Рассвет за стеной

      Человечество не сразу решилось выйти за пределы стен: некоторые мгновения оно вообще не верило, что опасность исчезла, и ему больше ничего не угрожало, потом с интересом разглядывало брешь в стене, взглядом лаская широкие просторы. Но вскоре страх затих, а на его место пришел детский восторг открытий. Как ненормальные, люди бродили по ближайшим окрестностям, плакали и смеялись, рассуждая, где можно построить новые дома, а где посадить урожай.       С убийством последнего титана человечество обрело надежду на светлое будущее, где не надо проливать кровь и сражаться за клочочек собственного места. Угрозы больше нет — перед ним открыты все пути.       Через неделю после битвы, когда кончилось гулянье, появились первые снаряженные повозки для первооткрывателей. Небольшие группки смельчаков отправились открывать новые земли. Каждый провожал их восторженными овациями.       А через несколько дней образовалось две группы людей, работа которых будет проходить за границей стены. Первые — люди, основная цель которых — обработать новоприобретенные земли, а после засадить на них множество садовых культур. Наверное, это была самая не голодная зима для всех. Даже несмотря на то, что всех жителей Подземного города вскоре подняли на поверхность, такого острого голода, как раньше, уже не ощущалось.       Вторые, в основном состояли из мужчин, они строили первые дома, не так далеко от стены Мария. Люди по-прежнему опасались просторных степей. Этот страх жил с ними через поколения. К началу осени была построена почти сотня новых домов.       Мужчины работали, не покладая рук, женщины готовили для них и помогали в легких поручениях. Так, как надобности в военных подразделениях уже нет, почти все солдаты были отправлены на постройки или на поля.       Новые дома в основном, получали те, у кого не оказалось жилища внутри стен или те, кто потерял его окончательно при нападении гигантов. Так, как Разведкорпус больше не являлся таковым, и временное жилище Клэрри больше ей не принадлежало, разведчице пришлось брать все в свои хрупкие женские руки. Вежливо поговорив с управляющими, объяснив им на доступном языке, что негоже оставлять девушку, что сражалась за них на этой войне (да и вообще жертва обстоятельств) на улице, она добилась своего. И теперь в ее владениях есть небольшой, но вполне уютный домик. По соседству расположились такие же небольшие двухэтажные домишки, в большинстве которых начинали обживаться её коллеги. Вышло своеобразное поселение бывших вояк. Подговорив знакомых ребят сделать для нее необходимую для жизни мебель, Клэрри всеми силами старалась им помочь в этом непростом деле: советовала, где надо вбить гвоздик, куда подставить доску. Учитывая её знания в этом ремесле, она больше отвлекала, чем помогала.       И уже сегодня, предварительно вычистив дом до блеска, можно было въезжать, прихватив с собой малочисленные вещи. Первый этаж состоял из гостиной, большой кухни и кладовой, потом шла лестница, ведущая на второй этаж. На нем был чердак, но девушка заранее попросила, чтобы его обустроили под еще одну комнату.       Бросив рюкзак прямо на пол, она прошла на кухню, довольно оглядывая свои новые владения. В её фантазиях на пустых полках появлялись вещи, стол застелен красивой скатертью, а на окнах висят симпатичные занавески. Клэрри представляла себе, как будет сидеть долгими вечерами у окошка, смотря в окно и попивая чай, возможно, читая какую-нибудь книгу.       Позади раздался звук шагов — лениво и не спеша кто-то вошел в дом. Темно-серая кофта первая попалась на глаза хозяйке, только после этого она обратила внимание на нежданного гостя и неспешно улыбнулась: — Ну, привет.       Её окинули, как и прежде, нечитаемым взглядом, который мог выражать как упрек в чем-то, так и душевное приветствие. Но на этот раз в глазах мужчины играла усмешка. — Уже обустраиваешься?       Девушка кивнула и отошла ближе к столу, задумчиво смотря в окно, наблюдая за тем, как её соседи — женатая пара из бывшей военной полиции — заселяются в свой новый дом. Здесь и вправду было много бывших военных.       — А ты уже получил жильё? — спросила она, оборачиваясь на собеседника. Девушка оперлась на кухонный стол, непроизвольно сравнивая его с тем, что стоит в столовой Разведкорпуса.       — Нет, — ответил Леви. Он не подавал запрос о выдачи жилья. Как защитникам человечества, бывшим солдатам легиона разведки было даровано право выбрать себе дом по необходимости. Большинство вернулось в свои прежние дома, но были и те, кому некуда идти…       — Почему? Они тебе отказали? — её брови высоко взлетели вверх.       — Понимаешь, какое дело… возможно, тебе придется долгое время терпеть меня в своем доме.       На этих словах Ривай не мог не усмехнуться, но девушка все еще была в замешательстве: — Насколько долгое?       Кларк коротко выдохнула и пошла навстречу этому прекрасному вихрю, пронзительный взгляд которого ощущался кожей. И ей уже не хотелось развернуться и сбежать, как это было далеко вначале, оставшись с Аккерманом наедине. Теперь он был так близко, что можно было без труда разглядеть крупную вязку свитера и ремень на черных штанах. — Дольше не бывает.       — Всю жизнь? — Клэрри показалось, что он шутит. Все это время капрал Леви даже близко не отпускал её от себя. Она все еще помнила его ошарашенно-счастливое лицо, когда они разорвали объятья под удивленные вздохи её команды. Тогда казалось все таким нереальным. — Еще дольше.       Девушка с шумом вздохнула, понимая, что это очень долго. Однако такая новость её даже обрадовала: коротать долгие вечера можно будет не в одиночестве, а в компании любимого, пусть и очень непостоянного, человека. Что еще нужно для счастья?       — То есть, мы будем жить вместе, совсем как … — ей почему-то невыносимо странно было добавить такое простое словосочетание, как «муж и жена». Уж они то точно не похожи на счастливых молодоженов. Даже близко нет — … пара?        Кларк вопросительно посмотрела на Ривая. Сердце бешено колотилось, ответ одновременно пугал и волновал до покалывания в пальцах.       — Я не заинтересован в том, чтобы относиться к кому-либо так, как отношусь к тебе. Это, — говорит он, сокращая расстояние и касаясь воздуха между ними. — Является исключением очень жесткого правила. Его пальцы аккуратно поправили воротничок большой рубашки. — Это, — говорит Леви тихо. — Очень, очень необычно.       Все эти разговоры об отношениях, здоровых и полноценных, всегда казались ему изначально ненормальными. Аккерману казалось, в какой-то момент люди заменили понятие «любить» на «быть удобным».       Она наклонилась и прикоснулась к его губам, напоминая отголоски совместных поцелуев. Это было так невинно и непорочно, что парень даже слегка улыбнулся от ее неиспорченности и никак не мог понять, за что высшие силы наградили его таким подарком.       — Мы не будем такими, как они, обещаю. — тихий шепот тонет в её волосах. Девушка отодвигается, непонимающе смотря на мужчину: — Кто они?       — Эти жуткие пары, которые мы знаем. Жены обращаются с мужьями, как с карманными собачками, постоянно дрессируя их. — его лицо скривилось.       — А мужья обращаются с жёнами, как с торговцами на рынках, пытаясь их надуть и слинять, — поддержала игру Клэрри и заразительно улыбнулась, игриво проводя пальчиком по тыльной стороной его ладони. Они точно не станут такими.       Ривай знал, что Клэрри играла в одну, понятную лишь ей, игру под названием «доведи Леви Аккермана до смирительной рубашки и психбольницы». Все эти случайные касания абсолютно точно не были случайными и выводили его из себя в считанные секунды. Особенно сложно было сдерживаться на каком-нибудь общем собрании, когда он говорит важную, серьёзную речь, а маленькая ладонь незаметно ложится ему на колено и плавно скользит выше.       Играет с его самоконтролем, не иначе. И однажды он доказал ей, что с этим шутки плохи. Зажал её в одном из закоулков коридора Разведкорпуса, крепко держа в руках запястья, что так и пытаются нанести удар, особенно когда губы засасывают кожу на шее так мокро и страстно. Особенно когда за разворотом стоит её команда, дожидаясь именно их. Пусть сдерживается как хочет. После этого «случайные» касания стали реже, но полностью не исчезли.       — Что подумают остальные, когда узнают, что мы живем вместе? — её голос звучит надрывно, с озабоченными нотками, но Леви уже давно привык не обращать внимания на слова других. Они были другими. Чужими. И пусть они не женаты, как принято в обществе для совместного сожительства, пусть их отношения отличаются от обычных. После всего того, что они пережили, мнение окружающих — это последние волнующие обстоятельство.       — Мы всегда будем говорить с тобой открыто и честно, ничего не скрывая. Это будет лучшим доказательством.       