***
Том проснулся от адской смеси ощущений, ворвавшихся в его и без того далеко не радужный сон. Голова разрывалась на куски, тело горело от боли, горло будто сдавливали невидимые тиски, ужасно хотелось есть и пить, а по соседству – чертов Мальсибер, сколько можно – раздавалось раздражающее копошение. Риддл мысленно застонал. Настолько отвратительно он себя уже давно не чувствовал и потому, когда попробовал разлепить тяжелые веки, он совсем не удивился, увидев печально знакомый высокий потолок и белый полог над головой, и обреченно закрыл глаза. Треклятое Больничное крыло. Память услужливо подсказала последние события: Хогвартс, середина первого семестра… Подмигивающий Слизнорт, кивающий на параграф про составление противоядий во время рассказа о завтрашней самостоятельной… Очередная ссора Блэков, загулявшие первачки… Письмо от полиции, пересланное из приюта. Магглы все-таки нашли последнего из Риддлов и теперь страстно желали пообщаться… И ничего, что могло бы объяснить, почему и как он мог оказаться в лазарете – и ради чего настолько выложился: сил хватило лишь на безрезультатную попытку приподняться. Голова тут же взорвалась от боли, а мышцы свело судорогой. Парень сжал зубы, цепляясь за меркнущее сознание, и тяжело задышал. Вскоре тело расслабилось, а обморок так и не случился. Однако дальнейшие попытки встать самостоятельно он решил отложить до лучших времен и снова принялся перерывать свои воспоминания. Накануне был самый обычный день, и в планах не было ровным счетом ничего настолько серьезного. Ничего. Ни-че-го. Пусто. Так почему же… - О, ты проснулся, - слева неожиданно раздался чей-то добродушный голос, и Том, распахнув глаза, непонимающе – как он вообще мог не знать о новом школьном целителе - уставился на незнакомую женщину в фартуке. – Не вставай сам, у тебя чудовищное магическое истощение. Ну-ка… - лекарь осторожно подхватила его под плечи и с неожиданной силой потащила его вверх, помогая сесть. – Что же с тобой случилось, мальчик? На тебе напали?.. Поттер и Уизли едва дотащили тебя сюда пару часов назад, но толком ничего не объяснили… Целительница, продолжая непрерывно что-то болтать, начала осмотр, время от времени задавая вопросы о самочувствии, и Том сосредоточил все доступное ему внимание на ее действиях, чтобы оценить, насколько позволяли его познания, свое состояние. Сперва женщина сняла повязку с его головы, что-то еще раз недовольно буркнув про скрытничающего Поттера – как, во имя Мерлина, каким образом, Поттер и Уизли вообще оказались рядом во время его… ранения? Не тот уровень, чтобы напасть и навредить, не те люди, чтобы подстеречь и ударить исподтишка – и нет на то причины. И уж тем более не те, кто бы стал помогать полукровной выскочке… то есть, конечно же, слизеринскому старосте. Затем целительница осмотрела его руки, плечи и спину, озабоченно поцокала над его шрамами и худобой – тут Риддл поджал губы, но промолчал, а женщина, не дождавшись ответа, вывалила еще одну порцию громогласных причитаний насчет неподобающих методов воспитания. Но лезть дальше не стала. Следующими на очереди оказались два неизвестных заклинания. Целитель на результат в виде дымчатой рыхлой паутины возле головы, грудной клетки и низа живота, только устало вздохнула и пошла за лекарствами. - Вот, выпей. Том, опознав восстанавливающее зелье, на пробу оказавшееся не столь мерзким, как то, чем его поил предыдущий лекарь, проглотил лекарство. Потом еще одно – легкое обезболивающее. Целительница, убедившись, что пациент выпил положенные зелья, принесла поднос с хлебом и большой миской ароматного бульона. Рядом с ней теснились высокий стакан с чаем и сахарная булочка. Риддл торопливо схватился за ложку. Голод после приема зелий дал знать о себе с новой силой, беспощадно вгрызаясь во внутренности, словно бродячая псина в кость. Шумный сосед вновь неразборчиво забормотал и с грохотом уронил что-то на пол. Целительница охнула и метнулась за ширму. Том, не переставая жадно жевать, прислушался. - Мисс Грейнджер, все в порядке? - Да, мадам Помфри. Я просто уронила книгу. - Осторожнее. Не мешайте другим пациентам. - Простите, мэм. Мадам Помфри, а… А кого привели сегодня ночью? Было еще одно нападение?.. - Нет, мисс Грейнджер, слава Мерлину, нет. Это старшекурсник. Я не знаю его имени. - А… факультет? - Не знаю, - Риддл слегка усмехнулся. Соседка за время своего пребывания в лазарете, видимо, успела изрядно достать новенькую целительницу, раз она с таким раздражением отвечает на вопросы. – Ну-ка, повернитесь… Замечательно. Шерсть почти сошла. Еще пара дней – и все. Отдыхайте, мисс Грейнджер. - Спасибо, мэм. Том одним глотком допил чай и с наслаждением вгрызся в сладкую булочку. По телу медленно расплывалось тепло. Обезболивающее начало действовать, боль постепенно затухала, и парень почувствовал, что засыпает. Голова бессильно откинулась на подушку. Думать становилось все тяжелее… и тяжелее… Дремоту прервала целительница. Женщина, успевшая незаметно убрать с его колен поднос, уложила его на спину. Том непонимающе уставился на руки, подтягивающие одеяло: - Мэм? - Все в порядке. Тебе лучше поспать, - и лекарь, напоследок ободряюще улыбнувшись, ушла. Парень вздохнул и вновь закрыл глаза, возвращаясь в свой беспокойный сон…***
