***
Молли открыла глаза и увидела лицо сына. Во сне тот походил на ангела, наверное, так думает каждая мать о своём дитя. Возможно, так думала о ней и Луиза Хупер. Пусть они и не были родными мать и дочь, женщина относилась к ней довольно неплохо. Ничем не выделяла других детей, помогала с домашней работой, выслушивала, поддерживала в трудную минуту и давала столь нужные каждому советы. Девушка не знала, что стало с её семьёй после смерти Лилибет. Джеймс говорил, Луиза не желает видеть человека, из-за которого лишилась первенца. И хотя в глубине души новоиспечённая миссис Мориарти не хотела верить подобному, поводов для этого, к сожалению, не нашлось. Она бы и сама не нашла в себе сил простить, будь в том надобность. — Мамочка, а знаешь чему меня научил дядя Джон? — Молли покачала головой. Ей и правда было интересно узнать, что же так сильно развеселило её милого мальчика. Накануне мужчина согласился занять Гарри, пока девушке проверяли сломанную руку, которая стараниями доктора из госпиталя Святого Варфоломея болела всё меньше и меньше. — Он показал мне как писать статьи. Сказал, что когда повзрослею, смогу стать как Шерлок Холмсом, великим сыщиком! Я буду раскрывать преступления и нести людям добро. «Сыщик, значит. Так вот чем занимается Шерлок…» — Хупер задумалась. Что ж, ему, наверное, нравилось чувствовать себя нужным и важным. Возможно, это даже давало ему силы для новых свершений. Скорее всего, Молли тоже пошло бы на пользу работа. В своё время она окончила имперский колледж Лондона — высшее учебное заведение в Южном Кенсингтоне, специализирующееся в науке, инженерии, медицине и бизнесе. Стоит отдать Мориарти должное, он помог ей получить стипендию (и стоило ли ждать от юноши подобного, если он не хотел получить нечто большее взамен?!). Если коротко, то Молли просто была глупой и наивной девочкой, которой казалось, что Джеймс добрый и порядочный человек. Хотя, как сказал ей мистер Мориарти, его сын мог и не жениться на ней. Ей должно быть благодарной, до скончания века помнить о том, откуда она пришла в их дом и что будет, если подведёт их. К слову, муж никогда не настаивал на физической связи и не бил по лицу. Он яростно мог бить по животу, но её лицо было для него неприкосновенным. …ты так похожа на неё… Оказалось, она напомнила ему мать. Нора Джейн Мориарти, урожденная Скотт, была родом из Йоркшира. Отца у неё не было, а мать, Амара, была учителем английской литературы в одной из местных школ. Джим Мориарти, по словам людей, которые знали молодого человека в то время, описывали его как бледного юношу с пронзительным взглядом серых глаз, которые словно смотрели в душу. Он был худым и нескладным, а вот Нора напротив, была миловидной кареглазой шатенкой, весёлая и добрая. Она была красива и чем больше внимания обращали на неё представители противоположного пола, тем больше раздражался Джим. Вскоре он сделал девушке предложение и та, видя незавидное положение своей матери и старшей сестры, быстро дала своё согласие. Позже выяснилось, что Джим был не простым парнем, а сыном состоятельных родителей. Правда, Нора так и не стала золушкой, все её мечты рассыпались на тысячи осколков. Её первенец, прекрасный и дорогой сердцу Артур, умер в младенчестве, после родилась Эвр, которую Джим просто обожал, и наконец, Джеймс. И пусть Нора добилась много, помогла семье, стала матерью, семейного счастья так и не увидела. После смерти супруги Мориарти-старший, который и до того не был примером добродетели, стал ещё более жестоким, холодным и расчётливым. И больше всего он срывал свою злость на сыне, рождение которого стоило его жене здоровья. Защитницей Джеймса, опорой и надеждой, стала Эвр. Она никому не давала брата в обиду, за что заслужила его безграничное любовь и доверие. Эту историю поведала ей именно сестра супруга. Конечно, Молли понимала, что у Джеймса было тяжелое детство, однако