***
Ларсен с улыбкой покосился на Гюнтера. — Он сегодня суетлив. Бета держал на руках младенца. Дилан, на самом деле, был спокойным ребенком, больших забот от него не было, но в текущий вечер начал особенно сильно капризничать. — Как знать, быть может ему грустно расставаться с дядей, — усмехнулся стоявший в стороне король. — Но ты не переживай, Дилан, скоро дядя снова вернется и привезет тебе подарок. Ларсен лишь кивнул. — Вы уверены, что хотите отправиться в путь ночью, Ваше Величество? Почему не дождетесь утра? Альфред тем временем поправил свой дорожный плащ. Он пришел в покои брата, чтобы попрощаться. — Более чем уверен, брат мой. До праздника фонарей приедет господарь Элирии, я хочу лично его встретить. Тем паче что я так соскучился по супругу. Бета кивнул. — В таком случае, желаю вам доброго пути. Непременно передайте от меня Его Светлости наилучшие пожелания и поздравления в связи с рождением наследника. Однажды я лично приеду, что высказать ему должные почести и познакомиться. Он передал ребенка Гюнтеру и приблизился к королю. Альфред довольно кивнул. Он был рад тому, что с Ларсеном не возникло никаких проблем. Бета в самом деле хотел просто спокойно жить со своим супругом и воспитывать сына. Его устраивал новый правитель всяко больше прежнего. — Передам, конечно. Буду ждать вашего приезда, чтобы познакомить Дилана со своим наследником. Они точно будут дружить, когда немного подрастут, я уверен. Ларсен кивнул. — Я солидарен с вами. Нужно было распрощаться. Альфред уже велел сэру Стивену седлать лошадей. Беты, что их сопровождали, собирали провиант в дорогу. Король сам решил провести путь налегке, а во дворце было мало слуг, потому как никто не должен был знать о его тайном визите к Ларсену. Ведь даже наличие в этом дворце Гюнтера — тайна, как и рождение его ребенка. Этот омега — сын императора Сватогора. Безусловно его ищут, если не считают погибшим. Альфреду было бы выгоднее вернуть его отцу за хороший выкуп. Манипулировать самим императором, используя его единственного сына-омегу — что может быть заманчивее? Король Скандрии мог бы много добиться. Мог бы, если бы захотел, безусловно. Он мог наспех женить на Гюнтере Кайла, дождаться рождения их ребенка и уже потом заявить о притязаниях королевской династии Скандрии на трон Сватогора, мог предложить династический брак таким образом, чтобы император не смог отказать. Это бы сильно укрепило положение Альфреда и принесло бы много пользы всей Скандрии. Однако молодой король решил для себя, что не будет продолжать страдания Гюнтера. Омега и так стал разменной монетой в семейных перипетиях, с ним дурно обошлись самые родные люди. Он заслуживал счастья. Тем более, что он — омега, которого никто никогда не защищал. Альфред искренне желал ему добра. И ему, и его маленькому ребенку. Ведь Дилана он тоже мог использовать в своих целях. Как бы, возможно, переполошился император, прознав о внуке. Он бы дорого отдал за то, чтобы вернуть хотя бы его. — Я вновь поздравляю тебя с браком, брат мой. Ты нашел себе замечательного супруга, береги его. Равно как и сына. Ларсен улыбнулся. — Непременно. Благодарю, Ваше Величество. Альфред обнял его. Мгновение, и вот маленький Дилан расплакался. Его крик показался королю особенно громким. Гюнтер покачал младенца на руках, явно обеспокоенный происходящим, но Альфред улыбнулся и отстранился от брата. — Дай-ка его мне. Обниму и племянника на прощание. Омега послушно приблизился к альфе и передал малыша. — Он словно обеспокоен чем-то. Король кивнул. — Дети чувствительны. Лекарь Его Светлости и вовсе говорил, что младенцы всегда чувствуют настроение тех, кто их окружает, — он с нежностью посмотрел на малыша. — Ну, что ты, Дилан, зачем же так плакать? Все хорошо. Ларсен мотнул головой. — Я велю принести ему воды. Он отошел в сторону выхода, а Альфред продолжал смотреть на младенца. — Он очень похож на тебя, — обратился король к Гюнтеру. — Станет таким же красивым. Обещаю, я буду о нем