…Шаг за шагом. Очередной глоток обжигающего воздуха…* * *
- Ради всего святого, Рон! Твоя сестра – идиотка, - Поттер в отчаянии еще больше взлохматил свои патлы. – Без обид, Джи. - Гарри прав. - Нев, ну хоть ты не начинай. - Заткнись, Рон. Помфри доложит директору – если уже это не сделала. Неучтенный студент, как мило. Уже представляю этот диалог: «Мисс Уизли, а откуда взялся Том?» - спросит директор. И Джи такая: «Да вот, профессор Дамблдор, я переписывалась с ним в странном дневнике, а потом нашла его самого в Тайной комнате». Ну, знаете, в той самой. Что, блин, тоже… - Гарри, до этого нервно вышагивающий туда-сюда по пустой утренней гостиной, резко развернулся к виновнице торжества. - Так. Еще раз. Откуда вообще эта книжка? Джинни, я пытаюсь придумать запасной план, помогай. Девочка закатила глаза, но послушно повторила в очередной раз: - Дневник лежал в моей сумке. С учебниками. Пустой. Я сперва подумала, что это мама его положила, ну, как тетрадь для записей. - И когда ты начала писать в нем на трансфигурации, он начал тебе отвечать. - Да. Я сделала ошибку в записях, и Том подсказал, что исправить. - И вы начали… м-м… общаться. - Да. - И ты не помнишь, как вы попали в Тайную комнату. - Да. - И откуда знаешь, что чувак без сознания – это тот самый - как там его - Том Марволо Риддл, с которым ты переписывалась последние полгода, - тоже. - Да, но… - Также как и что необходимо делать для открытия и закрытия Тайной комнаты. - Да. - Но все равно просишь, чтобы мы ему помогли? - Он мой друг. Рыжая совсем уж обреченно кивнула, и брат притянул ее к себе, с укоризной посмотрев на друга. Тот только развел руками. Ситуация была слишком уж неординарная, даже для повидавшего всякого дерьма Поттера. - Блеск. Кто это вообще? Ему на вид лет… - В Зале наград есть табличка с таким именем. «За заслуги перед школой», - припомнил, передернувшись, Рон. – Помните тех моих слизняков? Когда я до нее добрался, они как полезли… Филч заставил оттирать ее до кровавых мозолей на руках. - Нужно поговорить с этим… Томом, - подал голос Невилл. – Ты извини, Гарри, но ты сейчас такого надумаешь… Ну, вроде теории, что он десятилетия назад был заперт в Тайной комнате. - Ага. Потому что он тот самый наследник Слизерина, - пошутил Рон. - О да, или сам Ужас, - огрызнулся очкарик и направился к выходу. – Пошли, а то еще и занятие у декана пропустим. К завтраку в придачу. Рон тоскливо вздохнул. Ему, конечно, безумно нравились приключения, регулярно организуемые его неуемными друзьями и братьями, но завтрак… завтрака было жаль. Но сестра важнее, пусть она чаще раздражает, чем что-либо еще. - Спрячь пока этот… дневник, - шепнул он сестре. – На всякий случай. Мы будем в Больничном крыле, узнаем, что с твоим Томом, Гермиону заодно навестим. А там она уже за ним присмотрит, если что… Расскажем потом, что там да как. Слушай, и прихвати в Большом зале какой пирожок или яблоко, а?.. Джинни фыркнула. Рон в любой ситуации оставался редкостной обжорой. - И не слушай Гарри, он хамло, - крикнул напоследок старший Уизли и убежал догонять Невилла и Гарри, не услышав, как густо покрасневшая девочка прошептала: - Я привыкла.* * *
Когда в Больничное крыло один за другим вошли директор, декан и профессор Снейп, Грейнджер поняла, что сейчас начнется что-то крайне любопытное. Поэтому девушка поспешила соскользнуть в свое любимое состояние: никто, если он не искал ее целенаправленно, конечно, не замечал затаившегося ребенка. Гарри, случайно узнав об этой ее способности, тогда еще слабой и действующей только на не-магов, сказал, что это круто и что она обязана его научить. С обучения, собственно, и началась их дружба, а «фильтр восприятия» (как выражался плотно подсевший на фантастику Поттер) стал мощным настолько, что Гермиона без опаски встала с кровати и подошла ближе к шепчущимся с целительницей преподавателям. А когда в лазарет через десять-пятнадцать минут под невидимкой проскользнули Гарри, Невилл и Рон, Грейнджер поняла, что избежать участия в этой… авантюре уже не удастся. Чертов Гарри Поттер с его адреналиновой зависимостью!.. Гермиона поспешно вернулась к себе за ширму и замахнулась на предполагаемое местонахождение главаря негодяев. - Мио, как дела? – Поттер в самом деле обнаружился развалившимся на кровати и, казалось, ничуть не смутился от настолько холодного приема. - Через пару дней выпишут, - отмахнулась Грейнджер и перешла от «церемониальных расшаркиваний» к делу. – Вы что вообще устроили?! Тебе мало… - Не здесь, - покачал головой поганец и блеснул очками в сторону подозрительно оглядывающего помещение Снейпа. – У летучей мыши локаторы включены. Как твой сосед? Девушка плюхнулась на кровать рядом и поджала губы. Парни в ответ на ее недовольный взгляд только закатили глаза и пожали плечами. Невилл, то ли в качестве знака примирения, то ли для наглого и беспринципного подкупа, протянул второй том «Арифмантического сборника Айоллы». Гермиона безмолвно покачала головой, сгребла добычу и спрятала ее под подушку. Наверняка же эти предусмотрительные проходимцы положили летопись с их ночными похождениями где-то между пятой и шестой главой. - Сосед – его имя Том, кстати, - очнулся. Но