Брачный контракт

      Брак с хоббитянкой оказался не так уж и ужасен, как думал Торин Дубощит. У него никогда не было времени на отношения с кем-либо и возвращение Эребора отнюдь это печальное обстоятельство не изменило. Он с трудом находил время на трапезы, на которые его с упорством отлавливала Бильбо. Главным образом, конечно на ужины, столь вкусные, что у него не находилось сил от них отказаться. Бильбо умудрялась из скудного набора продуктов творить чудеса. В Горе были обширные грибные плантации у горячих источников, которые за время владычества дракона нисколько не пострадали и… крайне обрадовали «жену».       Но не гномов… удивительно, но оказывается они могут надоесть в крайне короткий срок!       Единственными, кто мог спокойно их есть три раза в день были Торин, Двалин… и все. Балин через месяц начало тошнить от одного запаха грибов, Бофур зеленел и обращался в бегство. Даже Бомбур предпочел голодать!! Дори, спасался многочисленными «чаями», Нори целенаправленно таскал в Гору рыбу от новых жителей Дэйла, что отнюдь не радовались этому. Но и рыбу Бильбо готовила с грибами!! Не выдержав сего издевательства, Нори так же перестал ужинать со всеми в покоях «жены».       Ори был рад рыбе… это же лучше капусты, да? Как оказалось – нет. Поэтому через какие-то седьмицы он принял без вопросов угощение от среднего брата. Главное было не думать, из чьего мяса делает шашлыки Нори, но… это можно было есть. Не голодать же, как Бомбур! Тот осунулся, погрустнел, и все больше тосковал по жене и стряпне. Кили шутил, что она мужа вряд ли узнает – был толстяк с «широкой костью», стал «глистой эльфийской».       Впрочем, его Фимочка могла быстро откормить кого угодно, кроме Бофура. Она Бифура после Азунбизара выходила и откормила со состояния скелета! Оин до сих пор поражается сему обстоятельству. Но Фима, дочь Изы, была гномкой из гномок.       … если не думать про еду, жизнь в Горе очень быстро стала обыденной и текла вполне себе размерено. Большая часть дня проходила в трудах и заботах, так что на саму Бильбо у мужей было, – к их искреннему сожалению, – немного времени. Поэтому стыдливо составленный Торином список дней очередности меж ними был воспринят даже с некой радостью – тут и от основных трудов освобождение, и время с женушкой, и весьма приятная ночь… если бы еще убрать помощь жене в уборке, выходные «очередные» дарили бы им крылья!       — Балин!! Развесь белье, золотце!       — Да, дорогая!       Чулочечки… панталончики… лифчики… с каждым предметом гардероба любимой женушки, щеки Балина наполнялись здоровым румянцем, а глаза блестели мечтательной поволокой…       Дори любил мыть с женой посуду. Она мыла, он вытирал. Они негромко говорили, строили планы, шутили, целовались… и жизнь определенно была удачной! Особенно когда они усаживались пить только заваренный душистый чай… все так чинно, мирно и пристойно… и кто же знает, что ножка Бильбо под длинной скатертью медленно подымается по ноге Дори и пристраивается вверху…       Когда Гэндальф упоминал о ловких пальчиках хоббитов, он явно не то имел в виду! И не оконфузится раньше «десерта» было невыносимо трудно. «Леденец» мужчины истаивал до того, как оказывался в жадных губках женушки…       С Двалином она ходила по дрова для камина. В лес. Само собой, Бильбо даже пальчиком не притрагивалась к кускам дерева. Заботливо закутанная в плащ мужа, хобитянка чинно усаживалась на какой-нибудь пенечек или поваленное бревнышко и, сложив ручки на коленях, не отводила глаз от колющего бревна гнома.       Тот, в одних штанах, заправленных в сапоги, гордо развернув плечи, рубил дрова спиной к ней.       О, какое это было зрелище!!       Бильбо нервно курила трубочку, смотря, как разлетаются в щепки бревна и поленца. Ах, эти дрова подарили столько чудных мгновений! Просто глаз не отвести от… гым! вида... муж важно переступал с ноги на ногу, покачивая бедрами… размахивался и – хрясь! – топором по полену!       