***
– Ущерб! Как ты не сдох то ещё, так бездарно тратя силы, придурок. Несмотря на не слишком весёлое приветствие разноглазый был рад услышать голос слепца. Так и не встретив за последнее время ни одного адьюкаса, он окончательно уверился, что без знаний странной группы найти себе много пищи у него не выйдет. Лишь слабые одиночки, являющиеся обычными хоро, не могли помочь ему переродиться, сколько бы он их не съел – так говорили ему инстинкты. – Ты зачем так светишь вокруг, идиот? – спросил его слепец, подойдя ближе. На этот раз он был один, и даже группы рядом не наблюдалось. Сейчас скрываться он не собирался – разноглазый заметил его приближение задолго до того, как он заговорил с ним. – Свечу? – лишь коротко спросил в ответ разноглазый. – Я вижу тебя как светящийся силуэт, тугодум ты тупой, а совсем недавно от тебя исходило много света. Не сказать, чтобы другие адьюкасы или кто помельче смогут увидеть то же, что и я, но вот учуять смогут точно. Так зачем? – Ну, в первый раз вы так меня и нашли, – ответил ему разноглазый. – Сейчас вот тоже. – И сколько силы у тебя сейчас, после такого сияния, осталось? Ты, вообще, как можешь на ногах до сих пор держаться то? Бьехоc мне сказал, что ты отправился прямиком в пасть зверя, ну или зверей, учитывая ту группу хоро. Учитывая убегание от них, и недавнее свечение силой, ты должен уже подыхать от истощения, лёжа на песке. – Я крепче, чем тебе кажется, – улыбнулся разноглазый. – Темнишь ты что-то, парень. Так и не дождавшись больше слов от адьюкаса, слепец развернулся и махнул лапой. – Ладно, темнила, пошли уже к остальным, а то старик сильно о тебе переживал. Даже странно, что он так быстро к тебе привязался, – проговорил он, последнюю часть бормоча про себя полушёпотом.***
Добрались до остальных они достаточно быстро. В отличие от разноглазого, слепец на диво хорошо ориентировался в здешних однотипных пустынных ландшафтах. Об этом его умении и решил спросить разноглазый, когда они подходили к очередной стоянке странной группы. – Поживёшь тут с моё, парень, ещё и не так научишься, – улыбнулся, на этот раз без издёвки, слепой адьюкас. – Мне тут каждая высокая кочка знакома, а те, что поменьше, хоть и перетекают постоянно, но тоже узнать можно, просто дело опыта, в общем На самой стоянке их уже встречал старый ящер, постукивая то ли от нетерпения, то ли от радости по песку своим хвостом, снова используемым им как трость. – Приятно снова тебя видеть, – сказал хамелеон, сделав небольшую паузу, внимательно оглядывая разноглазого, – живым и не покалеченным. Как я и говорил тебе ранее мы с радостью примем тебя в свою группу. "По-моему радости, кроме самого ящера, никто не испытывает, – подумал разноглазый. – Ну, или все остальные настолько сильно спрятали внутри себя подобные проявления чувств, что снаружи у них остались только пофигизм и угрюмость". Стоянка и вправду встретила разноглазого довольно нерадостно – больше трёх десятков существ находились на ровной площадке. Может их было даже и больше, вот только с точной оценкой у разноглазого традиционно возникли затруднения. На первый взгляд ему показалось что площадка, на которой разместились хоро, была сделана вроде как из спрессованного песка. Поскольку разноглазому было в целом не интересно из чего она сделана, то он предпочёл считать, что это спрессованный песок и был. По форме, если смотреть на неё сверху, площадка напоминала застывшую кляксу, сжатую кем-то в блин. Как и ранее группа разделилась на семь небольших группок. Две из них включали в себя исключительно похожих на людей хоро, остальные же были более разнообразными по составу – привычная уже разноглазому загробная фауна, в виде разнообразных огромных насекомых, животных, монстров, существ из мифов и сказок и, конечно, человекообразных существ. Надо сказать, что большинство существ, даже те, которые выглядели как животные или насекомые, были прямоходящими. Кое-где встречались совершенно на первый взгляд невозможные смески, но большую часть группы составляли так или иначе похожие на людей существа. Затянувшуюся паузу прервал ящер, снова решив заговорить с разноглазым: – Проходи-проходи, – старик сделал приглашающий жест кистями лап, убирая свой хвост-трость за спину. – У нас тут, как раз и перекусить чем найдётся. Повернувшись спиной к пришедшим, ящер повёл их к одной из групп, состоящей из человекоподобных хоро. – Совсем недавно нам удалось добыть еды, и ты очень вовремя подошёл, – продолжил ящер. – Не сказать, что еды много, но она есть, и тебе она наверняка сейчас не помешает, ведь правда? – Тебе, ущерб, очень повезло что вообще что-то осталось, – влез в разговор слепой, – когда я уходил, тех двух тупых слабаков, что на нас напали, только начинали делить. – Да, – виновато и немного грустно проговорил ящер, – в этот раз делёжка вышла долгой. Подойдя ближе, разноглазый адьюкас наконец разглядел что, а точнее кого именно ели шестеро хоро. Где-то четверть туловища и рука раньше, видимо, принадлежавшие одному из напавших на группу, теперь разорвали на части и ели хоро, сидящие кружком, в центре которого лежали ещё не съеденные, но уже изрядно растерзанные, а кое-где и надкусанные останки. "Ха! Сколько бы не было слов про разум и прочую хрень, они всё ещё остаются монстрами, – подумал про себя разноглазый. – Да я и сам тот ещё монстр". Адьюкас оскалился в ехидной улыбке, смотря на шестёрку сидящих хоро. "Думаю, мне здесь понравится".***
