***
От наполненной вялотекущими размышлениями размеренной полудрёмы меня отвлекло резво приближающееся в мою сторону тело. Тело было зверовато-насекомой наружности, эдакая помесь жука и собаки. Огромной собаки и просто-таки огроменного жука. Ни следа мысли на хищно оскаленной морде монстра не наблюдалось. Что ж, я и не надеялся на отсутствие проблем. Благодаря предыдущей встрече с агрессивно настроенным психом я похоронил любые обнадёживающие мысли, по поводу своего будущего. Но опять же, благодаря предыдущей схватке я обзавёлся крайне полезной способностью. Результат этой способности сейчас радостно попрыгивал в сторону приближающегося монстра. Глядя на фантома я лишь протяжно вздохнул. В отличии от первого моего полноценного фантома, которого я оставил развлекать психа в халате, этот не совсем точно копировал мою внешность, а конкретно — на нём не было и следа травм. Учитывая, что вывалился из межмирового пролома я в довольно потрёпанном состоянии, а из полученных травм более-менее в порядок пришёл только пострадавший глаз, мне оставалось лишь мечтать о таком же физическом состоянии, как у этого фантома. Я снова, как уже неоднократно делал в последнее время, почесал правую, открытую от маски часть подбородка. С травмами вообще оказалось всё непонятно. Ну да я уже, вроде, говорил, что всё вокруг было ненормальным. Мои травмы — не исключение. Раненая кисть не кровоточила, что наблюдалось ещё во время боя, не болела, и кроме отсутствующих пальцев никакого дискомфорта не доставляла. Мне даже казалось, иногда, что на обрубке постепенно нарастало мясо, или что там у призраков… Эктоплазма? Протоплазма? Просто-плазма? Глаз же… честно говоря на ощупь он ощущался так, что там просто было нечему восстанавливаться. Тем не менее спустя продолжительное количество времени, в течение которого я так и не слез с бархана, я снова стал видеть окружающее двумя глазами. Иногда правым глазом я даже мог видеть намного чётче, чем левым. Об остальном умолчу, потому что прочее — это либо мелкие травмы, некоторые из которых уже зажили, либо то странное застывшее белое покрытие. Вот о чём, а об трещинах в нём, или о раздолбанной с правой стороны странной маске я не жалел совсем. Ещё крайне ненормальным было отсутствие голода, или, на худой конец, просто усталости. По логике, даже восстановление мелких травм, не говоря уж о заживлении глаза, должно отнимать тьму моих сил. А ведь ещё были мои фантомы. Вообще не в курсе как они у меня создаются, но какие-то затраты сил должны расходоваться и на них. Кстати, о фантоме — он уже добежал до монстра и героически побежал мимо него. Ну, а зачем мне рядом враждебно настроенное агрессивное тело? А пока образовавшаяся погоня монстра за фантомом перемещается от меня как можно дальше, я, пожалуй, продолжу размышлять об окружающих меня странностях. Вообще моё нынешнее изменившееся тело — это одна большая странность. С учётом того, что вселился я во вполне себе нормального человеческого призрака, я бы, может, здорово разволновался и изнервничался по этому поводу, только вот, похоже, я уже всё — перестал удивляться окружающему меня абсурду, морально перегорел. Выглядел я как гуманоид в маске, окунувшейся в ту самую белую жидкость, которой я так изобильно блевал. На удивление ровная маска. Ну, она была ровной, пока по ней очень сильно не приложился псих со своей железякой. Прямые линии и поверхности на ней складывались в упрощённую модель-рисунок черепа. Слава удаче — человеческого. А то, знаете ли, глядя на того страхолюдного монстра, который сейчас убегал от меня, вслед за фантомом, у меня рождались некоторые подозрения о возможных альтернативах моей внешности в целом, и маски в частности. А всё потому, что некоторые части тела собакожука были покрыты точно таким же белым веществом. И у него тоже была маска. Тоже белая. Настораживающее совпадение. В остальном моё тело было несколько похоже на эдакого человекообразного голема: в некоторых местах проступали прямые и ломаные линии и поверхности, из далека можно было заметить некоторую карикатурность, упрощённость человеческого силуэта. Ну и, конечно, белая затвердевшая жижа, куда же без неё. Она покрывала больше половины тела: скрывала под собой часть ног, от пальцев до колен; закрывала паховую и поясничную области; тянулась вдоль позвоночника от копчика до шеи, заканчиваясь у затылка; также частично присутствовала на плечах и предплечьях. Пальцы рук были от неё освобождены, но поменяли форму, неестественно удлинившись. И самое главное — на месте солнечного сплетения у меня была дыра. Я старался лишний раз не смотреть в её сторону, потому что не смотря на весь мой нынешний пофигизм, моральное