See the stone set in your eyes
See the thorn twist in your side
I wait for you
Ты смотришь на меня холодным взглядом,
Едва сдерживая раздражение,
А я жду тебя.
Sleight of hand and twist of fate
On a bed of nails shemakes me wait
And I wait without you
Ловкое движение руки — и две судьбы сплелись в одну.
Я томлюсь ожиданием на ложе из гвоздей.
И я жду без тебя…
With or without you
With or without you
I can't live…
С тобой или без тебя
С тобой или без тебя
Я не могу жить…
Алекс вернулся к дому истинного всего через полтора часа — он несся так, словно бежал от заклятого огня. Но автомобиль припарковал на соседней улице — побоялся спугнуть омегу. И осторожно приблизился к дому. Весь свежевыкрашенный белой краской, тот выглядел приветливым и уютным. Альфа втянул воздух — да, он здесь. Алекс поднялся на веранду и открыл дверь своим ключом. Прикрыл ее и вошел в гостиную. То, что предстало его взору, ошарашило как прыжок в ледяную воду. В проеме стоял Итон, держа направленный на него револьвер. Воздух и всё в доме было пропитано его феромоном. Хвоя и карамель — определенно лучшее сочетание ароматов в любом из существующих миров. — Здравствуй, Итон. — Тебе лучше сейчас уйти, — силясь, выдавил из себя омега. Алекс отрицательно покачал головой. Он никуда не уйдет. Больше никогда. Алекс сделал шаг вперед. — Уходи, Алекс! Я не шучу! — омега тряхнул рукой с пистолетом. — Я знаю, как обращаться с оружием! Алекс сделал еще один шаг. — Стой! — Нет. — Я буду стрелять! Револьвер уже уперся альфе в грудь. Но тот не отпрянул. — Давай, малыш. — Я не шучу, Алекс! — руки юноши мелко дрожали. Его лицо побелело как мел. — Стреляй, — голос альфы был вкрадчиво мягким, — убей меня. — Да ты спятил! — в ужасе воскликнул омега. — Убей меня, Итон. Потому что без тебя я не хочу жить, — Алекс стиснул дуло револьвера рукой и еще сильнее вдавил себе в грудь. — Ты несешь полную чушь! Уходи немедленно! Если он не выгонит его сейчас, то не выгонит уже никогда. — Я не уйду, Итон. Потому что я люблю тебя. А ты… любишь меня? Взгляд омеги метался из стороны в сторону, он весь дрожал с головы до ног. Алекс потянулся второй рукой к курку и резко надавил на него пальцем. — Нет! — Итон отбросил револьвер в сторону. Альфа даже не шелохнулся. Страх, чудовищный всепоглощающий страх опутал юношу с головы до ног. Бежать, он должен сбежать отсюда. Итон медленно повернул голову в сторону альфы. — Скажи, если бы не истинность ты бы все равно любил меня? Ни секунды не колеблясь, Алекс ответил: — Да. — Как ты можешь быть в этом уверен? — страх душил длинными острыми лентами. — Потому что смог отказаться от нее. Ради тебя. Итон обреченно вздохнул и отвернулся. — Я причинил тебе много боли… — Я прощаю тебя. — Мне никогда не стать достаточно хорошим для тебя… — Ты лучше всего, о чем я только мог мечтать. Итон покачал головой. — Погоди, так в этом все дело? Ты считаешь, что не заслуживаешь меня? Не ожидал от тебя подобной глупости! Омега бросил на него быстрый взгляд и снова отвернулся. — Не уйдешь, да? Знаешь, у меня сейчас течка и я немного не в себе… — Я знаю, Итон. Я не уйду, я больше не оставлю тебя. Я буду смиренно ждать у порога, — взгляд альфы был полон чистой нежности. Итон поднял на него глаза. — Позови, когда будешь готов дать ответ, — Алекс развернулся к выходу. «Если долго смотреть в бездну, она начнет всматриваться в тебя». — Алекс… — Да, Итон? — Почему он выбрал белую маргаритку среди синих? — Что? С чего вдруг ты спрашиваешь сейчас об этом?.. — Алекс задумался. — Ну, если это так важно, я думаю, он просто втрескался в нее, вот и все. — Но ведь он искал именно синюю маргаритку? — Знаешь, Итон, человек такое существо, часто и сам не догадывается, чего на самом деле хочет. — А чего хочешь ты? — Тебя, конечно. Ты моя самая синяя маргаритка, малыш. На бледных щеках омеги проступили два ярко-красных пятна. Очевидно, он еле держался на ногах. Руки дрожали, а на лбу выступили капельки пота. Жар снедал его изнутри. — Знаешь, я даже на белую не тяну. Разве что на кактус… Алекс расхохотался. — Господи, какой же ты все-таки чудак. Только не говори, что мы сейчас перейдем в стадию «ятебянедостоин»? Итон мотнул