заботиться. Он выйдет замуж по любви, и даже после брака будет под моей защитой. Гюнтер весь расцвел от этих слов. — Спасибо, Ваше Величество. Вы так добры к нам. Клянусь, тот день, в который я встретил Вашего брата, был самым счастливым днем в моей жизни. Альфред хотел было что-то сказать, но его привлек звук со стороны дверей. — Что… кто это? Ларсен, едва переступивший порог, как-то странно дернулся. Король посмотрел на брата, откровенно потрясенный тем, что он увидел. Перед бетой стоял некто, кого Альфред точно не знал. Рассмотреть хорошо не удалось, но выглядел этот человек неприметно, словно какой-нибудь наемник. Незнакомец был вооружен, острие его меча уже вонзилось в живот Ларсена. Принц издал пугающий, булькающий звук, а в следующий миг по его подбородку пробежала струйка крови. Альфред не сразу осознал, что к чему. Вырвав меч, незнакомец тут же замахнулся на короля. Неужели он пришел убить его? Неужели кто-то прознал о том, что правитель Скандрии явился к побережью Дивной реки без охраны? Об этом подумать не удалось. — Нет! Едва незнакомец замахнулся, Альфред понял, что он не будет подходить ближе; он просто кинул собственный меч, дав понять, что знал, как метнуть его так, чтобы убить жертву. А значит, не просто наемник, а настоящий воитель. И целью его был не сам Альфред, а младенец на его руках. Альфа тут же прижал к себе все так же кричащего Дилана, повернувшись спиной так, чтобы принять удар спиной. Он не думал о том, что это его убьет, вовсе нет. В его мыслях было лишь осознание того, что этот незнакомец убьет ребенка. Альфред не мог этого допустить. Доли секунды хватило на то, чтобы осознать это. Однако Гюнтер тут же закрыл его собой. Он схватился за плечо короля и пошатнулся. Альфред обернулся. — Гюнтер? Ребенок кричал, а альфа все не мог осознать произошедшее. — Проклятье! — рыкнул незнакомец. — Я выполню приказ князя, чего бы мне это не стоило! Он велел убить этих порождений кровосмешения во благо всего Сватогора, и я это сделаю! Во имя Нордена! Достав из-за пазухи второй меч, теперь уже небольшой, но острый, способный серьезно ранить, он шагнул ближе. Альфред понял, что Гюнтер прикрыл его своим телом, не позволив ему умереть. Однако самого омегу меч пронзил насквозь. Он ведь тоже не думал, просто действовал, ведомый инстинктами. Он защищал не только свое дитя, но и того, кто проявил по отношению к нему доброту и понимание. — Ваше… Величество… — Гюнтер! Прижав младенца к своей груди левой рукой, правой Альфред прихватил омегу. Стоило как можно быстрее взяться за оружие. Кем бы ни был этот незнакомец, пришел он именно за Гюнтером, с целью убить его. Он уже ранил Ларсена, а теперь его целью был Дилан. Альфред испытал невероятный гнев. Едва убийца оказался ближе, король зарычал. — Ты пожалеешь об этом! Но он так и не успел ничего сделать. За спиной незнакомца появился кто-то еще. Этот человек был чуть более скромной комплекции, но так же ощущался воителем. Его длинные светлые волосы были собраны с низкий хвост. Переступив через лежавшего на полу Ларсена, он молниеносно замахнулся свои мечом. Не заметивший это наемник столь стремительно лишился головы, что Альфред замер. Голова отлетела в сторону, тело рухнуло, послышался лязг, с которым стукнулся о пол меч в руках мертвого убийцы. Король уставился на второго незнакомца и потрясенно уловил запах, выдавший в нем омегу. Тот уставился на него не менее сконфуженно, словно силясь что-то сообразить. — Я этого не хотел… Сорвавшись с места, омега умчался прочь. — Что… Стой! Но Альфред не смог броситься вдогонку, ведь он по-прежнему придерживал раненного Гюнтера. Очевидно, эти два незнакомца пришли вместе, но почему тогда один убил другого, не позволив совершить то, ради чего они явились? Так еще и один из них — омега. Омега, что так уверенно и хладнокровно снес голову альфе. — Да что же это… Сэр Стивен! Лекаря, живее! Гюнтер дернулся в его объятиях. — Ваше Величество… прошу… Альфред запаниковал. А ведь