перегорание и эмоциональное истощение, это открытие меня откровенно пугало. Как я с этой дырой вообще до сих пор не сдох для меня оставалось загадкой. Но время шло, хуже мне не становилось, а подваливший только что собакожук и вовсе показал мне, что с подобной дырой в груди можно жить и быть при этом весьма активным — вон как скачет, красавец, а ведь у него дыра побольше моей будет. Дыры — поистине одно из самых ненормальных окружающих меня явлений. Моя дыра не была сквозной, в отличии от моих фантомов или того же собакожука. Насколько она была «несквозной» я так и не решился проверить. Нужно быть совсем ударенным на голову психом, чтобы ради любопытства начать ковыряться в дыре у себя в груди. Тем временем фантом удалился на почти что максимальное для моего им управления расстояние. Дальше — только в автоматическом режиме, например быстро, но однообразно передвигая ногами. Когда при таких раскладах он завалится или спотыкнётся — фиг его знает, но по моим размышлениям случится такое довольно скоро. Ну что же, настало время для смертельной битвы! Уха-ха! М-да, дурацкий смех. Ну ничего, ещё научусь, а пока главное зрелище и развлечение последних… эм-м… часов?.. дней?.. недель?.. месяцев? В общем — главное зрелище последнего времени! Несмотря на то, что подо мной была довольно подозрительная куча песка, всё было просто замечательно, потому что отсюда открывался потрясающий вид. Я в ожидании валялся на бархане.Глава 2
23 января 2019 г. в 15:21
Я валялся на бархане.
Это была довольно подозрительная куча песка.
И не сказать, чтобы она сильно выделялась на общем фоне, просто когда всё вокруг ненормально — обычное кажется подозрительным.
А ненормальным и вправду было всё кроме этого бархана.
Начать хотя бы с того, что я всё ещё жив. Это ненормально. Это невозможно. Я уже неоднократно должен был умереть. В последний раз — когда в меня, на манер копья, летела острозаточенная железяка. А до этого умереть на новогоднем корпоративе, посреди своего выступления.
Охо-хо. 12 лет без провалов; целая, можно сказать агентурная, сеть из знакомых; превосходная, на мой любительский взгляд, программа выступления, начинающаяся задолго до первого фокуса. И всё закончилось, насколько я понимаю, инсультом. Наверно это выглядело кошмарно. Это… это просто пиздец. Самый ужасный мой фокус. Аха-ха, хуже такой концовки могло быть только если бы перед смертью мне взбрело в голову сделать вид, что я глотаю монету. Интересно в этом случае патологоанатом стал бы её искать в моём трупе? Ох-х, о какой чуши я думаю…
И если на празднике я, видимо, и в самом деле умер, то в бытность свою духом, при казавшейся неизбежности ещё одной смерти, я похоже всё-таки выжил. Если это можно сказать о призраке. А чтобы понять, как такое стало возможным, нужно вспомнить о смерти, случившейся между праздничным инсультом и нападением на меня психа с шашкой. А делать это довольно напряжно, потому что смерть не моя.
Да, это многое объясняет, но, пожалуй, обо всё по порядку.
Жил-был один, м-м-м, азиат. Похоже китаец, но точно ни он, ни тем более я, уже не в курсе. Как так вышло — позже, а сейчас о нём самом.
Родился он в деревне, относительно меня в глубоком прошлом. Как подрос, стал жить в городе, потому что крестьянствовать ему было не по нутру. А вот воровская жизнь — самое то. От того и остался через пару лет без одной кисти. Прямо как я сейчас, но с небольшими отличиями — ему кисть отсекли за воровство и полностью, мне только половину и вообще непонятно за что. Как только безрукий калека пополнил количество нищих, жизнь его с каждым днём становилась всё хуже, пока совсем не закончилась. На последних днях своей жизни всеми брошенный грязный нищий заполз в какое-то глухое место, да так и не смог выбраться. Ему было страшно умирать, а делать это в одиночестве и вовсе нестерпимо. Он и сам не понял, когда наконец умер, просто однажды он наконец нашёл в себе силы встать. Он и встал, оставив позади себя лежать мёртвое тело. Ну и пошёл. Искать. Хоть кого-то. Вот только его никто не замечал, а он не мог больше терпеть своё одиночество, с каждым своим призрачным вздохом теряя рассудок. Этот чудак даже как-то умудрился сделать себе цепь, после чего стал повсюду таскаться с ней, слоняться в людных и не очень местах, искать свою цель. А спустя где-то месяц окончательно отчаялся. Он почти сошёл с ума, желая только одного — найти хоть кого-то, с кем мог бы просто поговорить. Ну и нашёл — меня. Я так и не понял, что он там с собой начал делать, но по моим размышлениям он просто пробовал самоубиться. Как так получилось, что я вселился в его тело — непонятно. Может он просто очень громко звал, на своём, на призрачном.
