* * *
Кот вернулся спустя две недели, отощавший и жутко голодный. Он не слезал с колен уже отчаявшейся снова увидеть его (а ведь помогали искать пропажу практически все в школе, даже Рон и, как ходили слухи, Малфой. В результате даже помощь самого опытного в таких делах Невилла оказалась бесполезной) хозяйки и злорадно (как пытался убедить всех возненавидевший Живоглота Уизли) мурчал. Гермиона в тот вечер была сама не своя от радости. Но гнев на милость не сменила. Рон, ожидавший обратного (и извинений в придачу), обиделся еще больше. Рассорившиеся друзья не говорили больше месяца, до самых каникул. Любые попытки хоть как-то примирить их оканчивались провалом. Кто бы – и каким бы способом – не пробовал. На поезд из Хогвартса они садились отдельно. И прощались с остающимися в школе Гарри и Томом тоже отдельно. Это сильно тревожило одного и слегка веселило другого. Он склонялся к мысли, что после каникул, отдохнув друг от друга, друзья отойдут и все станет как прежде. Гарри очень надеялся, что и в этот раз Риддл оказался прав. Да, им пришлось остаться в школе, вновь опустевшей и безлюдной. Обычно Гарри никак на это не отреагировал и принял как само собой разумеющееся: замок он любил всей душой. А теперь… Присутствие дементоров, пусть они и кружили за периметром, давило и потихоньку вводило в непроглядную тоску. «Тебе все же лучше быть в Хогвартсе», - писал Регулус, к которому он обратился за помощью. – «Мой дом небезопасен. Сириус может войти в него. К тому же, за мной установили надзор: всем известно, что мы братья, что я в свое время придерживался взглядов Темного лорда – как, в прочем, и все члены моей семьи. Я знаю о недавнем нападении и лично усиливал защиту замка вместе с Дамблдором и аврорами. Просто не делай глупости, Гарри». И директор, и декан, и друзья, и Риддл полностью разделяли эту точку зрения. «Просто не делай глупости, Гарри…» Сам Риддл решил остаться в замке добровольно. Он не говорил этого. Однако уже то, что Том ничего не делал, чтобы сбежать из-под душащего надзора Дамблдора и Снейпа к библиотеке Блэков, добровольность этого решения не вызывала никаких сомнений. Видимо, он прекрасно понимал, что второй отрыв от насыщенного нужной ему магии Хогвартса (да еще и через такой короткий отрезок времени) не пойдет ему на пользу. - Не понимаю, почему Мио так злится, - пожаловался Гарри на обратном пути в школу. – Она вообще сама не своя в этом году. Чем дальше, тем хуже. На улице поднимался ветер, а недавно припорошивший землю долгожданный снег истаял из-за короткого потепления, превратив округу в одну сплошную грязь. Впрочем, в ближайшие дни в «Пророке» и по радио обещали приличный снегопад, так что Рождество не должно было пройти пустым. К его удивлению, Риддл соизволил отозваться. Но лучше бы, конечно, промолчал. - Ну, это довольно очевидно. - Что очевидно? – недовольно проговорил Гарри. Том приподнял брови. - О. Так ты не знаешь… - Чего не знаю? - Прости. Раз уж Мио тебе ничего не сказала… - Что? Ответом Тома была тонкая змеиная улыбка. Гарри понял, что от Риддла он ничего не добьется. Тоже самое он говорил, когда его расспрашивали о занятиях окклюменцией Невилла (из-за которых Лонгботтом стал еще более нервным, чем обычно): «Прости, Гарри, но это не мой секрет». Он не столько скрытничал, сколько вредничал, по мнению Гарри. - А тебе, значит, Мио сказала. - Тоже нет. Сам догадался. Это же очевидно, - нараспев проговорил Том, поддразнивая его. Гарри закатил глаза. Риддл, самодовольно посмеиваясь, пошел вперед. И, к тому же, очистил только свои ботинки при входе в замок. Поттеру, еще не освоившему нужное заклинание, пришлось, кое-как обтерев ноги о специальный коврик, красться по закоулкам (оставляя при этом влажные комки земли), прячась от Филча. Он по прошлому году помнил, насколько завхоз не любит наступившую погоду и разносящих по замку грязь младшекурсников. В этом же, благодаря заключенному с близнецами Уизли соглашению, у него хотя бы была Карта. Сволочь.* * *