сейчас снова заснул, я проверяла. У него магическое истощение, совсем как было у тебя, Рон, после «философского» инцидента. Мадам Помфри дала ему обезболивающее и восстанавливающее зелья. Рана на голове почти зажила, сотрясения, наверное, все же нет. Однако он бледный и тощий как смерть, трясется и с трудом говорит. Больше шипит и хрипит. А вы видели его шрамы? - Грейнджер подумала и кивнула на взрослых: - Вот что странно, директор его знает, судя по тому, насколько он встревожен и тому, что он зовет его по имени, но профессор Снейп, мадам Помфри и профессор Макгонагалл – нет. Он, кажется, студент, но… Невилл пихнул Гарри и практически одними губами прошептал: «Дата на обложке». Поттер нахмурился, но согласно кивнул. Рон коротко выругался, но никаких более конкретных пояснений от друзей Грейнджер не дождалась, а потому продолжила: - Директор хочет с вами поговорить, ребята. Но когда вы пришли, он как раз сказал, что сперва побеседует с «мистером Риддлом» и попросил профессора Снейпа принести веритасерум. - Что? – встрял, перебивая доклад, Рон – и в него тут же полетели шиканья и недовольные взгляды друзей. - Сыворотка правды, самая мощная из существующих, - привычно отбрила лучшая ученица школы и продолжила, как ни в чем не бывало: - После чего мадам Помфри начала возмущаться, что не позволит «травить бедного ребенка, Альбус, это незаконно». Профессора, вроде бы, тоже против, но их аргументы я услышать не успела. - А это уже и не важно, - Невилл, внимательно наблюдавший за совещанием преподавателей, указал на бесшумно скрывшуюся за дверью черную фигуру. – Мышь полетела за своим варевом. Друзья переглянулись. Пить зелья Снейпа… Директор тем временем, отмахнувшись от Помфри загадочными словами: «Поппи, все гораздо серьезнее, чем кажется», направился к Тому. Друзья замерли, навострив уши. Информация в такой неоднозначной ситуации с непредсказуемыми последствиями им была нужна как воздух. Хотя не то чтобы они поступили как-то иначе при других условиях. Послышался легкий шорох и последовавшее за ним тихое: «Том». Директор будил парня, несмотря на собственные слова о серьезности происходящего, осторожно, даже опасливо, словно сомневаясь в правильности своих действий. Том проснулся с тихим испуганным вскриком. Некоторое время, в течение которого друзья успели с досадой подумать о заглушке, за ширмой стояла напряженная тишина, прерванная удивленным хриплым возгласом: - Про… профессор Дамблдор? - Здравствуй, Том, - чуть помедлив, проговорил директор и добавил после едва уловимой паузы: - Расскажешь, как ты оказался… здесь? - О, я… Я не помню, что произошло, сэр. Целительница сказала, что меня привели в лазарет Поттер и Уизли, однако я не… - Принесли, Том. Мистер Уизли и мистер Поттер принесли тебя в лазарет. Ты был без сознания. Что ты помнишь? - Я был в библиотеке, готовился к самостоятельной работе у профессора Слизнорта. Я вроде бы… собирался пойти в гостиную, Альфред и Вальбурга немного поссорились, и… больше ничего, сэр. - Вот как… Подошедшие к беседующим женщины тихо ахнули. Гарри и Невилл переглянулись и, не сговариваясь, похлопали Рона по спине. Все-таки не каждый день его сестра влипает в настолько странные истории, мимоходом впутывая в них своего кумира, брата, их друзей и преподавателей. - Профессор, прошу прощения, сэр, но что… К сожалению, именно этот момент выбрал Снейп, чтобы вернуться со своей сывороткой правды, и вопрос Тома повис в воздухе не законченный. - Прошу, директор, - недовольно процедил зельевар. – Две капли на стакан. Больше в его состоянии… Гарри закатил глаза. Раздражение слизеринского упыря было ощутимо на физическом уровне: тот если и не знал, то чувствовал, что в этом деле замешаны его гриффиндорские «любимчики», и перспектива разбираться с последствиями очередной выходки Поттера ему явно пришлась не по вкусу. А ведь сегодня столь обожаемые зелья… Ну что за начало дня-то такое. - Спасибо, Северус. Том, пожалуйста… Это веритасерум. Нам нужно убедиться… кое в чем. - …Профессор?... – судя по голосу, Том начинал паниковать по-настоящему, хоть и пытался это не показывать. Подслушивающая компания расплылась в понимающих ухмылках: даже у них было, что скрывать, а на этого во всех отношениях странного парня директор, без объяснений сующий под нос нечто подобное, наверняка порядочно нагнал жути. - Несколько вопросов, Том. Десять минут, не больше. После Северус даст тебе антидот. - Но… - Я все объясню, мистер Риддл, - директор в очередной раз запнулся на середине фразы, - как только мы услышим ответы на некоторые вопросы. Обстоятельства вашего пребывания здесь… неоднозначны. Во вновь воцарившейся тишине сомнения и отчаяние Тома Риддла заглушили даже злость Снейпа, любопытство второгодок и хмурое беспокойство Дамблдора. В конце концов, парень шумно вздохнул и, очевидно, опустошил стакан. Посыпались вопросы. - Как тебя зовут? - Том Марволо Риддл. - Когда и где ты родился? - 31 декабря 1926 года в приюте святого Вула в Лондоне. Гермиона тихонько пискнула, поднеся руки ко рту. Гарри коротко взмахнул на нее рукой, бросив предостерегающий взгляд. День стремительно летел ко всем чертям. - Сколько тебе лет? - 17. - Какое сегодня число и год? - 4 ноября 