Господаревы отроки

      Вечер выдался теплым. Альфред, уже возложивший на себя венец правителя, стоял у окна, одетый и обутый. Он смотрел на столичные улочки, сновавших по ним людей и множество солдат, следивших за порядком. Прошло лишь несколько часов с тех пор, как он стал королем, сделал то, что все безусловно считали невозможным.       Молодой король обернулся в сторону просторной роскошной кровати, на которой лежал его супруг. Измотанный сразу всем, он мирно спал. Его грудь приподнималась в унисон дыханию, теперь такому спокойному, белые пряди лежали на лбу, лицо было расслабленным, а от того казалось невероятно юным и таким невинным. Альфред довольно улыбнулся. Он сильно измотал Ивана. Сначала свадьба, официальная церемония, а потом король два раза подряд взял его на брачном ложе. Омега просто выдохся. Но он имел право на отдых, которого пока не было у Альфреда. Есть дела, много очень важных дел, которые необходимо решить.       Кивнув собственным мыслям, король направился к зеркалу. На его плечах уже красовалась красная мантия с золотой вышивкой — одна из тех, что находились в гардеробе покойного Генриха. Артур никогда не трогал отцовских вещей — они бы ему вовсе не подошли, ведь он был ниже ростом, нежели отец, и куда более хилой комплекции, — а вот на теле Альфреда эти одежды сидели как влитые. Недаром он так напоминал всем отца, ведь сходства были во многом.       Оценив собственный вид, король покинул покои, оставив супруга в плену спокойных сновидений. Он должен был поговорить с братом-бетой и выяснить, что его вообще привело в столицу. Оливер наверняка уже ждет его прихода в малом зале, как-то и было обговорено ранее. Принцы будут ужинать вместе. Еще при юности короля Генриха это была традиция — совместный ужин кровных родственников раз в месяц, в благодатный день молебен, когда даже крестьяне не работали на полях. Генрих традицию любил и тоже собирал, бывало, сыновей вместе и без своих супругов, без тех, кто не состоял с ним в кровном родстве. Однако после смерти короля традиция быстро сошла на «нет». Артур перечеркнул ее, когда расселил братьев на отдаленности и от себя, и друг от друга, при том запретив одним под любым предлогом навещать других.       Прежде Альфред даже не задумывался над тем, что такое его решение имело особенный смысл. Артур держался за власть слишком рьяно для того, кто полностью уверен в своих правах. Возможно, у него были обоснованные опасения.       Ступив за порог покоев, он посмотрел на главу стражи.       — К королевичу не пускать никого, — велел он. Немного подумав, Альфред добавил: — Кроме его личного лекаря из Элирии.       Бета тут же отвесил поклон.       — Как прикажете, Ваше Величество.       Это обращение нравилось Альфреду, как нравилась и сама мысль о том, что он теперь является главой государства. Кивнув, он направился в сторону лестницы, а два доверенных стражника двинулись за ним. Погруженный в свои мысли, король и не заметил, как быстро добрался до малого зала. Братья уже были здесь. Джеймс стоял у огромного окна, придерживая ладонью красные расписные шторы, миловидный Айвор чуть подальше, у стола, уже накрытого всевозможными яствами, а Оливер изучал взглядом кресло короля, расшитое бахромой.       Как только король оказался в зале, принцы обернулись к нему и почтительно поклонились.       — Братья мои, — улыбнулся Альфред. — Какой ныне прекрасный вечер, не правда ли?       