там, у порога, лежал Ларсен, и он тоже был ранен. Сэр Стивен в конюшнях, король сам велел ему готовить лошадей, прислуги тоже практически не было. Так что же ему делать? — Гюнтер? Омега смотрел на него с такой всепоглощающей надеждой, с таким доверием. — Прошу вас, позаботьтесь… о Дилане… Пожалуйста… — Гюнтер… Король с трудом присел на колени, стараясь положить омегу. Надо было что-то делать, перевязать рану, искать лекаря, ликвидировать опасность, помочь Ларсену… Столько надо было сделать. Глаза Гюнтера стали тусклыми, их стремительно покинула жизнь. Дилан продолжал рыдать, словно оплакивая убитого папу, а Альфред отстраненно осознал, что младенец и правда чувствовал опасность, не зря он был таким беспокойным.***
Сэр Доминик бежал со всех ног, так быстро, как только мог. Он прекрасно понимал, что за ним уже собиралась погоня, услышал, как лаяли собаки. Нужно было скрыться, не оставив следов, иначе они просто пропали. — Ваше Высочество! Гилберт тут же выглянул из своего укрытия. — Что такое? Почему ты один? Где остальные? — Нам нужно бежать! Схватив кронпринца за рукав, Хедервари потащил его за собой. Если их найдут — смерти не миновать. Произошло убийство, пролита кровь представителя королевской династии Скандрии. А если станет известно, что в этом как-то замешан принц Сватогора, то войны не миновать. — Да в чем дело?! Гилберт споткнулся, не поспевая за бегущим Хедервари, а потом и вовсе вырвал свою руку из захвата и остановился. — Ваше Высочество, не стойте на месте! Никогда еще кронпринцу не приходилось видеть сэра Доминика настолько напуганным. — Сперва объясни, в чем дело! Где Гюнтер? Где Миккель и все остальные? И почему мы должны бежать? Хедервари выдохнул. — Если нас сейчас догонят, будет худо. Прошу, убежим подальше, потом я все расскажу. Но Гилберт упрямо мотнул головой. — Нет, сейчас. Спорить было бесполезно. Сэр Доминик уставился в сторону дворца, оценивая, как много у них шансов унести ноги, а потом сказал: — Кёллер убил вашего брата. Кронпринц распахнул глаза. — Что?! Омега мотнул головой. — Что слышали. Он сперва оставил меня у лестницы, якобы чтобы я прикрыл их, потом просто перерезал горло каждому из наемников, убил принца Ларсена, затем и принца Гюнтера. Перед тем, как это сделать, он сказал, что исполняет приказ князя Нордена, что намерен избавить Сватогор от плодов кровосмешения во благо всей империи. Я сам слышал, как он это сказал. Слышал потому, что приблизился к покоям принца в нужный момент. И я лишь чудом смог бежать. Гилберт ошарашено смотрел на рыцаря. — Да этого не может быть. Миккель всегда был верен мне. — Он был верен князю Нордена, который, как видно, хотел избавиться от Вашего брата. И ему это удалось. Но кронпринц замотал головой. — Я не верю. Где он сейчас? Пусть сам мне это скажет! Сэр Доминик отвел взгляд. — Он мертв. В тот момент, когда Хедервари обнаружил учиненную Кёллером резню, его охватила злоба. Чутье не подвело. Кёллер не только вонзил меч в скандрийского принца, он еще и нанес смертельную рану Гюнтеру. По приказу чертового князя Хенрика. Так что рыцарь сперва отрубил ему голову, а уже потом задумался над тем, что сделал. — Мертв? — выдохнул Гилберт. — Но кто его убил? Сэр Доминик поджал губы. — Я… — он сглотнул. — Я его не знаю. Там был еще один человек, альфа. Должно быть, тот самый гость. Он убил Кёллера, я ничего не успел сделать. Ваш брат уже был мертв, мне пришлось бежать. Уверен, этот альфа переполошил всю стражу, за нами уже идет погоня. Нужно бежать прочь, иначе станет еще хуже. — Да куда еще хуже? — рявкнул кронпринц. — Все пропало! Если князь меня подставил и Кёллер предал, это с самого начала была ловушка. Гюнтер… — его голос дрогнул. — Он точно умер? Ребенок у него был? Хедервари уставился на Гилберта. А ведь он уже солгал. — Нет, не был. Слова сорвались словно сами собой. На руках у того самого альфы, молодого и светловолосого, был младенец, явно сын Гюнтера и Гилберта. И этот незнакомец был готов