Истории отребья / Смерть — не дай себе засохнуть!

      В чтиве, так то, без воды       И не туды, и не сюды.             Великая китайская мудрость (но это неточно) Маленький мальчик с восторгом смотрел на свою бабушку, на то как в её руках исчезает и появляется пуговица. Фокус в исполнении начинающей стареть женщины был чем-то волшебным для ребёнка. Он и знать не знал, что этот фокус был древним как мир, что его положено делать с монетой, а не с пуговицей, что в нём нет никакой тайны – просто ловкость рук, да наивный зритель – вот и весь магический секрет. Что монета, что пуговица, в самом деле – какая разница, если предмет просто исчезает. Ещё вчера ребёнок игрался с ней, делал из неё жужжалку, потому что это было самой здоровой его находкой в банке где хранились много разных пуговиц, а сегодня она просто раз – и исчезла! Магия! Волшебство… – Мам, ну хватит уже, – подошедшая женщина пересадила завороженного ребёнка с пола на стул, – совсем его избалуешь. – Ничего подобного, ты же выросла нормальной. А помнишь, как я с тобой также сюсюкалась? Ты была такой милой крохой, и очень любопытной. – Ага, помню-помню. А ещё я помню все эти твои бредовые россказни про знахарок и прочую фигню. И я даже рада что у меня родился мальчик, уж он-то точно в знахарки не годится, – женщина повернула к себе ребёнка и проворковала: – Ведь правда, милый? Мальчик согласно кивнул, но затем вновь повернулся к бабушке, надеясь отыскать пропавшую пуговицу. – И ничего не, как ты выразилась, фигня. У нас в семье и правда были сильные знахарки. Кстати, почему бы мне не рассказать любимому внуку, – говоря это, она подмигнула ребёнку, – про его интересных предков. Тем более я знаю про них столько историй. – Ну ма-ам! Хватит забивать его голову всякой ерундой. Ну как это всё ему потом пригодится в жизни? – Ну что ты такое говоришь, дочка. Как только он подрастёт я первая начну его учить жить правильно. – женщина вздохнула. – Но сейчас-то ещё можно его немного побаловать. И женщина сдержала своё слово – мальчик рос понятливым, и в итоге вырос во вполне успешного парня. Он стал в меру начитан, не богат, но работу его сложно было назвать малооплачиваемой. Даже после смерти бабки, тридцатилетний мужчина следовал её советам. Многие, если бы их вдруг об этом спросили, ответили, что он их хороший знакомый. На работе его считали пусть и немного молодым, но хорошим начальником отдела, и даже его подчинённые не могли сказать о нём ничего плохого. И всё бы у него было хорошо, если бы не одно "но". Причудливы и загадочны выверты детской памяти. Кто-то совсем не помнит своё раннее, а может даже и позднее детство. Кто-то всё прекрасно помнит, но не придаёт этому значения, разве что улыбнётся глупым воспоминаниям. У кого-то же из того времени сохранились только самые яркие воспоминания. Некоторым не повезло – ошпаренная об утюг ладошка или проводок, замкнувший больно бьющееся электричество в розетке – это то, что легко может создать нехилых размеров боязнь на всю жизнь. Так что запомнившийся простой фокус – не самый худший вариант. Ведь правда? Маленький мальчик однажды увидел магию, самую настоящую магию обмана. Увидел и захотел научиться. Когда он немного подрос и понял, что все фокусы мира – просто эффектная и красивая ложь, он не сильно расстроился. Всё ещё прекрасно помня свои чувства во время так впечатлившего его зрелища, он довольно чётко, по меркам ребёнка, сформулировал главное условие успешного фокуса – зрелищу нужен хороший зритель. Первое детское впечатление сформировало увлечение всей его жизни. С ним он рос, с ним же он встретил юность и зрелость, когда жизнь и родные развернули его в другую сторону. Погрязший в делах и работе, с тоскливо ноющим чувством внутри, мужчина мог себе позволить заниматься любимым занятием только в редкие выходные, чаще всего на каких-нибудь праздниках. Но как только такое случалось он преображался. Тридцатилетний мужчина на время уступал место тридцатилетнему парню. Из-за своей увлечённости или же просто по складу характера, мужчина ни с кем не сходился надолго. У него не было близких друзей, но знакомых было в избытке, что позволяло ему из раза в раз на каждом своём маленьком выступлении оказываться среди новых людей. Малое количество свободного времени не позволяло ему тренировать большое количество трюков, но скромный набор фокусов компенсировался хорошей импровизацией и погружением его зрителей в подходящую представлению атмосферу. И новая, незнакомая с ним публика была основой такого представления, первым его этапом. Следующий важный этап – выявить среди окружающих людей его будущих зрителей. В детстве ему было не сложно выяснить что родители и даже бабушка – не такие уж и хорошие зрители для его фокусов. Они просто не верили ему, потому что знали о всех его трюках. Хорошими же зрителями стали для него дворовые дети, чуть позже одноклассники, а затем и все школьники, учащиеся вместе с ним. Причём чем младше были дети, тем