1943 года, если я отключился вчера. - Где ты находишься? - Больничное крыло. - Где был до этого? - Я не знаю. - Что последнее ты помнишь? - Я повторял основы для противоядий в библиотеке, собирался идти в гостиную. - Как ты оказался в лазарете? - Не знаю. Целительница сказала, что меня принесли Поттер и Уизли. Очнулся уже здесь. - Ты разговаривал с кем-то, кроме меня и мадам Пом… целительницы? - Нет. - Ты покидал Больничное крыло? - Нет. - Кто такой Гарри Джеймс Поттер? - Я не знаю его. Полагаю, родственник или однофамилец Флимонта Поттера. - …Северус, антидот, - наконец проговорил Дамблдор измученным голосом. – Пока достаточно. За ширмой раздалось непонятное копошение. Звякнула пробирка. - Мистер Риддл… Том. Пожалуйста, предоставь свои воспоминания за последнее время… - Альбус! – в один голос возмутились преподаватели. Мадам Помфри и вовсе заголосила и, похоже, попыталась оттащить директора от своего подопечного. Второкурсники, услыхав спор взрослых, поспешили законспирироваться: парни закрылись невидимкой, предварительно приложив недовольную, но все понимающую Гермиону Сомниумом. Директор, тем не менее, продолжил допрос: - …Начиная с событий, предшествующих… травме, по сей момент. Сосредоточьтесь… Так… Отлично, мистер Риддл. Отдыхайте, - и Дамблдор, напоследок еще раз звякнув какими-то стекляшками, покинул лазарет, подталкиваемый злой целительницей. У самой двери старик развернулся и резким, непохожим на свой обычный рассеянно-добродушный, тоном попросил лекаря внимательно следить за «особым» пациентом и ни в коем случае не пускать к нему больше никого – особенно Гарри Поттера. Обсуждений неординарного приказа директора не последовало: недоумевающие профессора вышли из лазарета следом за начальством, а мадам Помфри метнулась проверить другого своего пациента и зашла к спящей под заклятием Грейнджер. Убедившись, что с девушкой все в порядке, она вернулась к Тому. Парень, увидев мадам Помфри, начал было задавать вопросы, но целительница, выдав еще одну порцию обезболивающего и – вдобавок – успокоительное, наказала отдыхать и не забивать себе голову: - Не волнуйтесь, эм… мистер Риддл. Директор со всем разберется. А пока постарайтесь снова заснуть. Однако, судя по сдавленному грязному ругательству, донесшемуся из-за ширмы, когда Риддл остался один, парень хорошего исхода от сложившейся ситуации не ждал. Гарри довольно хмыкнул. Рассудив, что «неприятности же ждут», он убедился, что Помфри занялась своими делами, и потащил невидимку – и друзей заодно – за собой. Невилл, конечно, сообразил, к чему идет дело и попытался его остановить, но Уизли, будучи верным – и куда менее рассудительным – другом, встал на сторону Поттера. Спустя некоторое количество яростных, но тихих перепихиваний и толчков ребята оказались рядом с кроватью ранее спасенного ими подростка. С залеченными ранами, чистый и одетый в форменную теплую пижаму Больничного крыла, он выглядел куда лучше и здоровее, чем в Тайной комнате. По крайней мере, факт наличия у него признаков жизни не вводил в ступор. Однако и Гермиона была права: бледность, трясущиеся руки и затуманенный взгляд были точь-в-точь как у Рона в прошлом году. Поттер усмехнулся в предвкушении и высунул голову из-под мантии: - Привет.* * *
Из кошмара Тома вывел голос самого нелюбимого преподавателя. Дамблдор стоял рядом и – парень едва удержался от порыва протереть глаза и попыток ущипнуть себя посильнее – был абсолютно седой, постаревший лет на сорок. На фоне этого даже его совершенно невозможная, слишком яркая, мантия как-то терялась. В голове мимолетно пронеслись предположения, одно сомнительней другого: «Зелье старения?.. Чары?.. Некачественная оборотка?..» А потом заместитель директора, пристально вглядываясь в лицо подростка, как умел делать только он, начал задавать странные вопросы. Как оказался в лазарете – не почему, что последнее он помнил – но не чем занимался. Том в отчаянии отводил глаза, понимая, что без магии практически беспомощен перед считыванием мыслеобразов с его сознания, но ни воспротивиться, ни банально почувствовать вторжение в собственный разум, он был не в состоянии. Тем не менее, пришедший откуда-то мрачный мужик принес веритасерум – и вопросы приобрели еще с десяток пунктов по шкале странности. Имя и дата рождения, конечно, стандартны… для допросов, но прочие… В завершение, словно обычная подозрительность Дамблдора постарела вместе с ним и стала параноидальной, старик потребовал с него и еще и воспоминания, запретил встречи с кем-либо и поставил под усиленный надзор… В пропущенный – стертый? – период времени явно произошло что-то. И неплохо было бы узнать, что, до следующей беседы с Дамблдором. Конечно, рано или поздно его или выпустят из лазарета, или Эйвери с Лейстренджем найдут способ пробраться к нему, но… Информация нужна прямо сейчас. И шанс ее добыть очень скоро представился. Пожалуй, чересчур скоро. - Привет, - шепнуло пространство над правым ухом. Вернее, висящая в пространстве голова нахально ухмыляющегося мальчишки в круглых очках. – Не кричи только. Меня здесь не должно быть, - голова оглянулась в сторону прикрытой двери кабинета целительницы, убедилась, видимо, в отсутствии там движения, и вернулась в исходное