Если поднапрячься и вспомнить как я плавал в темноте, то перед тем, как покинуть её приятные объятия, я и в самом деле слышал что-то. Может это был зов. А может это у меня в голове звенело. Посмертие оно такое — сплошь непонятное.
Ну и вот этот азиат предположительно китайской наружности добился своего — призвал себе в тело… в призрачную сущность, эм-м… в душу? В общем призвал он себе не важно во что и куда так нужного ему собеседника. Причём получилось это у него с гарантией — я из его тела уже, похоже, никуда сбежать не смогу.
Призвал и на этом успокоился.
Расслабился.
И растаял.
Во мне.
И от части стал мной. Именно поэтому я примерно понимал о чём говорил тот псих с шашкой — у меня внутри находится встроенный переводчик. Примерно — потому что уж больно современные словечки получались в результате обработки моего чудо-переводчика, сомневаюсь, что тот парень в халате говорил именно так, как в итоге я его слышал.
Также это его растворение во мне объясняло то чувство возбуждения, куража, когда я осознал себя в новом мире. Если подумать — то неизвестно сколько я находился в темноте после своей первой смерти, но явно достаточно долго, чтобы уже и забыть кое-что из своей жизни. При таких раскладах было бы странным сохранить в себе ту эйфорию, которую я ощущал в момент смерти. И только сейчас, лёжа в спокойствии и тишине, я смог наконец отделить свои и чужие чувства.
Чему радовался неудачливый азиат понятно — он наконец нашёл того, кто его хотя-бы замечает. С этим моментом, конечно, не всё сразу вышло гладко — я о его существовании понял только тут, сидя на песке. Но ему, похоже, и в качестве зрителя, способного влиять на меня, неплохо существовалось.
Ну и вот, смотрел он значит за мной из, так сказать, глубины своей души и помогал мне по мере своих скромных сил: язык переводил, свою радость транслировал, да и прочее по мелочи. Но то ли он перемудрил с моим призывом, то ли случилось очередная неведомая хрень, но результат вот он — передо мной, в виде изменившегося тела, из-за налипшей на него белой отвердевшей жижи. А тут ещё и тот мудень психованный подвалил.
Когда меня начали убивать, азиат крайне заволновался. И в самом деле, тут сокровенная мечта сбылась, а кто-то пришёл, и с упорством, достойным иного применения, хочет всё испортить.
Азиат тогда реально превозмог себя, стараясь создать нам путь к бегству. То самое ноющее чувство в груди было его призрачных рук делом. Это стало причиной моей секундной дезориентации. Это чуть не стало причиной моей смерти, второй или третьей по счёту. Это же и стало моим спасением.
Когда я упомянул про созданный им путь, я не имел в виду что-то метафорическое, нет, это и в правду был путь, проделанный среди хаоса разряженной… м-м-м… материи? Или может энергии? Не знаю.
Сам путь начинался дырой в пространстве, по традиции открывшейся за спиной, в этот раз, слава удаче, не моей, а психованного парня. Перед лицом смерти я тоже, очевидно от страха, смог разок превозмочь и создать фантома полностью, а не руки-ноги отдельно. Мудень в халате был так зол, что просто не заметил подмены, и пока он дырявил моего фантома, я уже летел сквозь разряженный хаос окружающего меня пространства куда-то, незнамо куда, но лишь бы подальше от всяких психов.
И вот я здесь, лежу. Отдыхаю.
Азиат, как только мы оказались в безопасности, снова принял на себя роль простого зрителя. А может окончательно во мне растворился, от испытанного перенапряжения.
Кстати, об этом — при его растворении терялась львиная часть его памяти. Что-то, вроде языка и традиций, оставалось, но вот личные воспоминания почти отсутствовали. У меня же в этом плане всё было получше, забыл я только то, что изначально не помнил после нахождения в посмертной темноте. Хотя если я что-то забуду в процессе, хм, таяния душ, то как я узнаю о потери части своих воспоминаний? Х-м-м… стоит об этом подумать…