***
Жизнь Гарри с момента его рождения до шести с половиной месяцев назад была эквивалентом дерьмовых американских горок, которые начинались от маленького холма счастья до крутого падения в овраг ужасности. Всё стало лучше около девяти с половиной месяцев назад, когда он отрезал все связи с британским волшебным миром, но это было до того, как около шести с половиной месяцев назад он встретил девушку на год старше его по имени Цири. Это было сокращение от Цириллы, как он узнал позже, но она больно ударила его по руке, когда он назвал её так. Цири была... Он даже не знал как правильно описать её. Каждый раз, когда он видел её, был похож на выход из душной заброшенной шахты на вершину горы. Она была большим, чем просто глоток свежего воздуха, это было скорее похоже на большую порцию зелья омоложения. Она была так похожа на него во многих отношениях, но совершенно отличалась в других. Имело смысл только то, что они быстро подружились. Он мог с ней обсуждать что угодно, и она, казалось, отвечала ему взаимностью, околачиваясь вокруг него в любое время. После двух месяцев, проведенных взаперти в доме, он повёл её посмотреть на маггловский мир. Ей он очень понравился. Она любила смотреть на небоскребы и машины, которые ездили вокруг. Она спросила, есть ли у него машина, на что он ответил, что нет. Ей это показалось грустным, поэтому в тот вечер он незаметно отправился в Гринготтс, где обменял несколько тысяч галеонов на 300 000 фунтов. Затем он взял деньги и отправился в автосалон, где купил Ferrari Testarossa 1988 года за 80 000 фунтов. Ему пришлось использовать некоторые чары, чтобы пройти мимо вопросов дилера, как такой молодой парень, как он, собирался заплатить за такую машину и где его водительские права. Тем не менее, он купил автомобиль с некоторым вольным использованием магии памяти и потратил дополнительные 10 000, чтобы доставить её домой тем утром. Цири проснулась и почти закричала от волнения, увидев машину перед импровизированной подъездной дорожкой, которую Гарри сделал к их дому, так как он был в ¾ мили от ближайшей дороги. Это был целый процесс обучения вождению, так как ни один из них никогда не ездил раньше, и это был не самый лучший первый автомобиль, но в конечном итоге они смогли освоиться. — Это даже лучше, чем скачки на лошади, — сказала Цири с волнением, когда спидометр показал, что она только что достигла 160 миль/ч. Гарри с другой стороны держался за ремень, боясь за свою жизнь. После этого они отправились во Францию, где исследовали более магическую сторону мира. Магическое правительство Франции было гораздо менее расистским, чем британское, и политики, которые были расистами, старались держать это в себе. Поэтому Цири увидела множество разных людей и других существ. Она также, казалось, любила магические версии пищи, и стала сладкоежкой, которая могла быть удовлетворена только пирогом с патокой, который, по её словам, был намного вкуснее, чем магловский аналог. Гарри только закатывал глаза. В середине той дискуссии их заметила Флёр и направилась к ним. — 'Арри! Я так рада вновь тебя увидеть! — сказала Флёр, когда подошла и обняла его, что чертовски его удивило. Цири всё время спокойно наблюдала, хотя Гарри мог сказать, что ей было неудобно. — Привет, Флёр. Я тоже рад тебя видеть. Как ты себя чувствуешь? Как поживает твоя сестра? — вежливо спросил Гарри. Оказалось, что её английский улучшился, и она могла произносить большинство слов с сильным акцентом. Француженка улыбнулась ему. — Со мной всё в порядке, как и с сестрой, хотя тебе следует быть осторожнее. Она уже подросла, и ты цель номер один. Ты знаешь, что её любовь к тебе только усилилась после турнира, — сказала Флёр ему в ответ. Гарри неловко дёрнулся