головой. Он обхватил себя руками, чтобы не сползти на пол, теряя остатки собственного достоинства. Огонь лизал его внутренности, настойчиво требуя, скорей этот жар утолить. Алекс ждал, хотя и ему приходилось туго. Запах Итона, тягучий и невыносимо сладкий был настолько ярок, что альфе казалось — растравливал каждое нервное окончание в его теле. Никогда и ничего ему не хотелось так сильно, как сейчас дотронуться до омеги хотя бы пальцем. Почувствовать тепло его кожи, податливость губ. Целоваться, целоваться, целоваться до белых звезд под веками, до абсолютной пустоты в голове, до тех пор, пока не забудешь какое из сплетенных тел твое. Но он ждал. Ждал как осужденный приговора. Свобода или неволя. Жизнь или смерть. Молю, пусть жестокосердечный судья навеки заключит меня в свои объятья. Даруй мне свою любовь, ибо я смиренный раб ее и без нее погибну. Клянусь беречь твое сердце как свое собственное, пока время не остановит свой бег. Алекс закрыл глаза. Он пытался абстрагироваться от окутавшего его запаха, от собственных ощущений. Контроль, ему нужен сейчас контроль. — Алекс… — со страданием в голосе прошептал Итон. Альфа почувствовал, как натянулись от напряжения все мышцы в его теле. Он медленно открыл глаза. Омега сидел на полу и сдавливал живот. — Пожалуйста, отнеси меня наверх, от твоего запаха у меня подкашиваются ноги… Алекс сделал резкий вздох, и феромон омеги стрельнул током по его нервам. — Я не думаю, что мне стоит сейчас прикасаться к тебе… Итон поднял на него измученное лицо. — Прошу, я не хочу провести три дня на полу… Алекс рассеянно кивнул. Сделав глубокий вздох и задержав дыхание, он направился к юноше. Присев и подхватив его на руки, двинулся в сторону лестницы на второй этаж. Он старался не дышать, но кажется, даже поры в его коже впитывали запах течного омеги. Слегка закружилась голова от напряжения, и поплыл взгляд. Итон обвил его шею руками и, уткнувшись в нее, тяжело дышал. Боже, дай ему сил не разложить парня прямо на этих ступеньках. Они медленно добрались до спальни, и Алекс внес истинного через порог комнаты. Постель была уже разложена. Он присел на нее, держа юношу в объятьях. — Твоя остановка, детка, — зашептал альфа ему на ухо. Омега продолжал сидеть на его коленях, прижимаясь лицом к шее. — Итон, тебе нужно прилечь, — Алекс начал стягивать с него носки. Тело в его руках отрицательно замотало головой. — Эй, что с тобой? — альфа попытался заглянуть ему в глаза. Он взял юношу за подбородок и приподнял выше. Взгляд Итона был ясным и спокойным. Он приоткрыл губы, будто желая что-то сказать. Но вместо этого пересел на коленях альфы, чтобы оказаться к нему лицом. Юноша обнял ладонями лицо альфы и начал говорить серьезным тоном: — Я тут подумал… — Мне уже страшно, — Алекс звонко рассмеялся. — В общем, я надеюсь, что ты захочешь жить вместе с нами. Ну, постоянно, я имею в виду. Алекс протяжно застонал и резко свалился на спину, утянув за собой омегу. Тот удивленно ойкнул. Вдруг альфа также резко кувырнулся, оказавшись сверху. Он навис над распростертым под ним парнем и сказал ему в самые губы: — Я согласен. Но есть парочка условий. — Какие? — Ты научишься готовить. Алекс внимательно следил за реакцией истинного. Без всякого раздражения омега ответил: — Договорились. — И будешь стирать мои вещи. — Ладно. — Мы переедем в дом побольше. — Ну, пусть так… — В Нью-Дейл. — Хорошо, я сделаю это. Алекс ощупал взглядом тело омеги с головы до ног. Неужто Честера подменили? Никогда раньше тот не был таким послушным и покладистым. Альфа решил рискнуть еще: — И мы будем заниматься сексом? — Да… — Итон попытался повернуть голову в сторону. Алекс тут же вернул ее в исходное положение. Последнее, то, что он на самом деле больше всего желает получить. Скрестив пальцы, — так далеко продвинуться ему еще не удавалось, он спросил: — И мы поженимся. Ты согласен? Итон не знал, куда деть свое красное от стыда лицо. — Да, Алекс, если ты этого хочешь, — альфа посмотрел на него вопросительно. — Я вот очень хочу. Алекс набросился на Итона и со всей силы сжал в объятиях. На секунду он даже и думать забыл о своем каменном стояке. Тискал и сминал худое податливое