это и вовсе не давало ему права делать с ней что вздумается. Поначалу ей и правда было очень жаль Джеймса, однако не после того, как он поставил перед собой задачу сломать её физически и морально. — Мамочка, как думаешь, мистер Холмс выгонит нас? — вопрос этот и вовсе не застал девушку врасплох. Она и сама постоянно думала об этом. В конце концов, сколько ещё мужчина будет держать их здесь?! Вряд ли он собирается отдать их Мориарти, значит, вероятность того, что однажды Шерлок просто «любезно попросит» их с Гарри освободить квартиру, очень даже велика. А у Молли денег не было, оставалось найти работу. Но как и где? Вряд ли кому-то нужен человек со сломанной рукой. Но ведь скоро всё заживёт, и мешать это не будет. Найти бы хоть какую-то работу. — Миссис Хадсон, могу ли я кое-что спросить? — из страха попасться на глаза людям Мориарти (те могли быть где угодно!) девушка решила узнать всё у хозяйки дома на Бейкер-стрит. — Конечно, милая, — светловолосая добродушно улыбнулась, разливая по чашкам ароматный напиток. Чай у неё получался на удивительный, Молли вспоминала воскресные посиделки в кругу семьи. Как же тогда было хорошо и легко на душе. Совсем не так как сейчас, когда каждый вздох может стать последним. — Знаю, это может показаться наглостью с моей стороны, но… я бы хотела найти себе работу. Сама я не знаю куда податься, поэтому… думала… может… вы знаете? Понимаю, это не ваша проблема и… просто у меня нет возможности узнать обо всём… а мне бы так хотелось… — девушка осеклась. Её речь была прерывистой. Она словно не понимала как признаться в тайном желании и при этом не испугать домоуправительницу. — Я хочу найти работу, но не знаю с чего начать, — сказала она наконец, чётко и ясно. — И всего-то? — женщина весело рассмеялась. А Хупер только пожала плечами, явно ожидая немного другой реакции. — Я владею небольшой пекарней на первом этаже дома. Если хочешь, можешь работать там. У меня как раз уволилась одна работница. Будешь помогать мисс Эванс, она ещё молода и неопытна, а ты проследишь за всем. Ну как, готова? — Молли кивнула. Она и не знала, что судьба может быть благосклонна к ней.***
Лили Эванс была красивой девушкой с густыми, тёмно-рыжими волосами и миндалевидными ярко-зелёными глазами. — Мне шестнадцать. Раньше я жила в пригороде, но когда… кхм… папе, — девушка осеклась, — предложили работу в Лондоне, мы решили переехать. На самом деле, меня не хотели брать на работу в кафе, потому что я ещё учусь, но миссис Хадсон разрешила мне работать после обеда и по выходным. — Да, она и правда очень добрая и понимающая, — ответила Молли, чувствуя в Лили нечто родное, отдаленно знакомое. Быть может, дело в том, что она так сильно напомнила ей Джинни Уизли. Джинни… где она сейчас? Что с ней? Сбылась ли её мечта стать дизайнером, или она пошла другим путём? Например, журналистика или медицина… хотя нет, последнее точно не её. Девушке вспомнился учебный день, когда Уизли разбила несколько склянок во время опыта (как же тогда злилась учительница!). Чего только они не делали, всего и не упомнишь. — А откуда ты родом? — в целях не раскрыть своей личности, Молли соврала о своём настоящем возрасте (благо, она выглядела младше своих лет, особенно в более или менее молодежной одежде!). — Я из… — договорить девушка не успела. Дверь открылась с характерным звуком и на пороге показалась хозяйка пекарни с Гарри, который буквально подлетел к Молли, весело прокричав «мама». Эванс перевела удивленный взгляд с мальчика на новую знакомую. — Он очень хотел тебя увидеть, — Молли понимающе кивнула и улыбчиво посмотрела на сына, мысленно прикидывая, как бы всё это объяснить Лили. Когда Гарри всё же вернулся домой, девушка наконец поняла что ей следует делать. — Дело в том, что наша мама рано умерла. Мы, так сказать, росли вместе, при этом единственной опорой Гарри была я, поэтому… он относится ко мне не просто как к сестре. — Понимаю, мои родители тоже погибли, когда мне было и года. — Но твой отец, его же пригласили работать в город? — Ну, на самом деле, дядя Вернон и тетя Петунья меня воспитали. Просто… я… так их иногда называю. Мама и папа… как будто я не сирота, — улыбка исчезла с лица Лили. — О, вот и новый клиент, — рыжеволосая начала принимать заказ, уже словно и позабыв обо всем плохом. Хотела бы Хупер также легко расстаться с кошмарами прошлого.***
