Мой Рыцарь

      — Эй, док, — с самым важным видом звал Джейсон, — сколько литров токсина я должен слить в унитаз, чтобы ты ушёл со мной в запой?       И это далеко не единственная ересь, которая слетала из его уст. Пугало на подобное обычно отвечал кратким, но ёмким «идиот», а иногда философски подмечал, что напиваться в такое время неразумно, и если уж он снизойдёт, то уйдёт с ним в запой только тогда, когда тело Бэтмена охладеет у его ног. Впрочем, предложение выпить было чуть ли не единственным приличным из того, что предлагал Джейсон. Он умудрялся испортить даже такой невинный разговор, как обсуждение убийства Тёмного Рыцаря.       — Ты не понимаешь, — с пеной у рта доказывал Пугало, — Бэтмен возвысил себя перед жителями Готэма, перед этим стадом. Разве ты не хочешь увидеть, что случится, когда их идол падёт с пьедестала прямо у них на глазах? Смерть будет лишь актом милосердия, Рыцарь.       Его позиция была проста и ясна: нет ничего лучше сводящего с ума безумия, оставляющего за собой гнетущую душевную боль. Заставить смотреть на страдания близких, вкусить их муки и страх — вот, что услада для такого психопата, как он.       — Плевать я хотел на их мнение, — отмахивался Джейсон. — Я хочу лишь пустить пулю ему в лоб.       А вот Рыцарь Аркхема настаивал на кровопролитии, настаивал на смерти, медленной и граничащей с пытками, убеждая, что таким опасным типам, как Бэтмен, нельзя давать второго шанса.       Пугало хрипло смеялся, одобряя жестокость, а затем склонял голову набок и заинтересованно щурил глаза.       — Почему ты так ненавидишь его? — спрашивал он.       — Это личное, и точно не твоего ума дело.       — Интрига. Сколько же секретов в тебе таится, Рыцарь?       — Хочешь, чтобы я открылся тебе? — В голосе Джейсона звучало озорство. Ему хотелось одновременно уйти от неприятной темы и посмотреть реакцию на откровенную пошлость.       — Было бы неплохо, — не замечая подвоха, отвечал Пугало.       — Так вперёд, снимай костюм. Только маску не трогай, а так — я весь твой.       Психопат предсказуемо хмурился, недоумевая. Его гениальный мозг, запросто выдающий хитроумные тактики и стратегии, отмирал каждый раз, когда дело касалось вульгарности. Шутка буквально со скрипом ползла по извилинам, пока смысл наконец не дошёл до Пугала. Он брезгливо кривился и с чувством фыркал:       — Какая фамильярность! У тебя очень странное чувство юмора, — хмуро замечал он, вопросительно поднимая брови.       С этим и сам Джейсон был согласен. Но по крайней мере его не совсем адекватные и часто двусмысленные шутки всегда давали нужный эффект. Пугало просто не знал, как на такое реагировать, и это был неплохой способ контролировать его вспышки гнева и коварства. О том, что причиной бешенства был именно он сам, Джейсон даже не раздумывал. Однако временами его бестактность доходила до такого уровня, что Пугало просто открывал рот от возмущения, не в силах ответить достойно.       — Передайте мои слова благодарности мистеру Стаггу, — говорил Пугало, обращаясь к мужчине, с которым он обсуждал какое-то устройство под названием «Шквальный Ливень».       — Слова благодарности? — выплыл из темноты Джейсон, небрежно поигрывая пистолетом. — Я не ослышался? Ты всё-таки выучил слово «спасибо»?       Пугало в тот день велел ему присутствовать на важной встрече с одним из учёных некоего Саймона Стагга. Джейсон, как всегда, пришёл только под конец совещания. Зайдя в тёмное заброшенное здание и найдя нужную комнату, он, не желая участвовать в невыносимо скучной болтовне, прятался в тени и вышел оттуда только тогда, когда услышал приторно-вежливый тон.       — Кто это? — Мужчина недоуменно уставился на человека, одетого в синий военизированный костюм. Он на всякий случай положил руку на пистолет, но Пугало был абсолютно спокоен и лишь недовольно поглядывал на новоприбывшего.       — Рыцарь Аркхема, о котором я и говорил, — холодным тоном объяснил он. — Ты снова опоздал.       — Ты от вопроса-то не уходи — выучил слово «спасибо»? — Внезапно в голову Джейсона пришла шальная мысль. — Охренеть, то есть какому-то старому хрыщу ты передаёшь слова благодарности, а человеку, который каждое утро готовит тебе завтрак, — хрен, а не спасибо?       — Простите, что вы сказали? — удивлённо вытаращился мужчина, затем перевёл взгляд на Пугало, в глазах которого появилась паника. — Завтрак?       — Он разве не рассказывал? — изобразил удивлённый тон Джейсон. Затем пересёк комнату и ласково толкнул нервно съёжившееся тощее тело в бок. — Мы живём вместе. Кстати, заедем в мебельный магазин? А то наша кровать такая жёсткая, — проворковал он.       — Прекрати ломать комедию! — прошипел Пугало, еле сдерживаясь, чтобы не накинуться на наглеца, и торопливо выдавил: — Спасибо, что уделили внимание, но нам пора идти.       — Наша кровать?! — Мужчина чуть не улюлюкал от неожиданно открывшихся фактов. — Мистер Крейн, неужели ваш друг хочет сказать…       — Он мне не друг!       — Да, наша кровать, — невозмутимым тоном подтвердил Джейсон, игнорируя неловкие попытки увести его подальше. — Мы живём и спим вместе.       Сказанное обрушилось как гвоздь об крышку гроба. Проклятый Рыцарь только что похоронил репутацию самого жуткого преступника Готэма.       — Однажды он ворвался ко мне в ванную комнату, а ведь я даже не был одет, представляешь? — продолжал паясничать Джейсон, обращаясь к мужчине. — Я так испугался! Кто бы мог подумать, такой тихоня и способен на такое. Страшно представить, что он хотел сделать…       Это стало последней каплей. Пугало, злобно взревев, вонзил шприцы прямо в лоб замешкавшемуся мужчине, на лице которого застыла глупая ухмылка, и под одобрительный смех схватил Джейсона за грудки.       — Как долго ты собирался играть со мной в игры, Рыцарь?! — прошипел он и с силой приложил затылком об стену. — Как долго ты намеревался испытывать моё терпение?       — А что из сказанного мной неправда? Мы живём под одной крышей, спим в одной постели, и ты действительно видел меня го…       — Ты знаешь, как это звучит двусмысленно! — зарычал Пугало. Его мертвенно-бледное лицо пошло пятнами. — Ты знал это и специально валял дурака! Думаешь, раз я закрываю глаза на твоё отвратительное поведение, ты что-то значишь для меня? Вынужден разочаровать, ты глубоко заблуждаешься. Моя выдержка обусловлена лишь нашим сотрудничеством, которое принесёт мне победу в предстоящей битве.       Окровавленные шприцы застыли рядом с шеей, где виднелись прорези в бронированном костюме, и Пугало, видя, что Джейсон не решается шевельнуться, с довольным видом продолжил:       — Мне стоит лишь надавить, и твоё сознание разлетится вдребезги, как стекло, — угрожающим тоном проговорил он и слегка провёл иглами по коже. — Глупый Рыцарь, неужели ты не в состоянии даже понять, какая опасность может нависнуть над тобой? Быть может, твои безрассудные поступки объясняются тем, что ты уверен найти в себе силы преодолеть страх? — Он просмаковал на языке любимое слово и продолжил, наслаждаясь покорностью притихшего Рыцаря: — Я сею вокруг себя страх, я создаю этот страх, я заставляю видеть такие галлюцинации, что в сознание человека вгрызаются все демоны преисподней. Ты имеешь дело с создателем единственного в мире токсина страха, Рыцарь. Молись, чтобы яд не проник тебе под кожу однажды утром, молись, чтобы не переполнилась чаша моего драгоценного терпения, и ты не превратился в беспомощное жалкое существо, безуспешно пытающееся подавить чувство страха, нарастающее с каждым услышанным шагом моего приближения. — Пугало, наклонившись, внимательно вгляделся в синие огоньки на стальном шлеме, словно хотел увидеть сквозь них наполненные ужасом глаза. — Может, маска и скрывает твоё лицо, но помни — она не спасёт тебя от воздействия токсина.       Ситуация принимала слишком опасный оборот. Психопат был взбешён и находился в крайней степени раздражения. Шприцы на его руке наполнились ядом, и мысль о том, что они пронзят кожу, нарушая союз, заставило Джейсона нервно поёжиться и даже пожалеть о легкомысленном поступке. Он лихорадочно размышлял, как лучше поступить, и одна сомнительная идея наконец пришла к нему в голову.       — Ты хочешь, чтобы я снял шлем? — произнёс он и чуть дёрнулся, когда хватка стала крепче, а давление игл на шею сильнее.       — Раскрой же личность, Рыцарь, позволь мне увидеть ужас в твоих глазах.       Джейсон послушно потянулся к визору. Начал медленно поднимать его наверх. Оголил подбородок и губы. Психопат жадно следил за каждым его движением и напрягся в ожидании.       — Что застыл? — раздражённо прошипел он. Визор больше не поднимался наверх.       — Ты такой милый, когда злишься, — зазмеилась усмешка спустя мгновения и, не успел Пугало отреагировать, как Джейсон быстрым движением чмокнул в фильтр противогаза.       