Глава 67
Мгновение ранее
Внутри одного гигантского дерева, в нижней его части, на коленях стоял весьма сильный адьюкас. Был он внешне похож на человека, пусть и с оговорками, с телом, покрытым наростами, с необычной дырой пустого, маской-черепом и смотрящими из неё глазами разных цветов – серого и белого. Несмотря на свой весьма похожий на человеческий внешний вид, вёл себя адьюкас как безумный дикий зверь. Совсем недавно он беспорядочно метался по пространству вокруг, а потом просто упал на колени, и завыл диким, многоголосым рёвом. А затем он начал сам себя полосовать когтями, словно хотел разорвать своё тело на части. Шло время, но его крик так и не прекращался, а ран на теле становилось всё больше. В этот момент душа разноглазого окончательно разрывалась на десятки частей и уже ничего не могло остановить этот процесс. Десятки осколков отрывались и оставляли вместо себя пустоту, причиняющую адьюкасу очень сильную боль. И со стороны было очень похоже, что он погибает.Немного ранее
Это была битва двух примерно равных противников. У одного из них было больше силы, но другой мастерски нивелировал это своим умением. Бой происходил в глубине полого дерева, где прямые наросты-ветки больше походили на колонны, но между ними было достаточно свободного пространства, чтобы сражающиеся могли не ограничивать себя. Первый боец был уже знакомым нам пустым – разноглазым адьюкасом, который спустился сюда в поисках вкусной и насыщенной жертвы, с помощью которой он рассчитывал уже решить наконец большинство своих нынешних проблем. С ним сражался пустой, внешне похожий на какого-нибудь драконида из фэнтези – покрытый чешуёй ящер с крыльями за спиной. Пока разноглазый адьюкас наверху организовал себе столовую и десятками ел пустых, драконид всё это время блуждал внутри дерева, потому что был довольно глуп. Драконид был васто лорде, что означало, что даже в таком негостеприимном и не располагающим к эволюции месте как подземелья загробного мира, он смог не просто выжить, а ещё и найти достаточное количество пищи для перерождения из адьюкаса в более совершенную форму. Также это значило, что всю свою жизнь адьюкасом драконид терял последние крохи человечности, ведь всё ненужное для выживания не развивалось в нём, и в итоге получилась эта совершенная машина для убийств, внутри наполненная только звериными инстинктами. Когда пустой достиг формы васто лорде нужда в поедании других адьюкасов отпала – он больше не мог регрессировать от истощения и обратно стать гиллианом. Вот только звериный разум не мог, да и не желал это ни осознать, ни принять. После побега разноглазого драконид остался блуждать внутри дерева. Звериный разум понимал, что выход из этой ловушки был там, где был песок, поэтому пустой ходил в основном по той части ствола, где поверхности были занесены песком и пылью, надеясь найти выход. Но этот бесконечный лабиринт из прямых наростов, скрывающих обзор, для него оказался непреодолимой преградой. Пару раз драконид выходил к сердцевине полого ствола, и смотрел вверх и вниз, но чутьё подсказывало ему, что выхода он там не найдёт, и он возвращался обратно. Так проходило время. Если наверху, в загробной пустыне, где разноглазый столовался, прошло около пяти земных лет, то в этом месте их прошло уже более шестидесяти, и на их протяжении запертый васто лорде не обрёл ни капли ума, но вместе с тем и не ослабел ни на йоту. Больше 60-ти лет в одиночестве… Сейчас же, к обоюдной радости и разноглазого, и драконида, это одиночество было нарушено. За столько времени навыки васто лорде не притупились – он всё также ловко и проворно, а иногда даже мгновенно перемещался и наносил удары, вот только разноглазый стал намного сильнее себя прежнего, и даже немного сильнее драконида. Но несмотря на это васто лорде бился с ним на равных, нивелируя недостаток силы звериными повадками и манерой боя, полностью основанной на его инстинктах убийцы. Поняв, что просто так ему не победить, разноглазый начал напитывать своей силой тот песок, что покрывал