***
— Знаешь, я прежде никогда и не думала, что можно вот так любить. Так искренне. Так нежно. Но ты помог мне осознать, что мир не делится на «хороших» или «плохих» Скорее… это нечто среднее, — Молли даже не плакала, глядя на надгробную плиту. — И я полюбила тебя, честно…***
ТРИ МЕСЯЦА НАЗАД Молли всё никак не могла найти себе места. В последнее время она всё чаще ловила себя на мысли, что всё происходящее — просто какая-то злая шутка. Конечно, после аварии многое казалось ей странным, однако девушка оправдывала это тем, что просто-навсего не может вспомнить определенных периодов своего бытия. Однако волшебство первых месяцев «новой жизни» испарилось, так сказать, вылетело в трубу. Джим стал раздражительным, Эвр полностью замкнулась в семье, а Гарри… кажется, он что-то знал, но делиться этим с матерью не желал. Почему? Ответа Хупер не знала, но, наверное, в этом что-то всё-таки было. — Алекто, — подруга обняла её, Молли расцвела в счастливой улыбке. Общество — вот что ей нужно сейчас. — Рада, что ты наконец-то пришла в себя, — сказала девушка, как бы невзначай напоминая о событиях недельной давности. Всё это время Молли провела рядом с Кэрроу, не задавая лишних вопросов. Конечно, теперь ей хотелось узнать правильно ли она поняла касательно Амикуса и всего того, о чём поведала ей дочь хозяина галереи. — Ну, — Алекто хмыкнула и оторвала кусочек круассана, — знаешь, ты можешь осуждать меня, — клубничная начинка потекла, рыжеволосая облизнула палец, — однако если думаешь, что я считаю себя хоть в чём-то виноватой, то крупно ошибаешься. И если тебе так неприятно сидеть с такой падшей женщиной, тогда лучше уйди! — казалось, их слышали все посетители кафе, однако Алекто было на это всё равно. — Думаешь, я не допускаю мысли о подобном? То есть, да, это ужасно и я не думала никогда, что родные братья могут вот так… но знаешь, со мной произошло тоже кое-что очень страшное. То есть… — темноволосая осеклась. — И что же? — Не могу сейчас рассказать, я сама пока ни в чём не уверена, но… пожалуйста, просто приходи на рождественский ужин.***
— Мама! Мамочка! — Гарри вбежал в комнату прямо-таки на скорости света. Хупер с улыбкой смотрела на сына. Честно говоря, она мало что помнила, но некоторые отрывки всплывали в её голове настолько живо, что она не могла противиться своему материнскому инстинкту. Она взяла его за руку, посадила рядом с собой на диван. — Ну и… что же так беспокоит моего милого и красивого сына, а? — Мамочка, я увидел в новостях Лили! — с воодушевлением поведал Гарри, однако Молли не сразу поняла что именно он подразумевает. — Ну Лили, мы жили с ней, ну мама, ну вспомни… — продолжал стоять на своём мальчишка. — Лили Эванс… иногда она оставалась приглядывать за мной. — Извини, милый. Когда именно мы жили с… кхм… как ты сказал…? Лили Эванс, да? — Мориарти-младший закивал головой. — И что же там… в новостях? — Я сама не очень хорошо всё понял, только мельком увидел. И сразу же узнал, представляешь? Правда я молодец?! — Да, дорогой, ты просто умничка! — темноволосая поцеловала сына в лобик. Узнав по какому именно каналу шли новости, Молли решила пересмотреть выпуск. Сперва она не узнала ничего, что могло выходить за грань разумного. Открылся новый книжный магазин, модный дом «Милан» выпустил новую коллекцию. Лишь на двадцатой минуте она наконец заметила то, чего так долго ждала. — Восемнадцатилетняя школьница старшей школы убила кузена, — вещали по ту сторону экрана, — по данным следствия, девушка нанесла по меньшей мере двадцать ножевых ранений сыну своего дяди — Дадли Дурсли. Судя по словам отца семейства, Вернону Дурсли, его племянница Лили Эванс никогда не была особо дружелюбной. Замкнутая в себе, она вполне могла совершить столь ужасное преступление. Напомним, трагедия произошла в ночь с… — дальше Молли слушать не стала. Конечно, женщина не могла быть уверена… виновна Эванс на самом деле или нет (ведь факты говорили совсем не в пользу девушки!), однако же одного только взгляда на рыжеволосую хватило, чтобы понять, что Гарри