тело. Они кувыркались по кровати, пока трение между ними не стало слишком сильным. Алекс сделал оборот в последний раз и выдохнул, смеясь, юноше в самые губы: — Как же сильно я люблю тебя, малыш. Итон тоже хохотал. Напряжение спало, и он почувствовал себя немного лучше. — И я люблю тебя, Алекс, — он выпалил это, продолжая весело улыбаться. — А? — оцепенело произнес альфа. — Я люблю тебя, Алекс! — как же здорово было наконец-то это сказать. Смех исчез из глаз альфы мгновенно. Что-то темное и густое пришло ему на смену. — Держись, Честер, — Алекс начал стягивать футболку, обнажая накачанный торс с рельефными мышцами пресса, — после того, что я собираюсь сделать с тобой за эту неделю, тебе понадобится пересадка задницы. — Он отбросил футболку и выгнулся, выставляя вперед широкую мощную грудь. У кого-то в этой комнате неожиданно стало очень влажно между ног. — Но течка идет только три дня… — Тогда молись, чтобы у меня оказалось достаточно лубриканта, — альфа оттянул край джинсов, обнажая низ живота с тянущейся вниз дорожкой светлых кудрявых волос. — Ох, Алекс, — раздался протяжный стон. Рука омеги самовольно поползла в сторону паха. — Нет, — парень резко схватил его за руку и низко рыкнул. — Это для меня! Итон почувствовал, как будто сворачиваются в трубочки пальцы на ногах. Он судорожно облизнул губы. Алекс едва подавил порыв трахнуть Честера прямо в рот. Нет, он будет делать это медленно, по всем правилам. Зря что ли так долго ждал. Звякнул ремень. У Итона свело в животе от этого звука. Он был на грани того, чтобы умолять скорее взять его, но пока держался. Алекс медленно стягивал джинсы, обнажая крепкие мускулистые ноги, покрытые светлым тонким пушком. За натянутыми трусами были отчетливо видны очертания огромного, твердо стоящего члена. Итон не выдержал и протяжно застонал, увидев его. Алекс довольно хмыкнул — ему понравилась реакция омеги на его достоинство. Повернувшись, он начал стягивать нижнее белье, являя взгляду омеги подтянутые округлые ягодицы, и нагнулся, чтобы снять его окончательно. Итон воспользовался моментом и засунул руку в штаны. Он гладил и тер свой член, наблюдая за задницей альфы, пока тот избавлялся от носков и трусов. Да Алекс, ниже, еще ниже, чтобы я смог увидеть твои огромные тяжелые яйца между ног. Тот, словно подслушав его мысли, нагнулся до самого пола и даже немного расставил ноги. От этого зрелища Итон тут же бурно кончил. — Я же велел не трогать себя, Честер. Мне придется наказать тебя. Жестко, очень жестко, — промурчал альфа, стягивая с него свитер. Его взору открылась голая белая грудь с маленькими розовыми сосками. — Накажи меня, — молил Итон. Стыд и рассудок окончательно покинули голову несчастного, бросив его на растерзание инстинктов. Сложно избавиться от наваждения, когда оно одно на двоих. Алекс принялся вылизывать живот и соски, дразня член омеги через ткань штанов. Оставил парочку десятков засосов и даже несколько раз куснул. Итон стонал и всхлипывал, пытаясь толкнуться в руку альфы. Но Алекс держал его крепко, не давая коснуться нежной плоти. Он больше не позволит Честеру кончить без его члена в заднице. Сегодня, по крайней мере. Оставив пару легких поцелуев на губах — Итон попытался углубить их, но Алекс отстранился раньше, дразня, и вернулся к ширинке омеги. Звякнула молния и также медленно альфа начал стягивать штаны и трусы с парня, облизывая взглядом каждую вновь открывающуюся полоску кожи. Сначала мелькнула головка, потом и весь крепко стоящий член омеги. Итон заерзал, требуя перейти к более решительным действиям, но альфа продолжал тянуть. Ему хотелось насладиться видом, вкусом и запахом сполна. Его стальная выдержка удивляла его самого, хотя яйца так и звенели от натуги, он был готов продержаться еще немного. Наконец они оба оказались полностью без одежды. Итон пытался повернуться на живот, чтобы хотя бы потереться об простынь, но альфа ему не позволил. Он схватил член юноши и начал поглаживать его. Итон застонал от досады. Ему хотелось большего. — Алекс, прошу, вставь мне уже наконец, — юноша выгибался и крутился в ласковых руках. — Еще не время, — голос мучителя был тверд. Кожа покрылась испариной и саднила. Они