Своя кровь

      Утро добрым не бывает — первая пришедшая в чуть седую голову Литвинова мысль в понедельник. Большие светящиеся цифры на дисплее складывались в одну семёрку и два нолика после двоеточия. Взгляд скользнул по фамилии человека, настойчиво взывающего к пробуждению — Оленёва.       Каким убийцам в ночь с воскресенья на понедельник не спалось, спрашивается. До будильника оставалось всего полчаса.        — Да?        — Василий, срочно приезжайте в офис, — и отключилась.       Капитан ФСБ медлить не стал и, поцеловав спящую дочь и оставив записку с включённым на семь десять будильником, в срочном порядке покинул квартиру в известном направлении. Если ему позвонила сама начальница да ещё и раньше начала рабочего дня — дело не требует отлагательств.       На посту уже сидел даже Гриша, ну как сидел? Полулежал, чуть ли не пальцами удерживая глаза открытыми. Видно бессоницей маялся, когда спать надо было.        — Здравствуйте, — вяло кивнул он.        — Привет, Гриш, все уже там?        — Нет, Викторию Михайловну ждут ещё и Льва Романовича.       Литвинов заинтересованно поднял брови и чуть склонил голову, поворачиваясь ко входу. Двумя, что ли, группами на этот раз работать будут? Что-то настолько серьёзное? Занимательный опыт.        — Всем здравствуйте.       Точно что-то серьёзное. В душу закралось лёгкое волнение, оставалось надеяться, это что-то произошло не с депутатами или кем повыше.       Оленёва беспокойно металась по залу, едва не кусая костяшки пальцев, на секунду остановившись для ответного приветствия; Дима мрачно на неё поглядывал, отвлёкшись только на кивок; Сева посматривал в окно, отчаянно зевая и довольно громко мешая капучино; Женя что-то хмуро читала в своём ноутбуке; Антон уже сидел за своим столом с как обычно ровной спиной — впрочем, как и Карина всегда. Кстати, о Карине. Где Майорова и Метелица?       Этот вопрос Василий тут же не переминул задать, и реакция отдельных присутствующих на это ему совсем не понравилась.       Если Карину как судмедэксперта ещё могли вызвать сразу на место происшествия — и то, вряд ли, так как Оленёва собрала их всех тут; обычно либо всех сюда, либо сразу к трупу — то Оля где?       Женя метнула жалобный взгляд на начальницу, а та, в свою очередь, незамедлительно сбилась с шага, мрачнея ещё больше.        — Собственно, за этим я вас сюда и позвала, — собравшись с духом секунд через сорок сказала она. — Сейчас подойдут…        — Здравствуйте, — спешно зашла Берсеева, кивая в сторону обоих представителей начальства. Вслед за ней шёл и Вайсберг. — Привет, — остальным.        — Здравствуйте.        — Ребята, — глубоко вдохнула Татьяна Андреевна, когда все устроились поудобнее. — Сегодня пять часов назад нашли тело Майровой и рядом с ней Метелицу. У Метелицы в руке был нож, которым она и убила Карину, — беглый взгляд на ошеломлённо переглядывающихся подчинённых. — Её уже задержали, и час назад ей разрешили сделать один звонок. Она позвонила мне.       Хорошее настроение испарилось быстрее утреннего тумана под первыми солнечными лучами, уступая место ледяному ужасу. В абсолютной, звенящей тишине собственный голос прозвучал слишком громко.        — Оля не могла убить.       Это Литвинов утверждать мог вечно. Это просто невозможно. Оля — экстрасенс, она бы потонула в чувствах и эмоциях жертвы. Карины. Сердце сжалось, обливаясь кровью за обеих. Тело. Такое могло привидеться только полному психу в пьяном бреду из-за резко спадающей температуры, не иначе.       Где-то тут точно сидят его девочки, живые и невредимые, пьют чай и насмехаются над ним, поверившим в представленный бред. Да, это абсолютно не в их характерах, но если выбирать между рассказанным Оленёвой и злым розыгрышем, Вася точно за последнее.       Невозможно. Невозможно.        — Тем более Карину, — мрачно подтвердила Женя, чуть прикрывая монитор.        — Она вообще не способна на убийство, — тихо сказала Берсеева. — Она спокойный, мягкий, добрый человек. Не могла, — и для придания большего веса словам покачала головой.       Если это сказала, пусть и психолог, но мало знакомый с Олей человек, то как может Татьяна Андреевна утверждать, что она убила Карину? Невероятная оплошность.        — Это мне Метелица и говорила, — кивнула Оленёва, оглядываясь на обескураженно молчащего зама.        — Тело Карины, — с паузами произнёс Лев Романович, отводя взгляд и сглатывая. — осмотрю я?       Тело Карины. Как же это невозможное словосочетание раздражало, заставляя бессильно стискивать зубы. Оля, Карина, да что же с вами произошло? Вася отчаянно тряхнул головой, отвлекаясь от эмоций: не время, надо расследовать, вытаскивать Олю, хотя бы её.        — В этом наша проблема. Дело считается закрытым, нам его передавать не хотят, боятся, что обманом освободим Метелицу, — тяжёлый вздох. Дима незаметно ободряюще сжал руку начальницы. — Но я ещё попытаюсь отправить на пересмотр. Женя, введи всех в курс дела.        — Я помогу. Работаем, ребята, работаем, — кивнул Родимин и, всё так же не отпуская руку Оленёвой, увёл её из зала.       Такой обычный призыв прозвучал слишком жалко.       Литвинов на мгновение схватился за голову и тут же подсел к хакеру-программистке.        — Рассказывай, Жень.        — Показывай, Женя, что там у тебя.       Почти одновременно попросили Берсеева и Литвинов. Антон и Сева подошли ближе.        — Так, значит, смотрите. По заключению эксперта Карину, — Женя запнулась, прикрыла глаза и очень быстро выговорила следующее слово, больно зацепившее Литвинова. — убили… ещё до полуночи тремя ударами ножа в грудь.       На экране на стене появилась фотография с места преступления. Сердце пропустило удар, Вася закрыл лицо руками, наклонившись вперёд. Действительно, Карина. Он так надеялся, что это ошибка, чья-то шутка, розыгрыш. Не верил до последнего. Ну не могла она умереть. Не могла.       Василий взглянул на фото поверх ладоней: Карина лежала на спине, сильно повернув голову влево. Грудная клетка залита отливающей чёрным кровью. Кисти раскинутых в стороны рук тоже, видимо, пыталась зажать раны. Однако почему же тогда лежит так открыто? Или умерла сразу? Тогда почему и руки в крови? Зацепка.        — Справа волосы сильно слиплись, но под головой крови чуть-чуть. Что-то тут не так, — отметил Вайсберг, внимательно разглядывая тело. Не Карину, тело. Просто тело.        — Да и не так они при падении разлетелись бы. Тело перетаскивали. Зачем? — согласился Антон, в который раз поправляя галстук.       Картина сменилась. Оля лежала на боку, полностью повернувшись влево. В руке окровавленный нож, сами руки почти по самые локти в крови.       Вася жадно высматривал несостыковки. Оля не могла убить, не способна на убийство; а Карина не могла умереть, не столь рано, — не переставая крутилось в голове. Только не они!        — Да, после расследования неподалёку нашли принадлежавшую уже год как парализованному Савлову Петру Алексеевичу с соседней деревни машину с окровавленным багажником. В нём же оставались несколько волос Карины, экспертиза подтвердила. Следы принадлежат только Метелице.        — Ольга водить умеет? — быстро уточнила Берсеева.        — Умеет, но не любит, — вздохнул Вася. Вот ещё одна странность. Если утверждать, что Оля всё же убила, она точно не села б за руль или попала б в аварию.        — В трёх километрах оттуда нашли место убийства. Экспертами установлено: Метелица сначала ударила Майорову кочергой по правому виску, а потом два удара ножом. На кочерге только субботние смазанные Олины отпечатки: в воскресенье она работала в перчатках и кровь Карины. Во всём сарае только их следы и следы постоянно околачивавшихся там трёх подростков, которые сегодня и вызвали полицию. Кровь на обеих, ноже, кочерге и полу действительно принадлежит Карине. Да, — Женя на секунду отвлеклась от экрана, виновато взглянув на капитана ФСБ. — Метелица не сразу отвезла тело в лесополосу, часа через два.       