Переправа

Барабанная дробь капель о подоконник будит Джареда на рассвете. - Снова дождь, - хочет сказать он, а получается только шевеление губ. - Проснулся? Дженсен тут же появляется рядом, бесцеремонно усаживается на кровать в своих джинсах не первой свежести – кажется, именно в них он топал по грязной дороге из Пайн-Ривер в «Светлый берег». - Как ты? - Терпимо, - шевелит губами Падалеки. Перед Дженсеном сейчас вдвойне неудобно. Парень вовсе не обязан был сидеть тут всю ночь. А он сидел, вид помятый и не выспавшийся. - Хочешь чего-нибудь? – Дженсен, чтобы расслышать, наклоняется так низко, что его горячее дыхание опаляет Джареду щеку. - Попить бы. Джаред чувствует себя неловко, пытается приподняться и отодвинуться. - Ладно, - чуть заметно улыбается Эклз, - голоса ты лишился. Буду читать по губам. Хотя итак знаю, что хочешь попросить. Он поднимается с кровати, матрас мягко пружинит. Дженсен чем-то тихонько гремит на столе, появляется с кружкой чая в руках. Ароматы лимона и меда щекочут ноздри. И когда только успел сходить? Чай теплый, приятно греет руки. - Эмили принесла термос, чтобы не поить тебя холодным. Джаред кивает, с обреченной благодарностью принимает помощь Дженсена, который помогает ему устроиться удобнее. Теперь он точно по уши в долгу у этого парня. Дженсен наливает чай и себе тоже, устраивается на его кровати в ногах, Падалеки вдруг приходит в голову мысль, что ни одна из его подружек не была к нему настолько близко, чтобы вот так сидеть в одной кровати и болтать ложечкой в кружке с чаем. Джей вообще любил спать один, а если и просыпался с кем-то, ни одно утро не было таким тихим и уютным. Девчонки почему-то всегда шныряли по квартире в его рубашках, трогали вещи, и перерывали шкафчик в ванной в поисках запасной зубной щетки. Никогда и ни с кем Джаред не слушал с таким наслаждением дождь. - Вкусно, - жмурится Эклз, - не отвечай. Помнишь, я читаю по губам, а тебе нельзя напрягать голосовые связки. Он облизывается, широко зевает, делает глоток. У Джареда все волоски на теле встают дыбом от зрелища плавно проступающего на шее кадыка. Шрам натягивается, делается еще заметнее. - Когда я очнулся, была жуткая боль, - говорит Дженсен, - хотелось кричать, звать на помощь, но я не мог издать ни звука своим разорванным, простреленным горлом. Ни застонать, ни прошептать, ничего. Меня никто не слышал. Это очень страшно, Джаред. Когда тебе больно, а ты не можешь никому сказать об этом… Джаред тянется, сжимает ладонью его колено. «Прости, прости, прости!» - шепчут его губы. - Что ты говоришь? Еще чаю? – Дженсен встает и разливает по кружкам остатки чая. Потом возвращается. – Знаешь, моя невеста перестала со мной говорить с того дня. А мама все плакала. Только плакала и ничего не говорила. Пожалуй, ты первый, с кем я могу нормально общаться, Джаред. Держи свой чай. Джареду хочется заткнуть уши и не слышать. Было же так хорошо, ну, зачем он опять? Дождь колотит по стеклам, будто ему тоже не хватает тепла. Нет уж, все тепло, что есть в этом номере, они поделят пополам. - И чего ты так рано проснулся, Джей? Давай еще поспим. Правда, у тебя тут ужасное кресло, шея затекла. - Иди к себе, отдохни… - Что-что? Не понимаю, чего ты там бормочешь. Можно я лягу рядом? У тебя целый плац, а не кровать, тут маршировать можно. Я лягу в одежде. Блин, Джаред, мы же два мужика. Давай сюда свою кружку. Джаред просыпается, уткнувшись носом в колючий русый затылок. В полусне чувствует, как губ касаются иголочки волос, и ему совсем не кажется, что это неприятно. Напротив, хочется почему-то коснуться губами кожи, вжаться лицом в ежик шевелюры, обхватить руками, притянуть к себе и не отпускать. Пусть остается рядом, так будет лучше. Спокойнее уж точно. Весь день Эклз держит Джареда в постели. Завтрак, обед и ужин приносит в номер. Джаред протестует против уколов, и их ему ставит мисс