Она улыбается, скрывая вырывающиеся сердце из груди, берет аккуратно его ладони в свои, сжимая их и чувствуя ответное тепло. Так правильно. Так и должно быть. Чувствовать тепло любимого человека порой необходимо, как воздух. Но ни он, ни она никогда не осознавали всю важность прикосновения… Пока не лишились их. — Замечательно.       Пальцы проводят по всему вышитому узору на свитере, ощущая колкость овечей шерсти на коже. Клэрри никогда не признавала, как хорошо Леви выглядел в повседневной одежде. И сейчас не собиралась. Лишь медленно остановилась, глядя на него. В конце-концов не только их жизнь налаживалась.       — Понимаешь, я просто собираюсь поднять тебя и унести в спальню в ту секунду, как ты начала распускать руки. У девушки открылся рот. — Ты не осмелишься!       И ей не нравилось, что воображение тут же показало это во всех красках. Его теплые, сильные руки вокруг тела, поднимают в свои… объятия. — Испытай меня.       Он никогда не думал, что может просто втянуться в простую жизнь. Вытянуться на диване, упереться спиной в мягкий подлокотник, радоваться чему-то маленькому, но такому значительному. Он никогда не верил в то, что для кого-то являлось житейской нормой. Но теперь он понял. Поддержка. Ты не один в мире. Вас двое.       Все те странные прикосновения, которые он никогда не понимал, наблюдая со стороны. Когда двое стоят рядом, и, кажется, каждый думает о своем. А потом он кладет руку ей на плечо. Или она просто касается его пальцем. На секунду. И каждый продолжает заниматься своими делами. И кажется — кому был нужен этот контакт? Но одно прикосновение — и они уже вместе. Вдвоем падать не страшно. — У тебя сегодня еще есть дела? — спрашивает он.       — Да, ты же помнишь, вчера раскололи восточную часть Сины. Там была девушка, и она была сильно напугана, когда очнулась. Вспомни Сэма, которого мы вытащили из Северной части Розы. У парня случилась истерика, когда он увидел, где находится, — Клэрри замолчала, вспоминая лица тех, кого они успели вызволить за это время. — Не все еще смогли адаптироваться в этом времени. Хоть прошло достаточное количество времени, некоторые из них сильно скучают.       С исчезновением титанов у человечества появилось больше свободного времени и ресурсов, чтобы заполнить пустые строчки в вопросах истории. Одна из теорий, которая в итоге оказалось горькой правдой, заключалась в том, что для поддержания целостности стен необходима была не только сила титанов, но еще и человеческая энергия. Именно она должна была поддерживать гармонию энергии, обеспечивая равновесие в силах.       Четыре человека на каждую стену, на четыре стороны горизонта. Молодые люди — юноши и девушки, не старше двадцати пяти, были отобраны совершенно случайно. Главным критерием было лишь хорошее здоровье, чтобы делиться своей энергией со стенами, обеспечивая безопасность человечеству. Горькая правда за красивой обложкой.       Это было ужасно, больно и несправедливо. Двенадцать человек из прошлого. Двенадцать сломленных судеб, оторванных от родных и друзей.        Клэрри помнила самого первого, кого они смогли освободить. Это был молодой парень, который совершенно не понимал, как он тут оказался. Лихорадочно оглядывался, задавал вопросы, но принял правду быстро и покорно. Лишь боль в глазах выдавала все.       Второй оказалась девушка двадцати двух лет с огненной копной пышных волос. Те же распахнутые глаза от шока и удивления, ломающийся голос от слез, и крик, полный боли. В том времени у неё осталась мать, отец, и любимый муж с новорожденной дочкой. Клэрри помнила каждого, кого они успели освободить из стен. И мысленно угостила ядом каждого из тех, по чьей вине они сюда попали        Стены ломать было тяжело, приходилось прикладывать массу усилий, чтобы вызволить пленников. Но это того стоило. Будто бы специально, среди нескольких из них были те, кто обладал действительно нужными знаниями. Врач, не до конца прошедший обучение, мальчик, чей отец был строителем, а он сам с раннего детства помогал строить тому дома и знал все особенности этого ремесла.       Тяжелее всех было с детьми, чей возраст был ближе к двенадцати. Клэрри вспоминала себя, пусть она и была ненамного старше, и кидала все силы, чтобы помочь им вновь обрести семью и дом.       В любом случае, они застали времена лучше, чем она сама, когда очнулась. И, конечно, им предстоит еще много работы. Им всем.       — Может, они справятся сегодня без тебя? — не без подтекста произнес Леви. Они заслужили на сегодня выходной. Всего один вечер. Только он и она.        