Прошло больше месяца с тех пор, как Молли не чувствовала на себя злой взгляд мужа. На самом деле, ей даже плохие сны снились намного реже прежнего, что несомненно помогло девушке. Вот уже несколько недель она трудилась в пекарне. Ей было легко и просто вместе с напарницей, которая то и дело рассказывала что-нибудь весёлое или познавательное. — Если быть короче, это было ужасно… — Лили стыдливо опустила глаза в пол. — Я больше никогда не посмотрю Лукасу в глаза. Да он и сам этого не захочет. Какой позор! — Не стоит корить себя из-за случившегося. Пусть твой кузен и отнесся у нему не так чтобы справедливо, однако… вы всё ещё хорошие друзья. — Но Дадли… словно с цепи сорвался. Конечно, я и раньше ему не особо нравилась, однако теперь… всё стало ещё хуже. — Как же тётя допускает подобное? — Тетя Петунья, конечно, старается быть мне хорошим опекуном, но… всё что касается её сына… она просто не знает всего. Я никогда и не рассказывала. Только в детстве, однако быстро поняла, что это ничего не изменит. Между мной и родным ребёнком каждый выбирет того, кто близок тебе по крови. Я не виню дядю и тётю, только немного… обидно. Я с самого детства хотела узнать что же случилось с моими родителями, но никто не хочет рассказывать. Словно это тайна, от которой зависит чья-то жизнь. Странно, не правда ли? — Извините… — послышался голос у самой кассы. Заказ решила принять Молли и, как оказалось, не зря. Она встретилась взглядом с Гермионой Грейнджер. Той самой Грейнджер, с которой они вечно ходили в библиотеку за новыми книгами. Та самая Гермиона, которая вынуждена была забыть о спокойствии из-за причуд избалованного мальчишки по имени Том Риддл. — Один фруктовый пирог, пожалуйста. И ещё сладости… вон те… — она указала на часть витрины, где аккуратно были сложены пирожные с кремом. Подруга будто и не узнала её, даже и виду не подала. Молли испугалась, что Ми позабыла о ней, не узнала или просто не хочет общаться, но потом, когда она наконец отдала ей пакет с кондитерскими изделиями, то вместе с оплатой получила листок. На нём были цифры, что составляли номер (видимо, Гермиона успела написать его в момент ожидания!).***
Молли несколько раз посмотрела на цифры, не решаясь набрать их на телефоне. Она очень боялась, что Том каким-то образом узнает обо всём (а ведь они наверняка до сих пор хорошо общались с Мориарти). С другой стороны, Гермиона не дала бы свой номер, если бы это не было так важно. Её замешательство заметил и Холмс, который всё же поинтересовался с чем именно связана столь сильная задумчивость девушки. Та лишь помотала головой, мол, всего лишь показалось. — Ты так боишься, что кто-то узнает о твоём секрете. — Секрете? — в горле образовался неприятный комок. — Ты с силой смяла бумажку и спрятала под подушку. По всей видимости, тебя это расстроило, но человек, который таким образом решил напомнить о себе… вызывает у тебя смешанные чувства. Скорее всего, это кто-то из далёкого прошлого. — Кто-то, кого ты искренне любила и кого потеряла. — Хватит… — И ещё… это кто-то пострадал по твоей вине. — Хватит-хватит-хватит! Я не предмет твоих изучений и вычислений. Я человек, мне свойственно чувствовать, иногда расстраиваться и даже плакать… — дыхание Хупер стало прерывистым. Её глаза, бывшие до того тихой гаванью, теперь же горели неестественно ярко. — Я благодарна тебе за помощь, за всё, что ты сделал, однако это не дает прав распоряжаться моими эмоциями и желаниями. Я — та, кто я есть. И буду отныне такой всегда. — Браво! — мужчина захлопал в ладоши, словно всё сказанное — забавное зрелище, в котором принимает участие всего один человек. — Так я и думал, ярость в твоём сердце, Молли Хупер. От этого не убежишь. Девушка хотела ответить, но тут телефон консультанта зазвонил. Мужчина вышел на улицу, оставив её один на один с внутренними переживаниями.***
