***
Элечка совсем не была готова и, в последствии, рада звонку начальницы мужа в пять утра. Антону пришлось ставить телефон на громкую связь, благо жена знала и панически боялась Игрока Малыша, отпускать его не хотели теперь больше, но в положение вошли. Элечка попросила простить за эгоистичность, но освободить эту пропавшую Карину и предоставить расследование им. Мужа терять ей не хотелось. — Будь осторожен, — уже на пороге она крепко-крепко обняла Антона, уткнувшись лицом ему в плечо, судорожно сжимая его идеально выглаженный пиджак, будто прощаясь. — пожалуйста, — голос резко сорвался на шёпот. Спицын мало когда понимал эмоции и чувства других, но сейчас внезапно даже для самого себя ясно представлял, что делать. Он нежно обнял её, успокаивающе прижимая к себе. — Постараюсь, — так же тихо произнёс он в её тёмные растрёпанные волосы, ощущая внезапный прилив любви, чувствуя, как та чуть удивлённо застыла. Это было так прекрасно, так спокойно, ничего не могло им помешать, но всё когда-нибудь должно заканчиваться. Спицыны с явной неохотой отстранились друг от друга, она осталась дома, он вышел наружу, и никто не услышал их тихие «люблю тебя». Через полчаса Антон уже заходил в дом Старостина или, кому как нравится, Одинцова, сдержанным кивком головы приветствуя сладко зевавшего Севу. Судя по ранам на теле на фотографиях и по небольшой луже на полу убили Одинцова или его клона не здесь, но и перевезли сюда быстро, в течении получаса-часа. Зачем? Поиграть? Что это? Заявление о себе, как о более сильном противнике или прикол в духе тех прошлых? Что ждало Карину сейчас, если она перешла, так сказать, во владения другого? В деле о Малыше Игроке были предпосылки на помощника, так называемого Кукольника, но вышка забраковала идею, посчитав того слабым и безвольным, эдаким подпевалой. А может, вообще в существование которого не поверила, кто их там разберёт? Вот вам и последствия незначительной, казалось бы, ошибки, всегда надо думать наперёд. Нет, как и в сарае не было никаких следов; отпечатки пальцев, однако, везде, но это скорее Одинцовские, он же тут жил. Ничего странного, никаких зацепок. На первый взгляд. Антон нахмурился и заново огляделся, что-то не так, что-то стоило проверить ещё раз, но что? Это ощущение неправильности, чего-то невозможно упущенного зудело на подкорке сознания, впиваясь в самый мозг, мурашками бегая по коже, сладкой горечью оседая в груди. Где? Что? Как? Когда? Зачем? Спицын ещё трижды по разному обошёл все комнаты и весь сад, под разными углами осмотрел каждый предмет, ничего не зацепило, но что же неправильно? Что же его терзало без остановки? Зафотографировать всё, каждый угол, каждую мелочь, ведь он не мог оставаться тут вечно, только попросить пока основательно не убираться. Предельно серьёзный Антон возник прямо перед Нестеренко Анастасией, которую ранее допросил Сева. — Точно ничего не изменилось? — в десятый раз уточнил он. Стоявший рядом Сомов Александр коротко усмехнулся. — У вас в отделе все такие дотошные? Это он о Вике? Это с ними она находилась, когда, возможно, плакала. — Когда этого требуют обстоятельства, — не растерялся Антон. Александр, кстати, не назвал их надоедливыми, только дотошными, он импонировал Вике? — Точно ничего не изменилось? — Как я всё оставила после уборки, так всё и стоит, — спокойно повторила ответ Нестеренко. — В его доме Вы убираетесь? — а вот этого Спицын не слышал, в тот момент занятый собственными странными ощущениями. — У друга уточните, — язвительно, но вроде без задора хмыкнул Сомов. — Саша, — недовольно сверкнула глазами в сторону соседа Нестеренко. — Да, Тимофей