при этой мысли. Он не сомневался, что Габриэль стала так же красива, как её сестра, но сомневался, что когда-нибудь увидит в ней нечто большее, чем маленькую девочку, которую он знал. — Ах. Может, тогда мне стоит держаться подальше от Франции, — Гарри притворно задумался. — В любом случае. Флёр, это Цири. Цири, это Флёр. Цири — моя подруга, и я устраиваю ей тур. Я хотел, чтобы она увидела ещё несколько волшебных точек, которых нет в Британии, — сказав это, Гарри кинув многозначительный взгляд на Флёр, чтобы она знала, что он не сказал Цири о британской ситуации. Флёр, казалось, поняла его. — Привет, Цири. Так приятно познакомиться с другом Гарри, — сказала Флёр, вежливо, но с некоторой энергичностью пожимая руку Цири. — Приятно познакомиться. У меня сложилось впечатление, что у Гарри нет других друзей. Должно быть, прячет их в Британии вместе с остальными секретами. — Цири сказала это резко, взглянув на Гарри и дав ему понять, что она знает, что он скрывает что-то от неё. — О боже. Совсем новый друг 'Арри. Она мне уже нравится! Может, она действительно сможет управлять тобой. Это будет настоящий подвиг, — сказала Флёр, смотря на Цири с одобрением во взгляде. Лица Гарри и Цири покраснели от комментария француженки. — Да мы просто хорошие друзья. Да, Цири? — сказал он, глядя на подругу с пепельными волосами в поисках поддержки. — Да, да. Хорошие друзья, — ответила она искренне. Флёр прикрыла рот ладонью, явно смеясь над ними. — Вы двое так похожи, что это странно. Почему бы вам не пообедать со мной? Прошло много времени, и нам нужно наверстать упущенное! — предложила Флёр и повела их в ближайшее кафе, невзирая на явный протест. Обед был на самом деле очень приятным и мирным. Иногда Гарри видел, как какой-то репортёр фотографировал их, но игнорировал это. Флёр очень ловко вовлекла Цири в разговор, и, казалось, ей нравилось рассказывать девушке о некоторых из подвигов Гарри, которые, по мнению Цири, были ужасно впечатляющими для 14-летнего парня. — Не могу поверить, что тебе пришлось иметь дело с драконом. В 14! Это просто смешно! — воскликнула пораженная Цири. Флёр кивнула в знак согласия, а Гарри попытался успокоить её. — Я не так уж много сделал. Я просто улетел от него, если честно, — проворчал Гарри. — Он говорит так, словно это естественно — улететь от дракона! — с явным удовольствием прокомментировала Флёр: Цири, казалось, это забавляло. — Честно, Гарри. Это нормально — чувствовать гордость за свои достижения. Не надо быть таким скромным во всём! — воскликнула Цири. Гарри закатил глаза. — Ты ведь ввязался в немалое количество приключений и перед твоим четвёртым курсом. Что-то о Василиске, когда тебе было 12, я полагаю? — невинно сказала Флёр, подливая масло в огонь. И с наслаждением наблюдала, как взбешённая Цири готова накинуться на Гарри. — Василиск? Что ты имеешь против драконидов, суицидальный ты идиот? —заключила Цири, ударив его по руке за глупость. — Ай! У меня не было выбора. Эта тварь утащила моего друга. Кроме того, ты думаешь о василисках из легенд, которые были летающими рептилиями с головой петуха. Василиск здесь это большая змея, которая может вырасти до 80 футов в длину и 7-10 в высоту, — у Цири аж глаза из орбит вылезли. — И ты напал на него?! — она почти закричала. Гарри пришлось поставить невидимый щит, не пропускающий звуков изнутри, чтобы не привлекать внимание. — Ну, как я уже сказал, он забрал моего друга, — сказал Гарри. — Если я правильно помню историю, василиски печально известны за то, что обладают сильнейшим ядом в магическом мире, а также взглядом, который может убить тебя, если ты установишь зрительный контакт с ним, — будто невзначай добавила Флёр. Взгляд Гарри мог расплавить железо, настолько