голове рисовались картины оккультиста в плаще, с ножом за пазухой. И мысленно Эш уже попрощалась со всеми, кого знала и с теми, кем дорожила. Она вытянула руку вперёд в ещё светлую улицу от только-только включившихся фонарей. Рука отпустила ее и девушка ударилась спиной о кирпичную стену. Сразу же почувствовалась ноющая боль, от которой потом образуется большой синяк. Но Эшли было не до него. Она приоткрыла глаза и увидела перед собой фигуры пятерых парней. Их лица были не видны из-за тени, закрывающей практически не только лицо, но и половины тел. В глаза бросались только ноги в дорогих ботинках. — Вот ты и здесь, — парень, что стоял посередине сделал шаг вперёд и подал голос. Кэмбпелл испуганно посмотрела вверх, дабы увидеть его обладателя. — Боги, неужели ты меня не узнала? — он присел на корточки и девушка встретилась с ним лицом к лицу. — Даже как-то обидно. Блондинистые волосы, смуглая кожа, карие глаза и подбитый правый глаз. Он взял рукой за ее подбородок и начал рассматривать черты лица. — Трэвис, — полушепотом произнесла она. — Молодец, какая ты умница, — улыбнулся Фелпс настолько поддельной улыбкой, что Эшли захотелось скривиться. Были бы у девушки силы и воля, то она бы добавила к подбитому глазу подбитые зубы. Эшли застыла в ужасе, увидев его рядом с собой. Несмотря на то, что Трэвис и являлся знакомым, ей не становилось легче. Тем более, если этот знакомый — враг. Ей стало отвратительно от его прикосновений, и девушка пыталась отвертеться от них, но блондин только укрепил хватку. — Что… Что тебе нужно от меня? — Эшли пыталась сохранять спокойствие в этой ситуации. Он продолжал рассматривать ее аккуратное лицо. А в особенности глаза. Ещё тогда, в библиотеке, он заметил, как они красивы. В них горела ненависть и отвращение. Как всегда. Но на этот раз, парень увидел ее глаза в самом близком расстоянии. Девушка не собиралась плакать. Наоборот, держала лицо. Даже на минуту показалось, что парень передумал, не захотел делать с ней те вещи, которые планировал. Но он же сам говорил, что если что-то начинает делать, то делает это до конца. — А ты сама не догадываешься, шлюшка? — подал голос один. Остальные поддержали его звонким смехом. " — Что ещё нужно пяти парням от одной беззащитной девушки?» — задала сама себе вопрос Кэмбпелл. " — А сама то как думаешь?» — отголосок сразу ответил на вопрос. — Я же ведь ничего тебе… Не сделала… — Тише, позволь, я отвечу на твой вопрос, — ещё шире заулыбался Фелпс и наконец отпустил ее подбородок. — Скажи, Эшли, разве ты не замечала, как много крутится у Фишера? Он просто ебаный придурок. Именно из-за него ты оказалась здесь. — Ты просто ебнутый псих, — прошипела Кэмбпелл сквозь зубы. — Сал хороший парень и всего достиг сам. — Ой, я знал, что ты это скажешь, мне очень жаль. А ещё мне жаль твое личико. Оно возможно пострадает… — Ты такой же, как твой отец! — чуть вскрикнула Кэмбпелл. Понадобилась сила воли, чтобы сказать это ему. Она также твердо продолжала смотреть на него, стараясь не отступать ни на шаг. Девушка увидела лицо парня. Блондин сразу пришел в ярость. Он подошёл к ней и схватил шатенку за ее темные волосы, натянул их так, что Эшли начало казаться, будто они вырвуться с самым корнем. А Трэвис же думал о том, что если была бы возможность, он бы привязал Кэмбпелл за волосы на какой-нибудь крюк и оставил ее там, дабы повисела неделю. — Да кто ты блять вообще такая, чтобы открывать свой поганый рот в адрес моего отца?! — чуть ли не в ухо девушке заорал блондин. Остальные парни лишь наблюдали, как лидер все больше и больше кипел от гнева. — Ты нихуя его не знаешь, свинья! «Такой же»? Это какой например? Жестокий?! После этих слов, парень со всех силы буквально швырнул Кэмбпелл в ту самую кирпичную стену, в которую первый раз та ударилась спиной. Теперь удар пришелся по голове. Голова раскалывалась двойной болью: от волос, которые вот только что отпустили, и сама голова, которая начала ныть от внезапного удара. Череп будто сейчас просто не выдержит и Эшли сломают голову. Она лежала возле стенки и не могла пошевелиться. Тело не хотело ее слушаться. — Ты… Просто… Завидуешь, — добавила Кэмбпелл, смотря куда-то вверх, не решаясь посмотреть на главный источник проблемы. — Но ты ведь… Не