Горький металлический вкус, ядовитая кислинка. Интересно, а его кожа с таким же кислотным привкусом? Джейсон облизал губы, надел обратно шлем и едва сдержал весёлый хохот при виде округлившихся белёсых глаз. В них читалось столько удивления и недоумения, что Джейсон остался невообразимо горд собой: не понадобилось даже грубой силы, чтобы смутить такого маньяка, как Пугало. Хватка ослабла, и психопат отступил назад, пару раз растерянно заморгал, его рука поднялась наверх, застыла на несколько секунд, словно сомневаясь, а затем яростно потёрла фильтр.       — Брось, это же всего лишь противогаз, — засмеялся Джейсон.       — Зачем?.. — Психопат выглядел крайне озадаченным.       — Ну, скажем так: меньше всего мне хочется, чтобы ты тыкал в меня иглами. Бить тебя нельзя, а ты ничего не боишься, кроме… — томно понизив голос, Джейсон сделал шаг вперёд, но Пугало тут же направил на него устройство, грозясь распылить газ.       — Ещё один шаг — и я заставлю тебя страдать!       Больше провоцировать его Джейсон не собирался. Вернулись они домой уже порознь. Пугало после того случая два дня отказывался разговаривать и на вопрос «Ты что, обиделся?» лишь презрительно фыркал. Правда, со временем выходка забылась, и в квартире снова воцарилось хрупкое подобие дружелюбия.       Джейсон честно старался не дразнить его лишний раз, но он испытывал такое извращённое удовольствие, доводя сдержанного интеллигента до белого каления, что нередко уступал собственным озорным порывам. Это было высшее наслаждение наблюдать, как подслеповатые, мутные глаза загорались вспышками великолепных эмоций. Посему к несчастью для Пугала, предпочитающего покой и порядок, Джейсон был соседом шумным и наглым. Для него развалиться в кресле, беспардонно вытянув ноги и положив их на журнальный столик, было плёвым делом. При этом он не забывал громко обсуждать телевизионную программу и смачно материть эффектную блондинку, вещавшую про таинственного защитника Готэма. Между нецензурной бранью Джейсон иногда пытался завести непринуждённый разговор, но Пугало отвечал сухо и кратко, зачастую с таким видом, будто съел дольку лимона. Не самый лучший собеседник. Скучный, нудный, постоянно талдычащий одно и то же: страх то, страх сё. Но больше всего конечно же с упоением предрекающий человечеству всевозможные кошмары, в которых он, Король страха, непременно примет роль Бога.       — Слушай меня внимательно, Рыцарь, — приговаривал он, вдохновенно жестикулируя и придавая голосу пафоса, — когда я закончу работать над токсином, когда я захвачу этот жалкий город и порабощу всё Восточное побережье, моей следующей целью станет весь мир. С твоей помощью я добьюсь безраздельного господства, и тогда каждая живая душа будет страдать в моих владениях.       Джейсон в такие моменты лишь качал головой и вертел пальцем у виска. Его спятивший сосед определённо страдал манией величия, которая росла в геометрической прогрессии. Психопат даже за завтраком, попивая чай и хрустя горячими тостами, был фанатично предан своему делу. Вот только обзывая его «больным ублюдком», Джейсон упускал тот момент, что даже он, якобы рассудительный и не сошедший с ума, умудрялся найти себе развлечение далеко не гуманное.       — Он боится мышей? — спрашивал он, когда пациент по имени мистер Грейс яростно зачесался, словно пытался смахнуть кого-то с себя.       — Нет, — терпеливо отвечал Пугало, — не правильно. Это же очень просто. Прислушайся к крикам. Довольно распространённая фобия.       — Насекомые?       — Уже ближе.       — Тараканы?       — Пауки, Рыцарь, пауки! Арахнофобия.       Это был как раз один из немногих моментов, когда Пугало охотно поддерживал разговор. Фобии, кошмары, ужасы, страдания — его излюбленная тематика. Угадывать чужие страхи было забавно, увлекательно, познавательно, но чувство жалости, — особенно если пациенты не преступники, а обычные люди, — мешало процессу, и Джейсон быстро терял интерес.       Пусть его и трудно назвать Рыцарем благородным, всё же в отличие от соломенного доктора он спас не одну невинную душу во время ночных вылазок. Элитная армия наёмников охарактеризовала бы его как сурового и даже жестокого командира, но в крохотной квартирке, спрятанной среди однотипных зданий китайского квартала, выбиралась на волю иная сторона его души. Если бы Бэтмен видел его в этот момент, то в нём непременно всколыхнулись бы далёкие воспоминания, где неугомонный, нагловатый мальчишка в красном костюме восторженно взмахивал кулаками, восклицая: «Это был самый лучший день в моей жизни!». Мрачная история с анархичным клоуном хоть и оставила на жизни Джейсона неизгладимый след, но шальной блеск в глазах и бойцовский характер остались при нём.       Сколько бы Пугало не твердил оставить его в покое, сальные шутки и глупые провокации продолжали преследовать его по пятам. А всё потому, что Джейсон вёл наблюдение. На него была возложена важная миссия — заставить Пугало обнажить ту часть своего сознания, которая дремала уже много лет, убаюканная безумием. Ему казалось, что психопат с каждым днём одиночества терял последние капли человечности, и он стремился сохранить эти едва тлеющие угольки благоразумия. На вопросы «зачем он это делает?» и «что ему от этого будет?» у него был один неизменный ответ: любопытство. Хотя, если быть откровенным, Джейсон вообще не видел нужды разбираться в тонкостях своих порывов. Он просто делал то, что ему хотелось.       Он жадно впитывал каждый новый всплывший факт. Например, Пугало оказывается совершенно не умеет готовить, однако при этом он не намерен отказываться от вкусных завтраков, поэтому сэндвичи и омлеты «по-Рыцарски» обязаны каждое утро дымиться на тарелках.       — Где мой завтрак, Рыцарь? — однажды спросил он, полностью обескуражив своим вопросом.       В требовательном тоне Джейсон услышал лишь скрытый комплимент: психопату нравится его стряпня! В Бэт-семье его сэндвичи удостаивались лишь снисходительного взгляда, а всё из-за услужливого дворецкого, чьи кулинарные навыки в тысячу раз превосходили его собственные. Получив явный намёк, Джейсон с тех пор каждое утро суетился у плиты, нередко обжигаясь раскалённым маслом и задумчиво хмуря брови во время перелистывания книги с рецептами. Готовил он, честно говоря, не очень хорошо, но в конце концов он всегда протягивал тарелку с хрустящим сэндвичем или пышным омлетом, вокруг которых любовно раскладывал ломтики сыра и кубики овощей. Пугало всё это ел с каменным выражением лица.       Следующий факт потряс Джейсона чуть ли не до глубины души. Конечно же, он видел, какая чудовищная участь настигла его союзника, но он никак не ожидал, что бесстрастная, холодная натура способна испытывать смущение и беспокойство. Он старательно делал вид, будто ничего не замечает, хотя с каждым откушенным куском хлеба чувствовал фантомную боль в костях. Ему не хотелось даже представлять, через какие мучения психопату пришлось пройти и какие страдания он испытывает до сих пор. Навеки изуродованное тело было воплощением боли и насилия, и в тот самый миг, когда стекала по подбородку вода, когда костлявые руки сжимались в кулаки, Джейсон поклялся себе никогда не акцентировать на этой страшной ране внимания.       Пугало был неописуемо страшен, и у него имелись все основания скрываться от людских глаз, однако в его манере держаться было столько непоколебимой уверенности, столько титанической гордости и столько королевского величия, что забывались все недостатки и возвышались все достоинства, заставляющие восхищаться его выдающимся интеллектом, затмевающим физическое уродство. От одного лишь голоса, механического и безжизненного, трепетало в тревоге сердце, от одного лишь взгляда, пустого и мёртвого, стыла в жилах кровь, и хотелось лишь преклонить колено перед тем, кто сумел познать каждой клеточкой тела искусство страха.       Но Джейсон в этом никогда не признается.       Жизнь текла своим чередом, проходили дни, менялись в камерах подопытные, и в крохотной квартирке происходили еле заметные изменения. Привычный холодный взгляд белёсых глаз, обычно смотрящих с оттенком надменного презрения, менялся в сторону заинтересованности, а суровое хмурое лицо всё чаще смягчалось весельем. Апатичное состояние тощего тела время от времени пробуждалось грубоватыми, остроумными и не очень шутками.       Темпераментный Джейсон со свойственным ему бараньим упрямством продолжал проводить эксперименты в их с Пугало отношениях. Он поставил перед собой цель разогнать плотные тучи угрюмости и нелюдимости, заслоняющие собой человеческие потребности и чувства. С каждой успешно завершённой миссией внутри него что-то загоралось, что-то похожее на чувство удовлетворения и тепла, приятными волнами расплывающееся по всему телу. Неприятные мысли, возникающие при этом, нашёптывали про недопустимость поступков, но Джейсон упрямо отгонял их, не замечая, как над ним захлопывается капкан, из которого уже не будет выхода. Его голову занимало лишь одно: увидеть в гниющем сердце то, что ещё не заражено ядом, и никакая тень сомнения не затмит его уверенность в том, что психопат, так же как и другие люди, нуждается в общении.       