жарким он был, когда он посмотрел на Флёр. — Флёр! — рявкнул он, а Флёр посмотрела на него с притворным непониманием. Гарри закрыл лицо ладонью. Цири просто смотрела на него, ошарашенная, прежде чем лицо её исказилось в ужасе. — Этот большой шрам у тебя на руке, ты сказал, что получил его от укуса змеи! — в ужасе воскликнула Цири. Флёр стала похожа на мраморную статую, настолько она была бледна. Гарри сглотнул. — Да, это было от василиска, но прежде чем вы что-нибудь скажете, феникс исцелил меня своими слезами, так что теперь я в порядке! — сказал Гарри перепуганным женщинам. Это было 5 минут назад. Теперь они пинали и били его, называя идиотом. — Ай! Дамы, я понял суть. Больше не буду, обещаю, пожалуйста, перестаньте, мне уже больно! — закричал Гарри. Они, вероятно, продолжили бы, если бы феникс не вспыхнул прямо на их столе. Все звуки насилия и жалобы на указанное насилие прекратились. Фоукс смотрел прямо на Гарри, а Гарри делал вид, что никакой огненной птицы нет на его столе. Гарри заметил письмо, которое феникс держал в клюве. — Забери обратно. Мне это не нужно, — сказал Гарри птице как можно спокойнее. Фоукс продолжал смотреть на него. — Даже если ты оставишь его мне, я не стану его читать. Меня не волнует, что скажет этот человек. Я не собираюсь возвращаться, — сказал Гарри Фоксу. Фоукс бросил письмо на стол перед собой, кинул на него последний многозначительный взгляд и исчез в огненном шаре. Гарри молча посмотрел на записку. Затем он достал записку и сжег её с помощью маломощного огонька. — Ты правда не собираешься читать? Что если оно скажет что-то важное? — спросила Цири. — Это не так. Просто очередная попытка надавить на чувство вины и вернуть меня, — сказал Гарри мрачно. Флёр посмотрела на него с нехарактерной серьёзностью. — 'Арри, я всегда буду твоим другом, но ты не можешь вечно убегать от этого, —сказала Флёр. — Я не собираюсь. Я просто больше не участвую в этом. Я не понимаю, почему я должен помогать овцам, когда они так хотели бросить меня волкам, в то время как я пытался их предупредить. К чёрту их! Я не буду рисковать своей жизнью ради людей, которые этого не стоят! — пылко ответил Гарри, глядя Флёр прямо в глаза. — Хочешь ты этого или нет, он не остановится, пока ты не умрёшь. Ты же знаешь это, 'Арри. Ты знаешь, что однажды тебе придётся встретиться с ним лицом к лицу. Ты делаешь всё, что в твоих силах, чтобы избежать этого, убегаешь, нравится тебе это или нет, —непривычно серьёзно закончила Флёр. Гарри лениво заметил, что она сказала это предложение на почти идеальном английском языке, что показало, насколько она серьезна. — Мы можем согласиться не соглашаться, — ответил Гарри.***
Они расстались вскоре после того, как были сказаны эти слова. Флёр извинилась за свои слова и выразила надежду, что это не повлияет на их дружбу. Гарри заверил её, что никак, и вообще это всё пустяки, и обнял её, чтобы подтвердить этот факт. Флёр улыбнулась. Цири напоминала об этом разговоре почти каждый день в течение следующего месяца. Она упрямо пыталась выяснить всё. Гарри находил это одновременно раздражающим и милым. В конце концов он усадил её и рассказал о своей жизни и испытаниях. Она поняла и в ответ рассказала ему о своей жизни. Как она тоже была предметом пророчества, и именно поэтому Дикая Охота преследовала её в первую очередь. Они хотели, чтобы её кровь остановила разрушение их мира. Они хотели убить её, чтобы сделать это. Тем не менее, это была ещё одна причина, которая сблизила Гарри и Цири. Однажды Цири решила снова использовать свой меч, чтобы не потерять хватку. — Ты когда-нибудь раньше пользовался мечом? — спросила она, когда входила в тренировочную комнату. — Да. Я убил василиска мечом. Это был первый и