Господаревы отроки

      Город утонул в собственных воплях и крови. Альфред снова и снова заносил меч, свергая насмерть элирийских солдат. Уши заложило от криков. Столичные ворота, массивные дубовые великаны, уже горели. Черный дым окутал все кругом. Люди в панике носились по городу, омеги хватали своих детей и пытались уберечь их от расправы вражеских солдат, альфы старались спасти свои семьи.       Альфреду это нравилось. Латрон не был готов к войне. Элирийцы не могли ожидать настолько скорого нападения. Всего лишь три дня прошло с тех пор, как они нанесли оскорбление скандрийскому принцу, два дня с тех пор, как об этом событии донесли королю Артуру, меньше нескольких часов с тех пор, как к братьям присоединился Кайл, примчавшийся из своего надела ― Речного оскола, ― вместе с армией. Всего каких-то три дня. Они пролетели быстро, хоть для Альфреда каждая секунда была подобна вечности.       После детального обсуждения между близнецами Джеймс сказал об их решении: они с Мэттью согласились помочь Альфреду с разгромом Латрона и местью всей Элирии, а после помочь свергнуть Артура и признать затем младшего брата королем, но только при условии, что Кайл присоединится к их альянсу. Ждать союза от еще одного их брата-альфы, Раджа, было просто бессмысленно, близнецы понимали это как никто другой. Альфреду пришлось принять условия. Он в спешке набросал весьма красноречивое послание Кайлу и послал на рассвете своего самого быстрого гонца в Речной оскол. И больше двух дней он ждал, и это ожидание едва не свело его с ума. Сколько же домыслов приходило в голову, сколько вероятностей появлялось в мыслях. Принц едва не стал мнительным. То и дело казалось, что собственная свита готовит планы по его умерщвлению. Ведь если оскорбленный альфа не отомстил и не смыл позор собственной кровью, это делает его семья или приближенные люди, на которых тоже может распространиться позор.       Однако его люди тоже ожидали новостей, полные решимости мстить за оскорбление своего принца. Армия Южного склона уже пересекла небольшой перешеек между границей с Элирией и Столичными гранями. Солдаты ожидали приказа нападать. Армия Северного рубежа тоже была наготове. Все зависело от решения Кайла. И именно это ожидание давило на нервы Альфреду.       Однако уже совсем скоро Северный рубеж оповестили о приближении армии. Принцы тут же переполошились, решив было, что это столичные войска, что Артур как-то узнал о скором перевороте, хотя этого просто не могло быть. Только если Кайл бы не донес старшему брату вместо того, чтобы отозваться на зов младшего. Однако потом все встало на свои места.       Спрыгнув с коня, принц Кайл, высокий смуглый шатен с красивой подтянутой фигурой и благородным лицом, которое портил только старый шрам на переносице, приблизился к братьям, с почтением поприветствовал сперва старших близнецов, коротко кивнул Алистору, которого он знал с самого детства, а потом усмехнулся и обнял брата.       ― Я решил, что не стоит терять время и пришел сразу со своей армией, ― сказал он. ― Ты ведь спешишь, правда?       Разумеется, Альфред рассчитывал на согласие Кайла, пусть и с большой долей опасения, но он не ожидал, что тот среагирует с такой явной охотой.       ― Значит, ты...       Кайл усмехнулся.       ― Иду с вами, братья, ― кивнул он. ― И да, претендовать на трон не буду, не мое это. Но у меня есть одно условие, по которому я отдаю тебе как свою поддержку, так и армию Речного оскола.       Слышавшие разговор близнецы и Алистор тут же навострили уши. Действительно, от помощи Кайла зависел исход их затеи. Если против короля пойдут сразу четыре брата-альфы, то даже народ не сможет оспорить переворот. Не только потому, что у них явный перевес, но и из-за наличия армии.       ― Какой именно? ― спросил Альфред.       Было лишь несколько моментов, в которых он мог отказать брату. Однако Кайл вряд ли имел непосредственное желание мстить за него Элирии.       ― Королевич, ― Кайл вмиг стал серьезным. ― Целый год я не могу отомстить ему за его обман, и то лишь потому, что он находится под защитой короля. Ты не только свергнешь Артура ― ты его убьешь, ― сказал принц с пугающим спокойствием в голосе. ― Чтобы после я мог свершить свою вендетту. И никто из вас, ― он бегло посмотрел на братьев, ― не посмеет мне мешать.       Мэттью перекосило, Джеймс поджал губы. Они определенно искали возможности избежать братоубийства, но понимали, что это невозможно, а вот сам Альфред точно знал и понимал ― он убьет Артура. Иначе просто нельзя. Ему не нужен старший брат, который сможет вырваться из кандалов и пойти против него.       ― Я тебя понял, ― кивнул юноша. ― Королевич твой. Ты помогаешь мне вершить мою месть, а я тебе твою.       Близнецы переглянулись и кивнули друг другу. Их согласие было очевидно. Придя к общему знаменателю, братья двинулись в военный поход. Оказавшись у границы с Элирией, Альфред решительно двинул войска в сторону Латрона, благо столица Элирии была так близко. Они не объявляли войну. Их главным козырем была именно внезапность. Не дать элирийцам хотя бы вооружиться, не говоря уже о том, чтобы подготовить насыпи у стен и ворот. Стоит полагать, господарь ожидал реакции на минувший инцидент именно из Кветрогона, столицы Скандрии, и непосредственно от короля Артура. Возможно, он даже был готов откупиться, лишь бы только Артур сохранил мир. Все знали о том, что король Скандрии не сильно жалует своего младшего брата.       Когда начался приступ стен, Альфред бегло осматривал окрестности города и прикидывал, стоит ли идти в обход. Латрон был закрытым городом, малоисследованным хоть кем-то не из Элирии, у него мог быть секретный лаз. Так что был смысл в том, чтобы изучить стены вдоль и поперек.       ― Вы считали, что находитесь в безопасности внутри стен, ― бросил Альфред себе под нос. ― Сегодня ваши стены падут.       Он должен был находиться в первых рядах армий, именно он должен был быть лидером этого похода. И принц, разумеется, об этом знал, хоть и вел себя максимально осторожно. Не хотелось обрести даже легкого ранения, чтобы потом сполна насладиться местью, не отвлекаясь ни на что. По его приказу ворота подожгли у основания. Когда защитники стен бросились обороняться, подключились лучники. Никто не ожидал, что все пройдет настолько стремительно. Дерево горело неохотно, но армия стояла у ворот, ожидая падения ворот.       Когда охваченные паникой горожане попытались эвакуироваться из Латрона, Джеймс во главе целой гвардии обнаружил тот самый лаз, о наличии которого у Альфреда были подозрения. Едва люди оказались за пределами стен, солдаты бросились на них с оружием. По приказу младшего принца, убивали всех кроме совсем юных омег и детей. Солдаты были настроены решительно, тем более что скандрийцы всегда не любили элирийцев за их чрезмерную гордыню, так что ни о какой жалости не могло быть и речи.       Скандрийцы действовали решительно. Полки Кайла подтянулись быстро, так что солдаты просто воспользовались лазом и проникли в город.       С этого начался невиданный прежде в Латроне хаос. Когда ворота пали и городские стены были захвачены, Альфред огляделся. Все просто полыхало в агонии. Кругом лежали трупы, громко плакали перепуганные дети и омеги, местные торговые лавки горели, обитые камнем улицы стали бордовыми от крови. Узрев все это, принц улыбнулся пугающе счастливой улыбкой.       ― О да. Гори огнем, проклятый город.       Именно он, принц Альфред, войдет в историю как первый покоритель Латрона. Уже сейчас его позор может считаться смытым кровью элирийцев, но ему этого было решительно мало. Какой-то стражник бросился на него с мечом, но принц среагировал быстрее, чем тот ожидал. Избежав нападения, он сам нанес удар в живот. Стражник издал крик боли, а после из его рта побежала струйка крови.       ― Подохни!       