лежали рядом, но соединяла их только рука альфы, медленно поглаживающая член омеги. — Алекс, я тебя умоляю… — Итон чуть не плакал. Но тот его будто не слышал. Он опустился ниже, на уровень паха юноши, и что-то прикинув, мазнул языком по головке. Фейерверк удовольствия взорвался в голове Итона. Он выгнулся до хруста в пояснице и широко развел ноги. Из дырки хлынул поток смазки. Алекс с интересом наблюдал за вытекающей из промежности субстанцией. Он обмакнул палец в вязкую жидкость и засунул его глубоко в рот. Итон следил за ним широко распахнутыми глазами. Затем парень вынул палец и, еще раз облизнув, снова приблизился к животу омеги. Слегка помял в руках мошонку и, схватившись за его член, глубоко его заглотил. Итон вцепился в простыню и громко, протяжно застонал. Альфа сосал умело, облизывая и лаская языком чувствительную головку и ствол. Сначала медленно, потом быстрее и быстрее наращивая темп. Итону ужасно хотелось запустить пальцы в волосы истинного, но он боялся, что если отпустит кровать, его разорвет напополам от удовольствия. Все тело напряглось, а мокрое нутро буквально горело огнем. Итона потряхивало, но он продолжал двигать тазом в темпе заглотов альфы. Когда желанная разрядка была уже так близка, парень схватил член омеги у основания и силой сжал его, не давая кончить. Итон завопил от возмущения. Звуки, которые он издавал сейчас, понять было решительно невозможно, но их характер угадывался очень легко. Омега подвигал тазом, желая избавиться от вредной руки, но хватка альфы оказалась железной, и тогда юноша заскулил. Все это время набухший член альфы стоял колом, но тот даже ни разу не притронулся к нему. Он наслаждался, наблюдая за реакциями омеги. Как тот стонал в его руках, как умолял взять его наконец. Это был Честер и не Честер одновременно. Никогда прежде Итон не желал его так открыто и мучительно сильно. Совсем как и он сам. Сладкая и белая как сахар кожа, влажный и податливый рот и маленькая пульсирующая дырка, которая требовала скорей заполнить ее его спермой. Запах смазки действовал одурманивающе, член набух почти до боли. Итон пытался отодрать его руку или хотя бы толкнуться в нее, но Алекс держал его мертвой хваткой. Досадливо цокнув языком, он вернулся к изучению паха омеги. Смазка продолжала течь и залила простыню и бедра юноши. Крепко сжимая в руках его член, Алекс ввел два пальца в промежность. Они вошли легко, и он решил добавить еще и третий. Проскользил по колечку мышц и начал поступательные движения туда и обратно. Удерживать тело смысла уже не было — все естество юноши сосредоточилось в двух местах, которые сейчас жестоко ласкал Алекс. Итон стонал и охал, не переставая, он больше не просил и не умолял, он вообще не издавал осмысленных звуков — просто забыл, как пользоваться связками и языком для разговорной речи. Омегу потряхивало от удовольствия, и он только и мог, что шире расставлять свои худые ноги. Смазка заливала ладонь Алекса, и чем больше ее вытекало, тем быстрее плавились мозги альфы. Он потянулся, чтобы взглянуть в лицо истинного и то, что он увидел, заставило его выпустить член из рук. Итон смотрел на него глазами полными огня и неистового обожания. Он улыбнулся, столкнувшись взглядом с альфой и начал тянуть руку к лицу. Коснулся подушечкой большого пальца губ и, придавливая зубы, обсосал его. Затем запустил прямо в рот и начал медленно, очень медленно вытаскивать его, прижимая к подбородку, при этом облизывая языком опухшие губы и гладя себя рукой по животу. Алекс набросился на него. Одним рывком устроился меж разведенных до бесстыдства ног и резко и мощно вогнал свой член в горячее хлюпающее нутро. Итон выгнулся еще сильнее и откинул голову назад от удовольствия. Алекс больше не мог терпеть — он двигался быстро и жестко, с остервенением вдалбливаясь в маленькую влажную дырку. Кто-то глухо и громко застонал — может он сам, а может они оба. Он продолжал трахать и трахать сладкую задницу и не мог остановиться. У Итона больше не было возможности двигаться в такт ему — он полностью потерялся в пространстве, не в силах удерживать даже собственные ноги. Распластался на постели и рвано дышал. Альфа начал