положение. Насыщенно зеленые глаза пытливо уставились на Тома. Парень слегка поморщился. Ему хватило и чересчур внимательных взглядов Дамблдора и того… Северуса этим утром, а тут еще и этот малолетний ведьмак без понятия о приличиях. Черные непослушные вихры, стянутые в небрежный пучок, грубый молниевидный рубец на лбу. Черты лица казались смутно знакомыми, но Том был готов поставить все имеющиеся у него средства и василиска в придачу, что раньше этого паренька в Хогвартсе не видел. Что довольно странно: у него то ли невероятно развитое умение отводить взгляд, то ли мантия-невидимка – вещь дорогая и редкая, да к тому же, предположительно – такой цвет глаз достаточно верный признак - сильная предрасположенность к классической ворожбе и колдовским искусствам. И все это усугублено, насколько можно было судить, неуемным любопытством и тягой к «приключениям». Все это делало мальчишку довольно-таки приметным среди пока еще серой толпы младшекурсников. Вопросов становилось все больше. - Извини, но… я тебя не знаю. Кто ты? Как тебя зовут? – попробовал наладить контакт Том, не дождавшись следующей реплики от своего посетителя. - Это я хотел бы у тебя спросить. - Меня зовут Том, - парень попытался приветливо улыбнуться, но, судя по вздернутой брови малявки, не сильно в этом преуспел. Или не впечатлил. – Том Риддл. - Ага. Я слышал, - поганец мотнул головой в сторону ширмы, за которой скрывалась шумная соседка. Очевидно, не она одна. – Я Гарри. Гарри Поттер. Мальчишка замолчал на мгновение, то ли давая время понять и проникнуться, то ли оценивая реакцию на свои слова, и Риддлу пришлось приложить значительную часть оставшегося у него после насыщенного разговора с преподавателем трансфигурации самообладания, чтобы скрыть свое удивление. Сперва Дамблдор спрашивает под веритасерумом о некоем загадочном Гарри Джеймсе Поттере, потом запрещает подпускать Тома к нему (или, как стало теперь понятно, более вероятно, его к Тому), после чего проходит каких-то пятнадцать минут – и вот он, Поттер. Дела становились все страньше и страньше… А дальнейшие слова младшекурсника, видимо, в качестве оплаты за помощь пожирающего нервы спасенных им людей, все-таки уничтожили остатки выдержки слизеринца: - Я с друзьями вытащил тебя из Тайной комнаты. «Что?» - задохнулся от услышанного Риддл. А Поттер все с той же поганой пляской чертей в глазах продолжил вколачивать гвозди в гроб терпения собеседника – ну, или копать себе могилу. Пока было неясно. Что-то, произошедшее в Хогвартсе было слишком… просто слишком. - Тебя нашла Джинни, ты был без сознания и ранен, и она попросила помочь тебе. Донести до лазарета и вообще. - …Джинни?.. - Да. Ты… и ее не помнишь? Вы общались, - мальчик странно посмотрел на него, словно намекая на что-то, чего староста не мог уловить. - Я мало что помню. - Да-да, сидел в библиотеке и так далее. Но Джинни?.. - Нет. - А… дневник? Вопрос, нарочно ли, специально ли, заданный самым невинным тоном, окончательно вывел подростка из равновесия. Том, не выдержав, рванулся вперед, пытаясь схватить Поттера за мантию, но тот, видимо, ожидал чего-то подобного и успел отскочить. За его спиной раздалось сдвоенное болезненное «Уй!», но Риддл, которого от резких движений вновь прошила острая боль, этого не услышал. В отличие от завозившейся в своем кабинете целительницы. Гарри быстро оглянулся, проверяя, не пора ли уже бежать. - Значит, дневник ты помнишь. - Где он? – прохрипел Риддл. - М? - Где. Мой. Дневник. - Полегче. Джи его спрятала. - Куда? Мальчик демонстративно закатил глаза. - Не знаю. Она его спрятала, понимаешь? Думаю, она отнесла его в ваш милый змеиный тайник. - Хорошо. Том облегченно перевел дыхание. С кем бы он не спутался за это время – сколько же его прошло, раз окружение настолько изменилось, - они явно неплохо соображали для малолеток. Но обстоятельства, побудившие его открыть кому-то дневник и Тайную комнату, оставались загадкой. Увы, пока нерешаемой. - Не вижу ничего хорошего. Джи тоже жалуется на слабость и провалы в памяти. Не настолько глобальные, конечно… Не знаю, что вы там делали, но… - Приведи ее ко мне. В моем состоянии я не смогу помочь с памятью, но нам нужно... сверить информацию. Гарри пожевал губами, уставившись куда-то в пустоту между кроватью и тумбочкой рядом с ней. В конце концов, он язвительно выдавил: - Ты ведь осознаешь… У тебя запрет на посещения. - Именно, - не остался в долгу слизеринец. – Я не знаю, когда вернется Дамблдор. На проверку воспоминаний обычно уходит от трех-шести до двенадцати часов. Так что… - Мистер Поттер! – целительница решила все-таки проверить, что шумело на ее территории. – Сюда нельзя!.. - О, Мерлин… - не сдержался кто-то за спиной Поттера. Том вздохнул. Видимо, упомянутые «друзья» Гарри все это время были рядом, под, как стало очевидно, мантией-невидимкой. – Вот так всегда. Именно поэтому, Гарри… - Валим. Риддл, - очкарик ловко выскользнул из-под мантии, чтобы при плохом исходе не попасться вместе с товарищами, козырнул напоследок Тому и рванул прочь из лазарета. Хлопнула дверь. Взбешенная целительница подошла к Тому. - Мистер Риддл, посетители в вашем состоянии… - Прошу прощения, мэм. Гарри беспокоился о моем самочувствии. - При