Моя прекрасная няня

8 мая, суббота. 20:08 вечера.       В приёмной было тихо и спокойно. За месяц парень привык к этим нарочито удобным креслам, искусным декорациям в виде статуэток неопределенной формы и картин, посыл которых каждый мог понять по-своему. Тут даже висели портреты хозяина, который, видимо, имел здоровое чувство собственного достоинства. Иногда, правда, напрягали здешние ассистентки-тройняшки, которые при том одевались идентично, и, кажется, их босс зовет бедняжек одним именем на троих, чтобы не путаться. Коннор считал это в высшей степени странным, но психологи - тоже люди, значит, у них так-же есть свои тараканы в голове. Коннор ведь сам учился на психологическом, так что по себе мог судить: у каждого психоаналитика есть свой психоаналитик.       Элайджа Камски был его психоаналитиком. - Глядите, кто-то открылся чувствам. А ещё... ты даже дверь не закрыл, значит сегодня наш сеанс будет очень коротким?       Когда юноша вошел в кабинет, послышалась тонкая струя жидкости: статный мужчина, одетый в чёрное кимоно, доверху наполнил стакан для коньяка светлой жидкостью и добавил пару кубиков льда. Коннор вопросительно посмотрел на ёмкость и собеседник усмехнулся мило нахмуренным бровям своего гостя. - Просто сок, - Камски сделал пару небольших глотков. - У меня пристрастие к человеческому сознанию, а не к таким глупостям, как спирт.       В помещении сегодня было что-то необычное. Что-то поменялось. Не было ничего, никакой мебели, только один единственный стул одиноко стоял посередине, между ними.       Хотя людей здесь двое.       Когда Элайджа взглядом намекнул Коннору, что тот может присесть, парень жестом отказался от предлагаемых удобств. - Я постою, мне не сложно. Садитесь лучше Вы.       Камски недовольно цокнул языком и пристроил наполовину полный стакан на журнальном столике. - Твоя наставница Аманда больше не рядом. Она воспитала тебя быть холодным и послушным, когда родители скинули на её плечи тебя и Кэру. Ты приучен говорить то, что люди хотят от тебя слышать, ты стараешься всем угодить, ты словно подчиняешься программе... но ведь не обязан. - Врач устроился на единственном стуле, оказавшись глазами на уровне груди Коннора, но наглости у него было в избытке, чтобы даже в таком положении смотреть сверху вниз. - У твоей сестры хватило духу противиться бессмысленным установкам, которые придумали вместо тебя для тебя, значит, ты тоже справишься. Девиантное поведение в общественном понимании - это нормально. Это часть жизни взрослого человека, слушать свои желания. Если ты хочешь сесть - бери и садись. Всё просто. И не важно, сколько нас в комнате.       Последние фразы прозвучали особенно грубо. Юноша молчал, потому что ему нечего было сказать: врач знал о нём всё, и Коннор мог лишь покорно кивать головой в согласии с каждым словом. Но сегодня он пришёл сюда, чтобы разъясняться предельно серьезно. - Я считаю, что быть формальным и прилежным - не грех.       Элайджу это бесило: Коннор не понимал, в чём разница между отстаиванием своих границ и "подстилкой"; он хотел разбудить, проявить огонь в глазах того, кто не знает, чего хочет, увидеть протест. Психолог играл с пациентом как школьник, который с интересом тычет скальпелем в препарированную лягушку: посмотреть, дернется мёртвая мышца, или нужно уколоть посильнее.       Ничего лучше он не придумал. - Тебе придется сделать выбор: либо ты расстаешься с мыслями о том, что можешь стать счастливым с этим человеком, и я обещаю вылечить тебя раз и навсегда, - мужчина разочарованно опустил глаза, - Либо ты прекращаешь ходить ко мне на приёмы и остаёшься без моей поддержки...но будешь с тем, на которого возлагаешь большие надежды. Только не прибегай потом, если у тебя ничего не получится.       Парень посмотрел на того с досадой; развернулся, не сказав ни слова, и поспешил удалиться из помещения. Когда он пробежал мимо регистратуры, забыв записаться на следующий приём, Камски понял: больше не вернётся. С довольной улыбкой, Элайджа взял со своего стола стакан сока и покрутил, чтобы послушать вибрации стекла, бьющегося о кусочки льда. Одна из ассистенток, сжимая папку с бумагами, встала в дверном проёме кабинета: - Профессор Камски, что мне написать в карточке мистера Декарта? Ответа долго ждать не пришлось. - Слово в слово, Хлоя: "лечение завершено".