Пробуждение Шеогората

Свет резал мозг подобно раскалённому клинку. Впрочем, темнота причиняла не меньшую боль. Воспалённый мозг, находясь на грани разрыва, продолжал впитывать накопленные за тысячи лет знания. Прикрыв глаза, сидевший на деревянном стуле возле большой герцогской постели Хаскилл провёл ладонью по лбу, устало наклоняясь и закрывая лицо. Лорд Шеогорат что-то прокричал во сне. Уже в который раз. При этом длинные, покрытые зеленоватой чешуёй пальцы с силой вцепились в простыню, а спина изогнулась дугой. В следующий момент тело подростка-аргонианина обмякло, словно из него вышла вся жизненная сила, однако это было не так. Чего-чего, а силы в этом теле хватало: Хаскилл знал это абсолютно точно. Пожалуй, даже, «хватало» являлось здесь неуместным словом, которое правильнее будет заменить на словосочетание «в избытке» или «чересчур много», ибо тело смертного изначально не предназначено для того, чтобы вмещать в себя сущность даэдрического принца. Но вмещает. И даже функционирует, хотя, Хаскилл представить себе не мог, как в таком состоянии его лорд сумел победить самого Джигаллага и остановить вторжение его армии. Как там говорили учёные двемерские мужи? Адреналин? Теперь это было неважно, поскольку, завершив бой, шатающийся милорд, заявив придворному лекарю, что в помощи не нуждается, проследовал в свою опочивальню, где рухнул лицом в подушку и впал в забытьё. С того момента прошло восемнадцать часов, сорок две минуты тридцать одна секунда, и всё это время Хаскилл находился здесь, не имея права покинуть милорда ни на минуту. Тишина взорвалась резким шипением. Коснувшись влажной от холодного пота ладони, Хаскилл провёл по ней поглаживающим движением, и в этот момент красные, с горизонтальными полосками зрачков, глаза распахнулись. Затем лорд Шеогорат свесился с кровати, прямо над поставленным Хаскиллом специально для подобных моментов ведром. Хаскилл вновь прикрыл глаза. Похоже, смертный организм пытался исторгнуть из себя даэдрическую сущность всеми способами. Затем милорд повернулся на бок, прижимая к животу подушку. В следующую минуту она была откинута с протяжным стоном. Спустя тридцать два часа пятьдесят две минуты десять секунд милорд открыл глаза и обратил на изнурённого Хаскилла более-менее осмысленный взгляд. — С пробуждением, милорд. Как ваше самочувствие? — голос Хаскилла, как всегда, звучал ровно и спокойно, даже несмотря на явную усталость. — Парш-шив... — не договорив, лорд согнулся над ведром, после чего зашёлся в долгом кашле. — Не задавай больше дурацких вопросов. Тебе это несвойственно, — Хаскилл в изумлении приподнял бровь, услышав голос. До настоящего момента он считал это невозможным, иначе интерпретируя становление смертного существа лордом Шеогоратом и видя данное становление следствием замены, но даже не задумываясь о возможности слияния двух сущностей в нечто единое. Неверный расчет. В последнее время это становится обычным делом, и привычный, явно нетипичный для девушки-подростка мужской голос с меняющимися интонациями — неоспоримое тому подтверждение. — Мы остановили Серый марш? — голос милорда стал более шипящим, а речь — быстрой и шепелявой из-за аргонианского акцента. — Как же меня тошнит от дурацких вопросов, — в подтверждение своих слов Шеогорат склонился над ведром, — я бы вырвал тебе язык, но ведь теперь это и мой язык тоже. Пойдём лучше поедим сыру. Или не поедим. Не думаю, что есть что-либо сейчас будет правильнее, чем, например, обмотать кого-нибудь его же кишками и подвесить в зале в качестве украшения. Неплохая идея, кстати. Что думаешь, а, Хвостатое? — С возвращением, милорд, — Хаскилл поднялся со стула, выпрямляя спину и расправляя плечи, — я искренне рад, что вы снова с нами и способны заниматься привычными делами. Потому что хоть царство и уцелело в этот раз вопреки всем предсказанием, нам предстоит проделать колоссальную работу по... — Тебе предстоит, — поднявшись, Шеогорат резко поднял руку. Тело его при этом пошатнулось, однако, сосредоточившись, безумный бог сумел устоять на ногах, — а я ухожу в отпуск. Я его заслужил, да, ещё как заслужил. Прогуляюсь в Нирн в этом юном тельце. До меня дошли слухи, что там Мерунес Дагон какую-то заварушку затевает. Думаю, это стоит увидеть... Так, что ты там лепечешь? — Я не сказал ни слова, милорд, — пожал плечами Хаскилл, в уме прикидывая наиболее оптимальную организацию работы по восстановлению Дрожащих островов. — А я не тебя спрашиваю, — лорд Шеогорат прикрыл глаза, концентрируясь на чём-то внутри себя, — что за тётка с Арены? Пообещала, что ты будешь молить её о смерти? Ты? Хм, а ведь ты — это... Я?! А ну-ка собирай свои пожитки, пошли покажем ей... Ну не всё покажем, разумеется. Думаю, наше имя стоит оставить небольшим секретом, иначе смертные не так поймут и испортят нам всё веселье. А я уверен, что в Нирне мы не раз повеселимся как следует. И разорвём на части сто-олько хрупких тел! Представляя что-то своё, весёлое и ужасное одновременно, Шеогорат довольно рассмеялся. Не задавая лишних вопросов, Хаскилл готовил снаряжение: эбонитовая броня, стеклянные перчатки, Клык рассвета... и тот самый посох. Хаскилл опасался предсказывать, что может произойти в Нирне, пока известная под странным именем Хвостатое Чудо аргонианка будет проживать смертную жизнь, являясь собой и лордом Шеогоратом одновременно, но он мог с точностью сказать одно: скучно не будет никому. Ведь скука противоречит самой природе слившихся воедино даэдрического принца безумия и неугомонного смертного существа, а противоречий вокруг и без этого слишком много.