Darker than black

День 16. Реактивный. Вечер начинался хорошо. Или как минимум таковым его помнила Мируко, потому что уже после первого часа нахождения в баре в организм героев уже пошла первая порция алкоголя в виде двух больших бокалов пива, и это только для разогрева, причем ладно белобрысая только сама пыталась саму себя перепить, нет, она при этом активно тыкает и вообще дёргает локтём Тсукуёми, чтобы и тот с ней соревновался, и трудно сказать, что это уже было, желание выбить из чертового холодного молчуна хоть что-то, или просто дух соревнований дал в кролике о себе знать. А сам же мрачняк же главное не отставал от кролика, как минимум не в плане подаваемого алкоголя, поэтому за кружками пива пошли уже шоты крепче, потом еще и еще, и главное, пока у Руми щеки начинали прям ярко так пылать, у Фумикаге словно и следа нет опьянения, даже не кашляет почти что, хотя он наверное пьёт редко очень, как минимум точно меньше кролика уж точно. — Ты что, совсем нахрен не пробиваем? — спрашивает крольчиха перед тем, как заказать еще порцию алкоголя, еще крепче, даже если у самой совсем немного, но плывёт в глазах, и ей приходится уже полагаться на плечо ученика Ястреба, чтобы совсем не свалиться. А еще так она может убедиться в том, что-он-то крепкий малый, и еще приятно так пахнет… И она же не понимает почему, но предлагает ему пить на брудершафт, причем взгляда своего не отводит совершенно, и даже когда по горлу вновь стекает алкоголь, а где-то там вниз жжёт новый порцией чего-то очень крепкого (бренди, кажется), то теперь в Фумикаге она видела цель. Почти что буквально. — Знаешь… Для холодного и мрачного парня ты очень хорошо держишься, — выдыхает как-то совсем неровно и неосознанно жарко Руми, не осознавая даже, что как-то слишком близко находится к лицу Токоями, сама и чуть краснеет, и усмехается довольно, и вообще думает уже не о том, о чём нужно, а когда они доходят до шестого, кажется, по счёту, шота, то следующим её фразой было лишь, — Едем ко мне. Ты проводишь. Перед этим, правда, девушка чуть ли не ввязалась в драку, но в ход пошла самая главная несправедливость — рост Мируко, из-за которого Токоями очень так просто смог захватить девушку в захват, и вообще вытащить на улицу, где холодно, и быстрее трезвеешь, а там уже в такси, и прямо к дверям квартиры крольчихи. И вот там уже начинается что-то интереснее. Начинается, разумеется, всё с предложения еще выпить, на что возражения от Фумикаге не принимаются, а он лишь тихо вздыхает, но кивает всё-таки в согласии — кажется, вот теперь она точно видела, что он ученик Ястреба, а не какого-то там другого Про, только у куриных мозгов такие замашки и вообще обучение может быть. А потом они садятся как-то вместе, болтают за одно, болтают за другое, Тсукуёми издаёт первый смешок, Усагияма смеется следом, а затем краснеет, и его рука ненароком касается груди мальчонк… Нет, парня, ощущая, как его кожа наконец-таки чуточку, но теплая. А что, если сделать её горячей? * * * Ястреб по природе своей работы готов ко звонку в любое время суток. От других Про, из агентства, Правительства — поэтому и приручен каждый раз просыпаться на подобное как по стойке смирно, и главное на звонок отвечать почти что строгим голосом, потому что, опять-таки, приручили его к такому. Он даже не удивлён, что ему звонит Мируко в такое время, три часа ночи это как раз то время, когда она обычно только пытается улечься. Вот чему удивлён — так это тону её голоса. — Хей, Ястреб, ты же не спишь? — голос из трубки доносится жаркий и даже на немного повышенных тонах, хотя судя по звукам, она больше пыхтела и напрягалась как после очень хорошей пробежки, — Разговор есть. — Это не может подождать хотя бы шести утр… — пытается всё-таки сонно произнести Кейго, наигранно, но как может. — Н-не может! — восклицает почти что, а потом еще шипит, и добавляет куда-то в сторону короткое «нежнее, блять», лишь после возвращаясь к своему собеседнику, — Это о-о-о-очень важно. Таками напрягается. Нет, ему не впервые слышать, что Мируко по своей природе опять нашла кого-то на ночь, а может и день, он больше напрягается с того, что на её «нежнее» он слышит очень даже знакомое «простите», и его глаза уже даже иметь в себе частички сонливости не хотели. Совершенно. А Мируко тем временем еще и говорить