И опять бедрами туды-сюды…       Ох, что за испытание было потом дойти до Горы и таки добраться до кровати!!       Три раза чинили…       Да, на эту сторону жизни Бильбо и гномы пожаловаться не могли. Даже будучи в положении, Бильбо не собиралась отказываться от столь приятных вещей. И как пролетела первая половина беременности Бильбо, мужья даже не заметили. Только животик весомо округлился и налился, приводя в трепет Балина. В конце зимы он с ужасом осознал, что очень скоро станет отцом… нет, он и раньше это знал, только это как-то постоянно забывалось, ускользало из головы… но когда тебя впервые пинает маленькая ножка в животе жены, просто при объятии оной… это внушает определенные опасения.       Бильбо же лишь посмеивалась над их страхами и уверяла, что занятие ЭТИМ не в коей мере не может повредить дитя. Для хоббитов обычно продолжать любить друг друга до самого позднего срока.       Так что их жизнь оставалась весьма приятной... до явления двоих. *** *** *** *** *** ***       Бильбо Бэггинс полагала себя храброй. И, надо отметить, имела право так считать. Долгий поход у Эребору это всяко доказал – она карабкалась на скалы, преодолевала глубокие ущелья (чаще всего на спине Дори… или Двалина), она сражалась с пауком, что превышал ее рост! Другие хоббитянки лишились бы чувств от такого чудища, а она лишь один раз то-о-ненько взвизгнула… а потом проткнула эту гадость своим «перочинным ножичком». Вернее Жалом (ох, как однажды ее оса ужалила! Больно…)       Она сплавлялась по реке верхом на бочке… (правда, вспоминать об этом было несколько стыдно). Она участвовала в ограблении оружейной мерзкого бургомистра Эсгарота, она… да она дракона не побоялась!       Но… но…       Было одно существо на добром свете, что вызывало у нее дрожь.       Имя ему было – ЛОБЕЛИЙ.       И Бильбо Бэггинс была искренне счастлива, что более не увидит этого хоббита! Он был ужасен… на самом деле ужасен: весьма прагматичен, занудлив, въедлив, вечно недоволен одной особой и ее поведением… и искренне полагал, что только он может помочь некой Бильбо Бэггинс «не спустить с молотка Бэг Энд». Он наведовался каждый день на правах дальнего родственника и доводил ее до того, что руки начинали дрожать и так и тянулись к чугунной сковороде…       Она бы его, однажды, точно бы убила…       — … а эта салфетка лежала не здесь! Почему она не накрахмалена? Бильбо Бэггинс, ваша матушка полагала, что научила Вас заботиться о вещах! А она не накрахмалена! И когда Вы в последний раз мыли сервиз на тринадцать персон? Да что я говорю, у вас чайник с пятном нагара. Песок для чистки закончился?...       Придушенное рычание и скрежет зубов Бильбо чаще всего были ему ответом. Во время непрекращающегося монолога Лобелия Саквиля, бедная хоббитянка мысленно повторяла про себя эльфийскую мантру «внутреннего круга благословенного покоя Тихого Листопада»:        «Я спокойна… все хорошо… все пройдет…»       Не помогало… совсем. Но, после того как она наконец-то выпроваживала дальнего кузена, в головке милой Бильбо Бэггинс было до изумления пусто и она была настолько счастлива и безмятежна, лицезрея закрытую круглую дверку Норы, что рисковала таки однажды познать эльфийский «дзен»… что бы это не значило.       Может, еще и поэтому Бильбо Бэггинс не долго раздумывала, подписывая брачный контракт с гномами! Йаванна видит, что такое кучка гномов перед господином Лобелием Саквилем?! И таки она оказалась права – гномы определенно были лучше!       И может именно поэтому, открывая дверь на стук, Бильбо ужасно испугалась. Когда на пороге стоит разгневанный кошмар всей твоей жизни – ты не то, что взвизгнешь и захлопнешь дверь, ты в шкафу спрячешься!       