волки

      Бретт встречает Айзека в пятницу на поле для лакросса, и это странно, потому что раньше он его видел в команде Бейкон Хиллса, и что он делает здесь Бретт точно не знает.       Айзек смотрит на поле так печально, так тоскливо, что Бретту хочется забрать его боль, только, он уверен, боль эта не физическая, боль эта моральная, и Бретт в любом случае от неё не избавит.       Поэтому он лишь садиться рядом, и говорит:       — Привет.       Айзек переводит на него взгляд, и улыбается в ответ вымученно и совсем слабо.       Решение вернуться в этот город даётся ему слишком тяжело — Айзеку мёртвая охотница Эллисон мерещится везде.       (и лучше бы он в Бейкон Хиллс не возвращался никогда)       — Привет, — кивает он в ответ.       — Почему пришёл именно сюда, а не в школу Бейкон Хиллса? — спрашивает Бретт.       А Айзек и сам не знает, почему он приходит именно сюда, почему не в родную школу, где его наверняка с радостью бы встретил Скотт.       Просто Айзеку в глаза Скотту и всем остальным смотреть слишком тяжело, они ведь все Эллисон не уберегли.       — Захотелось, — жмёт плечами Айзек, — Ты против?       — Совершенно нет, — качает головой Бретт, — Я пришёл тренироваться. Не составишь мне компанию?       Бретт усмехается, протягивая ему клюшку, а Айзек смотрит на него ещё с минуту, неуверенный в том, что он делает.       Но он кивает.

***

      Проходит несколько месяцев, прежде, чем Айзек впервые говорит о том, почему он вернулся.       Бретт его не торопит: им вместе легко и без воспоминаний о прошлом и нытья о том, что жизнь дерьмо.       Просто Айзек доверяет Бретту невероятно сильно, и он уверен, что открыться ему может.       — Знаешь, здесь умерла девушка, которую я любил, — говорит Айзек, — И я уехал отсюда.       — Тогда зачем вернулся? — интересуется Бретт.       — А я не знаю, — отвечает Айзек.       И это правда.       Он действительно понятия не имеет, почему решил вернуться сюда, почему именно сейчас и почему вообще.       Айзек этот город ненавидит так искренне, так люто, и лучше бы он сгорел, этот чёртов Бейкон-Хиллс.       Айзек лишь за одно этому городу благодарен: он Бретта встретил, и это точно лучшее, что с ним за последнее время случалось.       — Ну ты и придурок, конечно, Лейхи, — негромко смеётся Бретт.       — А я знаю, — кивает Айзек.       И целует его.       А Бретт отвечает.