* * *
К вящему ужасу Гарри (и неоправданному веселью Рона) на Гриффиндор поступил еще один фанатично настроенный Криви. Денис и Колин (все-таки оставшийся на второй год на первом курсе), оба брата, сели напротив него во время пира с явным желанием общаться. Поттеру очень хотелось просто игнорировать их. Но портить первый день в Хогвартсе он не хотел и потому терпеливо кивал на «увлекательные» истории о налетевших на поезд дементорах и вытащившем из озера Дениса гигантском кальмаре. Как он подозревал, в операции по спасению зазевавшегося первачка участвовал сияющий от радости новоиспеченный преподаватель УЗМС – Рубеус Хагрид. Старая шляпа все еще пела. Пела и призывала к дружбе и сплоченности факультетов. Будто это было возможно. Они тоже пели. Студенты и учителя. Магглорожденные первокурсники сидели с ошалевшими лицами, глядя на то, как весь зал внешне вполне – относительно – адекватных людей мычат, гудят и выстанывают слова самого глупого школьного гимна из всех существующих. Любовь к этой песне в студентах Хогвартса появлялась сама собой, но с течением некоторого количества времени, проведенного в стенах замка. Возможно, именно из-за непонимающего выражения лиц тех, кто впервые слушал эту какофонию. Рон готов был поспорить на Коросту, что Снейп просто беззвучно открывал и закрывал рот. Как это ни удивительно, его ставку никто не поддержал. После ужина у гостиной Гриффиндора образовалась пробка, типичная для первых дней в школе. Пароля от входа никто не знал, а если бы и знал, то пройти было бы все равно затруднительно. Полная Дама любезничала со своей подружкой Виолеттой, и обе леди, очевидно, пребывали в подпитии и немного дебоширили. В меру своих возможностей. Многие из опытных гриффиндорцев, знающих, что ожидание вполне может затянуться, уже сидели на полу. Второкурсники на правах «старших товарищей» стращали первокурсников событиями прошлого года. Некоторые особо буйные и активные студенты стащили с голов шляпы, свернули их в один бесформенный комок и кидали друг другу. Или друг в друга. Импровизированный шар летал с вызывающей небезосновательные опасения скоростью, и Поттер поспешил отойти от весельчаков подальше. Разбитые очки, конечно, можно было починить, но чиненное никогда не восстанавливалось идеально. На Гарри, краем уха слушающего бессмысленный треп друзей, навалилась усталость, и он уже почти заснул прямо на полу у перил лестницы, как позади толпы послышался командирский голос Перси: - Проходим, проходим!.. Новый пароль - "Большая удача". Пожалуйста, запомните его и не забывайте. Рядом обреченно застонал Невилл. Пароли постоянно выскальзывали из его памяти, если не ассоциировались с чем-нибудь более-менее понятным и конкретным. Полная Дама, раздражающе кокетливо обмахивающаяся веером, отъехала в сторону, открывая проход. Гриффиндорцы, толкаясь, начали втискиваться в гостиную. Места у каминов "забивались" с ужасающей быстротой. Кое-где начинались - а где-то и продолжались - шумные разговоры о прошедшем лете. Первокурсники, впервые оказавшиеся в этом сумасшедшем доме, жались друг к другу, больше слушая вскочивших на стол близнецов Уизли ("Этот год будет особенным, господа грифы!"), чем надрывающихся старост. Перси что-то втолковывал своим братьям, но те его то игнорировали, то начинали подзуживать присоединиться к беспорядку ("Возглавь же нас, брат!"). На его груди все еще висел значок с порочащей его достоинство старосты надписью "Серьезная шишка". И Гарри даже краем уха слышал, что Ли устроил тотализатор и принимал ставки на время, в течение которого Перси будет с ним ходить. На большом столе у стены, где обычно складывалась методическая литература, списки, расписания деятельности клубов и сообществ, сейчас дымились большие кружки с ароматным медовым чаем. На душе наконец стало спокойно.* * *