Он встретился взглядом с Джеймсом. Тот покосился на Оливера и кивнул, дав понять, что пока все более чем спокойно. Тем временем бета изучил взглядом одеяния короля.       — Как в старые добрые времена, не правда ли? Давно то было, когда мы вот так же встречали отца.       Он определенно хотел сказать что-то еще, но быстро передумал. А вот Айвор восторженно выдохнул.       — Словно сам отец за порог и ступил, — сказал он. — До чего вы похожи с ним, Ваше Величество.       Альфред благосклонно улыбнулся ему.       — Мне лестно это слышать. Давайте же начнем нашу трапезу, братья. Как в старые добрые времена, — повторил он слова брата.       Оливер явно был недоволен, как столь разительным сходством младшего из братьев с отцом, так и тем, что Альфред облачен в одежды Генриха. Но озвучить это он не мог. Принцы дождались, пока король займет свое место на кресле, а после присели сами; Джеймс оказался напротив короля, Оливер — по правую руку, а Айвор — по левую. Благодаря размерам стола между ними была приличная дистанция.       Слуги тут же зашевелились, дабы обслужить королевских особ, но едва они заполнили тарелки аппетитными кусками мяса, король поднял ладонь.       — Довольно, — сказал он. — Оставьте нас в узком родственном кругу, нам нужно о многом поговорить.       Джеймс взял в руки кубок с вином и задумчиво отпил. Едва слуги покинули зал, стражники закрыли двери. Они, разумеется, уходить не стали, ведь их задача — непосредственная охрана правящего монарха. Оливер с любопытством скользнул взглядом по солдатам.       — Мне казалось, что чести войти в королевскую стражу удостаиваются только альфы, — заметил он.       Альфред усмехнулся.       — А у конунга Фландрии в личной страже омеги, брат мой. Каждый на свое горазд, но лично я больше готов доверить свою жизнь бетам, которых знаю много лет.       Оливер посмотрел на короля и натянуто улыбнулся.       — Что ж, решать только вам, Ваше Величество.       Тот кивнул.       — А теперь я бы хотел узнать, что привело тебя в столицу, брат мой. Наверняка что-то важное, не правда ли?       — Отнюдь, — Оливер мотнул головой. — Право слово, ерунда, всего лишь некоторые сложности с нашим братом, Ларсеном. Его поведение сильно беспокоит меня, вот я и приехал с надеждой на то, что король Скандрии уж точно сможет его урезонить.       Альфред кивнул.       — И что же не так с его поведением?       — Он ведет себя неподобающе статусу принца. Мало было позора с его пьяными дебошами, так теперь он решил жениться на весьма недостойном омеге. Притом он заявил, что ему не требуется дозволение короля, что он сам все решил. Такой брак бросит тень на всю семью.       Король покосился на Джеймса. Его молчание позволило Айвору задать вопрос:       — Что же не так с этим омегой?       Оливер посмотрел на младшего брата.       — Видишь ли, цветочек, тот омега не просто безродный или нищий, даже это было бы не самой страшной проблемой. Ларсен нашел его в борделе и привел в наш дворец, а после дал ему хорошие одежды и оставил жить при себе. Как по мне, шлюха не в праве даже быть прислугой при принце, не говоря уже о том, чтобы быть любовником, но наш брат потребовал от меня такого обращения с этим омегой, будто он мне ровня. Уверен, вы понимаете, мои братья, как меня это оскорбило. Ваше Величество, — бета вновь посмотрел на короля, — я вынужден просить вас усмирить пыл нашего брата. Семье такой позор ни к чему.       