тонким слоем окружающее пространство. Его было намного меньше, чем в пустыне, или даже в подземельях, и поэтому хлысты, которые разноглазый сформировал у себя на руках, получились более тонкими. И с одной стороны это его устраивало, ведь он не хотел тратить много энергии, желая по максимуму сэкономить силы для скорейшего достижения момента перерождения. С другой же стороны такие тонкие хлысты не очень хорошо сказывались на его боевой эффективности. Заметив хлысты васто лорде сменил манеру ведения боя, снова, как и при первой встрече с разноглазым, начав перемещаться на всех шести конечностях. Опасаясь хлыстов драконид начал прыгать по колоннам, стараясь держать между собой и разноглазым как минимум одно препятствие в виде всё тех же колонн. Сейчас он снова стал похож на огромного паука, прячущегося по тёмным углам, хотя для обоих противников внутри дерева было довольно светло, а тёмных участков просто не существовало, так как свечение исходило от самих наростов и древесной коры. Время от времени новоиспечённый паук мгновенно смещался в сторону, но, как и при их первой встрече с разноглазым, частенько оказывался после таких перемещений в крайне невыгодном положении, то и дело впечатываясь со всего маха в очередную колонну. Было видно, что сознание зверя не могло в достаточной степени контролировать эту свою способность к мгновенному перемещению. Попытки васто лорде увернуться от хлыстов противника прекратились после того, как разноглазый всё же исхитрился достать драконида своим оружием в обход колонны. Оценив нанесённый хлыстом урон, точнее его полное отсутствие, васто лорде одновременно и разозлился, и обрадовался. Взбудораженный наплывом этих чувств он тут же пошёл на разноглазого, больше не уворачиваясь и желая как можно быстрее закончить бой в рукопашной схватке. Тонкие хлысты ещё дважды пытались остановить драконида, но закономерно рвались. Когда же васто лорде вплотную приблизился к своему противнику, тот неожиданно сам прыгнул ему навстречу. В руках разноглазого были зажаты тонкие короткие мечи, если их можно было так назвать, сформированные из остатков хлыстов, больше похожие на немного удлинённые стилеты без режущей кромки, которые он начал быстро вонзать в тело драконида. Васто лорде тоже не промедлил с ответом и стал поочерёдно наносить удары когтями на руках и ногах, а также наростами на концах крыльев. Это у него неплохо получалось, поскольку он по-прежнему перемещался на паучий манер, и для опоры драконид использовал всего три конечности, остальные используя для боя. Постепенно скорость движений противников увеличивалась, и если для васто лорде это было естественным, то вот разноглазому, чтобы соответствовать возросшей скорости противника, пришлось потратить силы и даже насытить свое тело пространство вокруг себя чёрным туманом. Продолжая обмен ударами разноглазый дистанционно сформировал из обрывков хлыстов несколько крупных игл, образовавшихся от предыдущих ударов о драконида и оставшихся у него за спиной. Иглы сразу же полетели в васто лорде, впившись в него сзади и прошив его тело насквозь. Сам разноглазый тоже продолжал бить по дракониду своей парой стилетов, в результате чего голова и верхняя, хотя сейчас скорее передняя часть тела его противника получили больше сотни новых отверстий изначально не предусмотренный загробной природой. Но что такое подобного рода раны для твари, способной веками выживать без пищи не теряя при этом в силе; твари, являющейся вершиной эволюции Уэко Мундо; твари, представляющей из себя совершенную машину умерщвления? Ничто. Пусть раны от дыр на теле васто лорде не успевали затягиваться, а повреждения внутренних органов были значительными – это не могло остановить васто лорде. Даже с насквозь пробитым в нескольких местах мозгом он продолжал всё также быстро и эффективно сражаться. У всех пустых, от новоперерождённой человеческой души и до васто лорде, душа и была тем, из чего формировалось их тело. Но если у низших пустых и адьюкасов значительные повреждения тела могли