Пробуждение Шеогората

Это было невозможно. Неистовый рёв толпы, доносившийся с трибун Арены, казался оглушительным. Заплатив деньги, добропорядочные граждане Сиродила впитывали то, чего жаждали, но не могли себе позволить вне этих стен: насилие, кровь и смерть. Что тут говорить: приятно сидеть на широкой скамье с тёплым подсоленным кукурузным початком в руке и смотреть, как кого-то избивают до смерти в усладу тебе. Поверженная женщина-норд закашлялась. На губах показались мелкие шарики алых брызг. Скольких принесла она в жертву жаждущим развлечения зрителям? После третьего десятка чемпион Жёлтой команды сбилась со счёта, да и какая разница? Синяя команда всегда была отбойным скотом, служащим для того, чтобы она своими победами зарабатывала зрительскую любовь и деньги, к слову, немалые. Но дело было даже не в деньгах. Ни за какие монеты невозможно купить эти прекрасные мгновения, когда загнанное в угол мясо взирает на тебя снизу вверх, осознавая, что это — всё. Его жалкое существование оборвётся в этом кругу на радость зрителям. Кровь растечётся по арене, а тело будет скормлено свиньям. Никто не вспомнит имени: это отребье просто исчезнет. И решающий удар нанесёт она. О, этот сладкий звук, с которым лезвие меча входит в плоть, ломая кости, взрезая мышцы и разрывая мягкие ткани внутренних органов. О, эта мелодия агонии, срывающаяся с холодеющих губ. Взгляд... Этот взгляд умирающего перед ней существа невозможно описать словами. То чувство, когда чужая жизнь обрывается движением её руки, притягательнее любого наркотика. Ради этих секунд она посвятила всю жизнь тренировкам, спрятав заработанные деньги в сундук и фактически поселившись в тёмном подвале Арены, окружённая вонью потных тел и гниющей в кровавом зале стекающей туда во время боёв крови. Она жила для того, чтобы убивать и со временем стала мастером своего дела. Элитой. Чемпионом Жёлтой команды. Это маленькое недоразумение было полной её противоположностью. Не раз и не два чемпион Жёлтой команды из любопытства наблюдала за её боями, сгибаясь от хохота. А смеяться было над чем: решив, что лучшего места для того, чтобы заработать немного денег нет, мелкая рептилия вышла на поле боя, где до неё вдруг дошло: здесь не дурачатся с мечами. Здесь убивают, и бой не будет окончен до тех пор, пока на Арене не появится труп. А как она носилась! Как вопила от ужаса, вылупив красные глазищи! Она бегала по кругу, меняла траектории, пересекала Арену по диаметру, ужасаясь от одной мысли о том, чтобы приблизиться к вооружённому противнику. О, да, детка: здесь бьются насмерть, а ты — всего лишь кусок мяса, который будет разделан на радость толпе. Вот только она не умирала. Бегала, прыгала, изредка нанося серию коротких ударов мечом или вовсе похожим скорее на зубочистку, чем на серьёзное оружие, кинжалом, и снова бегала, а получив хороший удар — падала, по-детски плача, но тут же стирая слёзы и выливая на обильно кровоточащие раны бутылку вина. Она всегда выходила на бой с вином, однако почти никогда не пила его. И даже победив в бою, это ничтожество напоминало очередной труп. Воняющая едким подростковым потом и кровью, валяющаяся рядом с поверженным отбросом, выронив оружие — иногда лишь по едва заметным движениям хвоста можно было понять, что она вообще жива. И в конце она всегда улыбалась. Со сломанными костями, со стрелами между рёбер, с многочисленными сотрясениями безмозглой башки, обессилено уползая с Арены, она продолжала улыбаться и сиять светло-голубым свечением магии Восстановления. Улыбка. Два пальца вверх. Каждый её бой, вне зависимости от полученных травм, заканчивался одним и тем же. По-видимому, в какой-то момент это ничтожество начало осознавать себя. Плечи стали шире, тонкие кости обросли мясом. Колкие удары были быстрее, тяжёлые атаки — внезапнее. Она больше напоминала крысу, мелкую и противную, но вооружённую острыми зубами. Вот только крыс в Скайриме принято давить. Это было лишь вопросом времени. Однако, став героем Арены, ящерица со странным именем... что-то там Хвостатое... внезапно пропала. И вернулась она с ещё более странной ухмылкой, чем раньше. Шаг стал увереннее, взгляд — страннее. Да что там... безумнее. Вот только в бою ей было не победить. У Жёлтой команды всегда были хорошие отношения с организаторами боёв, и выйти на поле битвы в трио с надёжными воинами-данмерами против зелёного недоразумения проблемой не оказалось. Со сладким предвкушением расправы над мозолящей глаза рептилией чемпион Жёлтой команды мчалась в её сторону, обнажив меч и думая, сколько придётся заплатить организаторам боя, чтобы выкупить тело. Сапоги из переливающейся кожи аргонианина можно сделать роскошные. Ящерица пустилась наутёк. Кто бы мог подумать. Куда только делось странное безумие, что было в её глазах? Атака мага Жёлтой команды застала её врасплох, едва не сбив с ног. Но, вскрикнув от боли, ящерица неожиданно улыбнулась. «Ой, я же забыла, что умею делать так!» — радостно прошепелявила она со своим отвратительным аргонианским акцентом, а затем взметнула вверх сжатую в кулак руку. На мгновение все застыли, как вкопанные, ощутив между животом и грудью липкий комок ужаса. Огромное чудовище, собранное из шматов плоти, сшитых между собой грубыми швами, накинулось на бойцов Жёлтой команды. В какой-то