Полный ярости принц нанес еще несколько ударов. Элириец упал к его ногам, а за мгновение до этого на каменный пол полились его кишки. Альфред пнул ногой все еще живого альфу, а после брезгливо поморщился. Собственная цель заразила его невероятной яростью. Он думал о господаревом омеге, думал о том, что хочет до него добраться и смешать с грязью этого горделивого зазнайку.       ― Племянник!       Принц оглянулся, услышав голос Алистора. Тот обнаружился на террасе, как раз у парадного входа в господарев дворец. Мужчина махнул рукой, давая понять, что Альфреду стоит пойти к нему. Юноша понял, что к чему. Он должен был показательно растерзать город, в то время как его союзники должны были сделать так, чтобы господарь и его семья не смогли сбежать из Латрона. Кивнув и параллельно зарубив еще одного элирийца, принц уверенно направился ко дворцу. Трупов было много. Где-то в стороне Альфред узрел нескольких солдат Речного оскола, которые с особым упоением насиловали альфу-элирийца. В иное время он бы поморщился от омерзения, но именно в тот миг ему стало несказанно весело.       ― Прировняйте этих альф к омегам-шлюхам из дешевых борделей! ― громко крикнул Альфред.       Город уже взят, почти все его защитники перебиты, скандрийцы заняли весь Латрон ― и все благодаря фактору неожиданности. Альфред понимал, что на нем запекшаяся кровь элирийцев, что его меч сегодня убил не один десяток людей, и это осознание его даже возбуждало. Равно как и мысли о том, что сейчас он доберется до семьи господаря.       Алистор тоже был весь в крови. Рыжие волосы разметались по сторонам, взгляд зелёных глаз казался сияющим праведным гневом. Пожалуй, он был прекрасен вот таким ― истинным воителем, словно настоящий альфа.       ― Ну, что? ― спросил Альфред, оказавшись рядом с ним.       Он видел кругом убитых элирийцев, некогда красивые одежды которых теперь напоминали грязное тряпье.       ― Его высочество Джеймс их пленил. Всю семью. Господарич был убит, остальные живы.       Альфред прикусил губу.       ― Отлично. Вели солдатам собрать всех выживших горожан у дворца, им надо будет кое-что увидеть.       Алистор прекрасно понимал, о чем речь, а потому и спрашивать ни о чем не стал. Кивнув, он умчался в сторону, а сам Альфред осмотрелся, лишь сейчас обратив внимание на сам дворец. Он был красивым. Плиты из белого мрамора, огромные цветастые мозаики, расписные купола. Вообще, Латрон был очень красивым городом, это было очевидно даже тогда, когда он растерзан в клочья. Элирийцы любили свою столицу и никогда не показывали ее чужакам, считая тех недостойными. И прежде никто не смог взять Латрон силой. Никто, кроме принца Скандрии. И пусть в ход пошли хитрости, пусть даже не было объявлено о войне, такие мелочи Альфреда нисколько не смущали. Историю в любом случае пишут победители.       Он прошел во дворец, ступая грязными сапогами по красивым красным коврам. Здесь убитых было меньше, в основном те же стражники или челядь. Его солдаты уже заняли весь дворец. Они расступались, видя принца, и довольно кивали. Скоро будет самое важное, все шло к этому.       Альфред решительно зашагал вперед. На ум отчего-то пришел Адерин, единственный в мире омега, которого он искренне и всем сердцем любил. Это был его омега-родитель, тот самый человек, который дал ему жизнь. Пленник из Сватогора, как и его старший брат-бета Алистор, рыжеволосый и зеленоглазый, он был подобен лучу света в том немом мраке, в котором вырос Альфред. Дядя постоянно его оберегал, защищая от угроз со стороны слишком уж многочисленных недоброжелателей, а Адерин воспитывал, даря ему свою нежность и заботу. Король Генрих приезжал к ним на Южный склон весьма часто. Он проводил много времени с сыном, а ночи делил с Адерином. Даже странно, что у них более не появилось еще детей. Альфред точно знал об одном выкидыше Адерина, когда на него напали некие наемники. В тот день Генрих особенно разозлился и едва не вырезал целиком семьи наемников, только Адерин и смог его остановить.       