Что, в общем-то, Бильбо и сделала…       — БИЛЬБО БЭГГИНС! ДАЖЕ НЕ ДУМАЙ, ЧТО Я ИСЧЕЗНУ! – возопили за дверью. – НЕМЕДЛЕНО ОТКРОЙ МНЕ ДВЕРЬ, ПОКА ОНА ЕЩЕ ЕСТЬ!       Ох, угрозам Лобелия Саквиль-Так-И-Не-Ставшего-Бэггинс можно было верить!       И где эти мужья, когда они так нужны?!       И кто этот гном за спиной Саквиля? *** *** *** *** ***       … уже заворачивая в коридор покоев жены, Торин услышал за спиной странные звуки – будто кто-то пфыкал. Весьма подозрительно и заговорщестки. И знакомо. Поэтому Торин несколько недоуменно покосился в темный угол ниши, чуть повернув голову влево. Из ниши торчала голова племянника, что делал таинственные знаки и издавал эти странные призывные звуки:       — Пф-ф! Пф-ф!       О, Махал!       Торин с тяжелым вздохом, возвел глаза к низкому потолку коридора и таки шагнул за угол. И когда этот обормот повзрослеет?!       Мысли Торина не успели развиться, как были прерваны чьим-то воплем:       —… Открывай, я говорю!! Или я вышибу эту дверь, так и знай!       ?!?       Торин остановился на полдороге, в удивлении смотря на колошматившего дверь пяткой хоббита, привалившегося к ней же спиной. Полурослик был грязен, чумаз, встрепан и крайне возмущен. Напротив него, насмешливо сложив руки на груди, стоял гном… который явно наслаждался воплями хоббита и всей этой ситуацией.       Кто это такие?! И откуда взялись?!       И почему этот хоббит смеет так себя вести?       Возмущенный таким образом Торин шагнул вперед, весомо сказав:       — Прекратить! Кто вы… – и тут слова стали комом в горле Дубощита, заставив подавиться воздухом.       Гном повернулся к нему враз, обернувшись…       — Братец… – пропела ему гадюкой сестра. – Какая радость!       Торин испытал позорное желание, провалиться под землю… увы, он и так был под Горой.       — Дис? – глухо выдавил он, отчаянно пытаясь овладеть собой. – Какая неожиданность…       Сестра величественно кивнула.       — И правда, неожиданность, – согласилась она, опасно прищурив глаза. Хоббит перестал рваться в дверь и мрачно перевел на него свой взор.       — Так это он… подлый соблазнитель!       От такого заявления у Торина глаза на лоб полезли.       Кто?!       С воплем хоббит было бросился в его сторону, но был перехвачен сестрой Дубощита. Крепко сжав его в объятиях, Дис сказала, не сводя многообещающего взора со старшего братца:       — Погоди, милый… вначале допросим.       Торину как-то стало неуютно…       Хоббит, шумно втянул носом воздух, и выдохнул, беря себя в руки. Как только он перестал рваться, Дис его отпустила и он чинно одернул свой куцый красный пиджачок. А потом поправил шейный платок.       — Да, дорогая… допросим! Он нам ответит, совратитель!       У Торина дернулся глаз…       Дорогая?! *** *** *** *** ***       … как оказалось, исчезновение Бильбо Бэггинс прошло как-то мимо хоббитов. Почти. Её уход заметил только садовник Гэмджи, непреминув известить о данном обстоятельстве Лобелия Саквиля, дальнего кузена и несостоявшегося жениха оной. Осознав, что Бильбо явно похитили-обдурили-совратили-увели-темные-личности-гномы-чужаки, хоббит ужаснулся, и, схватившись за косу, вырвав инструмент у Гэмджи, рванул вослед мерзавцам…       К счастью, благоразумие вовремя к нему вернулось. Притормозив у своей норы, Саквиль вихрем собрал в котомку все необходимое и, заперев нору, решительно направился прочь из Шира. Будучи не глупым, полурослик отчетливо понимал, что своими силами не справится. Следопыты, которых хоббиты нанимали «за еду» в охрану своих границ, ему не стали бы помогать. Их дело не пускать разбойников и темных тварей внутрь Шира, а не преследование кого-то за чертой оного. Да и верзил привлекать к позору Бильбо Бэггинс совсем не хотелось.       Выход оставался лишь один – раз в деле замешаны гномы, то гномы пусть и помогают разрешить ситуацию тихо и без лишней огласки. И направился Саквиль твердым шагом в сторону Синих Гор.       