Молли проснулась, когда утро только-только вступало в свои права. Ей снова снился ужасный, просто кошмарный сон. (Редберд… …рыжая борода… …улыбнись же, Редберд… …не плачь, улыбнись… …Редберд… …улыбнись…) Минуты шли, а девушка продолжала лежать, ожидая, что сердцебиение наконец успокоится. Она всё ещё помнила, как трудно ей было опознать бездыханное тело юноши. Тогда Хупер так ненавидела Холмса, искренне веря словам Мориарти, тот же просто манипулировал её чувствами и жалостью к Рыжей Бороде. «А вдруг Себастьян и Гермиону убьёт?» — эта мысль пришла ей внезапно. Словно какие-то Высшие Силы хотели убедить её в необходимости позвонить старой знакомой. И наконец собравшись с духом, шатенка набрала номер. Минута, две, три. Ничего. Но вот бесконечно длинные гудки сменил столь до боли знакомый голос. — Кто это? — девушка едва не выронила из рук телефон, любезно данный ей миссис Хадсон. — Э-эт-то я… Мо… ты знаешь кто… — в трубке послышалось тяжелое дыхание. — Я уже и не надеялась… — вздох облегчения. — Ты… до сих пор… с Марволо? — Да, но… об остальном нам нужно поговорить при встрече. — Я не могу. Не сейчас. — Просто оставайся на работе… — разговор прервался. Хупер испугалась, что возможно Том узнал обо всём, однако позвонить еще раз не решилась. В конце концов, она уж точно не желала окончательно подставить подругу. Она не была уверена, что муж бьет её, но всё же, девушка и сама в своё время прибегала к хитростям современной косметики, чтобы скрыть синяки и кровоподтёки, шрам, оставленный Джеймсом в годовщину их свадьбы. Ножом он вырезал первые буквы своего имени. Это было ужасно больно, но… Молли даже немного повезло (если подобное применимо в сложившейся ситуации), Эвр, словно догадываясь, что задумал её брат, накануне дала невестке пузырёк с успокоительным. Средняя доза, однако этого хватило, чтобы Хупер чувствовала всё не так ярко, как должна была бы. Когда же Мориарти закончил, она провалилась в пустоту, в которой могла бы остаться навсегда… но природная настойчивость взяла верх. Девушка всё же выжила, хотя, наверное, это мало что поменяло бы, не узнай она, что ждет ребёнка. Эта новость была словно гроза среди ясного неба. Эвр натянуто улыбнулась, прекрасно понимая, что уж теперь-то мышке Молли никуда не убежать, сама девушка словно воды в рот набрала, ну, а виновник всего, словно дитя, весело хлопал в ладоши. Он был… счастлив? Ещё тогда она верила, что он, быть может, ошибся разок. Думала, что Джеймсу просто нужно время. А потом, словно обухом по голове, признание Себастьяна в убийстве. — Нет-нет-нет! Вы не имеете права! — послышался голос миссис Хадсон. — Бог накажет всех вас! — а после все звуки резко стихли. Все, кроме одного. Шаги по лестнице, которые не предвещали ничего хорошего. Молли заметалась по комнате в поисках возможного оружия, однако монстр в костюме застал её раньше.***
Шерлок с интересом наблюдал за снующими туда-сюда школьниками. Они весёлой стайкой брели по парку, наконец покинув стены школы. Будучи в их возрасте, он часто сбегал с занятий, но не потому что не любил учиться, а из-за того, что не находил в учителях или одноклассниках энтузиазма. А подобного Холмса не выносил, его раздражала одна лишь мысль о подобном. Ему попалось одно, казалось бы, самое банальное дело. В семействе Джонсов произошла трагедия, наследник семейства погиб, отравился. И кажется, всё понятно как белый день: мальчик лишил себя жизни из-за огромного напряжения, кое-оказывалось на него в