привести к смерти, поскольку при таких травмах значительно страдала и их душа, то у васто лорде тело было лишь оболочкой, душа же как бы концентрировалась внутри тела пустого в одной точке, недоступная для обычных атак. В таком виде, когда вся суть души хранилась в одном месте а плоть играла второстепенную роль, все повреждения васто лорде не влияли ни на живучесть, ни на функциональность их тел. Словно своеобразный 3D принтер, сосредоточие души внутри васто лорде, рано или поздно бы отпечатало тело пустого по заданному образцу, восстановив любые полученные повреждения. Главное сосредоточие, в котором было заключено сознание пустого, находилось в голове. Также вокруг дыры пустого находились сосредоточия других душ, когда-то поглощённых пустым. Такое внутреннее устройство имели не только васто лорде, но и адьюкасы, и даже низшие пустые, за тем лишь исключением, что у совсем уж слабых или молодых пустых, за счёт того, что они или не могли, или не успели никого съесть, вокруг дыры не было других сосредоточий душ. Также само сосредоточие у пустых по мере эволюции также претерпевало метаморфозы. У низших маска по факту и была душой, воплощённой Уэко Мундо в такую своеобразную форму. У адьюкасов сосредоточие отдалялось от маски, как бы прячась за ней, а у васто лорде уходя глубоко в голову, или ту часть, что её заменяла А вот у гиллианов сосредоточие души, обычно расположенное в голове, отсутствовало, поскольку все души пустых, принявших участие в образовывании меноса гранде или позже попавшихся к нему на закуску, находились во внутреннем мире гиллиана, сражаясь друг с другом за главенство. Сосредоточия душ у низших пустых, гиллианов и адьюкасов имели слишком тесную связь с телом пустого, и потому при их повреждении страдали сами. Сосредоточия души васто лорде такого недостатка были лишены. Теоретически, если бы в загробном мире появился васто лорде с дырой пустого, расположенной в голове, то он, даже потеряв всё остальное тело, кроме той самой головы, смог бы восстановиться. К сожалению или к счастью такого васто лорде в Уэко Мундо ещё не появлялось. Это совсем не означало, что васто лорде было невозможно убить, совсем нет. Например если бы один васто лорде оторвал и съел голову другого, то тот бы умер, став частью души и тела победителя, ещё одним огоньком вокруг воплощения аспекта пустого – дыры в его теле. Тем временем бой складывался не в пользу адьюкаса. Поняв, что долго он так не протянет, разноглазый прибегнул к другой тактике – не сдерживаясь, ударить по врагу всем, чем есть. Разноглазый видел сосредоточия души своего противника как яркие разноцветные огни – один, самый крупный, в голове, и множество мелких искорок, рассыпанных вокруг дыры в груди. Голова драконида и стала целью его атак. Впервые за всю схватку в пространстве возле них появился луч серо. Выпущенная в упор атака попала именно туда, куда целился разноглазый – в голову противника. Это не навредило дракониду, но застало того врасплох, и на короткое время сбило ему ориентацию, всё же слишком редко он до этого встречался с подобными атаками – в подземельях ими пользовались разве что недавно перерождённые адьюкасы. Разноглазый же тем временем продолжил атаковать своего противника оружием ближнего боя. Его тонкие длинные стилеты окутались чёрной дымкой, которая сочилась изнутри них. Такое новое дополнение оказалось весьма эффективным, поскольку края нанесённых ран теперь медленно разъедало, словно кислотой. Чтобы не дать врагу преимущества разноглазый начал выдыхать из себя черный туман, обволакивающий всё вокруг. Тем не менее пришедший в себя драконид легко нашёл скрывающегося в тумане противника, постоянно жалящего его. На очередной атаке адьюкаса васто лорде перехватил руку атакующего, одним из крыльев ударив по стилету. Оружие разноглазого не выдержало этого, обломавшись у кисти адьюкаса. Но разноглазый словно только того и ждал – из его правой руки, где ещё недавно был зажат остаток стилета, по направлению васто лорде полетел целый поток тьмы. Поток