погибнуть ради того, что спасти дитя. А Гюнтер подставился под удар, спасая его. Эта картина невероятно отчетливо отпечаталась в голове омеги. — Да как же так… Даже вид кронпринца, осознавшего всю безвыходность ситуации, не заставил сэра Доминика сказать правду. Ведь он сам лично убил Кёллера, а потом ушел, не забрав младенца. Он сам решил оставить малыша у альфы, за которого Гюнтер отдал жизнь. — Ваше Высочество, бежим, сейчас же. Деланного уже не воротишь. Хедервари не знал, к чему приведет его ложь, но почему-то чувствовал, что поступил правильно. Вполне возможно, он просто оправдывал собственное малодушие, вполне возможно, что ошибся. Это станет ясно уже потом. А пока же им с кронпринцем и правда стоило бежать без оглядки.***
У этого дворца были низкие потолки и покрытые красной черепицей выпукло-вогнутые крыши, что всегда красиво переливались под лучами солнца. Климат чуть прохладнее, нежели на ближайшем материке, так что теплые зимы не вредили расписной облицовке, в узорах которой можно было прочитать едва ли не всю историю государства. Она, эта история, в массе своей состояла из военных столкновений. Они практически всегда оборонялись, но иногда и нападали сами. Враги не дремали, а поводов для конфликта всегда хватало. Остров Ио был отдельным, закрытым от всего внешнего мира государством, сохранившим свой особый уклад, уникальные традиции и неповторимую культуру. Все это было неизменно веками, потому как все властители острова Ио держались золотого правила — не пускать к себе никого и не выпускать никого за пределы острова. Понятное дело, что дипломаты и купцы остров покидали, хоть и не так часто, как в других странах. Специи острова Ио, серебряные украшения и, что забавно, деревянные игрушки всегда были востребованным товаром. Ими активно закупались соседи острова — жители Фаландрии, с которыми у Ио были крайне натянутые дипломатические отношения. Они часто воевали, а в какой-то момент пришли к мысли о том, что необходимо прекратить кровопролитие. Престарелый король Фаландрии, который особенно сильно ненавидел всех жителей Ио, умер, и его на троне сменил новый король. Поговаривали, что этот молодой альфа посватался к сыну-омеге господаря Элирии, страны из далекого Сидориса, с которым у Ио вообще не было никаких дипломатических отношений. Якобы тем самым юный король хотел заручиться поддержкой Элирии и начать захватническую войну в отношении Ио. Слухи, конечно, но жители Ио никогда не верили фаландрийцам и ожидали от них чего-то плохого. Более того, у острова Ио поддержки не было, территориально страна была меньше Фаландрии, да и, к тому же, фаландрийцы имели контакты с империей Сватогор. Тут всего можно было ожидать. Но не сложилось, и по каким-то неясным причинам сын господаря Элирии стал супругом нового короля Скандрии, еще одной страны Сидориса. Так задумка и канула в небытие. Как бы то ни было, а правитель Ио, носивший титул тхал-рура, всегда был начеку и всегда старался узнавать заранее, откуда может прийти опасность. Его шпионы находились практически во всех уголках мира. Должно быть, закрытая жизнь порождала паранойю, раз тхал-рура так отчаянно желал заранее узнавать все на свете. — Как интересно. Тхал-рура, Ван Яо, представитель древней правящей династии Тхал, стоял на балконе. День в самом разгаре, перед правителем открывался чудесный вид на цветущие в саду розы и фиалки. Ио славился своими садами. Не многим удавалось их увидеть, но все рассказывали об их красоте и величии. — Мой государь, этому еще нет подтверждения. Однако очевидно, что все идет к такому исходу. Тхал-рура не стал оборачиваться к своему верному советнику. На сей раз слухи пришли из Сидориса. Благодаря слаженной шпионской системе, Ио могли узнавать новости быстрее всех. Разумеется, все происходило тайком, ведь если бы иные страны прознали об их хитрости, вся гениальная система бы просто рухнула. — Я понял. Однако нам стоит быть готовыми к подобному исходу. Тхал-рура пока не