Этот омега много пережил, но не озлобился. Он всегда говорил сыну о том, что нельзя причинять боль другим людям исходя лишь из их положения в обществе. Хотя Адерин понимал, кем Альфред в итоге вырос. Понимал и полностью принимал его таким, какой он есть. Одобрил бы он то, что собирается сделать его единственный сын?       Омега должен понимать, чем руководствуется Альфред. Он точно все поймет и скажет сыну, что тот поступил правильно, как велит честь и закон.       Когда принц достиг тронного зала, он тут же увидел Мэттью. Старший брат лишь кивнул ему, взглядом показав в сторону, где собрались солдаты. Все кругом было просто перевернуто вверх дном, перед троном лежал меч, ковры стали бордовыми от крови. Возле трона на коленях сидел господарь Элирии. Солдаты придерживали его за плечи, а сам мужчина цеплялся руками за меховые одежды уже мертвого супруга-омеги. Как именно тот умер Альфред не знал, да и не важно это. Его взгляд тут же отыскал другого человека. Того, из-за кого все это и началось.       Господареву омегу держал Джеймс. Он был облачен в привычную серебристую шубу, а на лице был написан истинный ужас. Наконец-то этот омега осознал, что всему приходит конец, у него на глазах умер его родитель. Но это только начало. Альфред приготовил для него кое-что еще.       ― Ну, надо же! Прекрасный господарин, ты ли это.       Столпившиеся солдаты тут же расступились, освобождая дорогу. Джеймс подвел омегу ближе к трону, а Кайл, находившийся рядом с ними, двинулся в сторону Альфреда. Он подошел и положил руку на плечо младшего брата.       ― Думаю, его спесь немного сбита, ― усмехнулся он. ― Но урок нужно усвоить в полной мере, правда же?       Ему было весело. Альфред усмехнулся в унисон ему и кивнул. Кайл, равно как и все окружившие их солдаты, готовы были стать свидетелями того, как младший из принцев смоет свой позор. Важное событие, что и говорить. Так что Альфред сам зашагал в сторону трона.       ― Вот мы и встретились вновь. Я же говорил, что не уйду, поджав хвост. Так вот ― принц Скандрии держит свое слово.       Иван посмотрел на него. Да, теперь он был охвачен ужасом и осознанием того, что случилось. И ведь всему виной именно его слова. Теперь его родитель лежит мертвый, горожане перебиты, город захвачен. Именно так принц и смывает с себя позор нанесенный оскорблением. Но и это еще не все.       Омега молчал, а потому Альфред продолжил:       ― Ты помнишь, что я тогда тебе сказал, господарин? Помнишь мои слова? Если нет, то самое время освежить память.       Теперь он находился практически вплотную к схваченному омеге. Не было более элирийской стражи, которая бы защищала омегу. Альфред смотрел на омегу откровенно оценивающим взглядом. Он в самом деле был высок для омеги, волосы казались белоснежными, а на полных щеках виднелся румянец. Принц представил всю эту ситуацию со стороны: вот он сам, захватчик, который пришел мстить, а вот омега, посчитавший себя выше всех в мире. И это возбуждало альфу куда сильнее, чем победа на поле брани и пролитая кровь элирийцев.       Альфред кивнул Джеймсу. Тот сразу все понял и отпустил омегу из хватки. Иван было попытался отскочить в сторону, но наткнулся на плотное кольцо окруживших его солдат. Страшно омеге, должно быть, в такой ситуации. Самое время растоптать его хваленную честь.       Когда Джеймс схватился за меховой ворот его шубы, омега вскрикнул. Второй солдат схватил его за руку, так что Джеймс без проблем снял с омеги прелестную серебристую шубу. Альфред смотрел на это, думая о том, что ему не нравится сам факт того, что омегу трогает кто-то помимо него. Странное ощущение.       Омега прижал ладони к груди. Только сейчас Альфред заметил, что он дрожит всем телом. От этого принц ощутил себя еще лучше. Теперь его боятся, теперь в нем видят серьезную угрозу. Вот так и должно было быть.       ― Хорош, ― кивнул принц. ― Чудо как хорош.       Да, омега был прекрасен. Никогда прежде Альфреду не нравились омеги настолько сильно. Он не раз спал с ними, дабы выпустить пар или потешить плоть, но рассматривал омег только как людей другого пола, с которыми приятно переспать. Этого же омегу хотелось растоптать морально, наслаждаясь процессом и при этом любуясь его миловидной внешностью. Наверняка он еще красивее, когда плачет.       Джеймс тем временем положил шубу на пол ровно перед троном. Господарь дернулся с места, но его держали крепко.       ― Нет... не надо...       Его голос срывался, но Альфред ни на миг не испытал по отношению к нему и толики жалости.       ― Принц Скандрии держит свое слово, ― повторил Альфред, обращаясь к господарю, но смотря на Ивана. ― Я сказал, что растопчу в грязь гордость господарина. Сказал, что Элирия захлебнется в собственной крови. Теперь вы сами видите, что не стоило оскорблять меня.       Джеймс подошел к омеге и подтолкнул его в сторону разложенной шубы. Иван прекрасно понимал, к чему все идет. Он задрожал еще сильнее, из его редкого оттенка сиреневатых глаз тут же побежали две слезинки. Альфред сглотнул, ощутив острое возбуждение. Его плоть больно упиралась в ткань штанов, и все это от беспомощности омеги.       ― Ты сам разберешься или нужно проявить побольше насилия? ― насмешливым тоном спросил Альфред омегу.       Солдаты довольно хихикнули, Джеймс не изменился в лице, а господарь отчаянно замотал головой, понимая, к чему все идет. Понимая, что он не в состоянии защитить своего первенца от расправы.       Иван посмотрел на Альфреда. Он мотнул головой, а сразу после сам ступил в сторону трона. Альфы вокруг смотрели на него в упор, впитывая каждое его действие.       ― Шевелись, господарин, ― сказал оказавшийся рядом Кайл. ― Мы ждем, когда ты окажешь должные почести моему брату.       Эти слова так же повеселили альф. Омега сглотнул. Он словно проглотил унижение и смирился со своим бессилием. Все верно ― Элирия проиграла этот бой, самый важный бой. И он, Иван, сам во всем виноват. Пора отвечать за свои слова. Альфы все так же смотрели на него ― какое же немыслимое унижение. Еще вчера самый уважаемый омега в стране ― сегодня он будет опозорен.       Дрожащие руки задрали теплую, расшитую красивыми узорами длинную рубаху, добираясь до пояса штанов. Однако едва пальцы коснулись пояса, омега замер. Альфред видел его борьбу с самим собой и ожидал, как же все в итоге сложится. Иван резко опустил рубаху обратно.       ― Ни за что! Нет!       Он предпринял заведомо провальную попытку сбежать, и на сей раз Джеймс с ним не церемонился. Схватив его за волосы одной рукой и за шею другой, он вновь заставил омегу встать перед Альфредом. Кайл засмеялся.       ― Какой прыткий.       Джеймс, однако, терял терпение. Ему явно хотелось, чтобы все быстрее завершилось.       ― Давай уже, ― сказал он Альфреду.       Тот кивнул и тут же отвесил омеге звонкую пощечину.       ― За смелые речи надо платить.       Иван ошалело посмотрел на него. Его изумила не столько боль от удара, сколько сам факт того, что его ударили по лицу. Альфред улыбнулся, совершенно довольный собой. Он отдал свой меч одному из солдат, а после избавился от тяжелого пояса, на котором висели ножны. Иван смотрел на этот процесс с еще большим ужасом.       Пояс упал на пол сразу после того, как принц взял в руки свой любимый кинжал. Он направил его на Ивана. Тот замер, когда холодное лезвие коснулось его шеи.       ― Я закую тебя в ошейник перед тем, как вывести к твоему народу, ― сказал Альфред. ― Но прежде нарисую на лбу крест. Все ровно так, как я и обещал, господарин.       Принц понимал, что теперь омега в полной мере осознает, в какой ситуации он оказался. Но, разумеется, просить пощады он точно не будет, слишком гордый для этого. Даже под страхом смерти не будет умолять. Однако принц и не надеялся на иное. Он чуть опустил кинжал, а после подошел к омеге и решительно взялся за его рубаху. Рвать ее он не стал, лишь задрал повыше, а вот штаны вместе с поясом были порваны. Кажется, кое-где Альфред задел лезвием кожу омеги. Тот пытался вырваться, но Джеймс держал его крепко. Спасения не было.       