Альфред снова закивал. Он многое понял. Слухи о Ларсене подтвердились, похоже, он и правда связался с омегой из борделя. Но королю так же стало очевидно то, что Оливер его обманывает. Он не солгал о Ларсене, скорее всего нет, он соврал о том, что именно по этой причине приехал. Для чего-то подобного требовалась лишь одна депеша. Оливеру, убежденному в том, что правит все еще Артур, нужно было лишь отправить одно-единственное послание, вот и все. Учитывая насколько сложные отношения у Артура с Ларсеном, ныне покойный король радикально разобрался бы с ним и усмирил жестоким образом. И присутствие в столице Оливера вовсе не играло бы никакой роли.       А значит, Оливер решил обмануть нового короля и промолчать о реальных причинах своего пребывания в столице. Что ж, Альфред и не ждал от него никакой честности.       — Вот оно как. Разумеется, я с этим разберусь, не сомневайся, брат мой. Но это все, что тебя привело сюда?       Оливер тут же кивнул.       — Да, Ваше Величество, это все. Я рад, что вы благоразумны и тоже беспокоитесь о чести семьи.       — Конечно-конечно.       Очевидно, что Оливер прекрасно понимал, что Альфред ему не верит. Однако доказательств никаких нет и быть не может, а потому бета был совершенно спокоен и расслаблен.       — Я, к слову, полагал, что королевич к нам присоединится.       Джеймс снова отпил из кубка. Он был напряжен, хоть и не подавал виду. Айвор же, напротив, расслабился и теперь неспешно резал ножом мясо, что лежало на тарелке.       — Он сильно утомился, — улыбнулся Альфред. — Так что ему сейчас нужны сон и отдых.       Оливер кивнул.       — Полагаю, он многое пережил. Смерть родителей, военное вторжение, уничтожение его родного города. То, конечно, не мое дело, Ваше Величество, но насколько разумно оставлять в живых опозоренного омегу, а потом и вовсе — брать в супруги?       Альфред ожидал, что его об этом спросят, а потому не изменился в лице.       — Ты совершенно прав, брат мой, это вовсе не твое дело. Но если столь интересно: омега был опозорен только мной, и судьбу его решаю только я. Он — это Элирия, которую я получил. Зачем убивать родовитого омегу, если он может дать тебе таких же родовитых наследников?       Бете было очень сложно держать лицо, Альфред ощущал это даже на расстоянии. Улыбнувшись совсем уже лживо, Оливер кивнул.       — Действительно, происхождение у королевича блестящее, и он подарит Вашему Величеству достойных наследников.       — Именно так.       На этом тему можно было считать закрытой. Оливер не в том положении, чтобы высказывать недовольство, а Альфред уже показал, что не желает далее развивать подобное обсуждение.       — Королевич был просто прекрасен сегодня, — сказал чуть смущенный Айвор. — Такой величественный и красивый. И он так высок, особенно для омеги, сложно не заприметить.       Альфред тут же усмехнулся.       — Я тоже так думаю, брат мой. Надеюсь, у будущего наследника рода будет такой же выдающийся рост.       Айвор улыбнулся, а Оливер взялся за кубок с вином, чтобы хоть как-то спрятать свое отвращение. Далее они говорили на совершенно отвлеченные и ни к чему не обязывающие темы, удачно притворяясь семьей, хотя каждый думал о своем в это время. И лишь мысли Айвора были не о политических интригах, омега просто думал о том, что хотел бы свидеться с новым королевичем и поговорить с ним, раз так вышло, что теперь они все семья. Он так и не понял, насколько много лжи было в любезных речах его братьев альфы и беты.