магическом истощении положен покой, а Гарри – весьма импульсивный молодой человек. Я не могу перевести вас в изолятор – все места заняты, так что я надеюсь на ваше благоразумие. - Я понял, мадам Помфри. Постараюсь заснуть. Женщина немного смягчилась. - Хорошо. Парень под пристальным взглядом целительницы закопался под одеяло. Как будто покой возможен посреди того бедлама, что творится вокруг… По плечу кто-то постучал, и Том, открыв глаза, почти не удивился новой – очередной? - мальчишеской голове, висящей в воздухе. На этот раз веснушчатой и рыжей. - Гарри хамло, но раз Джинни попросила за тебя… В общем, если что, Мио любит делиться информацией. - … Мио? - Гермиона Грейнджер. Лежит с тобой по соседству. Том Марволо Риддл провел все еще ужасно трясущимися пальцами по волосам. Хогвартс этим утром бурлил, как никогда на его памяти.* * *
Гарри бездумно водил ручкой бумаге, краем уха слушая лекцию по трансфигурации. Причина, по которой весьма проблематично осуществить превращение насекомого во что-нибудь, превышающее их исходный размер в полтора раза, ему была и так известна: размер. С его точки зрения, было, как минимум, два способа решить эту проблему, и он ждал, когда можно будет спросить об этом у учителя. Раз уж Мио все еще была в Больничном крыле. Порой ему казалось, что он становится слишком зависимым от своих новых друзей. До школы его круг общения состоял практически из одних членов семьи: тетя Петунья, кузен Дадли, дядя Вернон и приемная мать, и с ровесниками отношения так и не сложились. Решить, нравится ему быть связанным с кем-то или нет, пока не удавалось. - … таким образом, как вам уже известно, даже временное изменение формы… соизмеримо с изначальным… увеличение максимального расстояния между родственными компонентами возможно привнесением… требует значительных энергозатрат и максимальной сосредоточенности… Да, мистер Поттер? - Привнесение… э-э… дополнительных компонент производится… м-м… как при Энгоргио, профессор? - Верно, мистер Поттер. Пять очков Гриффиндору, - декан довольно кивнула. – Действительно, превращения такого рода требуют манипуляций, схожих с заклинанием увеличения, которое вы будете изучать в конце следующего семестра. И, раз уж вы решили все же поучаствовать в ходе сегодняшнего занятия, мистер Поттер, может быть вы знаете, каким еще образом можно осуществить превращение малого в большое? - Попал, - хихикнул в кулак Рон. - Эм… Объединив равнозначные предметы, мэм? Ну, как… «песчинка – горсть песка», то есть… «пчела – рой пчел». - Очень хорошо, мистер Поттер, - лицо профессора, однако, отражало обычное недовольство умением учеников выражать свои мысли в устной форме. – Еще пять очков Гриффиндору. Как уже образно высказался мистер Поттер, мысленное объединение объектов и их частей в единое… Дин ткнул Поттера под лопатку. - Гарри, ты теперь вместо Грейнджер? - После обеда Снейп, я отрабатываю штрафные. Парни прыснули. Отношения зельевара и их однокурсника за эти полтора года стали новой школьной легендой. Гарри же, выяснив все, что хотел, вернулся к размышлениям. Следующей парой – уже через двадцать минут – была история, идеальный вариант для разговора его с директором или Джинни с Томом, но решить, что необходимо в первую очередь, он затруднялся. Рон волновался за сестру, Невилл – за них всех. После побега из лазарета Поттер бросился искать Джинни. То, как беспокоился Риддл за свой дневник, и то, как недоверчиво вел себя с ним директор, выглядело подозрительно. Книжка же, в отличие от Дамблдора, была в относительно свободном доступе. Рыжая, как он и предположил, хотела спрятать дневник в Тайной комнате, но согласилась немного подождать и дала посмотреть дневник почти без вопросов. Не считая взволнованных восклицаний типа: «С Томом все в порядке? Он очнулся? Ты говорил с ним?» и их производных, конечно. Рукопись преподнесла очередной сюрприз. Пустые, по словам младшей Уизли, еще вчера утром страницы были полностью исписаны аккуратным мелким почерком. Немного девчачьим, по мнению Гарри. Записи содержали не столько описание будней и пространные размышления на тему: «Я слишком крут для этого мира», сколько разного рода заметки, списки литературы, схемы заклинаний, стрелки с именами, расчеты, адреса, фамилии и какие-то суммы. Разобраться во всем этом было… невозможно, даже если у него было больше времени. Правда, этого и не требовалось: в наличии в этом журнале темной магии сомневаться не приходилось. Как не раз советовала ему мама: «Если что-то ведет себя странно, и тебе не хватает мозгов, чтобы понять, в чем дело, прими за факт наличие чернухи». А вот переписки Джи с Томом не было. Гарри обреченно закрыл лицо руками. Не хотелось бы повторить прошлогодней ошибки, когда по его вине пострадал Рон и чуть - в очередной раз - не погиб он сам. Звонок положил конец размышлениям. - Ну что, куда идем? – Рон нетерпеливо пихнул собирающегося друга, таким нехитрым способом поторапливая его. Очкарик нервно пожал плечами, чувствуя, что его ответ другу не понравится. - Ну, вы идете к Бинсу, а я… - Мистер Поттер, задержитесь, пожалуйста, - строгий голос Макгонагалл избавил его от необходимости объяснять свое решение. - … а я, видимо, к директору. Рон, пусть Джи