знал, хороши ли новости для Ио, но уже думал о том, чтобы извлечь пользу. Правивший некогда Скандрией король Генрих оставил после себя множество детей. После него сперва правил самый старший из сыновей, почивший бездетным, его сверг младший, что и был ныне королем. Переворот произошел совсем недавно, но новый король Альфред уже упрочил свои позиции благодаря выгодному союзу с Элирией. Поговаривали, что он по сути управлял и Скандрией, и Элирией, а стало быть, держал в своих руках весь континент. Очевидно, что Фаландрия захотела бы себе такого союзника, но если король Скандрии буквально увел из-под носа жениха у правителя Фаландрии, это создало явные сложности. Теперь Фаландрия будет искать союза со Сватогором, а значит, Ио так же стоило заручиться поддержкой. — Мы всегда держались в стороне от того, что происходит в мире, — проговорил тхал-рура. — Но теперь надо задуматься о союзах. Наш враг может разорвать перемирие в любой момент. Помимо сыновей альф и бет, Генрих так же оставил и омег. Некоторые принцы уже состояли в браке, но не все, насколько успели выяснить шпионы Ио. Принц Айвор, который был в милости у короля, давно достиг половозрелости и хотел вступить в брак. И якобы супруг короля уже готовил почву для этого. Посвататься к принцу сможет любой альфа благородного происхождения, и какой же это будет успех — брак с принцем Скандрии. Тхал-рура не хотел думать о том, чтобы просить у короля о союзе, а вот если его наследник женится на принце Айворе, Ио и Скандрия будут соединены. И тогда союз просто будет. — Где мой тхал-шикуи? Советник вновь склонил голову. — Он в своем дворце, мой государь. Тхал-рура задумчиво кивнул. — Замечательно. Как только король Скандрии объявит о том, что его брат на выданье, я желаю отправить в Каветрогон делегацию. Пусть поедут мой тхал-шикуи и несколько неженатых тхал-чирудо. Если хоть кто-то из них получит принца Айвора, мы получим союзника в лице скандрийского короля. И я хочу, чтобы именно тхал-шикуи стал ему супругом. Его наследник, рожденный принцем Скандрии, станет нашим благодатным будущим. Советник тут же кивнул. — Мудрое решение, мой государь. Тогда Фаландрия испугается, король не осмелиться покушаться на наш остров. Тхал-рура кивнул. Да, именно этого он и желал. Его внук и наследник, тхал-шикуи по имени Кику, был молод и все еще не женат. Образованный и воспитанный, обладающий изысканным вкусом и мастерски владеющий мечом, он должен был прийтись по душе принцу Скандрии. А король Скандрии должен увидеть в нем перспективу на будущее развитие отношений с Ио. В конце концов, вряд ли сам скандрийский король сглупит и попытается искать дипломатических отношений с королем Фаландрии, у которого он нагло увел жениха. Взаимная выгода — вот гарант крепкого союза. — Оповести тхал-шикуи, — сказал правитель Ио. — Но держи все в тайне от остальных до той поры, пока не будет официального объявления из Скандрии. У Кику не должно быть серьезных конкурентов. — Разумеется, государь. Был ли кто, кого мог предпочесть принц Айвор в обход наследника трона Ио? Внук правителя Рубиновых островов — нет, подобного сам король Скандрии не допустит, династия острова Тригон — вовсе им не ровня, да и к чему такие союзники вообще? Кто же еще? Принцы Сватогора? Так династия императора чтит лишь сыновей, рожденных вне брака в результате кровосмешения, так что вряд ли король Скандрии на это пойдет. А значит, тхал-шикуи — лучший вариант. Советник тут же умчался прочь, а тхал-рура довольно кивнул собственным мыслям. У них был отличный шанс получить в союзники весь Сидорис, и тогда Фаландрия точно испугается. Нужно лишь правильно использовать этот шанс. Уже позже, когда советник умчался прочь, на нижний ярус дворца спустился неприметный юноша с раскосыми глазами и собранными в тугой пучок черными волосами. — Нужно как можно быстрее сообщить об этом тхал-чирудо. Шпионы Ио не зря были лучшими в своем роде. Ведь даже за самим государем кто-то умудрялся шпионить.