***
Сознание возвращается медленно, но глаза быстро распахиваются после резкого запаха и горького привкуса во рту. Закашливаюсь. — Это что, двалиновская настойка? Гадость редкостная, — бурчу, стирая выступившие слёзы и приподнимаясь на лазаретной койке. — Вот, видите, просто переутомилась девочка, — кивает Оин, — И перенервничала, и не спала нормально опять, да Лина? — не вдумываясь, киваю, отрешенная от мира, пытаюсь собрать цепь событий. — А кто ей спать-то не даёт? — ворчит Торин. — Дык, кошмары. Сколько раз она уже за снотворным бегала сюда, Дори готовить не успевает, — пожимает плечами лекарь, в глазах Дубощита проскальзывает немалое удивление, сменяющееся пониманием. Ох, вот, только жалеть меня не надо! — Что, на похороны мои собрались? — скалюсь, исподлобья смотря на собравшихся — Торин, Фили, Кили и… Дис! Глаза по-детски, наивно округляются, на губах против воли расцветает улыбка, — Nane! — срываюсь с постели, кидаясь в объятия гномки. Она всегда поддерживала, успокаивала, что было для меня очень важно в годы отрочества. Когда мы с принцами сдружились, она всегда была рядом, готовая помочь делом или советом. В то время на Торина навалилось множество дел, и он не всегда успевал быть со мной, когда это требовалось. Тут появлялась Дис, поэтому я в полном праве называть её матерью, своей Nane. — Девочка моя, — шепчет гномка, не отпуская. И правильно делает! Не держи она меня, я бы снова свалилась - голова-то кружится волчком и ударяет по вискам - не смей так подлетать с кровати, дурная! — Я так соскучилась! Ты бы знала! — Эти оболтусы тебя в могилу еще не завели? — смеётся черноволосая, разглядывая меня со всех сторон, словно желая убедиться в моей реальности. — Ну, твой брат пытался, — насмешливо окидываю Торина лукавым взором. — Она сама кого хочешь в могилу заведёт, — ворчит папа, закатывая глаза. — Да, наслышана я о твоих подвигах, — протягивает Дис, беря меня под локоток, — Пойдём, расскажешь всё.***
— Да-да, спасибо, братья, что не оставили на холодном бастионе. Пожалуйста, Лина, обращайся! — недовольно бурчит Кили, передразнивая полуэльфу, когда за парочкой принцесс закрывается дверь. — Можешь ещё позлиться — теперь вы двое точно идёте на охоту. Скажите спасибо сестре, — меланхолично произносит Торин. — Да как на неё злиться? — горестно вздыхает лучник, махнув рукой, — Подожди, а причём тут охота и Лина? — Ваша дорогая сестра решила, что лучшее задание для женихов — наловить зверья. Не знаю, что она удумала, но вы должны её удержать от убийства гномов, — мрачно усмехается узбад, — Или защитить. — Удружила сестрёнка, — хмыкает Фили, — Пойдем собираться! — братья оставляют Торина наедине с варящим какой-то отвар Оином. — Расскажи-ка мне, что там у неё за кошмары?***
В назначенный час порядка полсотни гномов во всеоружии собираются у главных ворот. Двалин недовольно косится на пришедших — он явно не рассчитывал на такую толпу. Согласна, так легче распугать зверьё, чем наловить. — Я тоже не прочь избавиться от них, — подмигиваю дяде, усмехнувшись. В ответ получаю лишь испепеляющий взгляд, — Ой, ну давай ещё обидься! — Выходим! — грохочет он, кажись, совершенно меня не услышав. Ладно, всё равно долго не продержится. Отходчивый он. Сегодня моё настроение не испортит ничего. С утра ко мне никто не лез с настойчивыми пожеланиями заплести или одеть в платье. Я сама встала, неспешно умылась и собралась, вовремя успев. Легкие эльфийские сапоги, кожаные штаны бордового цвета, простая рубашка, небезызвестная туника, побывавшая на голове у Фили, кожаный корсет на манер лихолесских, наручи и любимый тёплый плащ, взятый скорее из-за привычки, чем за надобностью (он останется на месте привала и будет служить мягким одеялом). Не меняется ничего. Из оружия — кинжал с