А там была Дис…       Которая так же не желала лишней огласки и хотела знать, какого балрога ее никто не поставил в известность о походе и увел с собой ее сыновей?! Пальцы чесались по волоску повырывать с горячим воском одну бороду и понаклеить в одно место!       Гномка и хоббит, объединенные в своем желании найти Торина и компанию с одной хоббитянкой, спелись и тайно направились в след отряду. К сожалению, с опозданием в несколько недель.       —… Ты, братец, с таким шумом прошел горы, что гоблины, как муравьи везде ползали! Задолбались их месяц третьей дорогой обходить! Я глефу о них затупила! А затем вы вообще куда-то провалились, ни следа, ни костра до самого Каррока! А Лихолесье?! Нет, я понимаю, Трандуил козел и лоселюб, но нахрена вы крали его вино в бочках?! Что значит, не крали? А кто тринадцать бочек увел, а?! Ты знаешь, сколько он запросил за свое пойло?! Три месяца не выпускал, требуя подписать пергамент об оплате! Козел… да не ты, Трандуил! Махал, я знала, ты спокойно жить не можешь, но когда я увидела пожженный город на озере… что значит, это не вы, так получилось?! А Фили, которого я за шкирку поймала рядом? Что клялся, что больше ни ногой ни в поход, ни из Синегорья?! Да, спасибо за дарственную! И что жив… весь в папашу!...       Дис разорялась долго, под проникновенным мрачным взором хоббита, что не сводил глаз с Торина. По его мнению, Торин еще и совратил Бильбо Бэггинс… кто кого совратил!! И невинности лишил… эээ… ну…. Давайте об этом не будем?!       — Как она вообще могла?! – патетически воскликнул заканчивая свою речь-претензию после Дис, хоббит. – Выйти!! За вас!!! Бесприданников?!       Чё?!       Впервые в жизни у Торина отвисла челюсть.       — Бедная моя кузина! Я так старался ее защитить от всяких проходимцев! Нет, явились ночью, подсунули контракт, женили без приданного и выкупа, увезли без благодарственного пира… БЕЗОБРАЗИЕ ПОЛНОЕ!       Все это Торина довело до края. Не выдержав эмоций и обвинений, Торин взорвался в свой черед разразившись громогласной речью. Он высказал все – о маге с его предложениями, и о контракте Балина, не думающее ничего уточнять прежде его составления, и о неожиданной женитьбе, и вообще!! Не виноватый он! Она сама!! И никакой он не бесприданник!       Схватив заткнувшегося хоббита за руку, Торин потащил его в сокровищницу и тыкал пальцем, забыв о всяком достоинстве, в каждую золотую чашу, очередной неровный холм золотых монет и золотой пол в холе-предверии Тронного Зала, где дракона топить пытались… в каком месте он бесприданник?!       — Ладно, – успокоено кивнул Саквиль. – А отец кто? Ты?       Торин с облегчением объявил, что не он!       — Нашел чем гордиться! – осадил его фырканьем хоббит. – А кто?       В Балина ткнули пальцем.       — И как это он в обход тебя? – с сомнением вопросил неугомонный полурослик.       Балин полыхнул скулами…       — Э-э-э… ну… - очень содержательно пояснил он.       … в это время Дис, что в какой то миг махнув на братца рукой, отправилась к покоям Бильбо Бэггинс, задала тот же вопрос хоббитянке. Коя все же вылезла из шкафа к гномке.       Выслушав ответ «невестки», Дис долго молчала… а потом улыбнулась:       — Боюсь, это вряд ли Балин…       — Как это не он? – возмутилась Бильбо. – Я умею считать дни!       — Да, не сомневаюсь, – кивнула снисходительно Дис. – Только вот… наши мужчины… у них видишь ли… тоже есть дни…       Бильбо насторожилась.       — Что? – негромко спросила она, испуганно обняв живот. – Что это значит?       — Как бы это объяснить… семя гномов не принимается женщиной сразу… а лишь через седьмицу… женщины это давно заметили у нас, а мужчины знаешь, такие невнимательные…       Бильбо икнула, сев на пол.       Вот кто был до Балина… она не помнила….