Как только штаны оказались полностью изодраны в лохмотья, принц убрал нож.       ― Поднимите голову господарю, ― приказал он. ― Я хочу, чтобы он все видел.       Джеймс грубо уложил омегу на его собственную шубу. Теперь альфам открывался вид на обнаженные бедра Ивана. Кожа его была молочно-бледной, изгибы точенными и волнующими воображение. Присев ровно перед ним, Альфред решительно развел чужие ноги и посмотрел на промежность омеги.       ― Как дорого стоит твоя честь, господарин? ― спросил он. ― Поразительно, сколько лет Элирия торговалась, заламывая цену, и достанется она в итоге мне.       Солдаты согласно закивали, преисполненные истинно альфовской гордостью. Один из солдат поспешил вручить принцу небольшую бутыль с маслом, а Иван обреченно посмотрел на своего отца. Господарь плакал. Плакал с надрывом, совсем тихо, с таким отчаянием...       Плеснув масло на пальцы, Альфред решительно приблизил руку к промежности омеги. Тот вздрогнул и попытался свести ноги, но не вышло. Принц до боли сжал его бедро, не позволяя двигаться, руки держал Джеймс. Все альфы прекрасно понимали, что господарев омега девственник, ни один альфа прежде не смел его трогать. И скандрийцы гордились тем, что именно их принц вершит такое унижение для всей Элирии.       Альфред толкнулся пальцем в розоватый анус, заставив омегу вскрикнуть от боли. Слезы полились из его глаз, и принцу это понравилось еще сильнее. Инстинкты альфы буквально завопили в нем о желании как можно скорее овладеть этим омегой, и противиться им принц не собирался.       Омега все так же плакал, когда Альфред наспех растягивал его вход своими влажными из-за масла пальцами. Это было больно, определенно, Альфред и не был намерен хоть немного церемониться. Иван закрыл глаза. Он болезненно жмурился и старался сдерживать болезненные стоны, не унижаться еще сильнее, не радовать врагов своей беспомощностью, и осознание того, что он до сих пор не сломлен, возбуждало Альфреда сильнее, заставляя терять голову.       Он убрал руку от промежности омеги и тут же взялся за собственный пояс. Собственное возбуждение давно уже причиняло боль. Спустив штаны, принц продемонстрировал свой массивный член с откровенно мокрой головкой. Солдаты принялись стучать мечами по своим щитам, все так же наблюдая за процессом, один из них держал голову господаря поднятой, дабы тот смотрел на то, как лишают чести его сына.       Альфред буквально опрокинулся на омегу. Джеймс поднялся на ноги и чуть отошел, явно довольный тем, что может оказаться чуть подальше от этого действа. Он не хотел даже смотреть, но уйти из зала не мог точно. А вот Кайл был явно доволен тем, что видел. Альфред едва не начал сам дрожать. Иван отвернулся. Он все так же не открывал глаза и не мог побороть свои слезы. Принц довольно улыбнулся.       ― Получай, горделивая ты сука.       В следующий миг омега закричал в голос. Господарь снова дернулся, едва ли не скуля от бессилия, а принц шикнул. Он толкнулся в плохо растянутый вход девственного омеги, понимая, как тяжело ввести внутрь свой член, какой болью это отдается даже для него самого. Но это его не остановило. Вторая попытка оказалась удачнее.       Иван прикусил свою губу до крови. Ему было больно. Альфред выдохнул ртом, когда головка вошла. Мышцы давили невероятно сильно, и это заводило. Он протолкнул член дальше, совершенно внезапно испытав желание причинить поменьше боли омеге. Странное желание. Все кругом словно исчезло, перестало существовать. Не было ничего, кроме него самого и омеги, которого он насиловал.       ― Вот так-то... ― хрипло шепнул он. ― Рабский ублюдок трахает тебя. Вот сколько стоила твоя честь.       