***

      Николай легко прошел мимо двух стражников и оказался в восточном крыле дворца. Он уже успел изучить некоторые наиболее важные маршруты, а стражники за ним не следили, чем омега активно пользовался. Он понимал, что рискует. Пока он доверенный для нового королевича и его личный лекарь, его никто не тронет, таково было распоряжение короля. Но если с королевичем что-то случится, Николай себе этого просто не простит. А приезд принца-беты явно не сулил ничего хорошего, в этом омега был убежден. После всего того, что уже пережил его господарин, Иван заслуживал хотя бы подобия нормальной жизни.       Именно поэтому Николай и решил рискнуть. Принц Оливер ужинает с братьями, и пока все внимание стражи сосредоточено на малом зале, омега может проникнуть в покои новоприбывшего и поискать что-нибудь подозрительное. Чутье никогда еще не подводило омегу, а на сей раз это самое чутье ясно говорило ему о том, что он что-то да найдет. Если это поможет положению Ивана, все риски будут оправданы.       Он быстро отыскал нужную дверь. В восточном крыле коридоры были короткими и узкими, а комнаты вполне просторными и с навесными балконами. Покои принца Айвора тоже находились в этой части дворца, совсем недавно Николай проследил за Джеймсом и лично в этом убедился. Двери не запираются никогда, там вовсе нет замков или хотя бы крючков, так не принято, ведь никто не посмеет потревожить покой представителя королевской династии, так что проникнуть внутрь будет легко. Однако уже подобравшись к двери, Николай осознал, что потерял бдительность. Он не услышал чужих шагов, а потому не успел отойти от двери подальше. Когда же он оглянулся, стражник-бета, один из свиты короля Альфреда, уже настиг его.       — Что ты здесь делаешь?       Тон его не допускал возражений. Николай искренне растерялся, не ведая, что отвечать. Он не должен был находиться в этой части замка, ведь он — личный лекарь королевича, покои которого расположены в западном крыле.       — Я заблудился, — солгал он.       Бета мотнул головой.       — Ты не мог заблудиться. Я видел множество раз, как ты плутаешь по коридорам, ни за что не поверю, что ты не изучил все пути. Лучше отвечай мне честно, иначе ответ будешь держать перед Его Величеством.       Николай постарался вспомнить все, что он успел разузнать о стражниках из свиты короля Альфреда. Они сопровождали его всегда и везде, в том числе в его поездке в Латрон в тот день, когда Иван нанес Альфреду оскорбление, положившее начало войне. Их верность считалась непоколебимой, благо в это легко можно было поверить, зная нрав бет.       — Тогда я отвечу честно, — кивнул Николай. — Полагаю, так поступать вернее, поскольку у нас схожие интересы.       Бета нахмурился.       — В таком случае жду честный ответ.       Омега кивнул и на миг покосился в сторону двери.       — Я пришел сюда для того, чтобы в тайне осмотреть вещи принца Оливера. Мне кажется, что он представляет угрозу для моего господина.       Стражник даже не изменился в лице.       — И почему ты так решил?       Николай понимал, что нужно быть откровенным. Беты всегда чувствую ложь, особенно такие беты, наученные распознавать любую опасность.       — Он явно не в восторге от того, что Его Величество стал королем, да и приехал он, не зная о перевороте.       Бета хмыкнул.       — Принц опасен для Его Величества, но разве ты, элириец, желаешь блага королю Скандрии?       — Я желаю блага королевичу, — спокойно отозвался Николай. — Если с королем что-то случится, первым пострадает именно мой господин. Так что не важно, нравится мне король Альфред или нет. От него зависит будущее моего господина, так что я готов всеми силами посодействовать тому, чтобы он как можно дольше держался своих позиций.       Его голос звучал спокойно и весьма убедительно. Бета посмотрел на него проникновенным взглядом, словно досконально изучая все черты лица, а после кивнул:       — Ты искренен, омега. И ты определенно не глуп. Хорошо, делай то, за чем пришел, но спеши, Его Высочество скоро вернется в покои.       Николай сдержанно кивнул.       — Разумеется.       Он не спешил верить в то, что и правда убедил стражника, так же он не был уверен в том, что бета не донесет о произошедшем королю. Но разве же это проблема? Король и сам далеко не глуп, он понимает, в какой ситуации находятся его супруг и его личный лекарь. Как только бета ушел, скрывшись за углом, омега вновь коснулся ладонью гладкой двери. Нужно поторопиться и быть максимально осторожным.