Перкинс, надолго зависая над обнаженной задницей Падалеки. Но это все же лучше, чем если бы их ставил Дженсен. После обеда его навещает доктор Феррис. - Ну что, симулянт, как себя чувствуешь? – весело интересуется она и тут же в сторону: - Дженсен, выйди, пожалуйста. Эклз неохотно покидает номер, а Феррис пододвигает табурет к кровати и устраивается поудобнее, будто собирается беседовать долго. - Вчера у нас не получилось разговора, - задумчиво говорит она, - но то, что я увидела и услышала, куда интереснее. Скажи, Джаред, ты попал сюда из-за Дженсена? Джаред кивает. Сжимает ладонью горло, будто это движение заставит голосовые связки заработать. Чтобы, наконец, объяснить, что все не так. А что не так. И как тогда? - Дженсен заботится о тебе. Но в заботе и внимании нуждаешься не ты. Он болен куда сильней, острее, глубже. Джаред, ты готов помочь этому человеку поправиться? Падалеки напряженно думает. Хотя что тут думать? Дженсена нужно спасти! Это истина. Цель. Смысл жизни. - Я готов, - шепчет он. - Тогда послушай меня внимательно, - темно-карие, теплые, ласковые глаза смотрят прямо в душу. Это вам не ледяные зеленые, - я назначаю вам двоим индивидуальную терапию друг другом. Не оставляй Дженсена одного ни на минуту, не позволяй грустить. Выслушай его, заставь вспомнить, проговорить вслух, вскрыть гнойную рану ненависти и вычистить ее любовью. Джаред не очень понимает, что она от него хочет. Его мозг воспринимает четкие, прямые приказы, а Феррис пользуется метафорами и гиперболами, уводит от изначального смысла. - Я постараюсь. - Постарайся, милый, постарайся. От этого зависит твое будущее. К вечеру Джареду кажется, что он знаком с Эклзом всю жизнь. С ним можно говорить о чем угодно, он умный, у него широкий кругозор и искрометный юмор, он понимает Джея с полуслова и читает по губам. Они выясняют, что оба родом из Техаса и последние годы живут в Нью-Йорке, оба обожают старые автомобили и классический рок, оба так и не встретили в жизни свою половинку. Хотя у Дженсена была невеста, Данниль, но испытания она не выдержала. Дженсен сделал выводы и, хоть поначалу был очень обижен, теперь радовался, что не успел связать с ней свою судьбу. «Потому что мы встретились», - думает Джаред. От этой мысли его обдает теплом. Он все еще в свитере Дженсена, и оба делают вид, что так и должно быть. Вечером Эклзу удается невероятное – добыть коньяк и пронести его в номер. Кроме втиснутой за пояс джинсов бутылки, в руках у него несколько коробок с дисками. Они устраивают настоящее пиршество: забираются в кровать, врубают «Бешеных псов» Тарантино, пьют коньяк без закуски, Дженсен язвительно комментирует происходящее на экране, толкает Джареда локтем в бок и заразительно смеется. Он все-таки устал за последние сутки, изображая сиделку при больном Падалеки, поэтому уже на «Криминальном чтиве» Эклз вырубается, удобно устроившись головой на плече Джареда. Он так трогательно сопит, что Джаред боится пошевелиться и потревожить его. Досматривает фильм один, украдкой поглядывая на своего нового друга. Ну, а кем же друг другу становятся два мужчины, уже вторую ночь проводящие в одной постели. Конечно, друзьями, как же иначе! Потом Дженсен решает улечься еще удобнее, сползает по Джею вниз, обхватывая рукой за талию. Падалеки замирает и боится дышать, чтобы случайно не спугнуть, не разбудить. Происходящее не вызывает у него отторжения, все логично, правильно, идеально. Тяжелая голова на груди, горячее, сильное тело прижимается к боку, Дженсен хмурится во сне. Хочется коснуться складочки между бровей, разгладить ее, но Джаред не хочет испортить момент. Пусть отдохнет. Джаред выключает телевизор и повыше поднимает подушку. Ночью Дженсену снится кошмар. Он мечется, случайно заезжает Джареду в скулу, приходится схватить его, притиснуть к себе и успокаивающе прошептать: - Дженс, это сон, просто