Кларисса задумалась и не успела даже дать ответ, как проходная дверь резко отворилась, и в дом вошла целая орава людей.       — А домишко неплохой. Мне только через год обещали выдать, — вошедший Жан разглядывал обстановку, немного завидуя удаче подруги. А потом вспомнил место своего обитания на данный момент и скорчил гримасу, будто съел кусочек лимона. — А пока приходится снова жить с родителями…       — Жанусик! — хором, елейно-нежным голосом, копируя мисс Кирштейн, заулюлюкали Конни с Сашей. Общий смех был слышен на соседний улице. И, возможно, даже достиг самой матери несчастного Жана.        Клэрри сама расхохоталась, глядя на товарищей в своём собственном доме. И даже не заметила, что мужские ладони продолжали приобнимать её плечи. Это всегда было странно — оставаться парой на глазах у других.       Прошло достаточно времени, но все еще странно реагировали на эту новость.       — Что вы тут делаете… все вместе? — удивилась Кларк, чувствуя, что в комнате становится все меньше пространства под давлением стольких человек.       — С новосельем! — нашелся первый Эрен и протянул новоиспеченной хозяйке новенький чайник, недавно купленный у одного купца, что очень долго не хотел продавать его по сниженной цене.       Чайник был поставлен на огонь в ближайшую минуту, а вся компания перенесена на вместительную кухню. Клэрри в который раз успела порадоваться, что кухонный стол был, как минимум, на десять человек. Конни с удовольствием переместился на подоконник, уступив место Микасе.       — А дом реально очень хороший. Мы с парнями его долго делали, — вспомнил Эрен, подставляя свою кружку под раздачу чая.       — И я даже знаю почему, — хмыкнул Леви, от чего Клэрри тут же покраснела под всеобщие смешки. Стройку своего дома она контролировала сама лично, иногда не совсем к месту вставляя свои комментарии и отвлекая рабочих вопросами. Она подошла к Эрену и дала ему легкий подзатыльник:       — Наверное, это потому, что вы очень хотели сделать все качественно и меня порадовать? — Именно!       Веселый смех прошелся по кухне. И каждый хотел запомнить этот момент — они живы, вместе, сидят за столом и смеются. Будто не было этого кошмара, смертей и разрушений.       Армин принес небольшую банку малинового варенья, а Саша откуда-то мягкие булочки. С ними чаепитие приняло новый оборот на радость голодному желудку.       — Нужно обязательно так собраться еще, — слизывая стекающую капельку варенья с булочки, сказал Эрен. Девочки поневоле закатили глаза, — мальчишки они и есть мальчишки в любом возрасте.       — Хорошая идея, — вторил Армин. — Думаю, мы к тому времени должны вернуться. Эрен, Микаса и я нашли старые свитки. Думаю, следуя им, мы сможем отыскать океан. Океан был давней мечтой этой троицы. И даже Клэр загорелась желанием найти его. Возможно, в ближайшем будущем, когда будет точно знать, что есть место, куда можно вернуться.       — А что, через год тогда будем праздновать в моем доме, — сладко потянулся Жан, развалившись на деревянном стуле. — Как раз готов будет.       — Ну, думаю, у нас будет повод собраться даже раньше, — таинственно проговорила Ева и подмигнула всем. В последнее время она пропадала на работе в школе, обучая детей, как того и хотела. Более того, она переехала к Дмитрию, в его родительский дом в западном районе Троста. К великому сожалению, его пожилая мать не смогла пережить последнюю бойню с титанами. Через несколько дней после освобождения стен были общие похороны для каждого павшего, и было возведено первое кладбище вне стен. Там же покоился и командир Эрвин.       С Морель Клерри виделась не так часто, как того бы хотела, но у них обеих было слишком много обязанностей, которые никто не мог отложить. И только сейчас Клэрри по-настоящему заметила, как изменилась лучшая подруга.       — Ну, на Рождество мы непременно соберемся на площади или даже в бывшем Разведкорпусе, — неуверенно ответил Конни, и все пожали плечами. Но Ева лукаво улыбнулась и повернулась Клариссе:       — Клэрри, согласишься ли ты быть крестной для моего ребенка?       Девушка подавила в себе порыв взвизгнуть, лишь продолжала сидеть и пялиться на Еву, разглядывая её под другим углом. Румяные щеки, которые были румяными вовсе не из-за хорошей погоды, стали немного круглее, и полнота, что была лишь к лицу темноволосой, была не из-за хорошей еды. Ева была беременна, а Дмитрий готовился стать отцом.       — Боже, как я за тебя рада, — обнимая подругу, провизжала счастливо она. — Конечно я согласна, что за вопросы?       