***

      Когда Иван распахнул глаза, было уже темно. Единственным источником хоть какого-то света была полная луна. Новоявленный королевич осмотрелся, силясь понять, где же он вообще находится. Это были королевские покои, да. Ведь еще днем состоялась его свадьба.       Королевич прикрыл глаза, по-прежнему лежа на подушке. Все уже произошло, теперь ничего не будет как прежде, определенно. Он должен держать себя в руках. Любая истерика с его стороны сейчас испортит положение. Он должен быть сильным и властным для придворных, но послушным и безвольным для короля.       Альфреда, к слову, рядом не было. Он долго терзал супруга в постели, а после ушел. И откуда в нем так много сил вообще? Сам же Иван проспал до самой ночи, судя по всему.       Королевич чуть двинулся. Ноги ныли, в промежности немного зудело. Не самые приятные ощущения. Он выдохнул и поднялся с кровати. Ноги были словно ватные, устоять на них оказалось сложно.       — Проклятый скандриец, что б тебя…       Тот самый скандриец, который теперь его супруг на веки вечные. Но Иван убеждал себя в том, что все могло быть намного хуже. Ведь могло. Элирию бы стерли с лица земли, как и Латрон, окропив кровью земли, забрав в рабство невинных людей, а мертвые тела самого Ивана и его младшего брата растерзали бы дворовые псы или стервятники. Но этого не случилось. Элирия жива, пусть и находится она в полной зависимости от короля Скандрии. И Александр жив, пусть он по сути лишь пленник скандрийцев. Интересно, как он там вообще, отошел ли он от пережитого ужаса? Плачет ли он ночами из-за потери родителей и брата?       Прежде Иван проводил с ним так много времени. Он заглядывал к брату каждую ночь, дабы рассказать сказку или спеть колыбельную, пожелать спокойной ночи. А сам Александр всякий раз будил Ивана по утрам, чтобы вместе отправиться на прогулку перед завтраком.       Иван всхлипнул и утер непрошенную слезинку, что побежала по щеке. Он скучал по брату, скучал по своей прежней жизни. Интересно, а как бы все сложилось, если бы он еще тогда, два года назад, ответил согласием на официально неозвученное предложение короля Артура о браке? Было бы все иначе? Пришел бы Альфред свергать старшего брата и обрекать на худшую участь королевича?       Возможно, что нет. Для него толчком к действиям стали слова Ивана, то самое оскорбление, о котором господарев отрок теперь жалел больше всего на свете. Значит, все было бы иначе?       Иван решительно мотнул головой, теперь уже стоя ровно и уверено. Нет смысла думать о подобном. Он — супруг Альфреда и королевич при нем. Да еще и королевич, который будет располагать властью, хоть какой-то. И это надо использовать. У него будет немало врагов, часть которых — враги Альфреда. И если Иван хочет еще хоть раз встретиться с братом и просто сохранить жизнь как себе, так и ему, то он обязан быть осторожным и дальновидным.       Королевич зашагал в сторону балкона. Хотелось закрыть дверцу и зашторить, чтобы помещение погрузилось во тьму, ему совершенно не нравилось лицезреть роскошные королевские покои. Едва сделав четыре шага, он остановился. Лицо перекосило от отвращения, когда он осознал, что по внутренней части бедра что-то течет. Королевское семя. Неуемные сексуальные аппетиты Альфреда привели к тому, что Иван теперь с трудом сдвигал ноги и всегда ощущал в себе чужое семя.       — Я словно в который раз осквернен…       Хотелось принять ванну или хотя бы искупаться в реке, чтобы не чувствовать себя настолько грязным, но пока он мог лишь утереться влажным полотенцем. Придя к такому выводу, королевич добрался до чаши с умывальной водой. Та оказалась уже холодной, что совсем не удивительно, но Ивана это вовсе не волновало. Взяв в руки одно из чистых полотенец, оставленных прислугой, он тут же окунул его в воду, а после выжал. Когда бы там не ушел Альфред, он определенно запретил пускать в покои прислугу. Возможно, не хотел, чтобы кто-то видел Ивана, бессознательного и обнаженного. Не из-за ревности, разумеется, а просто потому, что король собственник во всем, это уже все прекрасно поняли.       