***

      — Чёртовы контейнеры! — чертыхнулся Джейсон, споткнувшись и чуть не полетев лицом вперёд. — Пугало! Почему бы тебе не прибраться?       — Мне они не мешают, — спокойным голосом отозвался Пугало, не поднимая взгляда с кипы бумаг, исписанных химическими формулами.       — Зато мне мешают.       — Значит не ходи сюда. Я, по-моему, не давал разрешения делать из моей лаборатории проходной двор.       — А я имею полное право следить за разработкой токсина, или ты запретил мне и это?       Джейсон снова без спросу заглянул в обитель кошмаров и по сути уже стал её постоянным посетителем. Пугало первое время пытался вяло протестовать, но потом махнул рукой и краем глаза следил лишь за тем, чтобы не разбилась ни одна колба. В этом проклятом месте не менялось почти ничего: та же нестерпимая вонь, те же нескончаемые крики и та же атмосфера чистого безумия. Но однажды случилось нечто такое, что заставило Джейсона присвистнуть от удивления.       — Пугало, что за чёрт? — воскликнул он тогда, с изумлением разглядывая высокое соломенное чучело в костюме Бэтмена.       Это украшение появилось в лаборатории после неловкого инцидента с бэт-грушей. Широко раскинув руки, оно стояло прямо у входа, зловеще ухмыляясь всякому, кто проходил мимо.       — Что за детский са-а-ад, — передразнивал Джейсон. — Ты идио-о-от. А сам-то? Я смотрю, ты одобрил идею с грушей?       — В моём случае это для вдохновения, — напыщенным тоном говорил Пугало, заливаясь краской. — Прекрати кривляться!       Сейчас, ухмыльнувшись чучелу и своим кровавым фантазиям с выпотрошенным и набитым соломой Бэтменом, Джейсон подошёл к рабочему столу, за которым сгорбился Пугало. Он взял из стопки бумаг один листочек, пробежался глазами по непонятной ему тарабарщине и в приятном удивлении поднял брови, восхитившись аккуратным, даже несколько каллиграфическим почерком. Чувствовался педантичный порядок: всё разделено по пунктам и параграфам, а все вычисления проведены справа в виде ровного столбика. Его собственный почерк был корявым и зачастую неразборчивым даже для него, и приходилось тратить время на расшифровку старых записей.       — Положи на место, — потребовал Пугало. — Ты всё равно не поймёшь, что там написано.       — Согласен, — кивнул Джейсон, — хрень какая-то. — Заметив уже знакомые очки, он улыбнулся, взял их в руки, покрутил и протянул сидящему: — Почему бы тебе не надеть их?       — Почему бы тебе не заняться полезным делом и не мешать мне?       — Они тебе правда идут.       Не получив никакого ответа, кроме фырканья, Джейсон направился изучать лабораторию, словно намеревался увидеть что-то новое: пациенты, контейнеры, операционные и обычные деревянные столы, многочисленное количество колб, мензурок и склянок. Вроде всё, как и всегда. Но вдруг его пытливые глаза увидели сквозь визор шлема нечто интересное: это маленький, посыпанный соломой столик в самом дальнем углу, до куда не добрались грязь и гниль. На нём лежали маски из тёмной холщовой ткани, старые перчатки и мятая шляпа. Над ними висела на гвоздях ржавая коса. Темнота успешно скрывала импровизированный алтарь.       Убедившись, что Пугало занят, Джейсон подошёл к столику и осторожно провёл рукой по маскам. Почувствовал приятную текстуру ткани, и яркие образы широкого поля тут же заполонили его разум. Он будто видел наяву луга и пастбища, где пасся скот; вдыхал сладкий аромат свежего сена; слышал, как колыхались на ветру высокие стебли кукурузы и шуршали тюки соломы. Довершали эту умиротворяющую картину сверкающие золотым отливом початки, блестевшие на солнце.       Джейсон задумчиво посмотрел на Пугало, уже разглядывающего сквозь грязное стекло стонущего подопытного. Возможно ли такое, чтобы психопат хотел тихой, мирной жизни? Возможно ли такое, что он прятал это постыдное желание в своём сердце так же тщательно, как прятал этот алтарь тёмный уголок?       Послышался злобный смешок, а затем громкое шипение газа, ворвавшегося в камеру густым облаком. Дикий крик несчастного отразился от стен лаборатории, размывая деревенский пейзаж, и перед глазами Джейсона выросло пугало. Высокое, страшное, в рваном чёрном плаще. Его руки раскинуты в стороны, нарисованные глаза зловеще сверкают из-под широкополой шляпы. Величественная поза настоящего доктора Крейна, с маниакальной радостью наблюдающего за страданиями, не оставила сомнений: психопат слишком погряз в безумии для такого невинного желания.       Тяжело вздохнув, Джейсон решил присоединиться к веселью, но по пути снова споткнулся об контейнер и на сей раз громко стукнулся шлемом об стекло.       — Осторожнее, — проворчал Пугало, — не разбей мне стекло.       — А то, что я мог убиться, тебя не смущает?! — возмутился Джейсон и раздражённо пнул контейнер. — Какого хрена они здесь лежат? Как насчёт небольшой уборки?       — Я тебе уже говорил, что они мне не мешают. Хотя, подожди… — Пугало окинул взглядом лабораторию, постукивая пальцем по подбородку. Его белёсые глаза вдруг вспыхнули едва заметным озорством. — Если тебе так нужно, то можешь передвинуть его туда. — Он указал в дальний угол, и когда Джейсон только-только поставил контейнер на пол, тут же наигранно хлопнул в ладоши. — Как же я мог забыть! Я пользуюсь его содержимым довольно часто, так что верни на место.       Джейсон недоверчиво уставился на него: ему показалось или у психопата игривое настроение? Он не поверил ни единому слову и был уверен, что Пугало сделал это нарочно и теперь притворялся, будто забыл. Контейнер пришлось вернуть на место.       — Здесь неудобно. Поставь его рядом с камерой номер один. А этот отнеси вон туда, где цистерны. Нет, не туда! Да не туда! Ты глухой или тупой? Я же прямым текстом сказал — рядом с цистернами. Нет, это пустые цистерны, а я имел ввиду новые. Что ты там ворчишь? Мог бы и сам догадаться, я не предполагал, что тебе нужны разъяснения. Теперь отнеси этот, тоже к цистернам. Стоять! Ты бы дослушал сперва, что я скажу. На сей раз ты должен был отнести к пустым. Постой-ка, посмотри на номер, он там, сбоку. Какой? Пятнадцатый? Тащи обратно, мне нужен этот контейнер.       Пугало гонял его по всей лаборатории ещё минимум полчаса. Сам же палец о палец не ударил, чтобы помочь. Сидя за рабочим столом, подперев подбородок рукой и постукивая ногтями, он с нескрываемым удовольствием наблюдал за новым помощником, послушно таскавшем тяжёлые контейнеры с одного края помещения до другого.       — Надеюсь, это всё? — спросил изрядно запыхавшийся Джейсон, когда последняя ёмкость нашла своё место. Конечно же он сразу догадался, что Пугало просто издевался над ним. Однако это был тот редкий, даже единственный момент проявления чувства юмора, что казалось кощунством упустить такой шанс и не подыграть. Тем более уборка всё равно давно напрашивалась. Он с гордостью огляделся, любуясь результатом: стало намного чище и просторней.       — Ещё нет, — ответил Пугало, при этом его выцветшие глаза лукаво заблестели. — Осталось ещё кое-что.       Он жестом велел Джейсону идти за собой и, остановившись у одной из камер, начал издалека объяснять суть дела:       — Разработка токсина — занятие не из лёгких. Я нередко бываю настолько поглощён своей работой, что порой забываю о банальных вещах. К сожалению, их невозможно игнорировать из-за необходимости постоянно менять подопытных. Ты, должно быть, помнишь, что я могу испытывать некоторые трудности в моментах, где требуется физическая сила…       Он продолжал болтать, пока Джейсон, до этого с интересом смотревший только на него, наконец почувствовал что-то неладное и перевёл взгляд уже на камеру.       Внутри лежал пациент. Точнее, то, что от него осталось. Огромная, омерзительная, вздувшаяся туша тошнотворно-синего цвета. С выпученными глазами и вывалившимся языком. Гнойно-жёлтые выделения и каловые массы смешались в одну полужидкую кашицу. В этой туше смутно угадывался знакомый любитель гамбургеров и хот-догов.       Джейсон посмотрел на Пугало, а тот на него. Его белёсые глаза невинно распахнулись. Пара секунд показались вечностью.       — Иди нахер, я не буду это трогать! — взвизгнув, отшатнулся Джейсон, поняв, чего от него хотят.       — Ты же видишь, в каком я состоянии, — начал упрашивать Пугало и намекающе постучал по металлическому ортезу. — Если бы я мог вынести его, как думаешь, стал бы я обращаться к тебе с просьбой?       — Конечно, стал бы! Ты… ты… ты посмотри на него! Твою мать, сколько дней он уже лежит здесь?!       — Я не следил за этим, да это и неважно. Труп нужно вынести. Мне потребуется камера для следующего пациента.       — Иди нахер, слышишь? Я не полезу туда, ни в коем случае, даже не мечтай, понял?! Я уже отсюда чувствую эту вонь.       Пугало терпеливо вздохнул, подошёл поближе и тихо, доверительно глядя прямо в синие огоньки шлема, за которыми должны быть глаза, сказал:       — Я уже давно работаю один. У меня нет ассистентов, которые могли бы заняться этим делом. Самому мне никогда не вытащить его оттуда. Буду признателен, если ты поможешь. — Видя, что Джейсон всё ещё колеблется, он, скрипнув зубами, добавил: — Пожалуйста. Мне правда нужна помощь. Кроме тебя мне не к кому больше обратится, Рыцарь.       Ну как ему можно отказать? В любой другой раз Джейсон показал бы неприличный жест и смачно послал матом, но сейчас, глядя в эти белёсые глаза, умоляющие о помощи, он почувствовал, что начинает быстро сдаваться. Психопат впервые обратился к нему с просьбой, впервые сказал «пожалуйста» и впервые признался, что ему трудно обойтись без него, могучего и отзывчивого Рыцаря. И у него действительно больная нога. Кто знает, вдруг он упадёт и сломает её, в попытках протащить тело. Джейсон не мог этого допустить. Тихонько выругавшись, он собрался духом, задержал дыхание и открыл двери камеры, не замечая, как Пугало за спиной самодовольно сложил руки на груди.       От этого невыносимого запаха хотелось умереть. Вонь проникала даже сквозь фильтры на шлеме, просачивалась в ноздри и оставляла мерзкий привкус во рту. А любитель гамбургеров — будь он неладен! — словно ждал этой встречи. Его широко раззявленный рот издевательски ухмылялся, а скрюченные пальцы желали заключить в объятия. С трудом сдерживая рвотные позывы, Джейсон слегка поднял труп и потащил его.       — Постарайся не заляпать мне пол, — подал голос Пугало. В его тоне слышалась откровенная издёвка.       — Иди нах… — Джейсон открыл рот и очень зря. Он словно проглотил этот невыразимо мерзкий запах. Бутерброд с майонезом на дне желудка вступил в схватку с ароматом тухлятины.       Джейсон старался не дышать. Он закрыл глаза, пытаясь успокоиться, и пошёл дальше. До двери осталось совсем немного. Синюшный язык коснулся его обнажённой кожи на руке. К горлу подступила тошнота. Какого хрена именно сегодня он не надел бронированные перчатки?!       — Держи его подальше от реагентов, — командовал Пугало. — И тащи быстрее! Провонял мне здесь всё.       Джейсон промолчал, опасаясь, что бутерброд проиграет битву и полезет наружу, хотя больше всего на свете хотел наорать, обозвать и обматерить. Он прошёл несколько шагов, стараясь лишний раз не касаться дохлой туши. Послышался звук, будто продырявили резиновый шарик. Гадкое тело продолжало испускать газы. Господи, словно запаха мертвечины ему не хватало! Но самым кошмарным было не это. Труп то и дело бился об него, и прикосновение от этого было мерзостно мягким. Мясо имело кремообразную консистенцию, и от всех открывшихся щелей сочилась зловонная жидкость. Именно эта жидкость стала роковой.       Почти дойдя до выхода, Джейсон подскользнулся об трупную жижу и со всего размаху рухнул на пол. Отвратительная масса испачкала его драгоценный, совсем недавно начищенный до блеска костюм. От шока он даже позабыл слова ругательства и лишь ошалело открывал рот под маской, отказываясь верить случившемуся. Пугало коротко хихикнул и медленно, лениво переставляя ноги, приблизился к нему, а затем присел на корточки.       — Ты ужасно неуклюжий, Рыцарь, — безжалостно заявил он. По его лицу было видно, насколько он наслаждается ситуацией: наконец-то наглец получил по заслугам!       — Заткнись! — истерично заорал Джейсон, с ужасом глядя на прилипшую к его прекрасному костюму дрянь, похожую на фекалии.       На его счастье, Пугало не был последней мразью и, точно так же, как и он, морщась от омерзения, помог отчистить бронежилет. Трудно сказать, что такое совместное времяпровождение способствует улучшению отношений, но, когда психопат, помыв руки, сочувственно похлопал Джейсона по плечу и сдержанно, но всё-таки искренне сказал «спасибо», тот расплылся в широкой улыбке и хвастливо выдал «что бы ты без меня делал». Он даже не подозревал, что в этот момент подписал себе приговор — теперь его услугами будут пользоваться намного, намного чаще.