– Мы ходим от стоянки к стоянке, но делаем это не постоянно, – говорил ящер ставшему ему в последнее время постоянным собеседником разноглазому. – Ага, только когда припрёт, хе-хе, – не удержался от очередной подколки слепец. Разноглазый так и не смог ни с кем сойтись кроме этих двух, поэтому сейчас, как и много раз до этого сидел в их компании, и разговаривал обо всём, хотя скорее больше слушал ящера. – Ну, наша жизнь и вправду нелегка, – ответил ему старик. – Ну ничего, – обратился ящер уже к разноглазому, – вот дойдём до ближайшего дома, одного из трёх, и там ты сможешь оценить все преимущества жизни в нашей группе. На что тот лишь покачал головой. За время коротких странствий с ними он ещё ни разу нормально не поохотился, а значит и к своей цели не приблизился ни на шаг. Да, группа вышла к ещё одному необычному месту, в котором древесные ветки, похожие скорее на корни, выходили наружу и образовывали под ногами сплошной ковёр. Подобные места, бесспорно, были удобными – всё лучше, чем шагать по песку, проваливающемуся под ногами. Удобными, но второстепенными. И приходить в какой-то там дом, да ещё и, похоже, задерживаться там на длительное время разноглазого совершенно не устраивало. – Что насчёт других групп, старик? – спросил он у ящера. – Что, хочешь снова попытать счастья? – ответил ему вопросом хамелеон. – Не получилось один раз, так решил сунуться к другим, – оскалился слепой, – а ты упорный. – Но бегать он умеет, – грустно улыбнулся старик, – поэтому можно и рассказать, я думаю. – Скорее прыгать, а не бегать, – снова оскалился слепец. А затем ему рассказали о примерных раскладах, ближайших группах, вражеских и не очень, их силах и интересных местах вокруг. После такого подарка разноглазый не стал долго рассиживаться на месте, и отправился на новую охоту. Так продолжалось снова и снова – разноглазый находил себе жертв, и переводил их в разряд еды. Затем пытался ориентироваться на местности, чтобы выйти к следующей группе, и иногда у него это даже получалось. Но рано или поздно добыча заканчивалась, и он снова прибегал к выбросу энергии, благодаря которому его находил слепец и опять отводил к группе. Насмешки и издёвки сыпались на разноглазого рекой, но его это даже развлекало. С каждой съеденной жертвой он чуствовал в себе всё больше и больше силы, и всё ждал, когда же слепец даст ему повод пустить в ход эту мощь. Но тот был на удивление осторожен, и за определённую черту никогда не заходил, словно чуя что-то опасное. Побывал разноглазый и в так называемых домах – по факту являющимися большими обжитыми стоянками. Первый дом представлял собой кусок торчащей из песка скалы, при ближайшем рассмотрении оказавшейся просто всё теми же древесными ветками, облепленными плотным песком, за той лишь разницей, что мелкие песчинки вокруг веток превратились из чего-то сыпучего в спрессованную каменистую массу. Вторым домом стало подземелье, на дне которого плескалось неглубокое озеро, наполненное всё тем же песком, но на этот раз ведущего себя как вода. Такому выверту разноглазый не удивился, благо насмотрелся на подобное вдоволь, во время своих экстремальных путешествий вниз и обратно. Заодно выяснилось, что где-то в пустыне, по слухам, существуют и обычные водоёмы, только их из группы кочевников никто вживую не видел. Последний дом был самым невзрачным – простая ровная площадка, разве что громадных размеров. На ней было расположено множество вещей из предыдущих двух домов, а кое-где даже вырыты углубления. Насколько понял разноглазый, домом это место стало только из-за удачного расположения, став третьей точкой в кругообразном маршруте кочевников. Площадка была практически равноудалена от остальных двух домов, что позволяло делать группе большие передышки более-менее равномерно. Этот промежуток жизни разноглазого можно было охарактеризовать как сезон охоты. И лишь дважды в размеренный график такой жизни закрадывались отклонения – оба раза, когда группы жертв оказывались слишком многочисленными. Как бы не был силён разноглазый по сравнению со своими противниками, против сорока, или даже тридцати, сражаться в одиночку даже для него сейчас было самоубийством. "Десяток гопников с арматурами уделают любого рукопашника, каким бы виртуозным мастером он не был, – подумал в первый раз разноглазый, когда встретил такую группу. – Так мало того, что я не мастер, но ещё и у этих уёбков есть чем в меня ударить на расстоянии. Заклюют, ушлёпки". А однажды охота едва не сорвалась, потому что за ним увязался хвост из группы. Но вовремя заметить слежку становится очень легко, если можно видеть души всех существ вокруг, знай только – регулярно смотри по сторонам. Вот и разноглазый, слегка пропетляв оторвался от назойливого преследователя, а когда вернулся в группу, то никто ему по этому поводу ничего не сказал. Но рано или поздно такой размеренный и стабильный распорядок жизни должен был закончиться, и это произошло, когда группа сделала полный круг по своему маршруту, вернувшись на место, где впервые повстречалась с разноглазым. Пройдя чуть дальше стало понятно, что в округе кое-что изменилось – стало больше одиночек. Вражеские группы, которые до этого сдерживали приток в эти места обычных пустых и адьюкасов перестали существовать. Охос, становившийся с каждым пройденным шагом всё угрюмее и угрюмее в итоге не выдержал. Каким бы он не пытался казаться простоватым, агрессивным и прямолинейным, дураком слепец не был, и смог сложить несколько фактов. Быстро подойдя к разноглазому, который сейчас был вместе с группой, не сдерживаясь, он выпалил в его сторону: – Ты что наделал?! Тупой ты урод!