продолжала. — Твой… — замолкает на мгновение, пока не доносится голос снова. — Ученик. — Ученик, точно! — и снова голос затыкается, словно занимается чем-то очень важным, потому что на другом конце проводя снова слышно томные выдохи и вообще дыхание у Мируко с каждым мгновением становится всё чаще и измотанным, словно подобие марафона она вообще бежит, прямо сейчас, — Т-то… — Токоями, — снова доносится голос где-то снизу, а Кейго лишь старается сохранять невозмутимое выражение лица, даже если Усагияма все равно сквозь мобильную связь увидеть его не могла. Было очень трудно. — Т-токоями, точно! — восклицает с новым энтузиазмом, и теперь на другом конце что-то кажется разбилось, только ни первый, ни второй, ни третий этому значения не придавали. — Токоями, да. А что с ним? — уже как-то и дошло до Героя номер два, что там происходит, но интересно, что же еще он узнать прямо сейчас может, — Он сделал что-то не то? — О-о-о не-ЕЕЕ-ет, — голос срывается почти что на крик, а Мируко даже ненадолго останавливается, чтобы внимание перевести и тихо не в трубку спросить «ты где такому научился вообще, демон», а затем вернуться всё-таки к разговору, — Он делает всё очень верно. Даже слишком, верно, бля-Я-я… Кейго всё-таки отлипает от телефона, просто чтобы уши от обилия экспрессии в речи подруги по геройству не завяли, да и просто чтобы не начать откровенно смеяться в трубку, слыша такие красноречивые словечки по отношению к своего ученику. — Он очень реактивный, не так ли? — прерывает всё-таки стоны девушки блондин, и встречается с очень забавным «блять, он еще на связи». — Невероятно, — только и может выдохнуть, а потом еще и что-то всхлипнуть, как и вообще тихо проскулить вне телефонной трубки «быстрее, мать твою», чтобы уже на это услышать «а волшебное слово?», и уже потом добивающее «иди на… пожА-А-Алуйста». А дальше Кейго как-то сам трубку бросает, пытаясь сдержать смех и оставляя как-то голубков наедине. И какой чёрт дёрнул этого кролика звонить в такой момент? * * * Утром Мируко просыпается первой. Со странной негой в низу живота, бьющей в голову болью от похмелья и ощущением кого-то у себя под боком, кто при изучении оказывается тем самым мрачным учеником. — Блять, — произносит она, вспоминая, что вчера в итоге произошло. — Блять! — восклицает она, когда у нее внезапно зазвонил телефон, и эта вибрация словно у нее в голове была. — Алло? — спрашивает хрипло, неуверенно так, и встречает её, разумеется, задорный смех. Знакомый. Ненавистный такой. — Ну что, подруга, налеталась вчера? — а Кейго же уже жуёт любимую порцию фаст-фуда, но весь в предвкушении подробностей, всё-таки, когда дело касалось Фумикаге, то он хочет знать все подробности, даже если дела эти касались любовных утех и вообще того, как мрачный герой вёл себя в постели — в данном случае Таками разумеется побыть учителем особо не мог, но подсобить — подсобил в своё время, о чём разумеется никому не говорил. Ну, почти что. Кролику только одному. Назойливому такому. — Клюв завали, — говорит очень так грубо и почти что громко, и только когда что-то под боком у нее начало ворочиться, то поняла, что лучше не стоит, и тихо выдыхает всё-таки, — Да. Полетала. И даже прерывается, чтобы приподнять кое-как натянутое на два тела одеяло, осмотреть сначала свои следы, что были как-то уже очень даже привычными для героини, но только вот ощущения такой усталости к утру она давно не имела, если честно. А вот когда время пришло осматривать Фумикаге, то даже легкое удивление коснулось выражения морды Мируко, и из-за того, как отчетливо видны похождений кролика на чужом теле, и просто из-за того, сколько этих меток в итоге оказалось на теле юного героя. Даже стыдно, самую малость. — Охуеть, — только и может она произнести, а затем вздохнуть, возвращаясь к мобилке своей, — Ты его что, учил быть бронированным? Кейго смеется, Мируко смеется, Токоями под боком спит, а затем и вообще всё-таки перевернут лицом к девушке, чтобы она необыкновенно аккуратно, но приобняла того, теребя тёмные пряди волос, что были сейчас похожими на небольшое гнездо, прямо как и волосы Руми, так-то. — Мне кажется, я у тебя украду ученика, птичка, — и в подтверждение даже ближе к себе жмет Фумикаге, старясь при этом хваткой сон его всё-таки не прервать. И снова смеется. Своего в итоге она всегда добивается.