На завтрак третий курс гриффиндорцев опоздал почти в полном своем составе. Еще бы, обсуждение летних поездок Рона, Симуса, Парвати, Дина и Гермионы затянулось на приличное время и прекратилось только после вмешательства Перси, решившего проверить на всякий случай своих братьев. После второго официального отбоя, правда, в комнате парней веселье продолжалось еще треть упаковки метаморфозных мармеладок. После львиного рыка Рона никто уже и не пытался изобразить что-то круче: обросший и загоревший за лето рыжий Уизли выглядел вполне себе правдоподобным царем зверей. Расписание, розданное за завтраком Макгонагалл, в кои-то веки выглядело вполне прилично. Словно было составлено для людей. Не больше пяти пар в день, ночные занятия по астрономии в пятницу или субботу (правда, с пометкой, что сезонные наблюдения будут проводиться вне расписания), травология, полеты и УЗМС после обеда, да и сдвоенных пар не наблюдалось. Кроме зельеварения, конечно. Первыми парами стояли прорицания у Невилла и Рона и Древние руны – у Гарри. С расписанием же Гермионы, как заметил Уизли, творилась беда. - Тут какая-то ошибка, - заявил он, тыча пальцем в листок Грейнджер. Девушка, поджав губы, забрала расписание и, взмахнув палочкой, убрала жирные следы от грязных рук Рона. – Нет, ну посмотри. Сейчас у тебя прорицания с нами – и при этом руны. Ты же не можешь быть в двух местах… - Разумеется, нет, - отмахнулась Грейнджер и перевела тему: - Передай, пожалуйста, джем. Рон джем передал. И уставился на Гермиону, безмолвно требуя объяснений. Добился же он только того, что она, с самого утра нервничающая без всякого на то повода, вспыхнула и ушла на занятия без них. Следом потянулся в аудиторию и Гарри. Время неумолимо приближалось к началу урока, а ни Рон, ни Невилл не знали, куда идти. Прорицания, как помнил из рассказов старших братьев Рон, проводились в Северной башне – и они добрались бы до нужного места гораздо раньше, если бы не решили попросить помощи у обычно толковых в этом деле портретов. Сэр Кэдоган, неуклюжий рыцарь, разъезжающий на криво нарисованном толстом пони, оказался на удивление шумным и бесполезным проводником. Влезали в кабинет по узкой веревочной лестнице они уже под бой колокола. И Гермиона уже была там, остывшая, но все еще нервничающая. Занятие началось. И Трелони, вдохновенно вещающая о непередаваемой важности своего предмета, выглядела вполне убедительно. Хоть и будто была не совсем в себе. - Со временем, дорогие мои, вы научитесь подбирать подходящий только вам состав чая, но для начала лучше взять классический черный мелколистовой. Гадание по чаинкам считается простейшим методом. Со считыванием знаков грядущего с чайного рисунка справляются даже простецы… Рон краем глаза оглядел аудиторию. Студенты (большая их часть) склонились над низкими столиками, лениво записывая слова профессора. Сам он, наслушавшись историй о чудаковатой профессоре Трелони, и помыслить не мог, что первое занятие по прорицаниям окажется… лекцией. Специфической, но все-таки лекцией. Рядом фыркала Гермиона и скрипел пером Невилл. На их маленьком столике, укрытый махровым полотенчиком, стоял гигантский голубой заварник самой уродливой формы из всех им виденных. По соседству с чайником ютились пятнадцатиминутные песочные часы. Разноцветный песок в них из верхней чаши почти перешел в нижнюю. До конца теоретической части (вводно-приветственная речь Трелони, краткий экскурс в программу текущего года, перечисление нужной литературы, а также требований к «чайному» гаданию) оставались считанные минуты. С последней упавшей песчинкой Трелони звонко хлопнула в ладоши, пробуждая впавший из-за духоты в оцепенение класс. - Что же, мои хорошие. Пусть тот из вас, кто заваривал чай, разольет его по чашкам. Пейте не спеша. Не пытайтесь раздумывать о своем будущем, заглянуть за завесу времени. Постарайтесь отвлечься и расслабить свой разум. Можете поговорить о чем-нибудь отвлеченном с соседями, но не шумите. Потом обменяйтесь чашками со своим партнером и с помощью справочника попытайтесь разглядеть грядущее. Не расстраивайтесь, если не увидите ничего. Искусство предсказание сложно и непостоянно… Итак… Приступайте! Разливать чай в их четверке – Рон, Невилл, Гермиона и Лаванда – пришлось Грейнджер. На ее лице так и читался скептицизм, когда она наполняла их чашки, а по поджатым губам с легкостью можно было догадаться, о чем она думала. Чай оказался неплохим, на взгляд Уизли. Слишком крепким, правда, и очень не хватало чего-нибудь вкусного к нему. Или хотя бы пары кусочков сахара, но Трелони настояла именно на таком напитке: непроглядно-черном и совершенно несладком Рон взял чашку Невилла. Гермиона – Лаванды. Знаков в чашке он не увидел. Он смотрел на черную жижу – и видел черную жижу. Рядом зашелестели страницы справочника, и он с удивлением взглянул на Грейнджер. Ее лоб прорезала маленькая морщинка и она, непонимающая и слегка расстроенная, выглядела даже немного… мило. Рон поморщился от собственного сравнения и вновь уткнулся в свою чашку. То есть, в чашку Невилла. - О, я вижу! – радостно чирикнула Лаванда, и так, и эдак рассматривающая чаинки. В сторону справочника она даже не взглянула. – Вот это пятно похоже на сердце, а с этой стороны – на человека в капюшоне. Это знак роковой встречи или любовного послания… Профессор, как раз проходившая, услышала высказывание Браун и одобрительно кивнула. Подружки Лаванды – Парвати и Хлоя – восторженно заверещали. Гермиона вспыхнула и отобрала у Лаванды свою посудину. - Что за чушь! – воскликнула она, также заглядывая в чашку. На ее щеках горел яркий румянец. Рон недоуменно переглянулся с Невиллом - и они прыснули от смеха. Гермиона покраснела еще больше и сделала вид, что пытается разобраться в справочнике. Из любопытства Уизли заглянул в ее чашку, раз уж жижа в чашке Невилла упорно не желала раскрывать свои тайны. Ни сердце, ни человека в капюшоне он не увидел. Чайные пятна больше напоминали перевернутый крест и расплывчатую бабочку. Это было забавно и походило на рассматривание облаков. В небо смотреть было приятнее. Толкователь сулил Гермионе неприятный итог ее необдуманных - вернее, легкомысленных - действий, который, однако, поможет оправиться от недавней тяжелой травмы. Звучало это как полная чушь, и Рон вернулся к рассматриванию чаинок в чашке Невилла. Предсказания, как ему показалось в этот момент, очень скоро станут одним из самых нелюбимых его предметов, наряду с зельями и трансфигурацией.* * *
На трансфигурации Гарри банально застебал друзей. В полезность курса предсказаний он не верил и считал бесполезной тратой времени. Гермиона, и так не пребывавшая в восторге от нового предмета, обиделась и пересела от него куда подальше. При этом сам он, отсидевший это время на паре по Древним рунам, тоже не выглядел бодрым как огурчик. Скорее, как выжатый досуха лимончик. Языки ему не шибко давались, но целителям, которым он планировал (фактически, из-за данного маме обещания у него не было выбора) стать, не сказать, чтобы требовались гадания. Руны на самом деле тоже, но у мамы было свое мнение на этот счет. В качестве аргумента она обычно приводила некоторых своих пациентов: рассыпающихся на части личей, альп, леших и великанов, с которыми иначе как на древних наречиях и не поговорить. Не говоря уже о старинных текстах, не поддающихся из-за вплетенной в них магии переводу. "Кассагар Гарсарра". "Алиада Ансата". Изумрудная скрижаль. "Некрономикон" Альхазреда. Дальше Гарри обычно не слушал: мама по своему обыкновению начинала перечислять все подряд книги из своей библиотеки. И частично из Несуществующей Библиотеки Данталиона. После мозговыносящих рун трансфигурация – которая была одним из самых сложных предметов в школе - показалась отдыхом. Тем более, речь вводной лекции курса превращений «живого в живое» начиналась с анимагов. Макгонагалл снова превратилась в кошку и обратно в человека, как на их первом курсе, когда Гарри и Рон впервые опоздали на ее лекцию. Потом еще, в несколько раз медленнее - и это было отвратительно. И наверняка больно. Гарри, некоторое время мечтавший стать анимагом даже всерьез задумался: а стоит ли? По всему выходило, что все-таки стоило. А еще определенно стоило разобраться с Гермионой. Потому что на Древних рунах она сидела рядом с ним.* * *