последний раз, когда я использовал его, — она выглядела так, будто хотела ударить его снова, но решила не делать этого. —Я могу научить тебя, если тебе интересно, — предложила она. — Ты пытаешься убедить меня позволить тебе ударить меня острой палкой? — спросил Гарри. Она улыбнулась и кивнула. Он вздохнул. — Ладно. Тогда я пойду возьму меч. — Гарри сходил в Гринготтс и вытащил один из хранилища Поттеров. Это был хорошо сделанный меч, но не что-то особенное, что идеально соответствовало его потребностям. Цири сказала ему, что он был прирожденным бойцом, но это никогда не спасало его от того, чтобы выйти из тренировочной комнаты, покрытым синяками. Да, это были чудесные 6 с половиной месяцев. Лучшие в жизни Гарри, если он будет полностью честен с самим собой. И всё же у него было ужасное чувство, что всё подходит к концу. Он замечал, что Цири часто смотрит в пространство и грустит. Он подозревал, что она скучает по дому. Гарри пытался сделать так, чтобы она ни в чём не нуждалась, но он знал больше всего на свете, что ничто не может заменить то место, которое ты охотно называешь домом. Если кто и заслуживал вернуться домой, так это Цири. Именно эти мысли были у него в голове, когда он вошёл в гостиную, чтобы полюбоваться огнём в камине и подумать. Гарри подошел к Цири, которая тоже была там, и сел рядом. Она мельком взглянула на него, прежде чем вернуться в свои мысли. Они так просидели добрых 20 минут. — Ты скоро уходишь. — сказал, наконец, Гарри. Он хотел сказать это как вопрос, но они оба знали, что это была констатация факта. Она посмотрела ему в глаза, потом грустно посмотрела вниз и кивнула. — Как скоро? — спросил он её. — Неделю, может, две, — сказала она ему. Гарри кивнул. — Ну... Полагаю, нам стоит начать готовиться, — пробормотал Гарри, собираясь встать и уйти, чтобы она не увидела, насколько он на самом деле расстроен. Как только он попытался встать, Цири набросилась на него. Она крепко обняла его и уткнулась лицом в изгиб его шеи. Он чувствовал её слезы на себе. Гарри обхватил одной рукой её за талию и крепко прижал к себе. Он осторожно положил свою голову поверх её, стараясь запомнить всё о ней за то короткое время, которое у них было. Она пахла дикими цветами. До встречи с Цири Гарри и не подозревал, что запах мог быть настолько опьяняющим.***
Две недели спустя. 1 февраля Гарри помогал Цири упаковать оставшуюся одежду, которую она брала с собой. Он наложил очень простую руну на чемодан, которая сжимала и расширяла его, если на руну направляли магию. Что-то, чего у Цири было в избытке. — У тебя есть всё? Сапоги, блузки? Нижнее бельё? — спросил Гарри, когда она собрала вещи и сжала сундук. Она надела его как ожерелье на шею для удобства переноски. — Я уверена, что у меня есть всё, хотя, если ты хочешь покопаться в моем нижнем бельё, чтобы убедиться, не стесняйся, — сказала она с сарказмом. Гарри покраснел от этой мысли, но улыбнулся. — Нет, спасибо, я люблю, когда мои яйца целы, — усмехнулся Гарри. Цири шла перед ним. — Как я выгляжу? —спросила она, кружась. На ней была та же одежда, в которой она впервые появилась. Белая блузка и светло-коричневые брюки, со знакомым мечом на спине. Гарри улыбнулся ей. — Идеально, — сказал ей он, улыбаясь и надеясь, что ведёт себя достаточно убедительно, чтобы скрыть свою печаль. Она ободряюще улыбнулась ему, прежде чем взять его за руку и в последний раз медленно пройти по дому. Это был такой приятный мирный опыт, что Гарри почти забыл, что это будет первый и последний раз, когда они это делали. Они добрались до входной двери, и Гарри пришлось бороться с каждой клеткой в своём теле, говорящей ему не открывать её, но он сделал это, потому что знал, что это так же больно, как и отпустить