Литвинов скривился. Как будто мысли прочитала. Да спустя уже час Оля могла бы сесть за руль без последствий. Слишком всё складно. Если б она хотела убить кого-то и не попасться, сработала бы по-другому, детектив же! Хотя если вспомнить, как в каждую самовольную отлучку её похищают, а Метелица до сих пор не научилась докладывать когда, куда и зачем пошла… Ужасно.        — Сработано почти чисто. Если бы Олю не нашли рядом с Кариной, её б и не поймали.        — С такой кровопотерей, — Вайсберг сглотнул, оглядев новое фото, тёмная лужа и правда большая. — Карина могла умереть и до второго удара.        — Это ж как надо было разозлиться на Майорову, — присвистнул никогда особо с Кариной не пересекавшийся Сева. — Кто мог так её ненавидеть?        — У Оли не было мотива.        — Никто её не обвиняет, Василий, — снимая очки и едва дотрагиваясь до лба успокаивающе проговорила Берсеева.        — А вот полиция нашла достаточным для мотива постоянные подколки и даже нашла свидетелей, — продолжила Женя, выводя на экран записи по делу.        — «Да, эта с короткими волосами несколько раз при мне язвительно высказывала недоверие экстрасенсу. Я, конечно, тоже не верю в них, но…» что за бред? — возмутился Вася. Оля и Карина сосуществовали вполне мирно. — Да, они подкалывали друг друга постоянно, но не до обид! Тем более таких.       Да, девочки частенько мешали своими язвительными переглядами и подколами, собачились, но под конец они всегда в этом самом зале спокойно пили чай, вместе ехидничая по поводу кого-то или просто разговаривая. Обе постоянно переживали друг за друга, неслись на выручку чуть что, откуда ж могла взяться такая злоба, чтобы проигнорировать сверхчуствительность, характер, принципы… да вообще всё!       Вася зло хмыкнул, он сам задержит этих тварей, как можно больнее.        — Свидетелей? — тихо поинтересовалась Берсеева. — В два-три ночи?        — Кто эти свидетели?        — Двое точно из наших, вот, смотрите, — Женя вывела на экран две фотографии молодых парней.        — Охранник и позавчерашний дежурный? — поразился Косицкий. — Где их-то во столько откопали?        — Сев, опросишь потом?        — Да не вопрос, самому интересно.        — Остальные из свидетелей раскрытых вашей группой убийств, дядь Вась.        — Во сколько это было, Жень?        — В три-четыре утра допросили шестерых, включая наших. В последующие два ещё троих, — хакер прищурилась. — суд послезавтра, — и в ужасе распахнула глаза, разворачивая компьютер так, чтоб всем видно. — посадить хотят на, минимум, десять лет.       Десять… Как так? Она не выживет там, ей нельзя туда! Тот, кто подставил её, скорее всего прекрасно об этом знал. Кем бы он мог быть? Кому так сильно насолили Оля и Карина?       А насолили ему обе, судя по всему, месть-то изящная, ничего не скажешь. Одна — мало чем пробиваемая язва циничный медик — мертва, вторая — сверхчувствительная и чуткая — в тюрьме. Прекрасно сработано.        — Нам нужно успеть до суда, — жёстко нарушил тишину Вася, резко вставая.        — Судмедэксперт той группы мой бывший одногруппник, я могу попросить его дать мне осмотреть тело.        — Действуйте, Лев Романович. Я пойду осматривать место преступления, Антон, ты со мной.        — Да, Василий, иду, — Спицын взял чемодан и быстрым шагом вышел за дверь вслед за Вайсбергом. Как раз подготовит Люсю.        — Я пошёл наших допрашивать, — выскочил из зала Косицкий.        — Василий, я с вами, подростков опрошу, — получив кивок, Берсеева исчезла в коридоре.        — Дядь Вась, не волнуйтесь, я достану всё: маршрут передвижения Майоровой и Метелицы, видео со всех камер рядом… Всё, что в моих силах, — она жалко улыбнулась, поддерживая то ли себя, то ли Литвинова.        — Спасибо, Жень.       Слабо поднял уголки рта капитан ФСБ — девушка тоже переживает, всем сейчас тяжело — и быстро, едва ли не бегом, направился к выходу.       Только бы у них всё получилось.