сильно болел последнее время, так что я ему помогала. — Спасибо, — кивнул трасолог ещё раз и отошёл, не переставая анализировать. — Антон, ну хватит уже, — со спины приблизился откуда-то доставший яблоко Сева. — ты каждый миллиметр сфоткал и даже обнюхал, — дружески хлопнул по плечу. — уже девять, нас с отчётом ждут. Спицын на всякий случай окинул взглядом дом ещё раз и вздохнул, соглашаясь. Всё-таки что-то тут не то. — Поехали. — Ну наконец-то! — едва не подпрыгнул на месте Косицкий, припуская вперёд. — Не могли вот эти подождать утра, я ведь даже не позавтракал нормально, — кинул взгляд на вновь задумчиво нахмурившегося Антона. — прекращай паранойничать, скоро отыщем Майорову, помощники у главарей обычно глупые, долго не протянут. Антон скептично покачал головой и промолчал, какой же его коллега неисправимый оптимист. Далеко отъехать криминалисты не успели, как их вызвали назад, попросив заново взглянуть на ЭТО. Что за загадочное ЭТО, никто объяснять не стал, многозначительно помолчав, в конце разговора только напомнив, что ждут желательно немедленно. — Да что у них там? — с явным неудовольствием вздохнул Косицкий, уже выходя из машины под задорный хохот Люси. Антон под сочувствующие взгляды в дом вошёл первым, вновь ощущая неимоверно раздражавшее чувство неправильности, первым увидел тело, услышав только судорожный вздох позади — Сева поперхнулся — и начал сверять новое тело с фотографией тела Одинцова номер два, найденным чуть ранее, борясь с дежавю. — Кто дежурил тут? — едва ли не взревел мчс’ник. — Кто не заметил, как вносили ТЕЛО? И опять никаких следов? — Оперативники уже прочёсывают местность, — отрапортовал участковый. Не невидимки же это проделали? — Вот пусть только попробуют не найти! Это же надо, тело пропустить. Тело! — продолжал возмущаться Сева. Не откатили же время назад? — Как можно не заметить людей с телом, я не понимаю. Я не понимаю! Никаких отличий, воспроизведено всё с ювелирной точностью: та же поза, то же ранение, всё! Разве что небольшая лужа крови не успела натечь. — Оленёва с нас три шкуры спустит. Антон на автомате собрал нужное по пакетикам, пробиркам, зафотографировал по новому, продолжая внимательно прислушиваться к вопящей интуиции. Да что же не так, где? Что они упускали? Он принимал её близко к сердцу, будто вызов, лишь бы не пришлось заново, как группе Василия, месяцами отлавливать Одинцова, складируя фальшивые трупы в нескольких моргах сразу. Хотя, судя по всему, сейчас уже трупы настоящих людей. Снова… — Началось.***
Женя вошла в здание отдела ровно одна минута восьмого специально по вчерашнему заказу начальницы в категоричной форме «и чтоб раньше семи утра я вас здесь не видела», почти сразу же разузнав о вип-клиенте местного морга. Сердце испуганно ухнуло вниз, пропуская удар; о Карине ничего неизвестно. Лисина подавила иррациональное желание сейчас же бежать к Метелице на сеанс ясновидения, ага, осталось только пойти на погадай на будущее попроситься. Естественно, на ближайших не самых близких к той деревеньке камерах никто вообще прошедшей ночью не засветился. Забавно, да? Неуловимые, невидимые, неслышимые, не оставляющие следов — уж не духи ли позарились на Майорову? Тут же пришёл логичный вопрос: а за что? Она ж их не обижала, вроде как, разве что не верила в существование всего вот этого Олиного. Так, стоп, Женя помотала головой, отбрасывая странные мысли, это уже к Вике на приём, если не дальше: к психиатру. Нет, думать строго по делу. Вот как раз фотографии с места обнаружения тела. Хакерша пригляделась и быстро закрыла вкладку, пусть лучше остальные рассматривают эти развороченные в