подстраиваться под его вздохи. В один из самых глубоких, Алекс схватил его член и начал надрачивать его, не переставая при этом ублажать свой собственный течной дыркой. Итон закричал — судорога прошла по телу, скручивая его как прачка мокрую простынь и он, вцепившись в плечи парня, бурно и продолжительно кончил. От оргазма все мышцы сократились и дырка, обхватывающая сейчас член альфы, тоже. Почувствовав, как горячее нутро с силой сжало его член, Алекс кончил. Итон ощутил, как горячая сперма наполнила его изнутри. Он судорожно вздохнул и отпустил плечи альфы, вытягивая в сторону руки. Алекс рухнул рядом. Вытянулся, сбрасывая с мышц напряжение и разлегся, наслаждаясь послеоргазменной негой. Итон лежал рядом, не шевелясь, и тяжело дышал. По его коже скользили капли пота, волосы на голове взмокли. Щеки и уши горели, и Алексу вдруг захотелось лизнуть их — узнать, обожжется ли он? Он приподнял голову и зубами ухватился за маленькую мочку. Итон вздрогнул. — Ты чего? — спросил он удивленно. — Захотелось попробовать тебя на вкус, — пожал плечами альфа. — А до этого что, не считается? — рассмеялся юноша на этот жест. Алекс хищно оскалился. Он резко сел и положил руку на его пах. — Смотрю, ты отдохнул, Честер. Давай, теперь следующий заход. Итон снова почувствовал возбуждение. Да что с ним такое сегодня, ведь и пяти минут не прошло. Алекс пересел немного подальше от омеги. Значит, что-то задумал. — Поднимайся, малыш. Долг зовет. — Какой еще долг? — рассеянно спросил Итон, но просьбу выполнил. Альфа хищно оскалился. Ему страшно понравилась, как быстро исполнили его желание. — Супружеский, Честер, супружеский. Слышал о таком? — Итон кивнул в знак того, что понял. Алекс продолжил излагать свои требования: — А теперь ляг на живот… Итон послушно лег. На секунду альфа почувствовал себя дрессировщиком диких животных. Он продолжил голосом, опустившимся до хриплого шепота: — Приподними попку… Хорошо… — омега исполнял все им сказанное, — а теперь раздвинь ягодицы, я хочу полюбоваться твоей дырочкой. Уткнувшись головой в матрас, Итон раздвинул их руками. Ему было ужасно неловко сейчас, но низкий голос альфы с хрипотцой действовал на него завораживающе, и он просто не мог ему отказать. — Вот так? — половинки раздвинулись почти до максимума, выставляя напоказ сочащееся смазкой розовое нутро. Алекс задышал тяжело и хрипло. Ему пришлось сделать усилие, чтобы не выдать своего нетерпения. — Ты хорошо помыл её сегодня утром, детка? — Да, Алекс, — омега почувствовал, как его член снова встает… — Тщательно тер мочалкой? Ничего не упустил? — Алекс приблизился сзади. — Я старался делать все наилучшим образом… — Глубоко просовывал её? — Итон почувствовал горячее дыхание рядом со своей задницей. — Алекс, ты ведь не собираешься?.. Ох… — он шумно вздохнул. Горячий язык проник внутрь и тер шершавой поверхностью чувствительную слизистую, — Ох, Алекс… ох… Альфа ласкал языком изнутри и снаружи, оставил мокрую дорожку от поясницы до мошонки и мял маленькую попку своими сильными руками. Итон стонал и выгибался навстречу. Оставив одну руку для опоры, второй он начал ласкать свой член. Алекс еще некоторое время подразнил его дырочку и, оставив пару засосов на ягодицах, откинулся назад, наблюдая за чудесной картиной. Итон дрочил, выставив задницу и выстанывая его имя. Он дождался момента, когда движения рукой стали все резче и резче и, пристроившись сзади, вставил свой член. Итон пораженно охнул. Он сделал пару плавных движений и, получив от этого удовольствие, начал насаживаться сам. Алекс схватил его за бедра и сам стал резко входить и выходить. Дышать, уткнувшись в смятую простынь было тяжело, но это только сильнее возбудило омегу. Он подмахивал в такт Алексу, но тело в таком положении начало слабеть. Альфа почувствовал это и, резко оттолкнув руку парня, взялся дрочить ему сам. Опершись на две руки, Итону стало легче сохранять позу, и он шире раздвинул ноги. Алекс плотоядно улыбнулся и схватил его за волосы, оттягивая их назад, а потом сильным движением прошел по стволу члена. Разряд тока прошел по худому телу, сжигая его еще одним оргазмом. Итон опять кончил, увлекая Алекса вслед за собой. Альфа упал