рубином, закреплённый на бедре, пара стилетов в наручах, длинные кинжалы за спиной, метательные ножики за сапогами. Рингиль в этот раз сиротливо остаётся дома за неудобством на охоте — я за зайцем с мечом, что ли, буду бегать? Солнце ослепляет в первые минуты, а потом согревает так, что беорновский подарок оказывается на спине у нагруженного провиантом пони. Наша дорога идёт на северо-запад, где на склонах Горы скачут горные бараны, а в лесу, раскинувшемся у подножия можно отловить выводок зайцев или, если повезёт, косулю, а может и вовсе благородную лань, если та забредёт сюда с Лихолесья. — Эх, братцы! Свобода! — усмехаюсь, нагоняя принцев и вклиниваясь между ними. — Пообещай, что в целях отпугивания женихов ты никого не покалечишь, — поворачивает на меня голову Фили. — А вот это уже не от меня зависит, — невинно смеюсь и решаю всё-таки дойти до Двалина, попутно растрепав волосы братьям. — Лина! — доносится возмущенный дружный окрик. — Чего? — удивляюсь, округлив глаза, — Что? Я ничего не натворила! — оборачиваюсь, беззаботно пожав плечами, продолжая идти спиной. По пути беру в руки подтаявший снег с камня, пригретого солнцем, превращаю горстку в небольшой кособокий шарик и кидаю его в недовольную парочку, — Вот теперь да! — хохочу во весь голос, остановившись, когда снежок приходится Кили в лицо. Фили поддерживает меня, за что получает тычок от брата, но так и не перестаёт смеяться. Злобно попыхтев, младший снимает лук, занося его со стрелой куда-то мне над головой. — Кили? — встревоженно спрашивает светловолосый. С моего лица сходит улыбка, сменяясь непониманием. Вмиг стрела вылетает из-под его пальцев, просвистев у щеки. — Где она? — я тяжело сглатываю, переглянувшись с Фили. И только вопрос повисает в воздухе, как мне под ноги падает сражённая стрелой утка. Взвизгиваю от неожиданности и ругаюсь на ухохатывающегося Кили. — Что у вас там? — ворчит Двалин, обращая внимание на то, что происходит позади него. — Первый улов, — бурчу в ответ, кинув ему неудачно залетевшую так далеко от озера птицу. Неделя обещает быть веселой.***
По прошествии пары дней я всё также нахожусь в компании братьев. Перед глазами вечно мелькают другие гномы, но особого внимания на них я не обращаю. Более-менее общаюсь с Телхаром и Наром, находя их общество не таким обреченным. Черноглазый Нар оказывается командиром стражи в Железных холмах, но уже подумывает перебраться в Эребор. Телхар — рыжеволосый кузнец из деревушки дейловцев. Оба неплохие гномы, однако хочу ли я хотя бы за одного из них? Определенно нет. Двалин, как и предполагалось, потеплел ко мне к заходу солнца первого дня, когда мы добрались до опушки. С его подачи уже следующим утром я нахожу свою первую добычу — горного барана, и мы с Фили тащим упитанное животное в лагерь (скорее всего гном донёс бы его и сам, но отдать свой улов я не могу просто из упрямства), пока Кили отстреливает зайцев. Сегодня же случился верх моей удачи. Вновь отправившись в лес, я особо не рассчитывала на большой улов, но судьба поистине непредсказуема. Скрывшись за невысоким деревцем, стояла лань. Видимо, она не услышала моих шагов, раз не сбежала. Грациозное и изящное животное. Поначалу я не представляла, как лишить жизни это невинное создание, но потом воспоминание, как Фаир украл яблоко, предстало ясной картиной перед глазами. Королевство восстанавливается лишь три месяца, но жителей там уже немало. У нас нет регулярных охотничьих отрядов, которые доставали бы пропитание, и лишнего народа на это нет, поэтому гномы не всегда остаются сытыми.Принцесса думает о своём народе.
Тише воды, ниже травы, забираюсь на дерево, под которым затаилось животное. Думаю, если почует и сбежит, значит не судьба, но та не шевелиться и не тревожиться.Прости меня, Йаванна.