был прав. Они уже определенно где-то встречались. Оставалось вспомнить где именно. Наконец, Молли хотела было встать из-за компьютерного стола, как заметила, что Эвр неотрывно смотрит на застывшую на экране фотографию молодой преступницы. В её глазах читалось неподдельное сожаление, словно Мориарти-старшую и правда волновала судьба рыжеволосой Лили Эванс. — Бедняжка, она могла бы быть сейчас на свободе, будь чуть терпеливее… — загадочно произнесла темноволосая и странная улыбка озарила её без сомнения красивое, но слишком «холодное» лицо. — Она убила родного кузена. Разве этого мало? — Иногда ради спасения сотни нужно пожертвовать всего одним, такова цена, которую все мы рано или поздно должны заплатить. Некоторые из нас вынуждены взять на душу грех, только чтобы демоны не смогли поработить нас… иногда… это единственный шанс на спасение!***
Если Молли боялась предстоящего вечера, то виду не подала. На самом деле, ей ужасно не хотелось наконец расставить все точки над «и». По сути, она, конечно, потихоньку вспоминала, но отрывочно. И непонятно — дурной сон это и было на самом деле. По какой-то причине обратиться с интересующими вопросами к супругу она не спешила. Ей было искренне жаль его, он всё время работал, работал и работал. Особенно благодарна Молли была золовке. Эвр очень тепло относилась к невестке и племяннику, всегда и во всём поддерживала. Правда иногда женщина полностью погружалась в себя и тогда довольно трудно было вывести её из этого состояния. — Миссис Мориарти… — Мистер Холмс, — урожденная Хупер расплылась в самой милой улыбке, на которую только была способна. Если верить Джеймсу, Майкрофт должен был обговорить с ним условия, при котором фирма стала бы поставлять строительные материалы, — слышала, вы хотите сделать благое дело?! Уверена, дети будут рады новому приюту. К слову, фирма моего супруга очень тщательно следит за всей работой, особенно за качество товара. — С чего такая уверенность? — Я лично наблюдала за этим процессом. — Думал, вас не слишком часто выпускают из дома? — сей вопрос ввёл Молли в ступор. Она несколько раз моргнула, уставившись на Шерлока, которого сама же и пригласила. Теперь эта затея казалась ей не слишком удачной. — Шерлок! — Майкрофт угрюмо посмотрел на брата, но тот, даже если и стал чуть поскромнее вести себя, делал это только для вида. — Муж даёт мне полную свободу, если вы об этом! — воскликнула темноволосая, чувствуя какой-то скрытый смысл в сказанном. Может быть, так было задумано самой судьбой и девушка не просто так встретила в тот день Шерлока?!***
— Ну… и что же интересного есть в мире, мистер Холмс-с-с? — Мориарти протянул последнюю букву фамилии, словно желая заставить Шерлока позорно бежать с поля боя. Ведь приход сюда мог означать лишь одно, консультирующий детектив задумал нечто такое, что может ой как сильно помешать планам Джеймса. Изначально мужчина планировал закрыть жёнушку в какой-нибудь больнице, мол, умом тронулась. А потом, когда бы одумалась, забрал бы обратно. Но узнав, что Молли потеряла память (по крайней мере, большую часть!), его намерения поменялись. Ему было на руку, что Хупер ничего не помнит. Так он даже в её глазах выглядел примерным семьянином. Такими темпами лет через этак пять-шесть, мужчина мог претендовать на место в правительстве. А что, громкое имя и деньги у него имелись, а также крепкая (с виду) семья, он вкладывал много денег в благотворительность. И никогда не позволял себе лишнего при чужих людях. Окружающие, казалось, искренне верят, что настолько идеальный человек и правда может существовать. И вот в его планы влез Шерлок Холмс, чертов младший брат Британского Правительства. Боже, да это даже звучало смешно! После всего… именно Шерлок! — Ну, — протянул черноволосый, сложив руки замком и подперев ими подбородок, — мир — штука интересная, конечно. Вся. Целиком и полностью. И нельзя сказать с точностью что именно из увиденного мною может претендовать на первое место среди всех красот и прелестей. Но ведь куда забавнее наблюдать что