на спину и следом за ним омега, прямиком на его грудь. Они хрипло дышали, отходя от очередного акта. Яркое удовольствие сменилось более мягким от простых обжиманий. — А теперь отсос и перерыв, — Алекс чмокнул истинного во влажные волосы. — Но ведь ты уже делал это, — устало протянул тот. — А я и не про себя говорю, — альфа обнял его. Последовала пауза. — Что, не хочешь? — в его голосе слышались смешинки. — Ну ладно, заставлять тебя не буду. Итон повернул голову, чтобы увидеть лицо Алекса. — Я сделаю это, — и начал опускаться к паху. — Ты серьезно? — Алекс не верил своему счастью. Неужели Честер ему отсосет? Сам, добровольно? Итон провел пальцем по стволу. Член снова начал вставать. Сколько же раз он может? — Какой он огромный… И как он вообще во мне помещается? — он провел подушечками пальцев по нежной кожице. — Ох, Итон… — Ну ладно. Взялся за гуж, не говори, что не дюж, — юноша обхватил рукой достоинство альфы. — Очень сексуально, Честер, — заржал Алекс. Но смех его резко оборвался — омега провел языком по всей длине и слегка пососал губами головку. — Так нормально? — он уставился на альфу. Волосы Алекса взмокли и потемнели. — Да, детка, только продолжай, не останавливайся, — тот не удержался и слегка вцепился пальцами в волосы омеги. — Хорошо, — ответил Итон и взял член во всю длину. Он ласкал, облизывал и обсасывал каждый дюйм со всем старанием и усердием. Он ведь хороший ученик, не так ли? Они занимались любовью весь день с редкими передышками и частыми сменами поз до самой глубокой ночи. На небо взошла сияющая серебряным светом госпожа Луна, осветив их изувеченное ложе. Ложе из гвоздей, иначе не назовешь. Ведь как объяснить по-другому боль от зацелованной до синяков кожи? Только от выточенного железной машиной металла, не могут же губы оставлять такие глубокие раны. Но Луне нет дела до чужой боли, она здесь, чтобы творить волшебство. Каждый зверь и человек обращает свой взгляд, когда круглоликая надевает свое самое пышное платье. Тони-тони в ее мерцающем свете, пусть им наполнятся твои глаза и душа. Магия здесь, в темнице самой высокой башни, ведь даже сюда проникает ее удивительный взор. Влюбись-влюбись в ее таинственные очертания, ведь нет на свете магии удивительней любви. Отдай все, всего себя, все, что имеешь, чтобы получить этот великий дар. И тогда ты поймешь, что никогда ничего и не терял. Ведь так сложно избавиться от наваждения, когда больше не хочется жить……without you.
…без тебя.
— Алекс?.. — Да, малыш? Они лежали на развороченной постели, нежась в объятиях друг друга. Лунный свет озарял маленькую спальню, искажая время и пространство в их собственной вселенной. Теперь одной на двоих. Алекс медленно засыпал, пока пальцы омеги блуждали по его спине, почти невесомо её касаясь. Он чувствовал себя абсолютно счастливым сейчас, словно все части его существа снова стали единым целым. Кроме одной чужой. Полученной взамен собственной. — Алекс… — Да, детка? — Скажи, — Итон опустил глаза, — ты когда-нибудь жалел о том, что я твой истинный? Альфа задумался. Рука не прекратила своего движения. — Да, был такой момент. Омега кивнул сам себе. — И когда?.. — Когда ты сказал, что я разбил тебе сердце. — Прости… Алекс потянулся к лицу юноши и поцеловал его в висок. — И ты прости меня за то, что ушел тогда, — он добавил беззлобно: — Спрашивать тебя о том же я не буду. Догадываюсь примерно, каким будет ответ. Рука заскользила по животу, медленно гладя длинный рубец. — Я чуть не убил тебя, Алекс. Альфа коснулся лица омеги тыльной стороной ладони, прося посмотреть на него. — Не вини себя, Итон. Не ты был тем, кто бросил спичку. Я чуть не погиб из-за собственной глупости, а не из-за тебя. Омега покачал головой. — Нет, если бы не я, с тобой никогда бы подобного не случилось. — Итон, посмотри мне в глаза. Я тяжело переживал наш разрыв, но это был мой собственный выбор и ответственность за него лежит только на мне. — Я вынудил тебя его сделать. Из-за моего упрямства ты чуть не погиб… — Знаешь, иногда я очень сильно жалел, что меня спасли, — произнес альфа задумчиво. Рука остановилась. — Эй, Честер, ты чего? Итон вынырнул из объятий и стал выбираться из постели. Есть