её. Будет ещё больнее, если он заставит её остаться. Дверь открылась, и сквозь неё пробился прекрасный солнечный свет. Гарри был немного расстроен, что это был такой прекрасный день, который он, вероятно, считал одним из худших дней в своей жизни в течение долгого времени. Они оба вышли из дома и просто стояли там. Гарри не знал, как долго он просто стоял, держа её за руку и пытаясь запомнить все детали её тела, её тепло, улыбку. Всё, что он знал, это то, что это длилось недостаточно долго. Она отпустила его руку и посмотрела на него. — Полагаю, мне пора, — тихо сказала она. Гарри не знал, что сказать, Поэтому сказал первое, что пришло ему в голову. — Знаешь, я никогда тебя не забуду. Я никогда не забуду то время, которое я провёл с тобой, — она улыбнулась его словам, и казалось, они сделали её счастливой. — Надеюсь, ты знаешь, что и для меня это так. Ты подарил мне много месяцев блаженства. Не нужно беспокоиться об ожиданиях людей. Не бежать, как зверю. Какое-то время было приятно быть нормальной... Я хочу дать тебе кое-что, — сказала она, обхватив себя за шею. Гарри на мгновение подумал, что она снимает ожерелье, чтобы вернуть его. Он собирался протестовать, пока она не сняла цепь, чтобы показать серебряную, рычащую, волчью голову на конце. Сердце Гарри ёкнуло. Конечно, он видел медальон и знал его значение. — Цири, я не могу. — Молчи. И возьми его. Это на память обо мне. Кажется справедливым со всем тем, что ты мне дал. — Но ты сказала, что твой отец.... — Когда я увижу его снова, он поймет, — сказала Цири. Она бросила тяжелый взгляд, который говорил ему, что она не передумает. Несмотря ни на что, он не мог не улыбнуться её упрямству. Боже, он будет скучать по ней. Гарри взял цепь, обернул её вокруг шеи и застегнул. Он положил голову волка под рубашку и удивился, насколько он теплый, несмотря на то, что металлический. Он на мгновение вспомнил, что медальон постоянно прижимался к коже Цири, которая не давала ему остыть. Он поразился этому ощущению, прежде чем оглянуться на Цири. Она улыбнулась ему. — Еще кое-что на память обо мне... — сказала она с лукавой усмешкой. Гарри растерянно посмотрел на неё. — Что ты мне... мммм! — попытался спросить Гарри, когда его прервали. Она схватила его за рубашку, притянула его к себе и впилась в губы. Гарри было все равно, кто это узнает, он чувствовал, что в тот момент он таял. Он, наконец, пришёл в себя, чтобы ответить на поцелуй со всем желанием. Прошло несколько мгновений прежде, чем Цири отстранилась. Она улыбнулась ему. — Лучше запомни это, а то я вернусь и побью тебя до посинения, — сказала она, когда отступила. — О, я буду помнить об этом всю свою жизнь. Это я могу гарантировать, — ответил Гарри с улыбкой, которая не могла исчезнуть с его лица. Её улыбка стала ещё шире. — Я рада, что познакомилась с тобой, Гарри Джеймс Поттер. — Я тоже, Цирилла Фиона Элен Рианнон, — отозвался он. — Помни, Гарри, только мы можем изменить нашу судьбу. Никто другой не может сделать это за нас. Не будь рабом своей... — сказала она, прежде чем исчезнуть в яркой голубой вспышке. Гарри не знал как долго он стоял там, глядя туда, где она исчезла. Всё, что он знал, что было темно, когда он, наконец, вернулся в своё поместье. Зеркало у входа показало полосы слёз на его щеках. Он приказал Кикимеру принести ему влажную салфетку, чтобы вытереть лицо. Затем он впервые за несколько месяцев сел за свой обеденный стол, чтобы поесть в одиночестве. Он провел всё это время в мыслях о Цири. Ему нужно будет освоить окклюменцию и поскорее. Он никогда не хотел забывать её лицо, не говоря уже о воспоминаниях, которые они делили вместе. — Помни, Гарри, только мы можем изменить нашу судьбу. Никто другой не может сделать это за нас. Не будь рабом своей. Это были последние её слова. — Хорошо, Цири. Ради тебя я брошу вызов своей судьбе. Даже если это приведёт к моей смерти.***