сон… - Да знаю я, - раздраженно ворчит он, проснувшись, сбрасывает руку Джареда и спускает ноги с кровати. Он весь вспотевший, уснул в теплой толстовке, вот и приснился кошмар. - Сними одежду и ложись. - Я лучше к себе пойду, - потирая лоб, говорит Дженсен. - Вот уж нет, - слова доктора Феррис намертво засели в мозгу, теперь он его никуда не отпустит, - вдруг мне снова станет плохо, а тебя нет. - Ну и плут, - восхищенно тянет Эклз, стаскивает свитер и ложится. Но еще долго взбивает подушку, крутится на своей половине, устраиваясь. – Что-то я вырубился посреди фильма. Расскажешь, что там было дальше? - Чувак, ты не смотрел «Криминальное чтиво»?! - Смотрел раз сто. Но поскольку к тебе вернулся голос, надо этим воспользоваться. - Лучше я спою тебе колыбельную, - хохочет Джаред. - Помилуй боже, только не это! У меня идеальный слух, я не переживу твоего пения. - Ты даже не слышал, как я пою. - И пробовать не хочу. Кстати, если ты думаешь, что я вожусь с тобой за просто так, то жестоко ошибаешься. - Ого! Ты хочешь деньгами или натурой? – Джаред прикусывает язык. - Ни тем и ни другим, - серьезно говорит Дженсен, - похоже, тебе полегчало, а мне нужно в Пайн-Ривер, забрать машину. Отвезешь меня завтра? - Конечно. А зачем вообще ты туда ездил? Дженсен перекатывается на спину и закидывает руки за голову. - Если ты интересовался моей личностью, то знаешь, что я штатный журналист «Мистической Америки». Не читал такого? Ну и зря. Так вот, я собираю материал для статьи. - И что же мистического может быть в этом захолустном городишке? Призрак или снежный человек? - Ты зря смеешься, - сверкает в темноте глазами Эклз, - слышал когда-нибудь про так называемые тоннели в параллельный мир? - Что, правда? Дженсен тянется и уже целенаправленно въезжает в скулу Джареда. Правда, легонько, почти ласково. - Падалеки, будешь ржать, ничего не расскажу. - Ладно, молчу. - Ты заговорил совершенно зря. Безмолвным ты был в тысячу раз лучше! Короче, где-то в этих местах существует портал в другой мир. - Ты собираешься его найти? – шепотом спрашивает Падалеки. Этот разговор напоминает ему детство, когда мальчишками они с братом прятались под одеялом и в темноте рассказывали страшилки. - Всенепременно, - зловещим тоном отвечает Дженсен, подползая ближе. - Меня возьмешь? - Еще бы. Вдруг оттуда попрет толпа монстров, угадай, кого я кину им на растерзание? Теперь они оба ржут в голос, и, наверное, их слышит весь «Светлый берег». Когда Джей просыпается утром, Дженсена нет в номере. Пользуясь отсутствием няньки, Падалеки топает в душ, буквально содрогаясь от того, что спал в грязной одежде и весь провонял потом. Он долго приводит себя в порядок, кайфуя оттого, что исчезла ломота в теле, пропала наполнявшая голову тяжесть, а главное ушла боль в горле. Он почти здоров. Джаред выходит из душа, одевается, не спеша, дожидаясь Дженсена, но тот как сквозь землю провалился. Сердце покалывают назойливые иголочки тревоги. Куда он делся? Выясняется это очень легко. На пороге столовой Эклз стоит, прислонясь спиной к косяку и, держа в руках две кружки с испускающим пар чаем, безмятежно болтает с доктором Сэмпсон. За широкую искреннюю улыбку на его лице хочется убить. - Привет, - нахально вторгается между беседующими Джаред, с удовольствием наблюдая, как улыбка сползает с лица Синди. - Ты уже встал? – Дженсен ничуть не тушуется, протягивает кружку чая. Значит, все-таки ему нес. - Да, - потягивается всем телом Джаред, - у нас все в силе? - Без вопросов, - медленно выговаривает Эклз, впиваясь взглядом куда-то между задравшейся футболкой Джея и поясом джинсов. - Не буду мешать, мальчики, - говорит доктор Сэмпсон, - будьте осторожнее на дороге и возвращайтесь к обеду. Джаред клятвенно заверяет, что будет осторожен и привезет Эклза в целости и сохранности. Потом ему приходит мысль, что Дженсен едет за своей машиной, а