Ведьмак против Мэри Сью

— Все-таки ноги у нее… и глаза… и губы… и кожа… и пальцы… — Геральт, ну ты бы еще ее подмышками восхитился! Случайно задел в бою задницу этой девицы — до сих пор не могу понять, как ты ухитрился — и все, вечная любовь? — Тебе, Ламберт, вообще хватило одного взмаха ресниц, — заметил Белый Волк, пытаясь изгнать из головы дурманящие воспоминания о прошедшей ночи. Прежний образ мысли с трудом, но возвращался. Похоже, любовные чары Ксандрины все-таки имели временный эффект. — Хотя задница была действительно — что надо... Шум моря и голоса толпы у ворот становились ближе — еще немного, и ведьмаки оказались среди пестро разодетых прохожих на одной из городских улиц. Геральт уже хотел открыть дверь «Хамелеона», как распахнулась так резко, что охотник на монстров увернулся лишь благодаря своей ведьмачьей реакции — обычный человек в такой ситуации заработал бы перелом носа или здоровенную шишку на лбу. На порог вылетела Кейра Мец — интересно, она просто увидела Геральта и Ламберта через окно, или все это время сидела в засаде, ожидая, когда ее незадачливый возлюбленный вернется? Чародейка прошагала мимо Белого Волка, даже не заметив его, и встала лицом к лицу с молодым ведьмаком. — Ну что, герой-любовник, наверное ты незабываемую ночь провел? — отчеканила она. — А, может, и не одну? — Позволь мне все объяснить, — Ламберт говорил спокойно и решительно, как человек, уверенный в своей невиновности, но это ему явно не помогло. — Объяснить? — фыркнула Кейра. — Какой в этом смысл, если я своими глазами видела, как ты бухнулся на колени перед этой вертихвосткой, едва увидев ее, а потом еще всю ночь слышала ваши страстные вздохи за дверью? Вокруг Кейры начали искрить магические разряды, а земля под ногами мелко задрожала, как и волчий медальон на шее Геральта. Ведьмак слышал, как жалобно дребезжит посуда в обеденном зале «Хамелеона», видел, как встревоженно озираются прохожие и в панике шарахаются лошади. Поняв, что еще немного — и чародейка в гневе разнесет пару новигардских кварталов, Волк решил вмешаться. Все мысли Кейры явно были сосредоточены на Ламберте, а значит о магической защите она не думает… сосредоточившись, он украдкой наложил на волшебницу Аксий. Мутации, полученные Геральтом в туссентской лаборатории Томаса Моро, сделали его знаки намного сильнее — хотя ведьмак все равно не был уверен, что Аксий подействует на такого серьезного противника. Кейра открыла рот, явно планируя заявить еще что-то невероятно гневное, но неожиданно осеклась. Потоки магической энергии, которые пронизывали весь воздух вокруг, сразу успокоились. — Так… что там в итоге случилось? Она тебя околдовала? — запинаясь, спросила чародейка после долгой паузы. Решив, что дальше Ламберт разберется сам, Геральт прошел внутрь. Завидев его, Трисс, сидевшая за одним из столиков, немедленно поднялась и крепко обняла ведьмака. — Геральт, любимый, я так волновалась, — проговорила рыжеволосая волшебница. — Судя по тому, что рассказала Кейра, в округе бесчинствует какая-то… прекрасная ведьма? — Да, Трисс, — Белый Волк прижал чародейку к себе, и это, кажется, полностью освободило его от чар Ксандрины. — И мы должны как можно скорее понять — как ее можно победить. — Что я слышу, — раздался рядом насмешливый и до боли знакомый голос; одновременно ведьмак почувствовал разливающийся в воздухе аромат сирени и крыжовника. — Легендарный Геральт из Ривии решил объявить войну красивой женщине. Воистину, последние времена наступают… — Здравствуй, Йен, — кивнул ведьмак спустившейся с лестницы чародейке. — Кажется, у тебя есть шанс помочь нам в этой войне. — Ладно, — деловито сказала Йеннифэр, поправляя свои роскошные черные локоны. — Давайте подумаем над этим. Кейра нам кое-что рассказала, хотя она была в таком гневе, что могла многое упустить или перепутать. Все-таки хорошо, что вы, ведьмаки — лишены эмоций. Участники военного совета присели за стол. Очень кстати в кабаре зашли перекусить Золтан и Дуду — Трисс сразу пригласила их присоединиться к обсуждению. Лютика никто не звал, но он примчался сам, заявив: «что бы вы ни планировали, это может стать сюжетом для новой баллады». Последними явились Ламберт и Кейра. Судя по тому, что в зал они зашли в обнимку — примирение все-таки состоялось. — Итак, у нас есть