POV Саске
После прихода Сакуры, на самом деле, стало как-то спокойнее. Рой медсестёр, постоянно круживший вокруг меня, наконец-то, утихомирился, и я смог морально настроиться на операцию. Не то, что бы было страшно, или что-то подобное, скорее — это желания нормального человека, чтобы все прошло гладко и у врачей не возникло трудностей. После ввода анестезии жутко хотелось спать, затем тишина и тьма перед глазами. У себя во сне я, будто, оказался в другом измерении в виде духа. Сквозь тишину, где-то вдалеке, я услышал плачь. Обернувшись на звук, перед моими глазами предстала не четкая картина, которая постепенно прояснялась. Там были двое: один лежал на спине, а другой, склонившись над первым человеком, плакал. Мне показалось это очень знакомым. — Погодите, это же… Я! А рядом… Сакура! Почему она плачет? И почему она выглядит так, будто ей двенадцать лет? — говорил я сам с собой, наблюдая за происходящим, а затем, вспомнил бой с Забузой. После него она горько плакала, доставая из меня иглы и перевязывая раны, а я и забыл… Буквально, через мгновение, силуэты растворились в воздухе и я стоял на поляне в лесу. Как ни странно, экзамен на Чунина я помнил хорошо. Я помнил как готов был убить тех троих, из деревни звука, когда они избили Сакуру. До сих пор хочу. Наблюдая за тем, как Сакура дерётся с теми шиноби, мои кулаки невольно сжались и на лице появился оскал. Ещё бы немного и я, забывшись, снова бы вмешался, но уже никого бы не пощадил. Вот только ведение растворилось так же как и прошлое. — Саске-кун, пожалуйста не уходи. Я люблю тебя! Ты не будешь здесь одинок! Мы справимся! Опять она, опять плачет. Почему, когда я смотрю на ее слезы, мне не по себе? Все эти годы я тренировался подавлять свои эмоции, но все ещё не могу смотреть на Сакуру, когда она плачет. А потом, я ее чуть не убил… Какаши-сенсей вовремя успел спасти девушку. Тогда, я бы не остановился, и ее смерть окончательно обратила бы меня в бесчувственного монстра, ведь, опомнившись хоть на секунду, я бы себя не простил. Так мгновение за мгновением, воспоминание за воспоминанием я осознавал, что мои грехи начинались намного раньше, чем я предполагал. А место искупления, было ближе, чем я мог себе это представить. И я проснулся. Глаза открылись и яркий свет тут же заставил меня зажмуриться. Сильно хотелось спать и дальше. Все же, пересилив себя, я смог открыть глаза и, когда картинка приняла чёткие очертания, я вновь увидел Сакуру. Рука сама схватила ее за халат, в надежде убедиться, что она не была иллюзией. — Прости…End POV Саске
Спустя пару часов после операции, появились первые последствия. Недавно пришитая рука начинала ныть, в принципе, как и было обещано. И самое, наверно, не приятное из всего этого то, что ноющая боль самая противная из всех, которые умеет чувствовать человек. В палату зашёл один из врачей и начал объяснять каким образом следует сейчас восстановить циркуляцию чакры в организме, чтобы операция могла считаться полностью успешной. Активировав свой бьякуган, врач медленно открывал и закрывал каналы чакры, попутно рассказывая Учихе, что именно ему следует делать. Спустя час таких процедур, владелец бьякугана попрощался и вышел из палаты, оставляя Саске наедине со своими мыслями. Дело было к вечеру, медсестра, что, видимо, была закреплена за его палатой, принесла парню ужин и несколько таблеток, аккуратно завернутых в пакет и, так же, как все, ушла по своим делам. Сакура же пришла почти под ночь. — Почему ты до сих пор не спишь? Отбой объявили час назад, — она зашла в палату без стука и каких-либо предупреждений. После их ссоры у неё дома, она перестала реагировать на Учиху, как на что-то сверхъестественно прекрасное, и, в данный, конкретный момент, относилась к нему не больше, чем к пациенту, не соблюдающему правила больницы. — Мне не хочется. Я не привык так рано ложиться. — Тебя сейчас никто не спрашивает, привык ты или нет. Я твой лечащий врач и в моем праве указывать тебе, что ты должен делать, а что нет. Сбой алгоритма номер два. Саске, конечно, понимал, что она может сердиться на него, но подобное поведение к нему — было в новинку. Обычно, девушки, включая саму Сакуру, до недавнего времени, боялись слово лишнее сказать, а тут чуть ли не приказывают. Подойдя к Учихе, девушка осмотрела его руку и сняла часть фиксаторов. Сделав перевязку, розововолосая вновь обратилась к парню. — Ты чувствуешь ее или только примерно понимаешь, что с ней происходит? Хорошо подумай и скажи, ощущения приходят именно от нервных окончаний или тебе кажется, что ты ощущаешь свою прежнюю руку, как фантомную? У тебя, наверняка, были случаи, когда при отсутствии руки, тебе казалось, что ты шевелил на ней пальцами или она чесалась, к примеру, так что ты должен понимать, о чем я сейчас говорю. Парень, на какое-то время, задумался и, посмотрев вниз, здоровой рукой начал ощупывать новую. Делал это довольно долго и, в конце концов, подняв глаза, сказал: — Я чувствую новую руку, но она все ещё ноет. Не сильно, но ноет. — Она и будет ныть ещё какое-то время. Нервные окончания постепенно начинают заживать. Я не могу вколоть тебе обезболивающее, так как, если что-то пойдёт не так, ты сможешь сказать об этом раньше, чем закончится его действие. Учиха кивнул и посмотрел в окно, пока Сакура заполняла его медицинскую карту. На улице было темно и шёл дождь, молния, то и дело, сверкала, на мгновение, озаряя палату ярким белым светом. — Ты в такую погоду пойдёшь домой? — Саске, конечно, был рад тому, что девушка перестала бегать вокруг него как собачонка, но он понимал, что Сакура, все ещё являлась членом его команды и не хотелось уж совсем портить с ней отношения. — Ну, — одевая колпачок на ручку, протянула розововолосая, — не хочется, конечно, поэтому, скорее всего, останусь тут. Заночую в комнате отдыха для врачей. Не в первый раз. А с чего это тебе вдруг стало интересно? Ответа не последовало, как и ожидалось. Парень продолжал смотреть в окно, не выражая никаких эмоций. — Сакура-сама, — дверь приоткрылась и в палату вошёл Хаяши. Мужчина подошёл к девушке и, мило улыбнувшись, продолжил, — я приготовил кофе и, Вы попросили напомнить, что сегодня нам нужно перебрать истории болезней. Что взбесило Саске, он сам не понимал, но после прихода Хаяши, он, буквально, жаждал разорвать его на кусочки, а остатки скормит своему соколу. Активировав шаринган, он в тупую смотрел на него, слушая их милую беседу. — Саске, у тебя, после наркоза, видимо, шаринган сам собой включился, — заметив, девушка подошла к Учихе и, положив ладонь ему на глаза, начала проверять их. Это заставило парня прийти в себя и умерить свой пыл. Бедный Хаяши, он ведь не знает, что ходит, буквально, по лезвию ножа. Сакура вышла из палаты первой, а горе ухажер, видимо, понимая, на чём основана реакция Учихи, остался на секунду бросив колкое: — Ты ведь не думал, что помимо тебя, есть ещё другие, кому Сакура-сама может открыть своё сердце? Теперь моя очередь быть рядом с ней. Дверь тут же закрылась и Саске вновь остался один со своими мыслями.