на свете вещи, которые нельзя простить. — Я не могу быть с тобой после того, что заставил тебя пережить! — он мотал головой в поисках своей одежды. Слезы застилали глаза. — Знаешь, я приходил к тебе в больницу… Видел, в каком ты был состоянии… И понял, что больше не имею права попадаться тебе на глаза! — Ты приходил ко мне? — восторженно произнес альфа. — Но я тебя не видел! — Да, пока ты не очнулся. Мне никогда не искупить своей вины перед тобой! Альфа смотрел завороженно. Кожа его возлюбленного в потоке лунного света была словно мрамор в багровых цветах от поцелуев. Серебряные глаза полны боли и тоски. Сколько же драконов нужно убить, чтобы освободить тебя из башни?.. Есть только один. Тот, что внутри. — Итон, иди ко мне. Омега оторвался от поисков своей одежды. Он медленно повернулся на голос. — Ты не слышал, что я только что сказал? Я не имею пр… — Иди ко мне. Голос звучал околдовывающе. Нет, он не должен идти. Сердце лишило тело разума — ноги сами несли его вперед. И на последнем шаге подбросили вверх, чтобы рухнуть в чужие объятья. Они вновь целовались и снова каждый раз как в первый. Вздохи стали все чаще и глубже. Движения резче. Губы опускались все ниже, языки ласкали горячую кожу. Алекс перевернул омегу на живот и провел ладонью по его спине. Юноша понял этот жест и прогнулся, разводя в сторону ноги. Оставив пару поцелуев на спине, альфа резко вошел. Он двигался медленно в такт музыки в собственной голове, наслаждаясь растягиваемым удовольствием. Внизу, кусая руки, стонал Итон. Он был не в себе сейчас, сходя с ума от этой неторопливости движения. Как мог старательно насаживался сам, покачивал бедрами, жаждя увеличить темп. Но альфа опять медлил. Итону хотелось высказаться на тему странных предпочтений истинного, но и этого он не мог — от кайфа его буквально парализовало. Оставалось ждать, когда лопнет наконец-то чье-то терпенье. Но Алекс все продолжал ритмично двигаться в нем, вставляя и вытаскивая, вставляя и вытаскивая. До чего сладкая пытка, впору становиться безнадежным грешником. Все нервы в теле Итона были словно оголенные провода — натянуты и полны электричеством. Он оставил в покое свои руки и, уткнувшись лбом в матрас, громко и протяжно застонал. Может хоть так скинет немного это невыносимое напряжение. Алекс отреагировал мгновенно. Его запах усилился, давая омеге новый залп по и так размякшим мозгам. Итон застонал еще глубже и сильнее, крепче сжимая простынь. Альфа начал двигаться быстрее, буквально вдалбливаясь в тощее тело. Комнату наполняли стоны, звуки шлепков бедер по заднице и низкий протяжный рык. От такой резкой перемены Итон размяк полностью и его ноги стали разъезжаться в разные стороны. Альфе пришлось подложить под живот парня подушку, чтобы не менять позу. Когда толчки достигли максимума, их тела наконец захватил долгий и мощный оргазм. Итону даже показалось, что от удовольствия он на мгновение даже потерял сознание — настолько это было хорошо. Он не обратил внимания, что Алекс так и не вышел из него после. Прошло пару минут, и он почувствовал это. Внутри рос и набухал узел альфы. Алекс повязал его. — Зачем ты сделал это, Алекс? — рваным голосом спросил юноша. — Чтобы ты не сбежал от меня, пока не заснешь. — Я все равно смогу уйти через час, когда он спадет. — Я принял стимулятор, это случится только через сутки. — Алекс! — Итон попытался пошевелиться, но не успел — его накрыл очередной оргазм. — Шучу, — парень поцеловал его в затылок. — Спи уже. — Ты слышал, о чем я только что говорил? — омега попытался вернуть разговор в серьезное русло. — Не совсем. Я залип на твоих сосках. — Алекс! — юноша снова покраснел. — Слушай, я серьезно… Алекс схватил его за член. — Ты, помнится, обещал выйти за меня, Честер! — прорычал альфа, — или от оргазмов совсем мозги отшибло?! Он подвигал тазом, заставляя юношу зашипеть от боли. — Но я не должен… — Господи, Итон, я люблю тебя, ты любишь меня, чего еще нужно? Итон покачал головой, выражая отрицание. — Это все равно неправильно. Алекс застонал. Что же он должен такого сделать, чтобы убедить наконец своего омегу? — Итон, послушай меня внимательно. Без тебя я не могу быть счастливым. Ты