***

      — Скажи мне, что ты пошутил, — мрачно проговорил Пугало, глядя, как Джейсон в небрежной позе устроился на траве. Упавшие листья тут же прилипли к его красной толстовке и потёртым джинсам. Военизированный костюм, пожалуй, будет проветриваться ещё очень долго.       — Нет, — помотал головой тот. Затем похлопал рядом с собой. — По моим расчётам наш гость должен прибыть не менее чем через двадцать минут. Присаживайся.       Стоял тёплый безоблачный день. Дул лёгкий ветер, мягко шелестели деревья. Уже близился вечер, и солнце медленно клонилось к горизонту. Джейсону стоило немалых усилий уговорить Пугало выйти из проклятой лаборатории. Получилось это у него лишь потому, что он пообещал показать неожиданного союзника Бэтмена. Заодно хитро намекнул, что у него имеется план, благодаря которому их военная техника получит небольшую модернизацию. Всё это было чистейшей правдой и звучало настолько заманчиво, что Пугало, поддавшись любопытству, сейчас нервно озирался по сторонам, боясь обнаружения.       — Тебе нечего беспокоиться, — уверил его Джейсон. — Я уже всё проверил: камер нет, людей почти не бывает, а по этой тропинке и вовсе никто не ходит. А с той стороны нас скрывает живая изгородь. Так что можешь расслабиться, мы здесь практически одни.       С этими словами он принялся деловито вытаскивать из вместительного рюкзака бумажные пакеты, пластиковые контейнеры и пару баночек пепси. Потом достал толстую пачку салфеток и аккуратно разложил несколько штук на траве.       — Может, пойдём лучше к твоему наблюдательному пункту? — неуверенным голосом протянул Пугало и презрительно фыркнул, глядя на приготовления. — Во всяком случае, поесть сможешь и там. Ты когда-нибудь забываешь про свой желудок?       — Да, а вот тебе вспомнить про него не помешало бы, — парировал Джейсон. Может, психопат и прятался под громоздкими плащами, но его болезненную худобу выдавали тонкие руки с костлявыми пальцами и длинные тощие ноги. Он протянул газировку. — Будешь?       — Я такое не пью, — отказался Пугало с презрением в голосе. Когда Джейсон предложил ему гамбургер, он без надежды слегка приподнял булочку и брезгливо скривился: — Дрянь химозная. Стало быть, ты ничего не захватил для меня… — проворчал он, оглядевшись, и тут же запнулся, понимая, что таким образом выразил своё согласие на импровизированный пикник.       — Почему же? Я догадывался, что ты так скажешь. — Джейсон достал термос с чаем. — А вместо бургеров можешь угоститься содержимым контейнера.       Он чуть не ляпнул «приготовил специально для тебя». В какой-то степени это было правдой, но ему не хотелось зацикливаться на этой мысли, предпочитая называть странную, возникшую внезапно заботу «поддержанием сил для разработки токсина, а токсин нужен для победы над Бэтменом». Ведь пустой желудок приводит не только к плохому настроению, но и замедлению мыслительных процессов, верно?       И всё-таки Джейсон с замиранием сердца следил за тем, как Пугало садится напротив него, как он с предвкушением открывает контейнер, достаёт оттуда любовно приготовленный сэндвич и, налив себе чаю, с видимым удовольствием принимается за трапезу. Джейсон, следуя рецепту, высчитывал секунды на циферблате и обжарил ломтики хлеба до идеально румяной корочки, затем намазал их яичным салатом, а после накрыл свежими листьями зелени. Весь свой труд он аккуратно завернул в серебристую фольгу, чтобы сохранить тепло, и упаковал в пластиковую ёмкость.       — Ты готовишь сэндвичи намного вкуснее, чем работники фастфуда, — неожиданно сказал Пугало.       — Я знаю, — самодовольно тряхнул волосами Джейсон, ликуя внутри себя: всё было не зря, не зря! — Погоди, ты хочешь сказать, что ты пробовал фастфуд?       — Приходилось. Редкостная дрянь. Сплошная химия.       — Странно слышать такое от тебя, — засмеялся Джейсон и, приподняв бандану, откусил кусочек гамбургера. — Получается, я люблю химикаты.       Пугало как-то странно посмотрел на него, задумчиво прищурился и, хмыкнув, откинулся на руках, любуясь небом. Место было действительно уединённое и безлюдное, и Джейсон, весьма довольный собой, отметил, что психопат постепенно успокаивался и расслаблялся. Времени оставалось совсем немного. Умиротворённую тишину парка нарушали их непринуждённые разговоры, в которых то и дело проскальзывали дружеские шутки. Но в основном они всё же говорили на нейтральные темы, так как Пугало каждый раз при личных вопросах недовольно хмурил лоб.       — Умеешь стрелять из пистолета?       — Конечно.       — А из винтовки?       — Из винтовки нет.       — Хочешь научу?       — Нет.       — Почему? Мне кажется, было бы… — Джейсон осёкся, смущённо замолчав. Мутные, выцветшие глаза Пугала явно свидетельствовали о слабом зрении.       — Стрелять из винтовки и махать кулаками — твоя работа, — уклончиво сказал Пугало. Затем поднял руку со шприцами, любуясь янтарным блеском в лучах солнца. — Предпочитаю свои методы. Я же не прошу тебя учить химию, Рыцарь, вот и ты не лезь с ненужными вопросами.       И Джейсон решил не лезть. Вместо этого он лёг на спину, широко раскинул руки и, воспользовавшись случаем, словно невзначай дотронулся до ремешков металлического ортеза. Погладил стальные пластины, железные болты. Провёл пальцем по потёртой коже. Фиксатор грубой и спешной сборки. Раньше, когда он получал травмы, Брюс всегда обеспечивал современным оборудованием и лекарствами. Воспоминания неприятно кольнули где-то внутри.       — Наигрался? — раздался ехидный голос.       — Ещё нет, — попытался улыбнуться Джейсон, позабыв о бандане. Желая отвлечься от ненужных мыслей, он постучал по ортезу. — Сам собирал?       — Да.       — Сильно болит?       — Ты задаёшь слишком много вопросов сегодня, Рыцарь, — раздражённо вздохнул Пугало.       — Просто беспокоюсь о тебе.       Воцарилось неловкое молчание. Джейсон откусил бы себе язык за ещё одно такое глупое высказывание. Психопат прав: порой он действительно слишком много болтает. Уже не в первый раз он не следит за тем, что говорит. Если и беспокоится, то только потому, что не хочет, чтобы производство токсина остановилось.       — Забавно, ты готов сказать любую глупость, лишь бы я сварил токсин, — озвучил его мысли Пугало, при этом он нервно сжимал и разжимал пальцы и с преувеличенным энтузиазмом рассматривал шприцы.       И снова нависла тяжёлая тишина. Пугало старательно тёр шприцы, полируя их рукавом, а Джейсон большими глотками пил пепси и в конце концов сплющил пустую банку. Непростую ситуацию спас таинственный помощник Бэтмена, про которого Джейсон вовремя вспомнил. Он в своей привычной манере хлопнул по костлявому плечу и, игнорируя сердитое шипение, устремился к густой растительности.       — Шевелись, Крейн, он скоро прибудет.       — Это шутка?       — Нет. А что именно?       — Ты хочешь сказать, что твой наблюдательный пункт — это кусты?!       Пугало скептически смотрел на Джейсона, уже притаившегося и удобно устроившегося на животе.       — Да. Ложись.       — И не мечтай. Я не собираюсь…       Джейсон не стал слушать нудный бубнёж. Он дёрнул за костлявую руку, и психопат упал рядом с ним. Возмущённая ругань прекратилась лишь тогда, когда Джейсон достал из своего бездонного рюкзака арбалет.       — Арбалет? — спросил потрясённый Пугало. — Из всего арсенала, что у тебя имеется, ты принёс сегодня арбалет?       — Поверь, это мудрый подход, — уверенным тоном ответил Джейсон, делая вид, будто целится. — Мы же не хотим, чтобы меня вычислили из-за пули.       — Да что происходит-то?! Ты собираешься убить кого-то? Кто должен подъехать?       — Терпение, док, скоро сам всё увидишь.       Джейсон аж надулся от важности. Нет ничего лучше, чем играть на любопытстве Пугала. По его подсчётам гость должен был проехать по забытой всеми улице минут через десять, но он решил подстраховаться и засесть в кустах раньше времени. Кстати, почему Пугало так удивился его наблюдательному пункту. Психопат рассчитывал увидеть секретный штаб с оборудованием? Хотя, вероятнее всего предполагалось укрытие снайпера…       Вдалеке послышался лай, а затем показался чей-то пёс. Он возбуждённо обнюхивал столбы, скамейки и деревья, а затем прибежал к спрятавшимся преступникам. Золотистый ретривер с интересом понюхал кусты и уставился на две пары глаз, пристально следивших за ним.       — Привет, приятель, — потрепал пса по голове Джейсон.       Пёс радостно завилял хвостом и облизнул приласкавшую его ладонь. Он бы с удовольствием поиграл с незнакомцем, но звук собачьего свистка вынудил оставить знакомство и поторопится с делами. Хозяева ждут. Он закрутился на месте и чуть присел на задние лапы, не обращая внимания, как за его спиной протестующе замахали руками.       