Он начал двигаться. Мышцы в самом деле сильно сдавливали его член, это было бесподобно. Полностью отдавшись ощущениям, альфа начал двигаться. Краем уха он улавливал внешние звуки ― болезненные стоны омеги на фоне мечей, ударяющихся о щиты. Принц уткнулся в шею Ивана, ощущая какой-то невиданный им прежде пряный аромат. Он все двигался и двигался, заставляя омегу беспомощно вздрагивать и скулить. Кайл не сводил глаз с этого действа, Джеймс же смотрел на Мэттью. Им это не особо нравилось, но необходимость есть необходимость.       Альфред в какой-то момент рыкнул, а сразу после принюхался к нежной коже омеги и, не остановившись, вогнав в него свой член до основания, разорвал руками горловину рубахи. Сперва его губы коснулись ключицы омеги, а после альфа обнажил зубы. Иван распахнул глаза и сжался всем телом, ощутив болезненный укус. Воткнув в плоть свои зубы и ощутив соленый привкус крови, Альфред снова начал двигаться. Теперь уже он понимал, что разрядка наступит совсем скоро.       Зубы оставили на ключице метку. Принц чуть приподнялся, теперь уже просто жестко трахая омегу и заставляя его скулить в голос. Альфред в последний раз сжал его бедро, оставив следы от ногтей, а после вытащил член, на котором остались бордовые кровавые разводы. Осознание того, что он порвал омегу, нахлынуло на Альфреда ровно в тот же миг, когда он кончил. Пришлось вцепиться рукой в волосы Ивана и приподнять его лицо. Струи спермы хлынули ему прямо в лицо, смешиваясь со слезами. Метка заалела.       Отдышавшись и приведя дыхание в относительный порядок, Альфред уставился на свой член. Он коснулся указательным и средним пальцами ствола, собирая чужую кровь, а после протянул руку к лицу омеги. Оставался последний штрих.       Его пальцы вычертили на лбу омеги крест его же кровью. Теперь месть можно считать свершившейся в полной мере, Альфред был доволен. Он поднялся на ноги, на ходу приподнимая штаны и завязывая пояс, а униженный в полной мере омега повернулся на бок. Он дрожал.       Кайл оказался рядом с братом.       ― Отлично, ― довольно кивнул он.       Но дело еще не было завершено. Альфред посмотрел на одного из солдат.       ― Несите ошейник. Пора вывести уже бывшую гордость Элирии на площадь и показать ее народу. Господаря казнить, ― он посмотрел мутным взглядом на шубу, на которой теперь расползались кровавые отметины. ― И это тоже вынесите.       Приказ был исполнен. Элирийцы, которых собрали перед дворцом, с ужасом заохали, когда к ним сперва вышел принц Кайл с головой их господаря, а после вывели господарина. Тот был в грязной рубахе и рваных штанах, весь его вид говорил о том, что с ним произошло. На его шее плотным кольцом сидел железный ошейник, к которому была прикована цепь. За эту цепь его, униженного и растоптанного, вывел принц Альфред.       Изнасилованный, растоптанный и помеченный омега уже не плакал. Он утер лицо от чужого семени и держался изо всех сил, чтобы не унижаться еще сильнее уже перед своим собственным народом. Альфред поглядывал на него, выискивая взглядом свою метку. Ему отчего-то нравилась эта метка на этом вот теле.       ― Элирийцы, ― громко сказал он, когда стало ясно, что внимание горожан приковано к нему. ― Я, принц Скандрии, пришел сюда за справедливостью. Элирия в вашем лице меня оскорбила, оскорбила устами вашего господарина. И теперь вы видите сами, чем это обернулось. Никто не смеет меня унижать. Уверен, вы усвоите этот урок.       На площади царила звенящая тишина. Да, теперь все осознали, что не стоило подшучивать над происхождением младшего принца Скандрии. Оставшиеся на террасе Мэттью и Джеймс смотрели на происходящее со стороны.       ― Он пугает меня, ― признался Мэттью. ― Однако более чем очевидно, что он будет сильным королем.       Джеймс кивнул.       ― Да, ты прав. Он заставит весь мир дрожать перед Скандрией.