Кофе. Дамблдор предложил ему кофе, и Том, не ожидая, что старик говорил серьезно, согласился. Кофе, к его удивлению, ему все-таки налили. Первый день в Хогвартсе оказался… неожиданно обычным. И несколько утомительным. Возможно, на каникулах ему стоило больше времени уделять общению с людьми – Регулусом или Гарри. Сокурсники из-за его отвыкшего от пустых разговоров и досужей болтовни мозга казались еще более шумными и бестолковыми, чем были на самом деле. Единственное, чего ему хотелось под конец дня - это оказаться, наконец, в постели. И в тишине. А не сидеть в кабинете директора и смотреть на внезапную кружку с кофе. Хотя против последнего он не возражал. - Ну, как ты, Том? Риддл смерил Дамблдора долгим взглядом и показательно отпил из чашки с кофе. Дым, поднимающийся над кружкой, под его взглядом сворачивался в тугие спирали и, будто тяжелея, клубками опадал на пол. Дамблдор до этого момента никогда не предлагал ничего, кроме чая. А раз уж ему стало известно о его приобретенной за каникулы любви к кофе, то он не раз общался с Регулусом по поводу столь интересующих его дел Тома. А раз так, то он должен был быть в курсе, как чувствовал себя Том. - Все нормально, сэр. Пронзительный взгляд Дамблдора, пущенный поверх его очков-половинок, весьма красноречиво говорил, что в его ложь верить никто не собирался. Директор устало вздохнул и сцепил руки в замок. Разговор не клеился, и Том надеялся, что на сегодня их беседа окончена. Все-таки первый день учебного года. Однако, как стало вскоре совершенно ясно, особое положение в школе имело и эту отрицательную черту. Жалеть уставшего студента Дамблдор не собирался. - Хорошо. К своему сожалению, я вынужден признать собственное бессилие в вопросе снятия проклятия с должности преподавателя защиты от темных искусств. Благодаря вашему вмешательству в конце прошлого учебного года, мы смогли выяснить, чем является проклятие. И его может снять только наложивший его, - Дамблдор одарил Тома очередным пронизывающим взглядом, словно раздумывая, стоит ли говорить следующую фразу. - Я могу рассчитывать на твое содействие? Том даже подавился от удивления. Гарри, беспокоящийся за будущих преподавателей и остро переживающую смерть Локхарта Мио, перерыл уйму книг и уже просветил, чем оригинальный он наградил место, на которое его не взяли. Однако Риддл и помыслить не мог, что директор вот так просто и прямо попросит о помощи. - Если я смогу чем-нибудь помочь, то да. - Спасибо, Том. Профессор Люпин, кстати говоря, рассказал мне о произошедшем с тобой в поезде. Как бы мне ни хотелось обратного, но дементоры будут продолжать патрулировать окрестности школы. Ты ведь понимаешь, что тебе не следует подходить близко к нашим границам? - Да, сэр, - кивнул Том Совершенно серьезно, он был полностью согласен с Дамблдором. Стать закуской для дементоров ему не хотелось. Перед ними он, как живая душа без материальной оболочки, был уязвим как никто другой. Если бы не вмешательство нового профессора по ЗОТИ, он был бы уже мертв. Не только он. Сам Волдеморт бы... исчез. И это было еще одним поводом помочь Люпину с проклятием на его должности. - Я бы также тебя попросил в темное время суток оставаться в пределах стен замка. А вот это было совершенно точно необязательно. Но "я бы попросил" в данном случае следовало трактовать как приказ. Том сжал левую руку в кулак и заставил себя улыбнуться. - Конечно, профессор. Тем более, за лето я уже... привык проводить много времени с Гарри. Гарри Поттером. Он же тоже попадает под этот арест, верно? Дементоры, Сириус Блэк... Мы немного подружились, так что я не думаю, что это доставит хоть какие-нибудь проблемы. - Да, да. Рад это слышать, Том, - по слабой вымученной директора несложно было догадаться: рад он не был. - Можешь идти. Спокойной ночи. Том залпом допил почти остывший за время их беседы кофе. На дне чашки осталось расплывчатое изображение ключа. К удаче. - Спасибо за кофе, сэр. Спокойной ночи.