My drug.

В маленькой квартирке раздавался смех и голоса парней. Звучала тихая музыка, вроде рэп. На часах 6 вечера. Уже начало темнеть. Антон сидел на подоконнике и курил в открытое окно. На заднем плане хохотал Сергей на пару с отличником Позовым. На кухне что-то готовил Макаров. У мальчиков выходной, только так субботу и отмечают. Это уже второе собрание в маленькой квартирке, которую сдавали посуточно родители Позова. Шастун в очередной раз вдохнул вредный дым и вгляделся в ночную Москву с высоты тринадцатого этажа. Она сияла, даже ночью. Переливалась всеми цветами радуги, а машин на дорогах не поубавилось. Даже наоборот. Парень всегда мечтал о таком ритме жизни. -Шастун! — отвлек его голос Ильи. — Ты чего там скучаешь?! -Все нормально, — буркнул Антон, вспомнив, какой он трус. Он даже девчонку позвать в кино не может, стыд. -Не, — усмехнулся Илья, садясь рядом. — Если ты об Алисе, то расскажу тебе кое-что, — добавил он, а после, не дожидаясь каких-либо ответов Антона, начал: — Я знаю её с первого класса. С первого. Знаю, причем, очень хорошо. Лучше, чем ты, Тоха. Мы были лучшими друзьями. Вот компания: я, Алиска и Лера с Никиткой. Никиту ты не знаешь, наверное, он сейчас в параллельном. Доучились до шестого класса, когда я понял, что люблю её. Ну, понимаешь, еще детские чувства, когда, как дурак, дергаешь её за косички, а потом приносишь шоколадку. Я признался ей в седьмом классе, прям перед моим исключением из школы. И знаешь, никто не умер. Она не стала посылать меня, бить, называть придурком. Она лишь мило улыбнулась и опустила глаза… — Макар многозначительно остановился. Антон вздохнул. -А потом? — затушив бычок, спросил Антон. -А потом прибежала зареванная Лера и они ушли. А я так и остался другом, который долго боялся признаться. Сейчас, я не знаю, что я чувствую к ней. Но…если ты действительно любишь её, не будь трусом! Просто подойди и пригласи в это чертово кино! На чертов последний ряд! — ткнув пальцем в грудь Антона, восклицал Илья. — Просто не будь, как я! Мы уже не в седьмом классе, так будь мужиком, кем и являешься, в конце концов. -Выпьем же за это! — раздался голос Матвиенко. Парни обернулись к нему. Армянин стоял со стаканом коньяка. Не дожидаясь своих друзей, он осушил её залпом, слегка поморщившись.

***

В школе было настолько тихо, что шаги охранника на первом этаже отдавались эхом на третьем. Арсений сидел в пустой учительской и проверял контрольные десятого класса. Ему оставалось, буквально, три тетради, когда дверь приоткрылась и в помещение впорхнул кто-то, стуча шпильками по ламинату. Арсений вздохнул, откладывая работу Ани Ивановой в сторону. Мужчина отложил и красную ручку, после чего принялся потирать виски пальцами, прикрыв глаза. Звук каблуков отвлекал его и не давал расслабиться. Наконец наступила тишина, и Арсений медленно открыл глаза. Попов вздрогнул, увидев перед собой Ляйсан. Девушка улыбалась, сидя напротив. Помимо самой Ляйсан перед Арсением появилась чашка чая и конфета. -Я думала, что одна в школе осталась. Зашла, а тут вы, Арсений, — хлопая ресничками, проговорила учительница. — Может, отдохнете, чаю попьем? Арсений с недоверием оглядел кружку, чай в ней и конфетку в яркой обертке, после чего перевел свой измученный взгляд на девушку. Она вся светилась, и, кажется, даже не устала за весь день. -Чай? — сиплым голосом переспросил Арсений. — Ляйсан, вам разве не нужно идти домой. Может, вас там ждет парень или муж? -У меня никого нет, — усмехнулась она, разворачивая «Ласточку». — Так что никто не ждет. Только если кот. -А-а-а, — протянул Арсений, испытывая дикий дискомфорт, находясь рядом с ней. — Да не, — добавил он. — Я допроверяю дома, наверное. Поздно уже. Пойду я. Собаку еще выгуливать, сидит, наверное, под дверью, скулит, — проговорил он, вставая со стула. Собрав тетрадки в дипломат, он, добавил, надевая пиджак: бедный мой Чаки, — а после, издав нервный смешок, вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. Ляйсан нервно отбросила конфету в сторону, сложив руки на груди. Он сидел в своей квартире на полу, с маленькой тетрадкой в руках. В ней маленькими буквами были выведены имена, а рядом номера сотовых телефонов. Мужчина бегал по ним глазами, ища нужный. Наконец его взгляд упал на него. Красным цветом в клеточках было выведено: Лера. Он надеялся, что она не сменила номер за пять лет, и теперь внимательно вводил заветные цифры в телефон. Отбросив тетрадь в сторону, к подушке Чаки, Арсений приложил телефон к уху. Пошли гудки. Гудки….назойливые гудки. Арсений уже думал отключаться, подумав, что никто не возьмет, как вдруг гудки прекратились и он услышал голос. Он был таким знакомым и родным. Он бы не спутал его ни с чьим другим. -Алло, — сказала Лера, сидя на кровати этажом ниже. Её комната находилась аккурат под спальней Арсения. -Лера, — тихо сказал Попов, сжав в руке телефон. -Кто это? — не поняла девушка. Арс закрыл глаза и прикусил губу. -Это Арсений, — тихо ответил он. — Лер, давай поговорим, пожалуйста. Я нуждаюсь в этом последние два месяца точно. Прошу. Девушка молчала. Лишь её прерывистое дыхание слышалось в трубке. А после наступила тишина. Лера зажала рот рукой, стараясь сделать так, чтобы Попов не услышал, как она вот-вот расплачется. -Лера, я люблю тебя. Просто пойми это. Просто давай начнем все сначала. Никому ничего не скажем. Просто будем…. Звонок оборвался, послышались гудки. Арсений заорал что-то нечленораздельное на всю квартиру, а после швырнул свой телефон в стену. Гаджет разбился, а сам мужчина упал на пол, застучав кулаками по паркету. Лера, тем временем, слышала эти стуки, и сильнее прижала к себе подушку. Заливаясь слезами, она, похоже, понимала, что совершает глубочайшую ошибку всей своей жизни. Она любит, но отвергает. Дура.