***

      Ночь накрыла небо быстро. Альфред оказался в тронном зале уже после того, как был унесен обезглавленный труп господаря. Кайл и близнецы встретили его именно тут.       ― Мальчишка здесь, ― сказал Кайл.       Альфред сразу понял, о ком речь. Да, мальчишка, пятилетний альфа, сын господаря, которого они едва не потеряли из виду. Принц бросил взгляд на скорчившегося в углу Ивана, которого сердобольный Мэттью прикрыл чем-то, дабы тот не замерз. Омега прижимал к себе младшего брата.       ― Довольно, отдай мальчонку.       Джеймс подошел к Ивану и наклонился, дабы вырвать из его объятий мальчика, но омега зарычал, словно раненное животное, давая понять, что уж брата он точно не отдаст. Альфред невольно улыбнулся. Джеймс попытался вновь вырвать малыша из рук омеги, но младший принц его остановил.       ― Не надо, оставь их.       Братья уставились на Альфреда.       ― Не лучше ли их обоих просто сразу убить? ― спросил Кайл. ― Тогда ты станешь королем всей долины Сидорис.       Однако Альфред мотнул головой.       ― Нет. Элирия будет нашим союзником и впредь.       ― Племянник? ― Алистор словно из ниоткуда оказался за спиной Альфреда. Он так часто делал. ― Ты оставишь их в живых? Они могут попытаться убить тебя из мести за родителей в любой момент.       Альфред внимательно смотрел на омегу. Он не видел его лица, но ему хватило и рук, которые отчаянно прижимали к себе маленького братика. На ум пришли явно ненужные воспоминания. Сколько же лет было ему самому, когда напали на Адерина? Три года? Четыре? Омега защищал его всеми силами. В итоге он потерял ребенка, которого носил под сердцем, но спас Альфреда.       ― Элирия будет нашим верным союзником, ― уверенно повторил он. ― Новый господарь пока мал, совсем ребенок, ему нужен регент. И им станешь ты, ― Альфред посмотрел на Алистора. ― Уверен, ты не только будешь достойно править Элирией, пока господарь мал, но и станешь для него таким же хорошим воспитателем, как и для меня. Ты воспитаешь нам верного союзника.       Это решение удивило всех, а особенно Алистора.       ― Эмм... Брат мой, ты уверен? ― спросил Мэттью. ― Мы должны спешить в столицу, пока Артур не узнал о том, что здесь произошло. Ты считаешь разумным оставлять жизнь господаревым отрокам?       ― Да, ― Альфред улыбнулся. ― Ты же справишься, дядя?       Он оставит на Алистора очень большую ответственность, это так. Но Альфред не сделал бы этого, если бы не был полностью уверен в том, что тот справится с этой задачей. Рыжеволосый выждал несколько секунд, он точно ожидал, что принц скажет, что это было шуткой. Посмотрев на ребенка в объятиях омеги, он, однако, кивнул.       ― Как будет угодно вашему высочеству.       ― Отлично. Значит, ты останешься здесь и временно займешь трон, равно как и Мэттью с частью армии Северного рубежа для поддержания порядка. А мы с основной военной мощью отправимся в столицу уже на рассвете.       Он говорил столь уверенным стальным тоном, что даже его старшие братья решили не спорить с ним.       ― Как скажешь, брат, ― отозвался Джеймс.       Кайл кивнул, равно как и Мэттью. Полусидевший в углу омега слышал их, но не поднимал головы. Осталось решить лишь его судьбу. Многие, наверное, ожидали, что Альфред отдаст господарина на растерзание и увеселение солдатам, но принц велел после показательного вывода на площадь вернуть омегу в тронный зал и держать под стражей.       Приблизившись к омеге и присев на корточки рядом с ним, Альфред взял его за подбородок. На шее омеги все так же сидел давящий железный ошейник.       ― Пусть это снимут, ― сказал Альфред. ― Ты со мной поедешь, ― теперь он обращался непосредственно к омеге. ― Ты будешь моим супругом, таково мое решение, ― Иван смотрел на принца отрешенно, но он все понимал, хоть и не реагировал никак. ― Я буду тебя любить, ― заключил Альфред.       Он отпустил омегу и поднялся на ноги. Было еще очень много дел, которые не терпели промедления. Кто-то из солдат снял с омеги ошейник. На его шее остались отчетливые шрамы.