Джейсон брезгливо скривил губы, глядя, как прямо перед ним наваливается огромная куча, и скосил глаза на Пугало, который наблюдал за этим процессом с обманчивой невозмутимостью.       — Прекрасно, — ядовитым голосом прокомментировал он, когда ретривер, сделав свои дела, весело убежал. Затем метнул свирепый взгляд. — Ты завёл меня в кусты за тем, чтобы следить, как гадит собака?!       — Завёл в кусты? — прыснул Джейсон, но суровое лицо ничуть не поменялось. — Ты только что сказал, что я завёл тебя в кусты. — Лицо всё равно не менялось, и его голос становился всё тише. — Ты что, в самом деле не знаешь, что означает это выражение? Нет? Эмм, ладно, забей…       — Что оно означает?       — Да ничего. То и означает — я завёл тебя в кусты.       — Что оно означает?! — разъяренной змеёй зашипел Пугало.       — Ну, иногда люди используют этот набор слов в переносном смысле. В неприличном контексте, — уточнил на всякий случай Джейсон и, представив, как он затаскивает тощее тело в кусты для непристойных совершений, содрогнулся от одной только мысли об этом.       Это было бы смешно, если бы похабные картинки, мигом закружившиеся в его голове, не сменились такими образами, от которых у него перехватило дыхание, а кожа покрылась мурашками.       Комната утопает в вечернем полумраке, освещаемая лишь слабым светом мерцающей свечи. Их окружает алая роскошь кроваво-красного балдахина и нежная мягкость пуховых перин и подушек. Воздух пропитан утончённой сладостью фруктов и лёгким ароматом химикатов. Прохлада постельного белья приятно холодит кожу и успокаивает натянутые нервы. Взаимное доверие смывает волну тревоги, и он наконец расслабляется, отдаваясь восхитительным ощущениям.       В шприцах нет токсина, лишь иглы игриво проходятся по спине, медленно и бережно, не вызывая ничего, кроме приятной щекотки. Костлявые руки как никогда полны ласки и любви, они трепетно гладят плечи и руки, слегка массируют мышцы, опускаются ниже, касаются низа живота. Слабый жар разгорается холодом ледяных пальцев, которые ложатся на бёдра…       Воображение обрисовало этот момент настолько ярко, что Джейсон почувствовал, как кровь приливает к щекам. Одно дело просто подшучивать, и совсем другое представлять себе, как их целомудренные ночи обрастают пикантными подробностями. Вот если бы Пугало был шикарной блондиночкой с третьим размером груди, то Джейсон был бы не против превратить их деловые отношения в нечто большее. Но, увы и ах, вместо блондиночки каждую ночь он делил постель с угрюмым психопатом, желающим превратить мир в руины. А вдруг непотребные фантазии, на удивление не вызвавшие чувство тошноты, превратятся в ночные сновидения? То есть в кошмары, естественно!       От этой мысли Джейсон разволновался. Пугало в это время сосредоточенно смотрел вперёд, даже не догадываясь о том, что только что вытворял в чужом сознании. Почувствовав пристальный взгляд, он повернул голову:       — Что?       — Ничего, — торопливо пробормотал Джейсон, его лицо горело огнём стыда. На секунду показалось, что психопат обо всём догадается, и Джейсон с огромным облегчением увидел наконец на горизонте стремительно приближающуюся фигуру.       — Это он? Это и есть твой гость? — сипло спросил Пугало, щуря глаза.       — Ага, — кивнул Джейсон и поудобнее взял арбалет. — Знакомься: Дик, мать его, Грейсон. Он же Найтвинг.       Облачённая в чёрно-синий костюм фигура ехала на огромной скорости, крепко сжимая руль мотоцикла. Получив тревожные новости, Найтвинг торопился разузнать детали подозрительных движений среди преступников Готэма и был полностью погружён в свои мысли. Его внимания хватало лишь на то, чтобы следить за дорогой. Хотя, даже если бы он оглядывался по сторонам, то вряд ли заметил бы в кустах едва заметный наконечник стрелы. Она прилетела внезапно, звякнула прямо рядом с рулём и заставила потерять равновесие. Найтвинг пытался вернуть контроль над мотоциклом, но из-за слишком большой скорости любимый транспорт превратился в неуправляемое животное и врезался в ограду. Он с криком полетел вперёд, где и стукнулся об дерево и без сознания растянулся на земле.       — Как конфетку у ребёнка, Грейсон, — самодовольно усмехнулся Джейсон, подгоняя упавший мотоцикл.       — Ещё один детёныш Бэтмена, — процедил Пугало, бесстрастно глядя на беспомощно лежащее тело.       Услышав это, Джейсон непроизвольно сжал кулаки. Сколько яда, сколько ненависти и презрения было в этих словах. Много ли времени прошло с тех пор, как он перестал быть этим самым детёнышем в нелепом костюме?       — Возьмём его в плен? Или убьём?       — Док, я думал, ты умный. Ни к чему сейчас привлекать лишнее внимание. Найтвинга ждали и его будут искать.       — Получается, ты вытащил меня сюда, чтобы показать, как ты угоняешь мотоцикл?       — Ага. В нём хранятся запчасти для наших танков, я же обещал тебе улучшить их.— Джейсон невинно уставился на Пугало. — Заодно познакомить с ним. — Он пнул Найтвинга, и тот выдал еле слышный, сдавленный стон. — Полиция едет хвостом, нам нужно спешить.       Они уехали с места преступления уже на новеньком мотоцикле Джейсона. Пугало пытался протестовать, — он никогда не ездил на мотоциклах, а Рыцарь не выглядел адекватным водителем — но его бесцеремонно схватили за шкирку и чуть ли не силой усадили на заднее сиденье.       Ветер бил в лицо и отдавался свистом в ушах. Мотоцикл летел над землёй, подпрыгивая на ухабах. Джейсон восторженно давил на газ, наслаждаясь безумной ездой, и даже не думал сбавлять скорость. Над ухом отчаянно просили остановиться, а его талию крепко обхватывали сзади. Ощущения были в новинку. Пугало до этого вступал с ним в телесный контакт лишь во время драки, и чувствовать, как он прижимается всем телом, было неожиданно приятно. Джейсон остановился в тёмном переулке только тогда, когда Пугало пригрозил пустить в ход токсин.       — Чтобы я ещё раз… — возмущался Пугало, быстро слезая с сиденья, — … сел с тобой в один транспорт!       — Зато с ветерком, — отмахнулся Джейсон, поправляя чуть сползшую из-за ветра бандану.       Он заинтересованно оглянулся, и его глаза зажглись при виде витрины стоящего напротив магазина. Его внимание привлёк одетый в красную плотную толстовку и синюю кепку манекен. Неплохо бы обновить гардероб, подумал он. Учитывая, что его старая одежда осталась ещё с тех времён, когда он был Робином, мысль не казалась идиотской. Не сказать, что стиль сильно поменяется, но носить что-то новое, не содержащее в себе память былых времён, было намного приятней.       — Ты куда? — спросил Пугало.       — Пошли, прибарахлимся. — Джейсон потянул его за рукав. — Мне нужна новая толстовка и куртка.       — Ты серьёзно?!       — Да, можем и тебе что-нибудь взять. Какой у тебя размер?       — Ты спятил, Рыцарь, как ты можешь думать об обновках в такое время? Я не пойду туда, пусти меня!       Небольшой уютный магазин уже закрывался, потому с большим количеством народа проблем не возникло. Дождавшись, когда последний клиент выйдет оттуда, Джейсон поправил бандану и уверенным шагом зашёл внутрь. Пугало остался снаружи, рядом с мусорными баками, сливаясь с тенями. Он поглубже натянул капюшон, прикрыл локтем шприцы и нервно озирался по сторонам. Люди действительно иногда проходили мимо него, но, к счастью, не обращали на одиноко стоящую сутулую фигуру никакого внимания. Должно быть, старый плащ, на котором местами даже виднелись заплатки и неряшливо торчащие нитки, и в целом потрёпанный вид наводили на них мысль, что это просто готэмский бездомный.       — Поверить не могу, что я на такое согласился, — мрачно шипел Пугало, уже раздумывая уйти. И именно в этот момент изнутри магазина донеслись выстрелы и громкие вопли. — Какого?..       — Бежим! — крикнул ему Джейсон, выбегая с двумя пакетами.       Он подбежал к мотоциклу, за ним, прихрамывая, приковылял Пугало. Его глаза злобно сверкали, рот уже извергал проклятья. Джейсон не стал выслушивать «комплименты» и, просто всучив в руки психопата пакеты, сел на мотоцикл. Тот, поколебавшись, тоже уселся на заднее сиденье, при этом безостановочно ворчал насчёт пакетов, которые ему пришлось держать.       — И только попробуй якобы случайно выронить их по дороге, — пригрозил Джейсон. — Особенно этот, там мои вещи.       — Не выроню! — огрызнулся Пугало, с интересом заглянув в другой пакет. — Едем.       Двигатель заурчал и загрохотал, вновь готовый к безумной поездке до китайского квартала.