пока к нему не суется. Нев, проследи за этими двумя. - Ладно. - Удачи, Гарри. Ребята выскочили за дверь. Поттер, готовясь к самому страшному, направился к декану. Женщина искоса взглянула на ученика. Этот Гарри Поттер с его лохматой шевелюрой и воистину неутолимым любопытством… опять влез во что-то скверное. Казалось, что нет такой неприятности, какую еще не собрал в свою коллекцию этот ребенок. Альбус выглядел очень озадаченным. Молодой Том Риддл, неизвестно как оказавшийся в Хогвартсе, вызывал беспокойство и дурные предчувствия. Эти нападения, слухи про Наследника… - Мистер Поттер, с вами хотел поговорить директор. - Еще на кого-то напали, мэм? Я не… - Профессор Дамблдор все объяснит сам. Вы помните дорогу в кабинет директора? - Думаю, да, мэм. Мне идти? - Да. Пароль тот же. Лимонный щербет. Поттер усмехнулся. Как говорила мама, у любого уважающего себя волшебника в голове водились тараканы особого рода. Тараканы директора ему нравились больше прочих. Такие большие, с таинственно блестящими усиками. Горгулья уставилась на гостя тяжелым взглядом, то ли взывая к чувству вины, то ли демонстрируя степень своей важности. В другой ситуации Гарри, наверное, придумал, как убедить каменюку, что она неправа, но теперь… Теперь чувство собственной неправоты затмевало собой все. Вызов к директору остается вызовом к директору при любых обстоятельствах, тем более сейчас мальчик исхитрился-таки в самом деле напортачить. Не только случайно. В этот раз директор сидел на месте, уставившись в каменную чашу с выбитыми на ее стенках рунами. Некоторые загадочные серебряные приборчики также перебрались со стеллажей на стол. Мальчик шмыгнул носом и встал перед профессором. - Здравствуй, Гарри. - Добрый день, профессор. - Присаживайся. Я заметил, ты сегодня не пришел на завтрак. Навещал мисс Грейнджер, полагаю? Гарри мысленно ойкнул и покраснел. Директор прекрасно знал о подслушивающей компании второкурсников. - Да, сэр. - В таком случае ты не откажешься от чашки чая. - Спасибо. Пододвинув ближе к ученику вазочку с конфетами, старик сцепил перед собой пальцы, наблюдая, как Гарри украдкой осматривается по сторонам, рассматривая подросшего Фоукса, портреты, книги… Заметив, что взгляд мальчика принялся за артефакты на столе, маг улыбнулся. - Это Омут памяти, Гарри. Он нужен, если есть необходимость просмотреть свои или чужие воспоминания. Важный артефакт не только для тех, у кого память не так сильна, как годы назад, но и для работников нашего Отдела магического правопорядка, аврората, невыразимцев... У мисс Грей, наверное, тоже есть такой. Гарри покачал головой. Если бы у мамы была такая вещичка, то он бы уже до нее добрался. - Нет, сэр. Мама больше любит зеркала. - Довольно… старомодно. Это замечание вызвало небольшой приступ веселья у Гарри. Глубокий старик, рассуждающий о несовременности методов молодой ведьмы, выглядел комично. Дамблдор сверкнул было глазами, но резко посерьезнел. Мальчик подобрался. Видимо, настало время. - Гарри, мадам Помфри сказала, что ты и мистер Уизли принесли в лазарет мистера Риддла сегодня утром. - Да, сэр. - Ты нашел его в Тайной комнате, не так ли? - …Да, сэр. Мы ее недавно отыскали… практически случайно, и… - Я знаю о ваших поисках, - директор мимолетно усмехнулся. – Признаться честно, я удивлен, как у вас это получилось, школа неоднократно проверялась, но не будем сейчас об этом. Уверен, это весьма занимательная история, и будет нехорошо рассказывать ее без мисс Грейнджер. - Мио любит делиться информацией, сэр. - Да. Гарри, мистер Риддл, он… не пытался напасть или как-то навредить вам? Угрожать, заставить или уговорить что-то сделать против вашей воли? - Нет, сэр. Он был без сознания. - А во время вашего с ним разговора? Он не показался… странным? Может быть… неестественным? Гарри опустил глаза и постарался спрятать недовольную гримаску за чашкой. Мадам Помфри, верная своему слову и долгу, уже успела доложить об утреннем… происшествии. В этой школе совершенно было невозможно остаться незамеченным. Дамблдор кашлянул. - Нет, сэр. Том, как мне кажется, не понимает, где он и что происходит. Он растерян и… наверное… напуган? - Это меня и беспокоит, мой мальчик… - Профессор? - Страх заставляет людей совершать ужасные поступки, мой мальчик. А мистер Риддл… Старый волшебник надолго погрузился в раздумья, и Поттер, не решаясь его отрывать, вернулся к перемигиванию с фениксом. Чашка опустела, а внутренние часы твердили, что прошло минимум десять минут. Разговор шел неплохо. Куда лучше, чем в предыдущий вызов, когда нашли почерневшего Ника и окаменевшего Джастина. - Да, мистер Риддл весьма одаренный и крайне амбициозный маг. - Вы думаете, он опасен? - О, безусловно. - Я… Я нашел его в Тайной комнате. - Да. - Вы считаете… он нападал на учеников? - А как считаешь ты, Гарри? - Ну… Тайная комната открывалась пятьдесят лет назад. И, как я понял, Том учился в то время… Хагрид рассказывал, его отчислили из-за показаний старшекурсника, когда умерла ученица… Миртл, да?.. Он говорил еще, что его паук, Арагог, ни на кого не нападал, сэр… - Верно. Именно мистер Риддл рассказал об арахниде, пронесенным в школу Хагридом, директору Диппету. Он был блестящим учеником, старостой факультета