значит, больше не будет нуждаться в помощи Падалеки. Остается надеяться, что радиатор ему так и не починили. Иначе ведь он может и уехать из «Светлого берега». Черт, почему же думать об этом там неприятно? Погода сегодня радует. Сосновые кроны пронизывают бледно-золотые дробящиеся в иголках лучики солнца, на подоконниках блестят капли ночного дождя. Джареда охватывает неповторимое ощущение предстоящего приключения. Дженсен собирается искать какой-то мистический тоннель и берет его с собой. Даже если все это чистой воды лажа, он ни за что бы не хотел пропустить такое мероприятие. Тем более, с Дженсеном. - Что мы должны взять с собой? – спрашивает Джаред перед выездом. Дженсен удивленно хмурится. - Ты – ключи и права. - А тебе не нужно что-то специальное? Как ты будешь искать свой портал? Джаред понимает, что несет бред. Он материалист до мозга костей, но включился в игру, принял правила Эклза и старается соответствовать. - У меня – только диктофон. Я же журналист, а не коп. Кстати, да. Джаред берет пистолет. Прячет в поясной кобуре под курткой. Мало ли что, когда с ним Дженсен, надо быть начеку любую минуту. Защищать и спасать. Дорога кажется невероятно короткой – три песни, и они уже въезжают в маленький американский городок. Такой же, как тысячи других захолустных городков с населением не больше тысячи человек. Нарядные одноэтажные домики, уютные скверы, никакой суеты. Через десять минут Дженсен стоит перед слесарем из автомастерской и дрожит от злости. Его навороченный форд до сих пор не тронут, хотя в гаражном боксе одиноко прохлаждается лишь чей-то старый ржавый джип. Слесарь меланхолично выдувает пузыри жевательной резинки и глядит сквозь Эклза. - Что тут происходит? – появляется пожилой мужчина с густыми седыми усами, свисающими до самого подбородка. Он тоже одет в спецовку, но вид имеет более представительный. Похоже, им повезло привлечь внимание менеджера. Дженсен, кипя от праведного негодования, вываливает на него все свои претензии. Мастер заверяет, что послезавтра машина будет, как новенькая. - Ленивые козлы! – ворчит Дженсен всю дорогу от автосервиса. – Этот бугай с бубльгумом наверняка хотел взятку. И почему я не налоговый инспектор? Меня бы все боялись, особенно такие наглые, ленивые ублюдки. - Остынь, - говорит Джаред с улыбкой, уж больно смешно Дженсен распинается о несправедливостях жизни. Этот парень при всем желании не смог бы ругаться, как портовый грузчик, интеллигентность так и прет из всех щелей. Джаред даже рад, что машина Эклза еще в ремонте и неизвестно, сколько простоит. Так он сможет сам подвозить Дженсена, куда ему будет нужно, и не потеряет его из виду, как и обещал доктору Феррис. - Теперь что будем делать? – спрашивает он, когда фонтан красноречия Дженсена, наконец, иссякает. – У тебя есть план? - Джей, ты же коп, и должен уметь работать с информацией. Вот и впрягайся. - А что конкретно мы ищем? - Все. Любые странности, сплетни, слухи, необычные факты. Джаред даже опешил. - Дженс, это же нереально. Город, судя по архитектуре, старый, сотни две лет, не меньше. Здесь полно всяких слухов и историй, как выбрать то, что нужно именно нам? По лицу Дженсена танцуют солнечные зайчики, он забавно морщит нос. Похоже, хорошее настроение вернулось к нему. - Есть странности, а есть СТРАННОСТИ, Джей. Нам нужны вторые. Пошли. Главное место сбора информации – это придорожная кафешка. В кафе со звучным названием «Бигбен» оказывается довольно мило. Чисто, пахнет вкусно, симпатичная брюнетка с глубоким декольте приносит меню с мгновение ока. Дженсен поглядывает на нее одобрительно, заказывает большой бургер и крепкий кофе, и, пока девушка старательно чиркает в блокноте, вытягивает шею, заглядывая в вырез ее блузки. Джаред понимает его тактическую хитрость слишком поздно, когда они оба уже старательно пережевывают завтрак. Дженсен нарочно сел лицом к