Снег и мороз все равно выпали раньше, чем все ожидали. Вот только вечером из окна можно было увидеть влажное холодное месиво земли, а уже утром его сменил толстый цельный белоснежный покров. Поттер этого не знал, но догадывался: судя по времени на часах, проспал он очень долго и не отказался бы еще пару часиков провести в постели. Так всегда бывало во время ливня или сильного снегопада. Пару часиков (или хотя бы десяти минуточек) у него не оказалось. Рядом с его кроватью, за спиной, у самого изголовья, кто-то стоял. Он не видел, кто, но зато заметил длинную тень на стене, вытянувшую руку с поднятой палочкой. Гарри сжался, выжидая удачный момент. Его ладонь незаметно скользнула под подушку и нащупала рукоятку его палочки. Если это Блэк!.. Мерлин, пусть это будет Блэк. Поттер выпрыгнул из-под одеяла: - Остолбеней! Заклинание ударилось в щит и, отраженное, бесполезно рассыпалось. Утренним гостем оказался застывший с поднятой на манер дирижерской палочкой Риддл, и под его скептическим взглядом Гарри почувствовал себя глупо. Возможно, потому что прыгать на неизвестную угрозу в одних трусах (да еще и без очков) с диким криком наперевес было в самом деле глупо. И чем дольше Том молча смотрел на него, тем сильнее Гарри хотел провалиться под землю. - Это всего лишь я, - наконец проговорил Риддл, когда парень уже практически пылал от смущения. Звук его голоса словно снял оцепенение, в которое погрузился Поттер, дал позволение нагнуться, чтобы надеть очки, а потом поспешно схватить мантию и укутаться в нее. – Успокойся. Гарри мог бы, конечно, поспорить. С его точки зрения, эти два заявления не совсем сочетались. Но кое-что интересовало его больше. - Риддл. - Да? - Ты. Что здесь делаешь. - О. Ты об этом. Всего лишь дополнительные чары на твоей кровати, ничего серьезного, - небрежно сказал Том и снова взмахнул палочкой. Контур балдахина на мгновение осветил тревожно зеленый свет – и Гарри скептически хмыкнул. Зеленый цвет еще никогда не сулил ничего хорошего. Вообще – и лично ему. Но ведь Том не мог причинить ему вред, не так ли?.. - Не думаю, что это необходимо, - натянуто улыбнулся он. Помешать Тому исполнить задуманное он вряд ли мог и он понятия не имел, как долго слизеринец торчит здесь, так что хотя бы попытался его образумить. Прежде чем выбивать из того признание, каким чертовым образом он сюда попал. - Спорное утверждение. Или ты считаешь, что Блэк ошибется и перепутает кровати и время в следующий раз? - А ты считаешь, что он вообще мог ошибиться? Смотри, сколько кроватей. Он же понятия не имеет, где я сплю. Навесь тогда свои чары и на кровати моих однокурсников. - Уже. Лжец. Гарри буквально задохнулся от подобной наглости. Риддл впервые солгал ему в лицо и он, не привыкший к такому, на мгновение оторопел. Правда, доказать это он не мог. - Вообще-то у нас новый охранник. Повышенной, так сказать, прочности, - выдавил Гарри. Риддл фыркнул. - Этот недорыцарь? Я тебя умоляю. Кто, как ты думаешь, пустил меня сюда, м? Или ты считаешь, что я знаю пароль от вашей гостиной? Да декан даже не всегда заботится, чтобы я знал пароль от слизеринской гостиной. Порой мне даже кажется, что он заботится, чтобы я его не знал как можно дольше. - Я подожгу его. - Снейпа? Я не могу помочь тебе напрямую, но зато знаю одно заклинание… - Кэдогана. - А-а… - разочарованно протянул Том и равнодушно пожал плечами. – Не советую. Завхоз его восстановит, а тебя запишут на все вакантные места отработок до конца этого года. - Как… что ты ему вообще сказал? Риддл улыбнулся самым препоганейшим образом. Гарри тут же понял, что ответ ему не понравится. - Женщины, Гарри. Я сказал, что у меня свидание с гриффиндоркой. Ах, как же невыносимо тяжело нам встречаться, вся школа против наших отношений. Сам директор грозит исключением… - Но… - Поттер прервал театрально прижавшего руки к груди Тома, продолжающего расписывать историю его трагичной воображаемой любви. – Но… Но в башне же ни единой девчонки не осталось!.. Или ты, по его мнению, к Макгонагалл пошел? - Именно. Он понятия не имеет, кто живет на вверенной ему территории. Если бы я знал, то просто переоделся бы в вашу форму. Том прекратил клоуничать. Зато вновь поднял палочку, продолжая выписывать в воздухе символы. Гарри поежился от неприятного чувства в груди и рванул в ванную – умываться и приводить себя в порядок. Он все еще не думал, что обитатели замка обрадуются, если увидят его полыхающий красным правый глаз. А кушать (хотя бы на обед он мог рассчитывать, правда?) все-таки хотелось. - С Рождеством, кстати, - поздравил его Том, когда он вернулся. Палочку он уже спрятал и теперь развалился на постели Рона, вертя в руках коробку с удивительно знакомым рисунком обертки… Гарри покраснел, вспомнив, каким образом он поприветствовал своего гостя. Но, вспомнив также, что гость был незваным и вообще Томом, выкинул это из головы. - С Рождеством. Зато озадачился другим вопросом. Как он вообще мог забыть про праздник? Особенно при той небольшой кучке подарков, что