***

      — Глянь, что нашёл! — Джейсон продемонстрировал кепку. — Классно?       Он уже оделся в новую красную толстовку и тёмно-серые штаны и теперь крутился перед Пугало, ожидая одобрения. Большого зеркала в захудалой квартире не нашлось, а тот, что стоял в ванной, был слишком мал.       — Ты одеваешься как юнец, — подметил Пугало, оторвавшись от своего занятия. То ли ему что-то не понравилось, то ли размер не подошёл, но он старательно работал иголкой с нитками.       — Не начинай, или я скажу на кого похож ты.       — И на кого же? — Пугало слегка напрягся.       — На пугало, — невинным тоном ответил Джейсон. Его глаза хитро блестели из-под козырька кепки. — Ты чем это там занимаешься? Эй, погоди, они же совсем новые!       Психопат, уютно устроившись в кресле, безжалостно кромсал ножницами свои обновки и тут же сшивал обратно аккуратными стежками.       — Привожу их в порядок. — Пугало поправил спадающие очки и проделал очередной стежок.       — То есть даже такой маньяк, как ты, заботится о стиле?! — хохотнул Джейсон.       Пугало недовольно нахмурился.       — Это не стиль, — пробурчал он. — Мой внешний вид должен внушать ужас. Одна из форм устрашения, знаешь ли…       — А по-моему ты просто неравнодушен к лохмотьям, — уверенным тоном заявил Джейсон. — Я тебе такие классные тряпки подобрал, а ты вот как с ними. Знал бы — не старался бы.       Пугало не ответил, полностью погрузившись в зловещее рукоделие. Стежок за стежком он прокладывал аккуратные строчки, и новенькие рубашка и брюки грозились превратится в его привычные лохмотья. Джейсон, так и не добившись одобрения, со вздохом достал из пакета серую с белым кожаную куртку. Встряхнул её и надел поверх толстовки. Сидела превосходно. Удобная и не сковывает движение, к тому же имелись большие карманы, в которых поместятся пачка патронов. Он примерил кобуру для пистолета, проверил крепления и удовлетворённо попрыгал на месте. После захвата города, когда отпадёт необходимость носить бронированный костюм, толстовка и куртка подойдут идеально. К этому времени Пугало уже закончил кромсать свои вещи и потопал в сторону ванной.       — Да ладно, ты стесняешься? — прыснул Джейсон, хотя сам, перед тем как примерить обновки, попросил отвернуться.       К сожалению, ему так и не удалось увидеть результаты своих спонтанных трудов — Пугало прятал их под новым плащом, который достал из старинного шкафа. Длинные, фактически до щиколоток, раздвоенные полы тяжело шелестели, пока он медленно расхаживал по комнате.       — Я не планировал обновлять гардероб, но… — Пугало выдержал паузу. Казалось, он хочет поблагодарить. — Иногда ты можешь быть полезен, — вместо этого сказал он. — Удивительно, как ты угадал с размером.       — Глаз намётан, — ничуть не обидевшись, хвастливо выдал Джейсон.       Психопат не стал ожидать одобрения или хоть каких комментариев, вместо этого он, коротко объяснив, спустился в подвал доканчивать один из зловещих экспериментов. По его словам, жертва прожила слишком долго по вине бестолкового Рыцаря Аркхема, испортившего славный вечер упований нелепыми приглашениями в парк. Джейсон красноречиво намекнул, что сломает пару костей, если ещё раз услышит обвинения в свою сторону. Матеря неблагодарность соседа, он начал готовиться ко сну. Пистолеты хотелось держать рядом с собой, но стоящая рядом с кроватью тумбочка на сей раз была нагромождена резиновыми трубками. Зная, как ревностно относится Пугало к своим вещам, Джейсон не решился убрать их с деревянной поверхности. Вместо этого он открывал ящики, которые, к сожалению, тоже оказались полны химических приблуд. Вдруг самый последний, четвёртый, издал глухой стук, когда огромная фляга перекатилась с конца. Джейсон немало фильмов посмотрел в своё время, и некоторые моменты даже помогали ему в расследовании преступлений, хотя Брюс всегда опережал его в догадках. Такой звук может быть лишь тогда, когда ящики имеют потайное дно. Подгоняемый любопытством, он быстро нашарил в углублении примитивный механизм и достал дневник в кожаном переплёте.       Пугало ведёт записи? Но для этого у него есть толстенная потрёпанная тетрадь в лаборатории, зачем ему писать в двух местах? Да ещё и прятать? Может, он пишет здесь свои переживания и потаённые мысли?       Чувствуя необычное волнение, Джейсон открыл дневник. Первые секунды его ждало разочарование. Сухие уравнения и результаты бездушных экспериментов, исписанные тем же аккуратным каллиграфическим почерком. Перелистывание страниц не привело ни к чему новому, разве что добавились простейшие геометрические фигуры, нарисованные явно от скуки или в моменты глубокого раздумья. Посмеиваясь над своей наивностью, Джейсон со вздохом разочарования уже без особого интереса листал дальше. Формула, симптомы, перечисление имён и нумераций, иногда проскальзывали ромбы и треугольники. Скукота!       Но тут ближе к концу блокнота, на чистом листе, прямо посередине, он увидел то, от чего лихорадочно забилось сердце и даже слегка закружилась голова.       Плотную бумагу чертили смелые линии, ожившие под рукой художника, дремлющего в тени психопата. Отрывистые и острые, они легли в виде непослушных чёрных прядей, плавные и спокойные, в виде задумчиво смотрящих вдаль глаз. Тщательно прорисованные блики и тени, безупречный изгиб век и глазниц, казалась идеальной даже длина ресниц. Штрихи и контуры были мягкими, а местами, там где надо, жёсткими, передавая неповторимые черты и индивидуальные особенности, несмотря на бандану, скрывающую пол-лица.       Его портрет…       Он умеет рисовать? Он любит рисовать? Он нарисовал меня?!       Вопросы, подобно урагану, проносились в голове, сметая всё на своём пути, оставляя лишь гулкий ритм сердца. Джейсон еле сдержался, чтобы не провести пальцем по рисунку. Поразительное сходство. Прорисованы мельчайшие детали: начиная от кончика шрама на щеке, выглядывающего из-под банданы, заканчивая плотными шнурками от капюшона, которые Джейсон никогда не завязывал. Видно, что над портретом старались не один час.       Неужели Пугало, одержимый токсином и местью маньяк, потратил своё драгоценное время на какое-то искусство, главным героем которого стал ненавистный сосед? Какими мыслями подпитывалась его изуродованная душа, пока угольный карандаш негромко поскрипывал на шероховатой бумаге? Как много вопросов и ни одного ответа. Джейсон вдруг резко закрыл блокнот и поспешно положил обратно, вспоминая в каком положении нашёл его. От неприятного чувства скрутило живот — вряд ли Пугало обрадуется, когда узнает, что рылись в его личных вещах. Какой бы ни была причина внезапного интереса к творчеству, Джейсон не хочет превратится из источника вдохновения в предмет отвращения и презрения.       Он уже лёг спать, когда Пугало наконец вернулся. В тусклом свете луны, с поблескивающими мёртвыми глазами, он выглядел особенно жутко.       — Может, встанешь? — попросил Пугало, всё ещё не горящий желанием перелезать через голое тело.       Обычно Джейсон язвил, а то и вовсе отказывался вставать, но сейчас он молча поднялся с кровати и позволил соседу занять привычное место у стены.       — Странно, сегодня ты сдался без боя, — хмыкнул Пугало и неожиданно потянулся к пуговицам.       