ее волос, — сказала Трисс, наматывая на палец трофей Геральта. — А, чтобы сделать противоядие, зачастую нужна небольшая доза яда. Кейра, ты разбираешься в этом лучше всего — возможно ли создать эликсир, который будет защищать от любовных чар этой… дамы? — Попытаюсь, — ответила Мец. — Даже без своего главного козыря — она по-прежнему будет невероятно сильна, — произнес Геральт. — Дуду, нам потребуются твои способности. Сможешь превратиться в нее? Наша героиня явно считает себя единственной и неповторимой. Подозреваю, что встретившись со своей копией, она может несколько потеряться. Глаза допплера, явно уставшего от благополучной, но однообразной жизни в Новиграде, горели восторгом. Одновременно с этим его зубы стучали, а руки — дрожали от ужаса. — Х-хорошо, — с трудом выговорил Бибервельт. — То, как вы ее описываете… ни в кого подобного, я никогда раньше не обращался. По крайней мере, это будет интересно, — он поспешил отхлебнуть сидра, буквально спрятавшись за деревянной кружкой, чтобы окружающие не видели страх доплера. — Если неожиданно нападем одновременно со всех сторон — с магией и оружием — это может сработать, — сказала Трисс. — Трое могущественных чародеек, Дуду в нужном обличье и трое великолепных воинов, среди которых — два ведьмака. У нас есть все шансы одолеть Ксандрину. — Вы забыли еще про барда, который своими боевыми песнями будет изгонять из ваших душ страх и вдохновлять вас сражаться еще яростней! — вставил Лютик. — Мы с Геральтом вместе прошли много испытаний и он может подтвердить, что я всегда… — И речи быть не может, — отрезал Белый Волк. — Собираешься играть на лютне, сидя с нами в засаде? В конце концов, ты разве забыл, что готовишь спектакль? — Все равно вы его теперь пропустите, — обиженно надулся бард. — А искать мы ее где будем? — обращаясь к Трисс, поинтересовалась Йеннифэр, явно не разделявшая горячности молодой волшебницы. — Встанем в чистом поле и станем ждать, когда наша цель пройдет мимо? — Тут нужна какая-то приманка, — ненадолго отвлекаясь от громадной кружки с пивом подал голос Хивай. — Каждая рыба клюет на что-то свое. И эта стерва тоже должна. — Золтан, это не рыба, — тоном учителя, говорящего с до крайности тупым учеником, произнесла Йеннифэр. — Постойте, — встрепенулся Геральт. — Я кажется знаю, на какую приманку она купится. У нас будет не двое, а трое ведьмаков. — Ты про любителя суккубов Эскеля? — понял Ламберт. — Слышал, он как раз охотится на гулей где-то неподалеку. Но уверен ли ты, что Ксандрина захочет добавить ведьмака со столь… специфическим лицом в свою коллекцию соблазнений? *** Началась подготовка к решающей схватке. Чародейки занялись работой над зельем. Ламберт взялся отыскать Эскеля. Геральт, Дуду и Золтан вместе продумывали — где стоит расположить засаду и какую тактику использовать в сражении с Ксандриной. Принимать бой стоило вдали от поселений — иначе случайными жертвами могут стать ни в чем не повинные люди. Зелье было готово к полудню следующего дня. Как и добавленный в него волос, оно непрерывно меняло цвет. Йеннифэр дала попробовать небольшие порции снадобья паре бродячих собак, чтобы быть уверенной, что у чародеек случайно не получился какой-нибудь яд. Впрочем, понять, действует ли эликсир так, как было задумано, можно будет только при встрече с Ксандриной. На закате, перед самым закрытием новиградских ворот, приехали ведьмаки. Оба были сильно измотаны — накануне вечером Ламберт застал Эскеля в тот самый момент, когда тот только-только расправился с очередной стаей трупоедов. После этого охотники на чудищ без устали скакали всю ночь и весь следующий день, чтобы быстрее вернуться к друзьям. — Вы же все равно не поедете искать злодейку на ночь глядя? — поинтересовался Лютик. — Ворота закрыты, доблестные Ламберт и Эскель смертельно устали, их верные кони — тоже… Быть может, вы посетите мой спектакль? Я всех приглашаю! К тому же великая сила искусства изгонит из ваших душ страх… — И вдохновит нас сражаться еще яростней, — вздохнул ведьмак. — Слышал-слышал. — Мы уже подготовились к битве. Почему бы нет? — мечтательным тоном сказала Трисс. И Геральт не смог ей отказать. *** Небо усыпали бесчисленные яркие звезды. Множество разноцветных фонариков таинственным светом озаряли площадь, на которой соорудили сцену. Скамеек