обретал всё большую скорость и размер закручиваясь большим ровным спиральным вихрем, который не сужался и не расширялся по мере своего движения. Чёрный туман, выстреливающий из руки разноглазого, достигал драконида и ударялся в него, чтобы затем, в обход основного тела вихря, снова вернуться к адьюкасу и повторить свой путь. Васто лорде не продержался долго – как только всёперетерающая чёрная струя тумана сместилась ему в голову, то схватка закончилась. Ошмётки плоти, разбросанные по наростам вокруг, вот и всё что осталось от головы столь сильного существа. Разноглазый, осознав свою победу, жадно начал поглощать разлитый вокруг туман обратно в себя. Со стороны это выглядело, словно он пытался его выпить, вдыхая и втягивая пастью разлитую вокруг тьму. Среди тумана застыл и яркий огонёк души васто лорде, который адьюкас также поглотил. Закончив с этим, разноглазый со всей силы впился зубами в обезглавленный труп драконида, жадно его поедая. Он чувствовал, как внутри него рушились последние остатки равновесия. Этот бой только усугубил его положение, и хуже всего было то, что на схватку было потрачено слишком много запасов энергии, а полученной добычи могло и не хватить для перерождения. Быстро доев труп, адьюкас начал искать ошмётки плоти, разбросанные рядом с местом схватки. Когда же закончились и они, то он беспорядочно заметался вокруг, не желая верить, что пищи больше не осталось. Он ощущал, что ему всё ещё недоставало энергии, чтобы переродиться, только вот времени больше не осталось – его душа начала распадаться на десятки частей. Не выдержав рвущей его изнутри боли разноглазый адьюкас опустился на колени. Каждый осколок души внутри него, обрётший сейчас свободу, выл и стенал, и этот многоголосый вой помимо желания адьюкаса сейчас вырывался наружу. Так происходило потому что каждый такой фрагмент души и сам был душой. Сейчас каждый из осколков словно бы просыпался и приходил в сознание, желая вернуться к жизни. Но что произойдёт, когда число таких рвущихся наружу душ составит множество десятков? А если их будет с полсотни? А если больше? Дадут ли они друг другу обрести желаемое?Много ранее
Внутри одного гиллиана, сейчас преследуемого группой адьюкасов, творилось необычное по меркам загробного мира действие. Одна из заключённых во внутреннем мире менос гранде душ, выглядящая как человекоподобный череполицый монстр, сейчас создавала и выпускала в пространство внутреннего мира просто неимоверное количество черного тумана, намереваясь совершить немыслимое – создать и воплотить свой величайший фокус, чтобы обмануть законы Уэко Мундо. Вот проходит немного времени, и все прочие обитатели, кроме хозяина тумана, уже потеряли сознание. Быстро, торопясь сделать задуманное до того, как кто-то из его пленников сможет проснуться, череполицый перемещает по одному ему ведомой логике своих пленников. Вот, постепенно, начинает выстраиваться многослойная сфера, в центре которой находится душа в виде ящерицы. Вокруг неё разбросаны и парят, словно в невесомости другие души – скорпион, смесок летучей мыши и человека, котёнок, помесь сколопендры и мухоловки, хорёк, жук похожий на собаку и многие, многие другие всего их оказалось 16 душ. Все они были окружены черным туманом, изначально образовывавшем вокруг их тел чёрный шар, но сейчас, из-за того что эти шары соприкасаются между собой, он был больше похож на неровный многогранник. Вот череполицый хозяин тумана уложил первый слой сферы, и приступил ко второму. Он получился гораздо больше первого, но, похоже, на это и был расчёт. Постепенно скрывая за собой первый слой, сверху череполицый помещал другие души пока второй слой не был полностью завершён. Кого здесь только не было – начиная от банальных жуков и животных и заканчивая всевозможными смесками всего со всем. Даже был один рогатый дьяволёнок. Закончив и с этим, череполицый принялся расставлять вокруг получившегося огромного шара из душ доставшиеся ему в недавней схватке с адьюкасом, похожим на зеленокожего орка, осколки душ, которые