момент ящерица показала язык. Всё её тело сияло голубыми огнями Восстановления. «Это же массовая вечеринка? Ну, я думаю, что массовая, раз вы пришли втроём. Мы тоже будем втроём, а то чего как лохи», — более идиотской шутки чемпион Жёлтой команды не слышала даже когда надиралась в баре с живущими в Сиродиле нордами, а напившиеся норды — это кладезь тупых анекдотов. В этот момент её лодыжку пронзила острая боль. Свинья Синей команды, которую взяла с собой на поле боя эта горе-ящерица, попала по косточке своим бивнем, умудрившись пробить сапог. В какой-то момент в тактике Жёлтой команды сменился приоритет. Редко какие призванные существа могут находиться возле своего призывателя долго. Оставалось выждать момент, когда магия рассеется... Но ирония заключалась в том, что именно маг Жёлтой команды не дожил до этого момента: безобразный монстр поднял его над землёй и с лёгкостью разорвал на две вертикальные половины, забрызгав кровью всех участников Жёлтой команды. Ящерица в это время трусливо выглядывала из-за колонны. Получив свою кровавую жертву, чудовище, наконец, исчезло, оставив своего призывателя на растерзание лучнику и мечнику — чемпиону Жёлтой команды, элитой убийце и главной героине Арены. Удар. Удар. Удар. Поражать эту дрянь оказалось не так уж сложно: отбиваться одновременно от двух противников у неё не получалось, и смерть стала лишь вопросом времени. — Ну? Может, ещё кого-нибудь призовёшь? — рассмеялась чемпион, занося меч для очередной силовой атаки, но ящерица сумела увернуться. Затем ни с того ни с сего завиляла своим разноцветным хвостом. — О, а это отличная идея. Спасибо, а то я тут как бы одна, хотя, со мной кабан, значит, по факту не одна, но от него помощи, сами понимаете, особой нет, поэтому я себя чувствую так, будто сражаюсь против вас двоих одна. А вы — ребята серьёзные, и без помощи одолеть вас будет трудно, поэтому позову-ка я подмогу. Ещё раз спасибо за классную мысль! Ящерица улыбалась. Опять. И вновь в небеса взметнулся сжатый кулак, в этот же миг на Арене появилась сияющая золотом дева, и несколькими ударами своего золотого меча она сразила лучника Жёлтой команды, прежде чем исчезнуть. А затем рубящий удар невиданной силы уронил чемпиона Жёлтой команды на пропитанный кровью, потом и слезами боли песок. Между сломанными рёбрами увеличилось и сдувалось в такт хриплому дыханию повреждённое лёгкое. Поверженная женщина-норд закашлялась. На губах показались мелкие шарики алых брызг. В этот момент ящерица убрала за спину свой двуручный меч-катану. Присев, она склонилась над умирающим чемпионом. Во взгляде бесстрашной женщины-норда полыхало пламя бесполезной теперь ненависти. — Ну вот и всё. Ты умираешь, и это так грустно... — тихий шёпот внезапно сменился леденящим душу смехом, — хотя, вру, конечно, потому что мне смешно. И даже очень смешно. Интонации ящерицы казались... другими. Угасающий мозг не мог уловить суть, но что-то было не так, и на умирающую женщину смотрел не подросток, ставший воином, но нечто совершенно иное. — Нет, ну правда, это же обхохочешься! Ты называешь себя богом среди смертных, а в итоге подыхаешь! Но ты же в курсе, что боги бессмертны? Поверь, — шипение ящерицы больше не казалось очередной дурацкой шуткой. Оно словно таило в себе невидимый яд, разъедающий те границы, что отделяют привычный мир от чего-то неизвестного. Устрашающего, — уж я-то кое-что в этом смыслю. Внезапно бывшему чемпиону показалось, что глаза аргонианина начали меняться. Из красных они превратились в ярко-жёлтые, разделённые вертикальным зрачком хищника. Пугающая ухмылка, та самая, с которой это... существо... шагнуло на поле боя, вновь появилась на зелёной зубастой морде. — Чт... — говорить уже не было сил. Исход был ясен, и время ускользало словно скользкие от крови крупицы песка сквозь пальцы. Но она имела право знать. Заслужила. В конце концов, она — не абы кто, а элитный воин. — Что ты такое? Ящерица обиженно надула губы, напоминая расстроенного ребёнка. Не переставая теребить свой подвижный хвост, она негромко заговорила. — Ну, почему сразу «что»? Я очень даже «кто», между прочим. А что до имени... Да, тут ты права, с моей стороны было крайне невежливо не представиться... хотя, это ведь секрет. Но, так уж и быть, я раскрою его тебе, ведь ты скоро сдохнешь и никому не сможешь его рассказать! Ящерица встала в полный рост. Вонзив в песок лезвие катаны, она опиралась на неё словно на трость, покачиваясь. И улыбаясь. — Кстати, плохая новость. Ты окочуришься через десять секунд. Девять. Восемь. Семь. Итак. Меня. Зовут. Лорд. Шеогорат! Металлический ботинок тяжёлой брони с силой опустился на искалеченную грудную клетку, с хрустом ломая рёбра и размазывая о них мягкую ткань лёгких. В этот миг толпа взорвалась бешеным восторгом, и казалось, что каменные своды Арены сотрясаются от неистовых воплей кровавой эйфории. Вскинув над головой руки, с выставленными указательным и средним пальцами на каждой, он позволял беснующейся толпе восхвалять себя. Хотя... Шеогорату это было не то чтобы так важно... Но Хвостатая, вон, радуется, а он же милостивый принц, ведь так? Добрый и обаятельный, несущий радость и свет... ну или треск разрываемой плоти, как получится. А как получится в следующий раз, не знает даже Джигаллаг. Но тем ведь интереснее!