Darker than black

Иногда Руми похожа на поезд. Большой такой, слишком бронированный и рвущийся прямо напролом, что совершенно не похоже на методы, которыми работает и которых придерживается наследник самого быстрого героя Японии. Неудивительно, что у него с Усагиямой не особо-то и срабатываться получается, не говоря уже о том, что сам кролик всегда предпочитала, кажется, работать в одиночку и вообще чуть ли не рычала на мрачного героя, когда тот вызвался ей чуть ли не в напарники, ну, как минимум на время, пока всё точно не успокоится, например, с её рукой. Или чего еще хуже. — Я же говорила, мне не нужна твоя хренова помощь, — возмущенно кричит топ пятая, а Токоями молчит, внимательно и проницательно-пронизывающе смотрит ей в глаза и после кратко кивает в извинениях собственных, мол, не хотел этим её оскорбить, только помочь, как и всегда. А еще иногда Руми похожа на печку, небольшую такую, но которую если распалить, то она не успокоится, либо пока не сожжёт всё вокруг, либо просто всех вокруг не согреет, и это опять как-то очень странно не сходится с самим Токоями. Он не знает, как так выходит у него с людьми, почему судьба подбрасывает в его карты именно такую героиню, но они снова сходятся как совершенно невозможные противоположности. И даже Мируко этим возмущается, рычит что-то себе под нос и кажется, вот-вот, и готова будет послать ученика назойливой птицы куда-то далеко и надолго. Очень надолго. — Я же говорила, что я работаю, блять, одна, — выговаривает она вслух, но не кричит уже, недовольно руки складывает где-то под грудью, пока Фумикаге старательно замазывает свои раны, при этом не особо-то и обрабатывая, на самом деле, просто чтобы сделать вид, что у него на теле не так много синяков, царапин и ссадин. Руми недовольно всё еще смотрит и явно хочет что-то еще ему высказать, но вместо этого лишь сверлит взглядом, просто из-за того, что он ведёт себя прямо как она — и плевать, что у него в груди такой же вулкан чувств не бьётся. А иногда Токоями и сказать не может, на что кролик похожа. На что-то странное, потому что поведение её он точно разобрать не в силах, особенно когда в один момент она его подтрунивает и чуть ли не тыкает в самый бок, а в другой момент уже как-то недовольно смотрит, когда он стягивает свою футболку в раздевалке, совершенно не боясь присутствия женщины, и её взгляду предстают шрамы, по сравнению с которыми потерянная рука кажется даже чем-то немного мелочным — особенно когда часть ран этих кажется совсем свежим. — Я же говорила не лезть, — лишь произносит она уже наедине, тихо так, и своими глазами встречает с её, и всё-таки невольно, но парня заключает в замок из крепких объятий, словно они что-то могут что-то изменить друг в друге. Токоями всё еще не понимает, но отвечает взаимностью и легкими прикосновениями, Мируко теряется, и вместо слов просто сильнее сжимает его в своих объятьях. Иногда Мируко похожа на огромный бронированный поезд, что несётся, забывая обо всём остальном. И именно поэтому, когда придёт время, то вопрос к Токоями будет как можно более прямолинейным и честным. Такова уж она. Прямо как он к ней привык.