он сам пренебрежительно называл огрызками. Воспроизводя зелёное свечение, он управлял осколками, пока у него не получилось собрать из них ещё одну сферу – эдакий третий, разряженный слой своего детища. Закончив с этим он представил, что съел всех своих сожителей по внутреннему миру, запуская тем самым своё превращение в адьюкаса. И в этот момент, когда он был максимально сосредоточен на представлении себя единственным жителем этого внутреннего мира, его атаковал тот, о ком он в спешке начисто забыл. Его близнец ударил его со спины, нарушая его концентрацию и отправляя прямо на внешний слой выстроенной конструкции. Осколки душ, выталкиваемые за пределы сферы, тут же сгорали, а пролетевшее сквозь них тело хозяина тумана оставляло за собой огромную борозду. На мгновение отвлекшись от своего занятия, хозяин тумана направил этот самый туман в сторону своего внезапно появившегося близнеца. Их бой мог бы выйти долгим, но сейчас, в момент эволюции, хозяину тумана было не обязательно сражаться с противником. Напрягшись, он просто вытолкнул агрессора из своего внутреннего мира, практически тут же возвращаясь к своей медитации, попутно оценивая урон, нанесённый его сфере душ в ходе короткой схватки. Больше половины внешнего слоя пропало, а первые два слоя сферы потеряли устойчивость и грозились рассыпаться. На его взгляд ничего непоправимого пока не произошло, тем более что внешний слой как раз и был чем-то вроде защиты. Концентрируясь на сфере и её устойчивости, он постепенно вливал в неё всё больше и больше энергии. Когда он, наконец, добился стабильности, то признал, что в форме адьюкаса скорее всего не сможет пользоваться своими способностями, все свои свободные силы отдавая сфере душ. Но он находил это приемлемым. Сложись всё иначе, если бы тот, о ком он забыл не атаковал, он бы тратил куда меньше сил на поддержание равновесия внутри сферы, и тогда бы даже в форме адьюкаса у него сохранился достаточный арсенал техник и умений. Развей он сейчас сферу, хотя бы часть её второго слоя, и он бы намного уменьшил свои проблемы. Но, делая выбор между наличием способностей и жизнями этих душ, череполицый выбирал последнее. "Хер вам всем, суки. Я сохраню мой мир и пронесу его через все испытания, чтобы потом возродить. Я не превращусь в монстра, я не съем души детей, я не позволю всему, во что вкладывал свои время и душу одномоментно исчезнуть, чтобы стать правильной тварью". "Вот мой мир. Моя жизнь. Моя цель и мечта. Всё это в них. И, клянусь, всех, кто будет против, я изничтожу, будь это шайка сраных уродов или целый загробный мир – Я. Не. ПОЗ-СВОЛЮ-У-У…" Так родился разноглазый адьюкас у которого появилось два отображения его неполноценности, две дыры пустого. Одна, на груди, заросшая со стороны спины, досталась ему от его извечного соперника. Вторую, расположенную в зрачке глаза, он обрёл, и можно сказать сделал сам. А вокруг неё, этой второй дыры, словно насмешка Уэко Мундо над глупой душой, дерзнувшей пойти против правил, сформировалось маленькое продолжение маски пустого – покрывшее большую часть дыры в зрачке белое образование, похожее на радужку глаза. И на нём, весьма достоверно отображая состояние сферы душ, змеились трещины, образовывая своеобразные осколки, которые в свою очередь складывались в концентрические круги. Всего таких кругов насчитывалось два целых и один неполный. И такой рисунок был неслучайным. Два уцелевших слоя сферы душ – два круга, а фрагментарный круг – то, что осталось от защитного слоя.Однажды, теперь уже очень давно
Два монстра, две души сейчас вели себя весьма необычно по меркам Уэко Мундо, пусть сейчас они и находились внутри гиллиана. Небольших размеров ящерица крутилась вокруг человекоподобного череполицего монстра, который… показывал ей фокусы? А в ответ ему слышалось уж совсем невозможное – счастливый смех ребёнка. Похоже, вопреки всему, эти двое были счастливы. Ну что же, пожалуй не будем им мешать, всё же подобная радость нечастое и уж тем более недолгое явление в этом загробном мире.