хватило не на всех, поэтому зрители — не только люди, но также низушки, гномы и краснолюды — толпились в проходах и даже влезали на крыши. Местные жители по пояс высовывались из окон. Теплый воздух летней ночи наполнили звуки оркестра, а на сцену вышел Лютик. Поклонившись собравшимся, он объявил, что спектакль расскажет о непростой истории отношений Сианны и Анны-Генриетты, а роль последней исполнит муза поэта — Присцилла. — Мне даже интересно, как они изобразят Детлаффа, — пробормотал под нос Геральт. — Особенно в его крылатом обличье. Лютик покинул сцену под бурные овации зрителей, занавес всколыхнулся, готовый раздвинуться, как вдруг… Многие новиградцы вначале восприняли это как часть представления. Площадь внезапно огласило какое-то странное гудение. Оно нарастало, и вскоре начало казаться, будто вся земля превратилась в исполинский барабан, в который нанес удар какой-то непредставимый гигант. — Это что? Это где? — в растерянности вопрошали собравшиеся. Забыв о спектакле, на сцену выбежали актеры, музыканты, рабочие, которые должны были менять декорации и заботиться о реквизите… Долгое время никто ничего не понимал, как вдруг шум толпы перекрыл чистый и сильный голос Присциллы: — Поднимите головы! — воскликнула она. В небесах над Новиградом, постоянно разрастаясь, вспыхивала невероятно яркая точка. Впрочем, вскоре ее уже нельзя было назвать точкой — пылающее как солнце пятно света стремительно расширялось — несколько мгновений спустя оно заняло собой все пространство от горизонта до горизонта. В этом нестерпимом, ослепительном сиянии, от которого вмиг заболели даже измененные мутацией глаза ведьмака, обрисовались очертания до ужаса знакомого лица. В следующее мгновение воздух между землей и небом заполнил голос. ЕЕ голос! — Я — Ксандрина-Электра-Вольфрамия-Моргана-Алисия-Катриона-Вайолет-Эльда-Роксолана-Носферата-Сибилла-Шайла-Висенья-Френегонда-Жасмина-Розамунда-Валерика-Даниэла-Матильда-Афродита-Эстрея-Брунгильда-Инферния-Скарлетт-Флоренция-Вёльва-Антуанетта-Кориолана-Санктуария-Ренесми-Лилит-Эльдария-Жозефина де Арканеум-эль-Тридрангар леди Платиновых островов, владычица Драконьих гор и покорительница Адамантовой башни, гранд-магистр Ордена Безликих, также известная как Неуловимая Тигрица, Заклинательница Небес, Воительница из Черного Леса, Прекрасная Демоница, Убийца Богов, Надежда Тринадцати Измерений, и еще под целым рядом прозвищ и почетных титулов. Во мне — кровь титанов и вулканцев, валаров и Истинных магов, а также — высших вампиров, асов, амазонок и короля Артура! Я билась при Гастингсе и в Суровом Доме! Открывала новые планеты и посещала Девятый круг Преисподней! Отбирала перчатку у Таноса и была единственной, кто не ослеп, читая Свиток Правды! Я объявляю себя владычицей этого мира! Отныне — не будет границ, королей и королевств, а все расы и народы будут жить в гармонии — лишь под моей мудрой и справедливой властью! Все ведьмаки, Скоя’таэли, маги и чародейки станут моей личной гвардией, во главе которой я отправлюсь покорять иные планы, измерения и миры, неся добро и свет! — Ксандрина замолчала и в следующий миг сияние в небе погасло. Над площадью, да и, наверное, над всем городом, повисла гробовая тишина, в который было слышно как над сточной канавой летают мухи. Через несколько мгновений пространство вокруг буквально взорвалось паническим гвалтом. Люди обезумели от ужаса — и их было очень легко понять. — Злоебучие идеалисты, — выругался Золтан. — Вечно орут о благих целях, хотят перекроить мир, а в итоге всегда получается какой-то пиздец. — В прошлый раз ее имя было покороче, — заметил Ламберт. — Да и список подвигов был совсем другим… — Это сейчас не главное, — сказал Геральт. — Трисс, Йен, Кейра, — что это было за заклинание? — Небесная проекция, — подумав, ответила Йеннифэр. — Очень давно создание таких чар обсуждалось — но дело даже до экспериментов не дошло. Самые могущественные волшебники вместе решили, что это слишком сложно и игра не стоит свеч. — Надо бы Ксандрине это объяснить, — пробормотал Белый Волк. — Так, — обратился ведьмак к друзьям. — Завтра мы выдвигаемся как только откроют городские ворота. Раньше все встречи с этой царицей-самозванкой происходили внезапно для нас, но теперь мы хорошо подготовились и навяжем ей бой на своих условиях.