барной стойке, чтобы разглядывать официантку по имени Мэнди. Он подмигивает ей, облизывает губы, улыбается абсолютно сногсшибательной улыбкой и, естественно, девушка сама дает ему визитку с номером телефона и разрешение подождать окончания смены. А когда, поглаживая ее по бедру, Эклз представляется журналистом из Нью-Йорка и просит дать ему интервью, Джаред понимает, что Мэнди даст ему не только интервью, а буквально все, о чем ее попросит Дженсен. Джаред едва успевает доесть свой несчастный бургер, едва не застрявший в горле, а Эклз уже показывает жестами, что, мол, пора и тебе заняться делом, вали уже отсюда, не обламывай малину. Вот гад! Оставлять Дженсена в «Бигбене» не хочется, Мэнди смотрит на журналиста, как акула на тонущего аквалангиста. - Вернусь через часик, - говорит он, - надеюсь, ты к тому времени закончишь? - А ты успеешь? – томно облизывая и оттягивая нижнюю губу, спрашивает Эклз. – Не торопись, Джаред, ищи основательней. Сука, какая же сука! Джаред качает головой, когда видит, что Мэнди расстегивает еще одну пуговку на блузке. Утро еще в самом разгаре. Погода радует мягким теплом, ветерком и чувством легкой, светлой грусти, разлитой среди прозрачного золота сквера. Джаред быстро выясняет, где в Пайн-Ривер городская библиотека и направляется туда. Скромная и очень красивая девушка за столом библиотекаря ужасно радуется посещению Падалеки. - Здравствуйте, я Эми, - она приветливо протягивает руку, Джаред не может оторвать взгляд от огромных, искрящихся светом голубых глаз. - Я Джаред. Полицейский из Нью-Йорка. - Ой, - беззастенчиво удивляется девушка, - вы здесь по работе? - Не совсем. Я в отпуске, просто у меня хобби такое: собирать старые легенды и истории. - Этого добра у нас сколько угодно, - улыбается Эми, - вас что интересует? - Все необычное, странное и трагическое, что происходило в вашем городке. - Из последних событий, тех, что я помню, можно назвать страшный пожар, в котором сгорела едва не половина города. Подходит? - Подходит. Эми сияет улыбкой: - Тогда я сейчас же несу вам подшивки газет. Джаред задерживается в библиотеке дольше, чем на час. Вполне предсказуемо, что в кафе он не находит Эклза. Чертов кобелина наверняка интервьюирует официантку Мэнди в какой-нибудь мотельной койке. Надо было хоть номер мобильного у него спросить, запоздало думает Джаред. Еще час он гуляет по городку, изнывая от не то тревоги, не то недовольства. Он сам не может понять, что конкретно его беспокоит, поэтому Падалеки наматывает круги по улицам, заглядывая время от времени в кафе и мысленно ругая Дженсена на чем свет стоит. На третьем заходе он замечает сгоревшее и полуразрушенное здание церкви. Почерневшая крыша с проеденными огнем дырами безмолвно вопиет к небесам. Джаред читал, что пожар устроила банда байкеров, нагрянувшая в городок, но не встретившая должного приема. Было ли это правдой или всего лишь домыслом, расследование так и не установило. Дело прикрыли, тем более что вся банда в этом пожаре и сгорела. Когда Джаред входит в «Бигбен» в пятый раз, Эклз сидит за столом и болтает коктейльной трубочкой в высоком стакане. Вид у него, как у котяры, нажравшегося сливок. - Джей, ты же обещал вернуться через час? – ворчит он, но недовольным не выглядит. Падалеки накрывает злым вдохновением. - Извини, библиотекарша оказалась такой красоткой. Голубые глаза, фигурка класс, а какая резвая в постели, просто зажигалка. У Дженсена вытягивается лицо, и, господи боже, как кайфово на это смотреть! - Вот как? Я всегда думал, что все библиотекарши серые мышки. - Я тоже так думал. И мы оба ошиблись! Вначале она вела себя, как скромница, а когда оказалась на горизонтальной поверхности, такие танцы нача… - Поехали уже, Джей! – резко отодвигая стакан, встает Дженсен. Джаред смотрит на его широкую, мускулистую спину и думает о том, что ему никогда не понять Дженсена Эклза.