высилась у его кровати. Подарков… Ах ты ж паразит!.. Гарри с возмущением глянул на Риддла, распечатывающего коробочку, что держал в руках. Открытка, уже изученная, лежала рядом. Да, этот подарок, о чем недвусмысленно свидетельствовала подпись на открытке, предназначался ему. И Гарри с удовольствием послал бы его эльфом, если было бы возможно, но в школе это было не принято. Хочешь поздравить одногруппника, оставшегося на праздники в школе, – делай это сам. Домовикам хватало работы с теми подарками, что поступали почтой. Но это не значило, что Тому позволялось самовольно забирать его!.. - Спасибо, - поблагодарил Том, вытянув на свет божий новенький плейер и прилагающиеся к нему кассеты (понравившиеся ему «Queen», «The Smashing Pumpkins», «Metallica», чисто по приколу «Aqua» и – вложенное на всякий случай - «AC/DC» и «the Offspring») и с любопытством рассматривая названия – ни одного из них он не знал, потому что большей частью слушал все, что давала ему Мио, не интересуясь наименованиями ни групп, ни композиций. - Пошел вон, - наконец проговорил Гарри, метнув в нахала подушку. Вытолкав заходящегося смехом Риддла за дверь, Гарри сел разбирать улов этого года. Сладости миссис Уизли, ярко-красный свитер, который он незамедлительно натянул на себя, смущенно и немного глупо улыбаясь. Мама Рона каждый праздник считала нужным дарить ему подарки, хоть он и просил этого не делать. Было неловко и одновременно приятно. Книга от Рега. Он просто не признавал других вариантов и каждый год дарил книги. В этот раз это оказался толстенный том какого-то незнакомого комикса. Гарри понадеялся, что комикс был маггловским: маги не особо ладили с художественной литературой, какой бы она ни была. Огромная коробка совиных угощений с подписанной корявым почерком открыткой. Хагрид. Ее пришлось сразу вскрыть: у него их совсем не осталось и вот уже два месяца он приходил к своей любимице с пустыми карманами. Друзья, наверняка договорившись, подарили ему целый набор средств для ухода и укладки волос. Причем, насколько мог судить Поттер, его, так сказать, фамильной марки. Гарри захохотал. Вот приколисты!.. Самым странным подарком оказалась огромная – чуть ли не с голову Гарри – морская раковина. Ее стопроцентно прислал муж мамы (потому что всякого рода ракушки, морских коньков, звезды, жемчужины и красивые камни присылал только он), взявший на себя обязанность поздравлять его в ее отсутствие. Лучше бы он этого не делал, Поттер с легкостью пережил бы это. Он подозревал, что это была жуткая редкость и наверняка обладала какими-нибудь свойствами. Но он понятия не имел, что со всей собранной за эти несколько лет морской дребеденью делать. А еще все это только лишний раз напоминало о маме. Из этой же серии была коробка, высланная ему Джеком – прислугой Мишель. Вообще-то, он был злым духом, вселенным в человеческий скелет и лет шестнадцать назад получивший работу у мамы. Но это не значило, что он не мог привязаться к человеку и скучать по нему. Жить с ним Гарри не мог: их дом в Пустошах был довольно опасным местом, и из-за своего расположения, и из-за артефактов и книг мамы. Однако это не мешало Джеку поздравлять его с каждым праздником и – иногда – слать многословные, но совершенно бессмысленные письма, доверху забитые сплетнями. В этот раз он подарил маленькую копию себя, двигающуюся и распевающую песни (пел он красиво, но Гарри не мог отделаться от подозрения, что кости для этой поделки он использовал человеческие). И письмо, конечно. В развернутом виде его длина была достаточной, чтобы растянуть на полу комнаты от двери до окон – и хватило бы еще немного на обратную дорогу. Ну, и целая связка безделушек (открытки, чай, носки, шоколадки и прочее) от бывших пациентов мамы. С наилучшими пожеланиями, естественно. Гарри подозревал, что они таким странным образом заменяли его временно недоступным лекарем, удовлетворяя потребность в выказывании благодарности за спасенную жизнь, снятую порчу или родившегося (бывало, и наоборот) ребенка. Поттер хотел было уже отправиться в Большой зал, как заметил еще одну коробку. Она не была упакована в яркую обертку – самая обычная пергаментная бумага, красиво перевязанная пеньковой бечевкой – и была несколько странной формы: длинная и узкая. Гарри присел на пол и быстро раскрыл ее. Открытки не было, но это его как раз волновало в последнюю очередь. Перед ним была «Молния». «МОЛНИЯ». «МОЛНИЯ». «МОЛНИЯ!!!» Про такие мелочи, как его намерение пойти в Большой зал, было забыто.