более благодарными зрителями они были. Повзрослев, он стал называть это детской глупостью, но тогда он просто радовался, что его фокусы производят должный эффект, об остальном предпочитая не думать. Самые младшие его зрители, в отличии от прочих других, даже спустя продолжительное время радовались уже известным им фокусам. На фоне его ровесников и более взрослых детей, и уж тем более взрослых, они смотрелись ярким исключением. Тем не менее, не смотря на подобных постоянных фанатов его творчества, именно в те времена и родилось правило о замене и непрерывном обновлении состава зрителей. Потому что большинству детей быстро надоедает повторяющееся зрелище, а школьники бывают ещё и весьма злословны. Хоть ему и удавалось обходится без драк и прочего чего-либо серьёзного, но их слова сильно ранили. Что же до его мелких фанатов… время шло, некоторые взрослели и им надоедали фокусы, некоторые так и оставались благодарными зрителями. Спустя более двух десятков лет большинство из них всё ещё любило смотреть на его фокусы. Кому-то было приятно вспомнить детство, сравнить свои настоящие и прошлые впечатления. Кто-то как всегда просто ждал нового зрелища, не отказываясь, впрочем, и от старого. Именно из таких людей и состояла основа его сети знакомств. Нередко подобные зрители придавали ему чуть больше сил и вдохновения. Конечно были и иные, те что своим вмешательством способны были разрушить всю его магию. Школа многому его научила, так что теперь такие люди не могли испортить его выступление. И дело тут не в его подросшем умении фокусника или открывшемся вдруг даре убеждения, вовсе нет. Целых семь раз он проводил все этапы подготовки, беседовал или слушал окружающих, ждал пока алкоголь развяжет им языки и раскроет перед ним характеры людей. За пьяной беседой и парой шуток следовали не фокусы даже, а просто красивые движения рук, а далее… далее он просто покидал праздник. Потому что со времён школы больше никто не имел права испортить его представление, и до сих пор никто этого так и не сделал. Ведь если нет представления, то и портить нечего, верно? Это можно бы было назвать трусостью или бегством от проблемы, но у него было другое мнение – из-за слишком малого количества свободного времени он не мог позволить злобным идиотам портить любимое увлечение всей его жизни. И пусть у него будет меньше выступлений, но зато у него не будет провалов. В тех же случаях, когда люди вокруг собирались подходящие, или же просто уже достаточно пьяные, чтобы относиться к окружающим с добродушием, в ход шли мелкие фокусы, разные весёлые жизненные истории и шутки. В такие моменты он сравнивал детскую глупость с глупостью пьяных взрослых, и каждый раз получалось больше сходств, чем отличий. Уже после выступлений он находил это ироничным – ведь выходило, что его фокусы в основном ценят глупцы. На фоне постоянных высказываний родных о глупом хобби это могло бы стать богатой почвой для сомнений. Могло бы, будь на его месте кто-то другой. Он же, как и в детстве, просто использовал таких зрителей для успеха своего представления. Разогрев публику несложными фокусами, может даже и карточными, всё же они мало кому не нравились, он начинал рассказывать разные истории. Он старался придумывать их сам и как можно больше, в отличии от простых шуток и бытовых историй для разогрева. Зрители, а это могли быть и двое-трое собеседников, и несколько больше, погружались в мир таинственной мистики, недомолвок, жутких и будоражащих совпадений. Если рядом играла музыка, значит и история тоже происходила в похожих условиях; если был чей-то день рождения, тоже происходило и в его рассказе; если вокруг было что-то бросающееся в глаза, будь то чьё-то платье или ваза, они тоже попадали в историю. А после пары исчезновений или неожиданных появлений вещей или даже людей, бывало, что некоторые самые легковнушаемые зрители проникались или немного терялись. Возможно, что даже на какое-то время начинали верить в происходящее. Как только его взгляд замечал изменившиеся выражения лиц или поведение зрителей, которые начинали ему верить, то внутри у него разрастался азарт напополам с лихорадочным удовольствием. Именно в такие моменты он чувствовал, что все его старания себя окупают. Ведь сейчас вот в этом месте происходило невозможное в обычном мире – происходила магия. Магия слов и чувств, обмана и лжи. Магия чётко отрепетированного представления. На короткое время магия становилась возможной и он был её сосредоточием. Его слова и действия были магией, из под его пальцев магия текла и воплощалась в реальности. Он уже довольно давно понял ради чего всё это делает. Конечно, какая-нибудь добрая и достойная цель, навроде подарить детям или желающим этого взрослым кусочек чуда, вдохновить их – это было бы намного более лучшей мотивацией, чем его необычная форма эгоизма. Но лично для него всё было просто. Это появляющееся во время представлений захватывающее чувство – вот что было его личным