фарш какой-то части тела, а Лисина камеры пересмотрит и документы по делу перелопатит. Трижды. По обстановке дома — на фотках без трупа — понятно, Савелия, если это Савелий, убили в другом месте, но зачем переносили? Не знал бы отдел о мёртвом Игроке, искал бы его до скончания веков, зачем объявлять-то так надо? Или это как с теми кроссовками на обочине, на поржать над невнимательностью полицейских или на проверку зрения межведомственной группы? Что это, зачем и, теперь самый главный вопрос, кто? Жива ли Карина? Хотя если посмотреть на манеру поведения, убийца склонен хвастаться, убил бы Майорову — непременно показал бы всем, ещё и салют бы с надписью «я сделаль», ну, или «полуправда, полуложь, игрушку ты мою не трожь» запустил, с него станется. Тогда что он собирался с ней делать? Неизвестно. О трупе Одинцова три Женя узнала одна из первых благодаря своевременной пробежке мимо кабинета Татьяны Андреевной, чуть не грохнувшись на пол в тот же момент из-за запутавшихся между собой ногами. Это ж надо, третий Одинцов и кто знает, последний ли он. О, нет, лишь бы только не началось то шоу на весь Питер и ближайшие селения пятилетней давности с кучей трупов. Пусть Лисина в силу своего возраста и не знала, как всё тогда происходило, но представить ежедневную нервотрёпку от начальства могла в красках и стерео, даже не в три D, а в четыре k. А постойте-ка, хакерша припомнила Майорову и Мирову, есть идея, чем и как помочь Льву Романовичу и лаборантам и запустила поиск по абсолютно всем базам, сейчас не до формальностей, в ожидании результата нервно кусая солоноватые соломки из кармана синей рубашки. А если этот неизвестный, неуловимый и остальные «не» преступник отловил несколько довольно похожих на Савелия людей и заставил их изменить себе черты лица? К Хломову, который оперировал Мирову, те точно не ходили, Сева показывал тому фотку Одинцова, тот не признал. Значит, ищем других лучших хирургов уж лучше сразу всей страны на всякий случай. Кто знает, а вдруг? И так есть несколько похожих на Савелия преступников, несколько мирных жителей, все живы и известно, где находятся, вон даже номера пробить можно и движения отследить. А вот и пропавшие трое в течение последних четырёх лет: Самойлов Егор Вячеславович, Жеркин Арсений Жорович — прекрасное отчество, и отчего его родителя не назвали Георгием, почему именно Жора? — и Дориков Виктор Сергеевич, первые двое восемьдесят второго года рождения и третий — семьдесят седьмого. Все трое — детдомовцы. Ушли в магазин, на работу, домой и не вернулись. Если то случайности, Женя три дня печеньки есть не будет, честное слово! Никаких общих номеров в телефонных контактах, никаких подозрительных звонков или переписок, обычные люди, да что не так? Как только этот неизвестный, неуловимый и так далее всё провернуть умудрился? Вот что неимоверно интересно. Как же его поймать, какой ловушкой? Сколько ещё он будет водить всех за нос? Ладно, теперь по пластическим хирургам, ведь, к счастью, больницы хранят информацию о пациентах около четверти века, о! Да, программа нашла двоих: Дорикова и Самойлова, через неделю после операции пропали. Отлично. Один вопрос: как Одинцов загонял взрослых, умеющих думать, взвешивать за и против мужчин под скальпель? Каким образом? А как похищал или заставлял идти за собой? Не могла же у каждого — внезапно! — случиться амнезия. Слишком уж невероятное совпадение. Так, все адреса клиник в кармане, осталось только навестить начальство и дождаться результатов анализов с трупа Одинцова два. Женя пока не могла выбрать наиболее подходящую кандидатуру на смерть, жаль было всех. Ну… — Началось.