Хогвартс, на следующий день Это был обычный день для Хогвартса. Этот год был удивительно тихим и спокойным, несмотря на возвращение Темного Лорда. Конечно, это также может быть связано с тем, что золотого мальчика не было. Никто в Британии не видел Гарри Поттера несколько месяцев. Несколько месяцев назад он появился во Франции за обедом с двумя девушками, но с тех пор его никто не видел. Ходили слухи. Некоторые говорили, что он охотился на тёмных последователей Лорда Волдеморта, в то время как другие говорили, что он бежал и скрывался от могущественного Тёмного Лорда. Некоторые говорили, что он умер. Какими бы ни были слухи, нравился он вам или не нравился, никто не ожидал, что Гарри Поттер в то утро случайно зайдет в Большой зал на завтрак, как будто он не пропадал почти год. Никто не ожидал, что он сядет и начнет есть яйца и бекон, не обращая ни единой унции внимания на окружающих. Но именно это произошло холодным февральским утром. В зале воцарилась полная тишина, все движения прекратились. Директор Хогвартса Альбус Дамблдор встал и посмотрел на мальчика с удивлением, как многие думали. — Гарри Поттер. — Гарри остановился и со скучающим выражением посмотрел на старика. — Что? — спросил он тихо, его голос был слышен во всём Большом зале. Все затаили дыхание. — Могу я поговорить с вами наедине? — спросил Дамблдор, явно желая забрать эту сцену у сотен студентов, которые пристально наблюдали за ними. Гарри беззаботно пожал плечами. — После того, как закончу есть, — сказал Гарри, возвращаясь яичнице. — Почему ты, наглый... — начал Снейп прежде, чем Дамблдор заставил его замолчать. Дамблдор оглянулся на Гарри. — Как пожелаете, но не позже, пожалуйста, — сказал Дамблдор. Гарри не удостоил его ответом. Именно тогда все снова заговорили и пустили новые слухи о Гарри Поттере. Прошло всего несколько мгновений, прежде чем в зале послышался крик. — Гарри! — кто-то закричал в зале. Гарри повернулся, чтобы посмотреть, и тут же получил объятья от одного из своих лучших друзей. — Где ты пропадал!? — Гермиона кричала на него, обнимая так, будто пыталась выжать из него жизнь. Гарри пожал плечами — На каникулах, — сказал он небрежно. — Гарри, летние каникулы давно закончились! — сказала она. Гарри кивнул. — Да, я заметил, когда стало холодно, а потом несколько месяцев назад пошёл снег, — ответил Гарри. — Так чем же ты тогда занимался? — спросила снова Гермиона. — Я всё ещё был в отпуске, — ответил Гарри. Она не выглядела счастливой из-за этого ответа. — Ты хочешь сказать, что добровольно прогулял школу, чтобы ничего не делать и расслабиться? — сказала она, сердясь. — Да, звучит правильно. — Гарри посмотрел на Рона. Рон принял это как знак приветствия. — Привет, приятель. Рад видеть тебя в целости и сохранности. Я уже начал волноваться, — сказал Рон, похлопывая Гарри по спине. Гарри кивнул и улыбнулся своему другу. — Да, я тоже рад вас видеть, ребята, — сказал он им обоим. По правде говоря, он скучал по ним, но большую часть времени проводил с Цири. — Рон, ты что, не слышал его? Он бросил школу, чтобы поехать в отпуск! — сказала Гермиона, всё ещё ошеломленная. Рон посмотрел на Гарри и улыбнулся. — Да, слышал. Должен сказать, я завидую, приятель. Всё это время, чтобы просто расслабиться и не позволить Снейпу и Макгонагалл дышать тебе в затылок. Должно быть, это было здорово, но почему ты нам не сказал? — спросил Рон. Гермиона наконец успокоилась, чтобы услышать ответ. Гарри вздохнул. — Мне просто не хотелось говорить или объясняться. Давай просто оставим всё как есть. Я сейчас здесь, и это самое