и - в последствии - школы. В Хогвартсе он заслужил необычайное уважение, как среди учеников, так и среди преподавателей. Не то что доказательств виновности, даже предположений о причастности к нападениям самого мистера Риддла тогда... - Вы считаете это совпадением, сэр? Что он был тогда и сейчас… - Вовсе нет. Гарри бросил короткий взгляд на печально смотрящего вглубь Омута памяти старого мага. Не задать следующий вопрос он не мог, но беспокоить им директора не хотелось. - Он станет… стал темным магом, да? - Да, Гарри. Темным и очень могущественным. - И где он сейчас? Ну, взрослый Том Риддл? - Этого я не знаю. Парень недоверчиво покачал головой. В морщинке между бровями у профессора так и читалось: «К сожалению». - И что с ним будет? Дамблдор оторвал взгляд от медленно вращающейся в чаше серебристой субстанции и внимательно посмотрел на собеседника. Поттер почувствовал острый укол совести: ситуация даже для него была непростая, а что чувствовал сейчас старый учитель… - Чтобы ответить на этот вопрос, Гарри, ты сперва должен узнать ответы на два других. Как бы в этой ситуации поступила мисс Грей, твоя мать, и как бы поступил ты сам? Гарри даже не нужно было время на раздумья. Мама бы убила Тома Марволо Риддла, перспективного темного мага, которого не должно быть здесь и сейчас, который, возможно, убил человека и который был вероятной угрозой для многих других. Он, Гарри Поттер, изменил бы его. Или хотя бы попробовал это сделать.* * *
- Судя по твоему лицу, с Мио ты уже пообщался, - проговорил Гарри Поттер, глядя на совершенно ничего не выражающую физиономию Риддла. – И в какой ты сейчас стадии? Гнев? Отрицание? Парень мрачно посмотрел на мальчика. В зеленых глазах за очками ему чудилось насмешка. - 1993 год. Какое, по-твоему, у меня должно быть лицо? - Если тебя это утешит, посещения директор разрешил. А, и он зайдет после обеда. - О, мне сразу стало легче, спасибо. Риддл опустил голову и тупо уставился на свои руки. Бессилие – вот как можно было охарактеризовать его состояние. Того, что рассказала очередная малолетка – Грейнджер - хватило, чтобы ответить на несколько особо волнующих вопросов. Но, как он заметил, жизнь от этого проще не стала. - Том, как ты себя чувствуешь? – пролепетала рыжая девочка, неловко переминающаяся с ноги на ногу возле Поттера. – Гарри сказал, ты не помнишь… Я Джинни. Мерлин, да она же еще младше Гарри и его друзей. Детский сад. - Привет, Джинни. Мне уже лучше, хоть и не настолько, как хотелось бы. Как ты? Ничего не вспомнила? Джинни замотала головой. - Прости. Я… у меня с начала школы что-то неладное с памятью: я не запоминаю, что и как делала, иногда, наоборот, вспоминаю разговоры, которых не было, книги, которых не читала, людей, даже заклинания… Мадам Помфри сказала, что… - Такое случается, да, - со слабой улыбкой кивнул Том, вспоминая свой первый курс. Первые месяцы в замке казались наркотическим сном. Магия древнего замка очаровывала, давила на неподготовленное сознание, растворяла в своем временном потоке. Казалось, сами камни нашептывали ему свои секреты. Он ходил как пьяный, и, возможно, именно это его блаженное состояние удержало его от нанесения по-настоящему непоправимого вреда отношениям со слизеринцами. Потребовалось время, чтобы привыкнуть, пропитаться, стать частью… - Да, у Полумны тоже самое. Это моя подруга. - Это пройдет, не бойся. Скажи, Джинни, дневник в… Тайнике? - Да. - Хорошо. Джинни просияла и принялась вываливать на Тома важную, по ее мнению информацию. Например, как Поттер – упомянутый Поттер тут же закатил глаза – вытаскивал Тома из Тайной комнаты. Риддлу только и оставалось, что задавать наводящие вопросы, подводя рассказчицу к интересующим его темам: как они прошли мимо стражей, почему таскают с собой метлы, почему изолятор в Больничном крыле переполнен, что за нападения, кого подозревают и почему Поттер и сюда затесался… Когда Джинни, проигнорировав досадливо цыкнувшего Поттера, рассказала о происшествии в Дуэльном клубе, Том недоверчиво обернулся к мальчику. Вопрос о том, как вся эта компания смогла попасть в Тайную комнату, отпал сам собой. Парселтанг? В самом деле? Тот проковыривал дырку в одеяле, сверля взглядом болтушку. Чувствовалось, он много имел, что ей сказать, но терпеливо молчал. Неплохо. Том в его возрасте был куда более несдержанным. - Джи, - наконец одернул ее Гарри, оборвав рассказ о новом профессоре ЗОТИ. – Не грузи Тома, он больше не бумажный. - Ой, - рыжая смущенно залилась краской. – Прости. - Ничего. Но Гарри прав, мне, пожалуй, пока хватит, - Риддл внутри себя взвыл от досады. Хватит, как же. Скоро предстоит разговор с директором Дамблдором, а в свете тех крох информации, что дали Поттер с его компанией, это… - И разве вам не нужно на занятия? - А, ну да. Ты же вроде бы как староста, - протянул Гарри, ехидно улыбаясь. – Лучший ученик и все такое. Том вернул улыбку. Поттер фыркнул и утянул Джинни за собой. Ушли они, правда, недалеко: за ширмой у Грейнджер раздался ее звонкий голос и сдавленные смешки мальчишки. Слизеринцу же было не до смеха. Паршивец начал копаться в его прошлом – и когда только успел? – и, что более важно, в его будущем. Неужели Дамблдор просветил? И, если да, то насколько?..