***
Мы молчали, но как только переступили порог дома Джерома, я не выдержала этой напряжённой ситуации и воскликнула: — Что это черт возьми было? Тот лишь промолчал, сделав вид, будто ничего не произошло. Мы зашли на кухню и я поставила на плиту старый ржавый чайник. — Ты меня вообще слышишь? Не делай вид, будто не понимаешь о чем я. Этот Пингвин, Зсасз, выстрел, амбар и моё раненое плечо! Кто вообще меня подлатал и не дал умереть от потери крови? — не унималась я. — Я не собираюсь отвечать на все твои глупые вопросы! — он подошёл к холодильнику и, открыв дверцу, стал искать что-то взглядом, чтобы утолить голод. — Я не могу не задавать этих вопросов! Что за постоянное неведение? Я хочу знать! Знать, что ты собираешься делать с этим всем?! Пингвин буквально объявил тебе войну, а ты будто и не замечаешь происходящего! Ты приходишь и уходишь, не говоря куда, зачем и почему! Хочешь использовать меня в своих планах, но не объясняешь их сути! Чайник начинал закипать, а вместе с ним и терпение Валески. Только я потянулась выключить конфорку, как раздался громкий звук. Он со всей силой захлопнул дверь холодильника и поднес нож к моему горлу. — Какая же ты скучная. Ты заставляешь меня сожалеть, что я вообще оставил тебя в живых. Сиди тихо и не задавай такое множественное количество вопросов, ведь даже моё ангельское терпение не выдержит, — он медленно опустил нож и я облегчённо выдохнула. Он без слов вышел с кухни, а потом и из квартиры. Я продолжила стоять на одном месте и тихо, почти шепотом сказала: — Опять. Опять без слов.***
В два часа ночи, когда я сидела на кровати и не предвещала ничего резкого, дверь чуть не вылетела. Джером зашёл. Нет, даже не зашёл — залетел в квартиру. Было видно, что он совсем не доволен и я испугалась. Мне было страшно задавать ему какие-либо вопросы, ведь таким злым я его еще не видела. Я не очень хотела быть прирезанной свинкой, потому просто молча кивнула. Валеска сразу пошёл на кухню за этим гадким, но таким уже родным пивом из магазина в подворотне. — На, держи, — громко и раздраженно крикнул он, и в меня полетела большая коробка белого цвета. — Чёрт, Джером, ты чуть не прибил меня этой проклятой коробкой. Что это? — Тебя что-то не устраивает? Открой и посмотри. Я без всякого сожаления разрывала бумагу, в которую была завернута коробка. Коробка была в белой бумаге. Очень иронично, ведь и сама коробка белая. На ней красовался красный бант, который я с раздражением сорвала. Открыв коробку я слегка обомлела. — Померяй, — небрежно бросил Валеска. Платье. Красное, длинное, облегающее, в блестках. С открытой спиной и вырезом у ноги. Плечи были закрыты (ну да, если забыли в одном у меня до сих пор красуется немного зажившая рана от пули). Смешно это всё. Я никогда не любила платья, а теперь одета как на Met Gala. — Что за повод? Джером фыркнул и сказал: — Ну уж точно не выражающий симпатию жест. Это не романтический подарок от милого парня. Это нужно для дела. Я не умею любить, не привязываюсь к людям и не хочу этого. В этом и есть преимущество маньяка. Я абсолютно не удивилась подобному ответу и несколько минут провела в своих личных раздумьях. — Тебя не учили приличиям, детка? Нужно сказать спа-си-бо! — Это — не подарок, это для дела. — с иронией и долькой обиды ответила я. Он лишь посмотрел в мои глаза и недовольно хмыкнул. И именно в тот момент, я почувствовала, что всё внутри меня рухнуло. Был один человек, которому, как мне казалось, я была нужна. Смешно. Ну ты и дура Эва. В моей голове стремительно пронеслась глупая мысль и я не сдержала себя: — Почему ты тогда меня не убил? Ты мог. Не ври о том, что был пьян. Ты мог это сделать. Так почему? Тебе бы легко это сошло с рук, как и всегда, это ведь Готэм. Совесть бы тебя не мучала и жалко меня тебе не было бы. Зачем? И знаете что? Он лишь рассмеялся и пожал плечами. — Но ведь так было бы скучно, а я страшно не люблю скучные события, — ответил он. Господи. Джером Валеска, ты ведёшь себя как гребаный ребёнок. Но чего можно было ждать? Аргументированного ответа? Смешно. — С тобой всё ясно. — И что же тебе, позволь спросить, ясно? — Не обращай внимание. Ничего. — Ответь на мой вопрос. Что ясно? — Ясно то, что я вообще зря пошла за тобой. Нужно было победить тот страх и остаться мёртвым телом гнить в заброшенном переулке. Руку отпусти. Пожалуйста, — я говорила, будто не контролируя себя, будто потеряв весь страх, что был во мне. И знаете что? Я рассчитывала, что меня скорее пырнут ножом, чем отпустят руку. Но он отпустил. Немного остыв, мы молча сидели на краю кровати с разных сторон. Телевизор работал и в новостях мелькнула информация об Освальде Кобблпоте. Когда Пингвин пообещал о себе заявить — он не солгал. И у нас с Джеромом наметилось важное дело. Дорогой Пингвин устроил *внимание* благотворительный прием. И так было понятно, что это мероприятие — еще одна ложь криминального авторитета перед народом. И Джером решил, что это отличная возможность заявить о себе снова, в ответ Пингвину. Наш «гениальный» и очень непредсказуемый план заключался в том, что я, пока никто не видит, должна была забраться на верхний этаж, а после, отключить камеры наблюдения. Далее идет то ли тайная роль, то ли очередная импровизация Валески. В таких важных планах, как срыв благотворительного приема, могли происходить случаи, в которых нужно убить кого-нибудь, но мне нечего было терять и потому я согласилась.