такой, Трэвис… Я вижу, что ты… — Меня заебало ее нытье, — один парень не сдержался и подошёл к Эш. Носок его ботинка ударил ее в живот и, не договорив то, что девушка пыталась сказать, согнулась. Из глаз начали течь слезы от обиды и боли. Рано или поздно, они бы пошли. Практически все парни присоединились к «веселью», подергивая Кэмбпелл за волосы и ударяя в самые больные места. Эшли постоянно приходилось терпеть все это и мысленно задавать себе все новые и новые вопросы. " — Когда они уже закончат? Мне никто не поможет…» — Почувствуй себя на моем месте на протяжении всех этих лет. Что я чувствовал, когда меня иногда вот так избивали. «Ты такой же, как твой отец», — скривился блондин, стараясь сделать максимально противный девчачий голос. — Мерзкая шлюха. Удар ногой от Фелпса пришелся ей чуть ли не в самую грудь и Эшли взвизгнула от острых болей и беспомощно лежала на земле. Один из парней, нашедший вещи, принадлежавшие Кэмбпелл, предложил уничтожить их, но Трэвис твердо отказался. И так много дел с ней натворили, ещё не хватало лишних хлопот из-за порчи имущества. Кто-то продолжал издеваться над девушкой, а двое остальных рылись в ее вещах. — Господи, она рисует какую-то херню, — засмеялся один. — Ты что, в секте состоишь? — Секте? — сразу повернулся Фелпс на приятеля. Он подошёл к нему и взял в руки тот самый рисунок. На нем очень аккуратно был изображён круглый фиолетовый значок с перевернутым нежно-лиловым треугольником внутри, а в каждой вершине по темному кружку. Трэвис удивлённо теперь смотрел на девушку. Он хотел задать вопрос о том, откуда она узнала об этом символе и где увидела. Но его уже опередили парни. Некоторые успели закурить по паре сигарет и тушить об одежду Кэмбпелл, кидая бычки на землю и придавливая их ногами. После этого в воздухе сразу появился запах паленой ткани. Эшли плакала, пыталась отбиться, но в итоге все тщетно. Вдруг телефон девушки зазвонил, и его поднял Фелпс. Он улыбнулся компании. — Угадайте, кто звонит? — Скажи ему, что его подружка у нас, — начали смеяться парни. Фелпс не отстранялся от своего плана и взял трубку. Девушка вздохнула и начала тянутся к блондину. Она хотела услышать его голос в такой трудный момент. " — Я что, так много прошу?»***
Фишер посмотрел в окно и на часы. Уже было достаточно поздно, а от Эшли не было и звонка. Ребята перешли с домика в квартиру Моррисона. Джонсон посоветовал Салу набрать девушку, ибо творилось что-то неладное. Парень сам это чувствовал. Чтобы поговорить с ней, он зашёл в другую комнату, дабы не отвлекать друзей. Руки немного тряслись от волнения. Голубоволосый мысленно молился за то, чтобы с ней все было хорошо. Она ответит своим нежным голосом, скажет, что уже практически дошла до апартаментов, поднимется, а затем Фишер снова заключит ее в объятья. Как всегда. Так и будет. Гудок перешёл к разговору. — Эш, привет, слушай, где ты… — И тебе привет, Сал. Дерзкий мужской голос заставил Фишера немного содрогнуться и сразу подкосились ноги. «Какого черта?» — задал вопрос парень. Он глянул на номер телефона, дабы убедиться, что не перепутал. Но это оказался ее номер. — Господи, ты точно такой же, как твоя подружка. Даже не узнаете меня, — ироничным голосом произнес незнакомец в трубке. — Трэвис? Какого хера? — проанализировал Салли, и Фелпс ему пришел самым первым на ум. — Угадал. — Где Эшли? — Она со мной. Точнее, с нами. Мы с ней немного веселимся. Слушай сюда, — агрессия голубоволого почти достигла пика, но собеседник говорил спокойно, как будто сидит на каком-то собеседовании, даже не было смеха над девушкой. Ее голос был отдаленно слышен в звонке. — Я назову тебе адрес и ты придешь, заберёшь свою подружку. Опоздаешь… Ну, лучше не говорить о том, что станет с ее личиком. Трэвис быстро сказал все, что связано с Кэмбпелл, и Фишер прервал разговор, отключившись. Он выбежал из комнаты, словно обожженный. Моррисон и Джонсон удивлённо уставились на друга, не понимая, что происходит. — Бро, что… — Нет времени, Ларри, — Фишер по быстрому надевал кроссовки. — Эшли попала в херню с Трэвисом, они ее избивают. — Что блять?! — у Моррисона отвисла челюсть, и все даже не удивились тому, что рыжий сказал мат. Данная ситуация позволила. — Чел, мы с тобой, ты туда один не пойдешь.