не хочешь, чтобы я был счастлив? — Хочу, конечно. Больше всего на свете. — Тогда мне нужно, чтобы ты остался со мной навсегда, ты понимаешь это? Итон задумался. Звучало все очень логично. — Но… — Никаких «но», Честер!!! Ты, я, любовь до гробовой доски, усек?! — Да, сэр. — Алекс, Алекс, проснись. Луна неторопливо плыла по черному небу, то показывая, то пряча свою красоту за пушистой вуалью. Смеялась наверно, наблюдая за мелкими человечьими волнениями и желаниями. — Алекс, проснись. — Ну чего, — раздалось из вороха одеял и подушек. — Алекс, я это… хочу секса. Так быстро он не просыпался никогда. — Ну не знаю, Честер… Иди в ванную, подрочи. Обещаю, подслушивать не буду, — постарался сказать он самым равнодушным своим голосом. — Ну, ладно… — Итон встал и на полусогнутых ногах поплелся в ванную комнату. Алекс резко сел. — Дурак ты, Честер, я же пошутил. — Он распахнул объятья. — Иди сюда. Итон побежал. Прыгнул прямо в руки ошалевшего альфы. Уселся сверху и начал жадно его целовать. — Ты удивляешь меня, детка. — Поцелуй меня, Алекс. Альфа не заставил себя долго ждать. Они сцепились в жарком, бешеном танце горячих мокрых тел. Итон целовал и кусал его, гладил мощный пресс и лапал за упругие ягодицы, беспрерывно охая. Алекс от такой реакции совсем потерял голову. Они трахались как сумасшедшие, до мозолей и стертых коленей, до бешеного скрипа кровати. Когда жар в телах достиг своего пика, и готов был вырваться наружу громким криком, Алекс неожиданно остановился. Втянул воздух около шеи омеги и медленно облизал шрам. Итон вздрогнул. Он понял, что тот хочет сделать. — Итон, умоляю… — мозг как детонатор был готов разорваться на куски, увлекая за собой тело. — Укуси меня, — простонал Итон, подставляю шею. — Ты уверен? — три, два, один… — Я люблю тебя, Алекс. Альфа со всей силы вонзил в шею клыки. Итон закричал. Парень грыз его до кости, держа стальной хваткой бьющееся в конвульсиях тело. Из глаз хлынули слезы. Итон орал и драл ногтями простынь, но вырваться не пытался. Слюна смешивалась с кровью, наполняя ее огнем. Он почувствовал, как горячее тепло разлилось по всему его телу. Пальцы на ногах и руках покалывало иголками. Боль была ужасной, как будто у него оторвали кусок шеи и плеча. Наконец Алекс вынул клыки. Кровь залила шею и простыню. Затем он начал осторожно зализывать рану. Итон больше не мог сдержаться и разрыдался. Алекс спросил его полным крови ртом: — Прости меня. Это так больно? Омега захлюпал носом: — Нет, просто по-другому. Не так, как в прошлый раз. Я странно себя чувствую… Алекс провел носом по его шее, заставляя замереть. — Твой запах изменился. — Так быстро? Итон охнул — Алекс продолжил вылизывать его шею. Чувствовать, как елозят шершавым языком по открытой ране было не очень приятно, но почему-то он ощущал вместе с болью и какое-то странное удовольствие. — Тебе лучше, малыш? Итон коснулся раны. Четыре небольших отверстия от клыков и два полукруга от зубов на грубой коже шрама — его метка. — Я в порядке. — Он задумался. — Алекс, где Рока? — У моих родителей. Ты против? — Совсем нет. Надеюсь, они понравятся друг другу. Альфа гладил его по волосам. — Уже понравились, — сказал он довольно. Его сын просто очаровашка. — Он милашка, не правда ли? — задумчиво протянул Итон. — Нам повезло, что он пошел в тебя. Алекс обнял его со всей силы. — Что я слышу, Честер? Ты признаешь, что я красавчик? — Разве я когда-то с этим спорил? Альфа замер на мгновение. — А я рад, что у него твои глаза. — И чего хорошего? — с грустью сказал Итон, — они же серые. Алекс чмокнул его. — Да. И теперь это мой любимый цвет. — Скажешь тоже, Алекс, — слегка покраснел Итон. — Может, теперь будешь звать меня по-другому? — А как мне тебя называть? — Ну, как насчет «любовь моя» или «милый»? Выбирай, что тебе больше по душе. — Нет, так называть тебя я не буду. — Ну почему, Честер?! — Потому что мне больше нравится слышать звук твоего имени, Алекс. Альфа заурчал. — Ладно, зови по имени. Уставший и вымотанный, он начал проваливаться в сон. — Алекс… — Мм?.. Омега поерзал, пристраиваясь ближе. — Алекс, я хочу опять… — Ох, детка… Луна улыбнулась напоследок и скрылась в предрассветном тумане.