Спрыгиваю на спину лани, попутно всаживая кинжал в начало хребта. Прерывисто вздохнув, перерезаю ей шею. Лань падает на бок, я успеваю слезть. Смотрю на растекающуюся алую кровь и тяжело дышу, стараясь унять дрожь в руках. Безусловно, убивать тяжело, особенно таких созданий. Следующим испытанием становится дотащить тушу до лагеря. Убираю кинжал за спину, вытерев его ненужным куском ткани, заткнутым за пояс. Берусь за передние копыта и начинаю волоком тащить, идя спиной. — Ну, давай, убийца. Убить сил хватило, хватит и донести, — бурчу себе под нос, делая очередное усилие после короткого отдыха. Занесло же меня. Вконец устав от вечных веток, бьющих по голове, и коряг, путающихся под ногами, поворачиваюсь лицом к тропинке, перехватывая копыта лани так, что руки остаются за спиной. Спустя двадцать минут мучений меня встречают бурными овациями и свистом в лагере. Без сил оставляю тушу у какого-то бревна и валюсь в раскинувший мягкие объятия плащ. Сейчас уже ночь опустилась на землю, окутав её своим сумрачным одеялом, но за прошедшее время единственным моим движением был глоток воды. Я устала, мне можно. С обхода окрестностей возвращается последний отряд, и вернувшийся с ним Грор, заделавшийся лагерным поваром, приступает к своему делу, ставя котелок над костром. — Простите, а принцесса готовить умеет? — интересуется голодный Дондар. Согласна, я могла что-то приготовить, пока сидела здесь, но, честно говоря, лень победила, да и огромного желания, как и надобности, не нашлось. — Да уж, в нашем походе поваром был Бомбур, — усмехается Фили, скосив в мою сторону глазами. — Простите, я как-то не желала иметь дело с кухней после того, как гоблины месяц собирались меня освежевать, — скалюсь, мысленно кинув в него молнию. — Так это правда? — изумляется Дондар. Не хотя отвечать на расспросы, встаю, желая облегчить свою ношу. — Ты куда? — останавливает меня принц, схватив за запястье. — В кусты, — шиплю ему в ответ, — Можно? — рука получает свободу. Фили примирительно поднимает свои — видимо, слишком уж у меня угрожающий вид. Добродушно усмехаюсь и получаю в ответ лёгкую улыбку. Отхожу в лес, за первыми же кустами исполняю задуманное и уже собираюсь возвращаться, как слышу совсем недружелюбное рычание. Поднимаю глаза в надежде, что мне всего лишь почудилось, но встречаюсь с хищной жёлтой радужкой. Не успеваю среагировать и оказываюсь под диким варгом с капающей мне на лицо слюной скалящегося животного. Что есть сил держу хищника за шею, не давая приблизиться клацающим челюстям, и кричу, зовя на помощь. Достать хоть один из кинжалов не получается — руки не убрать, а мышцы ещё чуть-чуть и начнёт сводить; скинуть зверя не хватает сил. Так и остаётся ждать помощи со стороны. По щекам бегут солёные дорожки, перемешиваясь с тягучей слюной. Злостно прорычав в ответ варгу, пинаю животное, скидывая тушу с себя. Однако не успеваю ровным счётом ничего, лишь достать стилет — хищник, жив и здоров, опять наваливается, рыча что-то известное лишь ему. Вонзаю оружие в пасть врага, всё время мелькающую перед глазами, но раню совершенно незначительно, боясь остаться без пальцев. Тот взвывает и ещё больше злиться, желая скорее прикончить. Стилет теряется где-то в траве, откинутый за бесполезностью. Теперь лицо заливает тёмная липкая кровь. Закрываю глаза не в силах больше видеть страшную морду, но не оставляю попыток отдалить клыки. Руки начинают неметь от перенапряжения. И когда надежда совсем исчезает, варг отлетает со стрелой в боку, яростно скалясь и цепляясь за жизнь. На хищника находятся сразу трое воинов — вместе с Кили на мои крики прибежали Фили, Нар и Телхар. Не знаю, сколько ран получает зверь, но обречённый на смерть, сражается ещё яростнее, поэтому гномам не удаётся прикончить его, а лишь откинуть, перевернув на спину. Варг оказывается слишком близко ко мне и, барахтающийся как утопающий, кусает меня, не ждавшую новой напасти, за ногу. Мой крик, полный боли, оглушает округу. Я оседаю на землю. Гномы вспарывают громадине брюхо, а я, придавив коленом его грудь, безжалостно в две руки перерезаю хищнику глотку, мгновенно достав клинки из-за спины. И лишь тогда варг затихает, издав последний булькающий хрип. — Лина! — ко мне подбегают гномы, стараясь отдышаться от переделки. Кажется, увидев меня, они ещё больше пугаются. Неудивительно. Я вся в крови, причём, то в своей, алой, что сочиться из-под разодранного правого сапога, то в тёмной, почти чёрной, варга, которой залито лицо и руки. На левом бедре находятся порванная штанина и три довольно глубокие царапины, оставленные когтями зверя, когда тот придавил меня к земле. Измученно простонав, оказываюсь на руках Фили. Светловолосый выглядит не менее испуганным и трепетно прижимает меня к груди: «Солнце, потерпи. Всё будет хорошо. Я обещаю.» И от этого «обещаю» тепло разливается по телу, помогая успокоиться душе. По щекам катятся слёзы от переполняющих сердце чувств. Ну за кого я ещё выйду, когда только эти руки так нежно держат, боясь причинить новую боль? Обессилено опускаю голову ему на грудь, слушая удары сердца и успокаиваясь. Каждому воздаётся по заслугам. Я убила лань, варг чуть не убил меня. Я поняла, Йаванна. За всё приходится платить.