Не думая о лишнем, Иван тут же прошелся полотенцем по низу живота, вспоминая о том, как после второго за день соития Альфред кончил ему на живот, а потом с упоением втирал свое семя в чужую кожу. По непонятной причине ему это понравилось, а королевич не посмел дать понять, насколько ему подобное омерзительно.       Вытерев живот, Иван без намека на осторожность провел полотенцем про промежности, чуть раздвинув ноги. Он ощущал в себе сперму короля, ощущал слишком хорошо, чтобы попытаться абстрагироваться от происходящего. Хотелось ругаться на весь окружающий мир и выместить на чем-то злобу, пусть даже на себе, но королевич слишком устал. Утерев последним делом бедра и с отвращением бросив полотенце на пол, Иван задумался. Если бы он начал от бессилия уродовать себя, Альфреду бы это не понравилось. Непонятно почему, но Иван его привлекает в сексуальном плане, привлекает настолько, что он трахает его порой по несколько раз в день, хоть и понимая, что шанс зачать дитя вне течки очень мал. Если королевич будет изуродован, его интерес пропадет.       Хотел ли этого Иван? Разумеется. Терпеть молчаливое насилие над собой и дальше он не желал, и от ощущения чужого члена в себе его воротило. Пусть он потеряет интерес для короля Скандрии, тогда Альфред найдет себе другого омегу…       Сам не понимая почему, королевич вдруг сжал кулаки. Он замотал головой, словно пытаясь избавиться от навязчивого морока. Нет, какие глупости, не будет он себя уродовать, в этом ведь нет смысла. Вовсе нет. Он должен думать о благе для себя и брата в первую очередь.       Послышался стук в дверь. Иван вскинул голову, вспомнив о том, что он совершенно обнажен. Пришлось вернуться к кровати и накинуть на себя хотя бы простынь.       — Кто? — спросил он.       Дверь чуть приоткрылась.       — Ваша светлость, пришел ваш личный лекарь.       Королевич облегченно выдохнул.       — Впускай.       За порог вступил Николай. Дверь за ним закрылась. Иван несколько растерялся, когда омега быстрым шагом поспешил к нему.       — Мой господин, — сказал он шепотом. — Вы должны кое-что увидеть.       Стало ясно, что случилось нечто важное.       — Что такое? — спросил он.       Николай зачем-то оглянулся, словно опасаясь того, что в покоях мог быть шпион.       — Как хорошо, что я застал вас одного. Простите мне мой поступок, я рисковал, хоть обещал этого не делать.       — О чем ты? — не понял королевич.       — Я ходил в покои принца Оливера, — ответил лекарь. — Я был убежден в том, что найду нечто безусловно важное, и в итоге нашел. Теперь я понимаю, зачем принц приехал на самом деле.       Ивана вмиг охватило волнение.       — И что же ты нашел?       Николай извлек из рукава свой просторной рубахи свиток. В полутьме сверкнула золотая королевская печать. Королевич взял из его рук свиток и тут же открыл его, шагнув к окну, чтобы лучше было видно. Глаза быстро пробежались по выведенным аккуратным почерком буквам. Прочитав весь текст, Иван мотнул головой, не веря тому, что увидел, и перечитал вновь. Но смысл остался прежним.       — Это… о боги, быть того не может…       Он был действительно потрясен.       — Очевидно, что может, — кивнул Николай. — Принц Оливер прятал в своих вещах документ, способный уничтожить короля Скандрии. Вот зачем он приехал на самом деле.       Королевич еще раз пробежался по словам и после посмотрел на лекаря.       — Ты полагаешь, что он просто хотел власти?       Омега снова кивнул.       — Скорее всего. Бетам не просто добиваться власти, приходится идти на разные ухищрения. Но сейчас важнее другое.       Иван выдохнул.       — Что именно?       — Как вы поступите с этим документом?       Точно все еще не веря собственным глазам, Иван снова посмотрел в свиток. А ведь это многое меняло… Действительно, что ему теперь делать с такой ценной бумагой?