здесь… в самом сердце нашего славного государства! К слову, мисс Хупер, а как вам жизнь после аварии, ничего так и не вспомнили? — Миссис Мориарти…! — раздраженно поправил его Джеймс. — И нет… к сожалению, не вспомнила! — Вообще-то, кое-что есть, — сказала вдруг Молли, дабы проверить реакцию присутствующих. Хозяин особняка, казалось, побледнел в ту же самую секунду. А вот у Холмса-младшего чертята начали отплясывать дикие танцы. — Ч-что? — Кажется, я пела Гарри колыбельную. И часто гладила его по волосам, мне так это нравилось… — Это всё? — Ну да, а больше, к сожалению, ничего… — Мориарти облегчённо выдохнул. Одно стало ясно точно — от неё явно что-то скрывают. — Эвр, — обратилась Молли к золовке, — с тобой всё в порядке? — женщина в последние дни стала сама не своя. Не разговаривала почти, не ела, совсем исхудала. Да и судя по глубоким теням, про пролегли под глазами, и спала-то не слишком хорошо. Мориарти кивнула, хотя было видно, что она чувствует себя далеко не так прекрасно, как хочет показать — Ну разве моя жена не прелесть? — с одной стороны, Молли было приятно слышать подобное в свой адрес. Но с другой… супруг говорил о не так, словно она вещь. Конечно, ей могло все это показаться, однако от одной только мысли об этом становилось не по себе. И ведь с некоторых пор она начала кое-что да и вспоминать. Как-то темноволосая стала невольной свидетельницей разговора Джима и доктора Адамса. Они говорили о каких-то таблетках, она потратила полтора месяца на поиски лекарства. Благо, запомнила упаковку. Какое-то время она боялась навредить себе и другим, однако в какой-то момент, после долгих размышлений, она-таки начала пить таблетки. Точнее, так называемый ноотроп, который очень уж расхваливали на одном сайте. Поначалу девушка порывалась всё это бросить, однако после первых видимых результатов, когда в сознании стали всплывать отрывочные воспоминания, она решила продолжить. Одним из первых был — рыжеволосый юноша, на его лице были веснушки. Сам был он подобен яркому солнцу, которое греет людей своим теплом. Как же его звали… хмм… кажется, Редберд. Да, но по какой-то причине думать о нём давалось с какой-то странной. тяжестью в области сердца. Тоже самое было и с светловолосой девушкой по имени Элизабет. Нет, Лилибет… позже Эвр рассказала, что это старшая сестра Молли. Но её давно убили, а кто — неизвестно. Конечно, рассказать о своих успехах кому бы то ни было, темноволосая не могла. Во-первых, Джеймс был бы этому явно не рад, если судить о его разговоре с лечащим врачом, а, во-вторых, она не знала точно ли может доверять всему тому, что вспомнила. Возможно, где-то на уровне подсознания девушка этого даже боялась. Ведь если всё так, то Джим совсем не тот, каким кажется на первый взгляд. Если раньше всю его нервозность Молли сваливала на работу и загруженность, то сейчас… она понимала в глубине души, что за этим кроется нечто большее. Нечто более ужасное. — Кстати, милый, Алекто хотела рассказать о своём бизнес-проекте. — О бизнес-проекте? — Кэрроу кивнула. — Не слышал, чтобы ваш отец что-то говорил об этом. — Да, я хочу сделать всё это без его помощи. — А как же ваш брат? Думал, вы всегда делаете всё сообща. — Так было раньше, однако теперь настало время нам разделиться и каждому пойти своим путём, — говоря о Амикусе, Алекто явно испытывала страх. Голос дрожал, а руки начинали трястись. — А он сам это одобрит? — Мориарти окинул собеседницу многозначительным взглядом. — Для вас это принципиально имеет значение? — Просто думаю, не стоит рвать нити с близкими, нехорошо это, — на мгновение Молли показалось, что супруг получает истинное наслаждение, видя беспомощность в глазах рыжеволосой. Та, чувствуя себя униженной и оскорбленной, вскочила с места и рванула к выходу. Хупер выбежала следом за ней. — Эй, что с тобой? Знаешь, Джим в последнее время очень нервный, у него много дел. Я обязательно поговорю с ним и тогда… — темноволосая осеклась. Из глаз Кэрроу брызнули слёзы. — Эй, ты чего? — Ничего не изменить, Мол-Мол. Мы никогда не