главное. Как идут занятия? — спросил Гарри. — Ну, ты знаешь меня, если бы не Гермиона, я бы давно провалился, — сказал Рон. Гермиона покраснела от похвалы. — Ты был бы в порядке, если бы действительно попытался делать домашнее задание без принуждения, — сказала Гермиона в ответ. Рон улыбнулся. — Ах, у кого есть время для этого, честное слово, — фыркнул Рон. Гарри прищурился, но ничего не сказал. Закончив есть, Гарри вытер рот и встал. — Ну, я должен пойти поговорить с Дамблдором, — объявил Гарри, собираясь уходить. — Хорошо, но приходи к нам после того, как закончишь, нам нужно многое наверстать, — откликнулся Рон, и Гермиона была согласна с его заявлением. Гарри кивнул и вышел из зала.***
Гарри толкнул дверь в кабинет директора, даже не потрудившись постучать. Всё снова выглядело аккуратно и опрятно. Не так, как разрушенный беспорядок, в который он превратил его. — Директор. Вы хотели поговорить со мной. Дамблдор просто смотрел на него несколько минут. — Гарри, я хочу принести тебе свои извинения, — мягко начал он. Гарри подозрительно прищурился. Он что, пытается вернуть его под своё крыло? — Я хочу, чтобы ты знал, что всё, что я сделал, было попыткой защитить тебя и убедиться, что ты уцелеешь. Теперь я вижу, что, возможно, подтолкнул тебя к пропасти и не сказал тебе того, что должен был давным-давно. Хотя многие считают меня непогрешимым, Гарри, я не такой. Есть дни, когда я полностью чувствую свой возраст, больше, чем когда-либо прежде. Я хочу, чтобы ты знал, я действительно сделал то, что считал лучшим, чтобы помочь тебе. Я не знаю, был ли я прав или неправ, но это не имеет значения, потому что в конце концов я причинил боль тебе и твоему доверию ко мне. Мне жаль, что ты почувствовал необходимость взять длительный отпуск, чтобы привести себя в порядок. Я беру на себя полную ответственность за твои испытания мой мальчик. Мне очень жаль, — сказал Дамблдор. Гарри ясно видел слезы в его глазах. Он действительно имел в виду то, что сказал. — Все в порядке. Я прощаю вас, — заявил Гарри просто, но правдиво. Он мог понять Дамблдора. Иногда ты делал всё, что мог, но этого не всегда было достаточно. — Это согревает моё сердце. Тем не менее, я сожалею, — сказал Дамблдор. Гарри покачал головой. — Я ушёл не из-за вас. Для меня вы были сигналом, но не моей главной проблемой. Я ушёл потому, что был зол и расстроен. Я был зол потому, что после года попыток уничтожить меня всеми возможными способами, после того, как мой крестный отец умер за них, я больше не мог терпеть британских волшебников. Они обращались со мной, как с мусором, но ожидали, что я просто прощу их глупость и брошусь на пути Тёмного Лорда, против которого они сами слишком боялись пойти. В каком-то смысле я презираю их больше, чем Волдеморта. Я также не думаю, что это когда-нибудь изменится. — Дамблдор выглядел опечаленным, услышав мнение Гарри о волшебном мире, но не мог винить его за это. — Если позволишь спросить, зачем ты тогда вернулся? Я не мог найти даже следа тебя, несмотря на все мои усилия, и я знаю, что Волдеморт тоже не мог, иначе ты был бы мёртв, — спросил Дамблдор. Гарри ничего не сказал, но подумал о Цири. Его прекрасной Цири. — Кто-то, кого я полюбил, сказал мне, что только я могу изменить свою судьбу. Что я могу управлять всем, чем захочу, и не буду рабом этого. Я здесь — бороться против своей судьбы, потому что никто другой не может сделать это за меня. Вот и всё. — Дамблдор кивнул ему. — Она наверное очень мудра, — прокомментировал он. Гарри невольно улыбнулся. — Ей хотелось бы думать, что она сама в этом уверена, — сказал Гарри, когда он снова подумал о ней. Однако его лицо стало серьёзным. — Хватит этой болтовни. Где Тёмный Лорд? Мне нужно свести с ним счеты.