Ева хихикнула и взяла еще одну булочку с вареньем. Никто не возражал.       — Мальчик или девочка? — поинтересовалась Микаса, так же рассматривая боевого товарища. — Не знаю. Дмитрий хочет мальчика, а мне все равно.       — Действительно повод хороший, — присвистнул Жан, переводя дух. Потом оглядел вех присутствующих и решил очень важную для себя вещь. — Вы как хотите. А я к следующему году женюсь.       — Тогда поспеши, друг, а то всех хороших девчонок разберут, — посоветовал Конни, посмеиваясь и меняя голос. — Жанусик, ты что, жениться надумал? Сначала покушай, а потом иди к алта…       — Эй! Ну всё, Спрингер, теперь тебя я точно не позову на это торжество. А там было бы много выпивки…       Пока перед Коннни пролетали упущенные возможности напиться и погулять на свадьбе друга, капрал Леви пододвинулся к Клэрри и тихо-тихо сказал:       — Трудно поверить, что они недавно спасли человечество от гибели.       — Тот день задел каждого, — Кларк, вдруг, почувствовала на языке привкус гари. — Каждый из них никогда его не забудет. Но мы будем идти дальше, как делали это всегда. Идти вперед, в будущее.       Леви кивнул и отпил немного черного чая. К этому моменту споры по поводу еще несостоявшейся женитьбы Жана утихли и начались новые:       — Если будет девочка, то назови Офелия, — посоветовал Армин. — Или Магнолия, или Лиана, или…       — А если мальчик, то обязательно Конни! — добавил парень, едва сдерживая смех. Ева и сама смеялась с предложений друзей, держа руки на еще плоском животе. — А если двойня?       — Тогда Конни-младший и Конни-старший.       Сдерживать смех становилось все труднее и труднее. Кухня наполнялась смешками, разговорами и новыми обещаниями. Была выпита не одна кружка чая, вспоминая моменты из службы и слушая размышления о ближайшем будущем.       И когда ребята решили расходиться, стояла уже глубокая ночь. По-летнему теплая, не успевшая остыть после летнего зноя. Компания перенеслась на улицу и все никак не могла разойтись, продолжая говорить и вспоминать разные вещи.       Потом пришел Дмитрий и забрал Еву, заботливо накинув на её плечи теплый платок. В каждом его движении была заметна нежность и любовь. Каждый был рад счастью подруги.       Мальчишки договорились встретиться на этих выходных в баре, выпив по кружечке хмельного напитка и вспомнить то, что они не смогли вспомнить сегодня. Да и сколько еще будет таких моментов!       Поежившись от прохладного ветерка, Клэрри потерла ладонями плечи, согреваясь. На сердце было так легко и спокойно, как не было уже очень давно. Она не заключена в стене и больше никогда туда не вернется, её друзья живы и строят свою жизнь, им больше не придется переживать о грядущих вылазках и о безопасности своей жизни. Теперь она принадлежит полностью им.       И когда на небе упала звезда, она не придумала что загадать. Все её желания были исполнены.       Леви тихо подошел сзади, внимательно касаясь взглядом темного небосвода, покрытого звездной крошкой. В мыслях он улыбался. Бывший сто четвертый отряд продолжал оставаться сборищем шебутных подростков, хоть эти дети и спасли человечество от неминуемой гибели. В его глазах они оставались по-прежнему кадетами, как в тот первый день, когда он увидел их. Но что-то несомненно изменилось. Взгляд стал другой — прямой, разящий своей силой. Походка прямая и в каждом движении отточенность.       Его радовало то, что они по-прежнему оставались командой. Один за всех и все за одного. И пусть они подпортили его планы на вечер. Снова, врываясь своей суматохой в его жизнь, совсем так же, как это сделала когда-то Кларисса Кларк. Девочка-загадка, которая смогла покорить его своей дерзостью и какой-то притягательной простотой.       И вот сейчас они снова вместе, несмотря ни на что, держатся за руки, а потом она кладет голову на его плечо, чуть потираясь носом о его вязаный свитер. Всё такая же, будто не было всех тех страшных событий.       — Пойдем домой, — тихо сказала она, смотря из-под темных ресниц. Леви кивнул, позволяя ей перехватить его локоть, удобно устроившись справа.       Все в нашей жизни зависит от случая, уж Аккерман это знал. От решения, иногда принятого наспех, а иногда — четко продуманного и взвешенного. Каждая ситуация рождает несколько дорог, по которым можно пойти. И главная мудрость жизни — выбрать правильную из них.       Дорога до небольшого, уютного двухэтажного домика казалась ему несменяемо правильной.