сможем иметь право голоса. За нас всегда кто-то и что-то будет решать. Мы же не можем абсолютно ничего… — с грустью изрекла Алекто Кэрроу. — Почему ты так говоришь? Мы многое можем… вместе. — Нет, — рыжеволосая усмехнулась, — мужчины всегда будут править миром, а такие мы — всего лишь тени на их власти. Том Риддл, Абраксас Малфой, Блейз Забини, мой брат, твой супруг… вот те, кто никогда не позволят нам взлететь выше небес… — А… — Молли хотела было сказать ещё что-то, однако приехало такси. Не оборачиваясь, Алекто прошла до автомобиля, села в него. Хупер почувствовала странную тревогу, объяснить которую было довольно-таки трудно. Да, казалось бы у неё есть всё, о чём только можно мечтать. Но почему тогда всё так? Почему она не в силах принять Джима, как должно женщине принять мужа своего?! Почему? Почему? Почему? (Ты никто… Ты ничто… Никто тебя не полюбит… Ты всегда будешь лишь моей тенью… Ты ничто… Ты никто…) В голове с фантастической скоростью начали всплывать картинки из прошлого. Они были слишком реальными, чтобы оказаться лишь плодом её больного и воспалённого воображения. — Редберд! Лилибет! Лили! Мама! Папа! Гарри! Шерлок… — вот так, в одно мгновение всё встало на свои места. Теперь она с отчётливой ясностью понимала, что все сны и видения — горькая правда. — Мама! Мамочка! — в тот самый момент, когда Молли было хотела высказать всё Джеймсу, сказать как сильно ненавидит, как к ней подбежал Гарри. Милый сердцу Гарри, которого она обязана была защищать и оберегать. — Мамочка, а куда ты ушла? С тобой всё хорошо? — Д-да, — сквозь слёзы прошептала урожденная Хупер, — ах, мой милый сыночек, как же я тебя люблю. Мама тебя очень-очень любит, сыночек. Только тебя!***
Рождество пролетело незаметно, а за ним начался кромешный ад. Нет, Джеймс так и не догадался что Молли всё вспомнила, однако знание этого не давало темноволосой покоя. Делить постель с человеком, который забрал у тебя всё — сущее наказание. Но по крайней мере, теперь она хоть чем-то могла помочь близким. Например, устроила отца на работу в фирму мужа, объяснив это тем, что совсем не хочет, чтобы о Джеймсе думали плохо. — Ну посмотри, если кто-то узнает, что семья твоей жены сводит концы с концами, то тогда тебя будут винить без всякой причины. Намного лучше дать отцу шанс. Да и… я ведь совсем ничего не помню. Так может это шанс начать всё с чистого лица, а? — её улыбка была бальзамом для его израненной души, полностью погрязшей в грязи и грехах. Грехах таких же тёмных, как омуты глаз дорогой супруги. И мог теперь он сопротивляться ей? Мог ли? Ответ был очевиден. Сколько бы лет не прошло, многие пытались занять место Молли, но ни одна ещё не сумела разбудить в Мориарти чувства столь же сильные. Красавицей Хупер не была, но отчего кровь в жилах закипала каждый раз при взгляде на неё. И девушка это знала очень хорошо. И понимала, супруг одержим ею. И раз уж ей некуда бежать, так не лучше ли воспользоваться этим? В конце концов, как ещё помочь тем, кто так в ней нуждается?!***
— Со мной всё будет нормально, так я им всем говорю, но на самом деле, это и вовсе не так, Шерлок. Знаешь, с тех пор, как тебя не стало, прошло уже два месяца. Ты хотел спасти меня, не зная, что и сама я уже не та. Я никогда не стану прежней Молли Хупер, — эти слова давались темноволосой с большим трудом. Как-то Холмс-младший написал ей письмо перед отправкой на очередное задание «Правительства Британии», в нём он признавался в ошибках молодости. А потом всё закончилось. Самолёт, в котором был Шерлок, взорвался прямо в воздухе. Девушка буквально заставила себя посмотреть видео, сделанное очевидцами. Части «железной птицы» разлетелись, огненными осколками падали на землю, словно то было наказание самих Небес. Молли долго плакала, но потом, чтобы Джим ничего не заметил, постаралась взять себя в руки. — Но я обещаю, на этот раз я не сдамся. Слышишь, Шерлок? Я не сдамся. Они пожалеют, что решили так со мной поступить. Со мной и близкими мне людьми… Всё будет хорошо. Однажды всё обязательно нормализуется.