Казалось бы, не было ничего вызывающего или странного в желании не спать в грубом и очевидно неудобном плаще, но, глядя, как раздевается психопат, Джейсон напрягся. Плащ аккуратно повесили на изголовье кровати, украшенные зловещим стилем обновки предстали во всей красе. Чёрные брюки обтягивали длинные тощие ноги, с одной стороны перевязанные чем-то похожим на бинты, с другой — скованные металлическим ортезом. Пугало обрезал снизу добрых двадцать сантиметров, хотя штанину можно было заправить в тяжёлые ботинки с высокими берцами. Такая участь настигла даже коричневую рубашку, но в этом хотя бы имелось логичное обоснование: устройство со шприцами легче натянуть на голую руку. Грозное оружие лежало на тумбочке, и на обнажённой серой коже виднелись два уродливых глубоких шрама, пересекавших предплечье.       Пугало впервые появился перед Джейсоном без громоздкого плаща.       — Ну вот, зря старался. Ты превратил их в такое же рваньё, — нервно засмеялся Джейсон, украдкой рассматривая союзника. Отсутствие капюшона позволило ему отметить темно-каштановые волосы, торчащие в беспорядке.       — Думай, что хочешь, я не собираюсь изменять своему… — Пугало замялся, подбирая слова. — Стилю, — нехотя выдавил он.       Несколько секунд он ворочался, пытаясь устроиться поудобнее. Джейсон наблюдал за этими попытками с отрешённым выражением лица. Перед глазами навязчиво маячил его собственный портрет, цвета которого преобразились из угольного в яркую палитру из красного и голубого.       Почему? Почему? Почему?       Мучительно хотелось получить ответы. Не друзья, не враги, не родственники — они друг другу никто, а по ехидным высказываниям кажется, что Пугало и вовсе еле терпит Джейсона. Так почему же, чёрт возьми, его лицо нарисовано в тайном дневнике, который он на свою беду умудрился найти?!       Джейсон раздражённо выдохнул и завёл руки за голову, вглядываясь в танец теней на потолке. Возможно, он зря беспокоится. Возможно, его догадки — а они были! — лишь плод больного воображения. Пугало не раз интересовался его личностью и скорее всего просто пытался анатомически воссоздать его лицо, пусть даже скрытое красной тряпкой. Используя мельчайшие доступные ему детали, он часами просиживал с карандашом, фантазируя форму лица, скул, носа, губ. Пробовал всё новые и новые варианты, силясь вспомнить, кто же такой этот загадочный Рыцарь Аркхема, заявивший, что они уже виделись однажды. Да, скорее всего именно так дело и обстоит, Пугало просто хочет раскрыть его личность.       Но разве для воссоздания образа нужно детализировать толстовку? Шнурки? Маленькую серебряную заклёпку?       Джейсон чуть не взвыл и поспешно закрыл лицо руками. Терзаясь ненужными вопросами, на которые, скорее всего, никогда не получит ответов, он только делает хуже. Какая ему, в конце концов, разница, почему Пугало решил нарисовать его?! Он сумасшедший, а как известно, многие психи имеют привычку пачкать полотно «шедеврами».       Джейсон бросил сердитый взгляд на тощую спину, и Пугало в этот момент, словно почувствовав тяжесть этого взгляда, слегка дёрнулся, а потом перевернулся на спину. Его дыхание оставалось мерным, лунный свет так же падал на металлические фильтры, отражаясь холодным блеском. Костлявая бледная рука покоилась на груди, но благодаря богатой фантазии тут же превратилась в истлевшую кисть ходячего мертвеца. Джейсон с любопытством уставился на шрамы — длинные, багровые и глубокие, они напоминали ров на промёрзлой земле. Коснулся их, провёл по всей длине, ощущая все неровности и шероховатости, чувствуя боль, словно когтистая лапа, оставившая их, только вчера разрывала плоть. Да уж, старина Крок хорошо постарался…       — И что это ты делаешь? — раздалось внезапное.       Пугало обернулся, его глаза возмущённо сверкали.       — Ты меня что, погладил?       — Иди в задницу! — задохнулся Джейсон и тут же отдёрнул руку, чувствуя, как запылали уши. — У тебя там… жук сидел просто.       — Какой ещё жук?!       — Который сидел на руке.       — Что за чушь? Ты зачем меня трогал?!       — Да не трогал я тебя!       Рассердившись то ли на себя, то ли на Пугало, Джейсон ткнул кулаком. Зашипев, психопат ответил тем же. Очередная возня не доходила до драки, но, казалось, оба упорно старались сбросить друг друга с тесной кровати.       — Ай! Ты мне глаз чуть не проткнул!       — Отодвинься, ты слишком близко.       — Убери локоть! Пугало, предупреждаю!       — Ты лежишь слишком близко. Держи дистанцию!       — Я не могу спать на самом краю, я же упаду, а если это случится — тебе несдобровать.       — Выбирай, что хуже — токсин в твоих жилах или оказаться ночью на полу?       — А в глаз не хочешь?       Шуточная драка продолжалась недолго, сопровождаемая недовольным ворчанием Пугала и смехом Джейсона, который наконец нанёс сокрушительный удар подушкой.       — Моя взяла! — заявил он, нависая над поверженным.       — Уверен?       Джейсон, почувствовав лёгкий укол, недоуменно посмотрел вниз. К его груди была приставлена маленькая ампула с иглой, наполненная янтарной жидкостью.       — Это нечестно, — протянул он, не шевелясь, опасаясь, что игла пронзит кожу. — Ты жулик!       — Ты забыл? У меня свои методы, — усмехнулся Пугало, сверля взглядом. — Ничья?       Джейсон замешкался, не желая отдавать победу, но лёгкий укол помог принять решение, и он торопливо кивнул:       — Ничья. Но ты всё равно жулик!       В ответ сипло засмеялись, и неизвестно, согласен ли Пугало с подобным высказыванием или нет, но в его глазах явственно читались толики веселья, пусть и искажённые духом соперничества. Неужели глупая возня позабавила его?       На одну безумную секунду показалось, что они просто дурачатся, как старые приятели, как друзья, которые знают друг друга уже много лет. Словно и не было той зияющей пропасти антипатии, сухости деловых отношений и взаимной нетерпимости, словно грядущая война, выступающая в роли связывающей нити, испарилась во тьме, окружавшей их, заглушив неприязнь. Взгляд белёсых глаз был чуть насмешлив, зато без привычной озлобленности, и, казалось, даже выражал благосклонность. И несмотря на то, что в грудь упиралась острая игла, нос щекотал резкий запах химикатов, а в комнате гулял неприятный сквозняк — Джейсон почувствовал волну жара, захлестнувшую всё тело. Внезапное осознание обожгло не хуже пламени: они лежат в чересчур тесной кровати, рассчитанной на одного человека, и вокруг царствовала тьма, освещаемая лишь тусклым светом луны, лучи которой робко проглядывали сквозь пыльное стекло. И они явно не собираются перегрызть друг другу глотки.       Он шумно выдохнул, бандана взметнулась вверх. Если бы в комнате было светло и позволяло зрение, Пугало увидел бы наконец лицо Рыцаря Аркхема, но к счастью обстоятельства были не на его стороне. Кровать натужно заскрипела, когда Джейсон потянулся, наклоняясь ниже, медленно протянул руку, осторожно коснулся металлического фильтра.       — Эй!.. — вжался в кровать Пугало, пытаясь уйти от прикосновения. Его лицо моментально помрачнело, глаза удивлённо распахнулись.       — Пёрышко, — с невинным видом показал Джейсон, улыбаясь, забывая, что красная тряпка прячет лицо. Пока психопат недоуменно косился на пух, он резким движением схватил подушку и наотмашь ударил ею.       — Ты доиграешься, Рыцарь! — последовало возмущённое шипение. — Когда-нибудь ты погрузишься в кошмар, из которого…       — Да пошёл ты, — засмеялся Джейсон, прерывая пафосное словоизлияние.       — Какой же ты невыносимый, — проворчал Пугало и, фыркнув, отвернулся к стене. — Ещё раз позволишь себе такую вольность, я заставлю тебя рыдать от ужаса.       А в ответ донёсся лишь беззаботный смех и тычок в бок. Джейсон в этот момент смог бы вытерпеть любую уничижительную речь, ведь рядом, в старомодной тумбочке, в потайном углублении, лежала в кожаном переплёте самая что ни на есть тривиальная причина его волнения.       — И всё-таки ты нарисовал меня, — еле слышно прошептал Джейсон, улыбаясь в темноте.