побудителем, его наркотиком, его целью. Лучше настоящих наркотиков, дороже денег, ярче секса, притягательней власти. Ради этого он жил. Ради этого он искал себе зрителей – не ради них, они были лишь средством, а ради себя. Возможно поэтому он позволял себе мысли о глупости своих зрителей. Возможно поэтому у него было так много знакомых и ни одного друга. Когда представление переваливало за середину, наступал его самый любимый момент. Впереди зрителей ждало ещё много чего впечатляющего, а для финала он и вовсе имел пару маленьких дымовых шашек. Нередко он прибегал и к шумовой пиротехнике, заранее задавая ей время срабатывания и пряча где-нибудь неподалёку. На зрителей, уже привыкших что он ничего подобного не использовал, как правило это оказывало сильное воздействие, так что финал для них обещал быть самой эффектной и яркой частью выступления. Для него же самой яркой частью шоу был тот самый простенький фокус с монетой. В обычной жизни у него была привычка крутить монету между пальцев. Когда он решал уйти с праздника без представления, напоследок он всегда показывал, как монетка исчезает из его рук. Самое яркое его детское воспоминание стало для него неким ритуалом и в то время пока зрители проникались мистицизмом его историй и трюков, для него самого этот простой фокус тоже олицетворял собой нечто сакральное и мистическое. Для большинства зрителей самым волнительным моментом безусловно станет финал шоу, когда сам он уже успокоится и с чувством хорошо выполненной работы совершит последний трюк в своей программе. На середине представления всё иначе – фокус с монетой для него самая волнительная часть программы, большинство зрителей же находится в таком настроении, когда даже простое исчезновение монетки кажется потрясающей магией. И вот, наконец, снова наступает этот так ожидаемый им момент. Уже с десяток минут он видит обращённые на него взгляды, видит в них веру в чудо, дико кайфуя от этого. Наступило время са́мого, для него, важного фокуса этого дня. Да и, пожалуй, если он назовёт его фокусом всей его жизни, то это тоже будет правдой. Почти не хватает сил унять волнение и дрожь рук, но он справится, всегда справлялся. Ну, вперёд!

***

Собравшиеся небольшой группой люди с удивлением наблюдали за молодым мужчиной. Обычный новогодний корпоратив для них обернулся удивительным представлением фокусника. Особенно впечатлялись те, кто с самого начала мероприятия разговаривал с ним, ведь всё это стало продолжением их беседы. Казалось бы слово за́ слово, и вот фокусник уже показывает свои трюки. Непонятно как этот мужчина вообще попал сюда, ведь в их фирме он не работал. Создавалось такое впечатление, что этому его импровизированному представлению ничто не способно помешать, ни играющая музыка, ни не очень то просторное и удобное для фокусов место. Казалось прошло совсем немного времени, но от его трюков стало очень сложно оторваться. Ко всему прочему он оказался ещё и неплохим рассказчиком, а его истории могли бы и посоперничать с его фокусами. Настало время нового номера, и мужчина достал из кармана простую монетку и хитро улыбнулся. Точно так же улыбки появились и на лицах людей. Ну вроде бы – кого можно будет впечатлить таким известным фокусом? Но у него это вышло, определённо этот фокус многие из присутствующих запомнят надолго. Монета пропала из рук факира, сам он, как и полагается, показал её отсутствие в своих руках, придал себе немного залихватский вид, расстегнув верхнюю пуговицу на рубашке, взъерошил себе волосы и обвёл всех шальным взглядом, чтобы в следующую секунду… упасть на пол. Окружающие не сразу поняли, что представление на этом завершилось. А когда ближайшие люди кинулись мужчине на помощь, было уже поздно. Вся правая сторона лица фокусника обвисла, взгляд остекленел, жуткая бледность растеклась по его лицу и рукам, очевидно проникнув и дальше, но остальное тело было скрыто одеждой. Когда приехала скорая он уже был мёртв. Концовку этого фокуса многие из присутствующих запомнят надолго, к сожалению совсем не так, как этого бы хотел сам фокусник. Смерть редко когда выглядит красиво, и не смотря на то, что мужчина умер на самом пике удовольствия от создаваемого им шоу, в этот раз смерть снова принесла с собой гнетущее впечатление. Внешне труп выглядел пугающе, тот самый мистический эффект, которого так добивался покойный, сейчас играл явно не на его стороне. Рассыпавшиеся по полу части его скрытых приспособлений и содержимое тайных карманов, некоторые особенности расслабления мышц у умирающих и последствия этого, общая бесполезная суматоха – всё это добавляло эффект разрушенной сказки. Но фокусник отрабатывал свою программу многие годы, и она не могла просто так завершиться, даже если сам он был мёртвым. Пара обмороков особо впечатлённых всем произошедшим женщин которые вот-вот произойдут, станет не самым неожиданным событием этого вечера. Настало время для завершения представления. В помещении раздались громкие хлопки.