школе. Проблема только в том, что он был из богатой семьи и обладал огромным потенциалом, у него было едва ли не всё самое лучшее. И тут… такое. Его мать, миссис Джонс была подавлена произошедшим, поэтому и обратилась к сыщику. Поначалу мужчина не хотел заниматься этим, однако потом, узнав, что самоубийства подростков отнюдь не редкость. И хотя Холмс пока не увидел связи между этими смертями, решил дойти до истины. По этой причине он решил переговорить с возможной свидетельницей. — Я уже сказала, что ушла от Айзека в девять вечера, — девушка Джонса нервно закусила губу. Это была блондинка с модельными параметрами фигуры, стройная и высокая. И хотя Мелисса Аббот едва ли была причастна к смерти своего парня, в её зелёных глазах плескался страх. Так или иначе, она либо знала что-то, либо, по крайней мере догадывалась. — Вы лжёте мне, мисс Аббот, в этом сомнений нет. Только… какова причина? Если знаете о чем-то, советую сказать сразу, потом может быть поздно. Вы ведь… не верите, что Айзек наложил на себя руки, так ведь? — её глаза нервно бегали из стороны в сторону. Вот оно! — Расскажите! — Я говорю правду: ушла до всего. Но кое-что есть… не уверена, однако Амелия, сестра Айзека, она несколько раз пыталась покончить с собой. Об этом не разглашалось, но… она моя подруга, поделилась. — И по какой же причине она это делала? — Не знаю, просто… Амелия уже очень давно ведёт себя странно. Словно… боится… — добавила Аббот тише прежнего.***
Эвр устало откинулась на спинку кожаного кресла и оглядела кабинет, в котором когда-то горделиво восседал Джим Мориарти. Конечно, нельзя сказать, чтобы отец не любил её, наоборот, любил больше остальных. Однако это имело бы смысл, родись она мальчиком, а так… вечные склоки, ухмылки и неудовлетворенность жизнью. Однажды отец даже сказал, что был бы самым счастливым, будь Джеймс столь же умён. Стало понятно одно, ей никогда не доверят управление компанией, не будь рядом брата. И Эвр, впрочем, была не против. В конце концов, они одной крови и в такие времена, когда враги готовы пойти на что угодно для достижения собственных целей, без сомнения лучше держаться вместе. — Мисс Мориарти, — двери открылись и на пороге показалась высокая фигура человека, которого Эвр назначила своим личным секретарем ещё несколько лет назад, — я принёс отчёты за месяц. Как вы чувствуете себя? С вами всё в порядке? — спросил мужчина, заметив неважный вид Мориарти. Девушка, сделав над собой усилие, улыбнулась. На самом деле, не так уж много людей видели искреннюю радость в её глазах, под которыми теперь пролегли глубокие тени от недостатка здорового сна. — Я мог бы сказать водителю и… — Нет нужды, Эдвард. Я просто немного устала, не хочу расстраивать брата по таким пустякам. Надеюсь, дома всё спокойно? — Да, только… мистер Мориарти уехал в неизвестном направлении, с ним еще несколько охранников, — Эвр удивленно посмотрела на секретаря. Несколько мгновений спустя её лицо исказилось от гримасы злости. — И ты говоришь мне об этом только сейчас? — сонность и усталость словно рукой сняло. — Просто… я… — Нет времени на оправдания. Свяжись с охранниками, которые поехали с братом, — Эдвард поспешно удалился, чтобы выполнить данное ему поручение. А Эвр подумалось почему-то в очередной раз, что брат всё-таки чертовски сильно похож на своего отца, такой же непредсказуемый, по этой причине и столь опасный. Сделал вид, что полностью доверился ей, успокоился, а сам… вытворил такое. И что же делать теперь? Как бы поступила мама, которая столько лет сдерживала огонь в душе их с Джеймсом родителя? Сможет ли Эвр хотя бы однажды вдохнуть полной грудью, не боясь призраков прошлого, которые то и дело калейдоскопом всплывают в голове? — Я узнал где они… — сообщил Эдвард Миллс, вернувшись. — Говори… — Вам это не понравится. — А разве в сложившейся ситуации вообще может что-то нравится? — Мориарти усмехнулась.