***
Ещё рано, чтобы ложиться спать. К «Атпримуму» я готова однозначно. Пожалуй, полежу, отдохну перед игрой. Сейчас, когда захотела отдохнуть, подумалось «отдо́хнуть». Стало неприятно произносить это слово после мысли о нём в значении «сдохнуть». Нужно придумать замену. Лучше я не отдохну, а восстановлю силы, расслаблюсь ненадолго. Я прошла до своей койки и присела на неё. Я как-то позабыла о втором этаже кровати, если бы он был ниже, то я б сейчас ударилась головой. Но вспомнив о нём, я посмотрела нет ли там моей подружки, и она оказалась на месте, лежала в наушниках и глядела в телефон. — Привет, Ала́я. — коснулась я до её плеча. — А? — вытащила она наушники из ушей. — О, ты тут. Привет. Как дела? — Нормально. — Опять Скордж? — заметила она мою печаль. — Ага. Надоел уже. С чего он ко мне клеится? — А ты ляжь подумай, — недовольно предложила Алая. — Повспоминай. Ничего не отвечая. А только задумавшись, я, как предложила подружка, легла и вспоминаю. Из-за чего он мог возненавидеть меня? Хорошо: он понял, что больше не нужно пытаться меня ударить — и спасибо ему можно сказать, ведь я смогла получить какой-то настоящий опыт в самообороне. Опять я отвлеклась! К делу! Нужно вспомнить всё, что смогу. Попытаться пережить в памяти знакомство с ним заново и понять в чём причина такого отношения ко мне со стороны Скорджа. Я пришла в лагерь вместе со всеми. Никак не выделялась. Но однажды весь коллектив почему-то начал меня унижать. Почему? Когда призывников принимают в лагерь, они проходят письменные тесты, медосмотр и, самое главное, проверку физической выносливости. Хм… я девочка. Но не беззащитная, не слабая, и, когда я доказала это всем, все ополчились против меня, особенно Скордж. А почему он особенно? Да потому что нужно вспомнить всё в деталях.***
Где-то пол года назад: В тот зимний день, как раз после нового года, я попрощалась с родителями. Ведь меня долго не будет дома, я нескоро с ними встречусь. Тогда всю нашу деревню исколесил длинный-предлинный автобус, в котором должны были отвезти детей в «Дисцесупересс». Как же я мучилась, ломая язык, при первых попытках произношения этого «Дис-це-су-пе-ресса», зато сейчас для меня выговорить это слово так же просто, как сказать «мама». Когда я зашла в автобус половина его была пустой, а когда нас повезли в лагерь не было ни одного свободного сидения, а некоторым мальчикам и девочка вовсе пришлось стоять во время поездки. Поэтому пришлось ещё долго ждать пока нас повезут в лагерь. С самого отъезда от дома я сидела одна, смотря в окно пока мы ехали и оглядываясь на дверь, когда мы останавливались, в надежде, что ко мне кто-нибудь подсядет. То есть все уже тогда предвзято относились ко мне, к лисе. Ну если я лиса, значит нужно меня избегать? Какие же все безрассудные, хоть бы кто-то подумал познакомится со мной. Я думала такого не будет, но вдруг, когда вокруг ещё были свободные места, ко мне подошёл зелёный ёж. — Привет. Можно я присяду? — вежливо попросил он. — Да, — не ожидая подобного, ответила я. — Присаживайся. — убрала я хвост с соседнего сидение себе на ноги и он присел рядом. — Как дела? — Хорошо. — незачем рассказывать всем подряд о том, что на самом деле плохо. — Я бы не сказал. — в этот момент автобус двинулся. — Я смотрю: ты грустная какая-то сидишь, вот и подошёл к тебе. Что случилось-то? — он будто читал меня, а не могла воспротивится. — Родители тебя не учили, что не стоит доверятся лисам? — спросила я его, пытаясь намекнуть, что не хочу о себе рассказывать. — Я и не говорил, что доверяю. — твёрдо поставил ёж, оставаясь вежливым. — Просто общаюсь. Но если не хочешь об этом, давай познакомимся. Я Скордж. А ты? — Я Фиона. — Спасибо. — грубо ответил Скордж и, отвлёкшись от разговора, стал осматривать окружающих. Спасибо? За что, интересно? Не важно. Я продолжила смотреть в окно, следя за постоянно изменяющимся видом. Сейчас-то я знаю, что его отец видный психолог, а значит он знает, когда и что нужно сказать. Но тогда я ещё слишком многого не понимала. Мы въехали в лагерь и автобус остановился, проводник открыл дверь и начал выводить детей на улицу. Нас вывели на площадь перед главным зданием, а затем из него вышел директор. Это был высокий горилла в сером деловом костюме и чёрном галстуке, а в руках у него был рупор: «Здравствуйте, дети» — начал он торжественную речь — «Добро пожаловать в лагерь "Дисцесупересс", в котором вы проведёте один год своей жизни. Я не буду много говорить, потому что сейчас вас ждёт, так сказать, вступительный экзамен: вы сдадите некоторые нормативы… спортивные. И мы посмотрим кто чего стоит» — далее он перечисли эти нормативы: подтягивание на перекладине, отжимание от пола, бег на короткие дистанции, некоторые элементы гимнастики, лазанье по канату. И ещё командная работа: бег в парах, когда одна из твоих ног связана с ногой партнёра. Всё это было очень просто для меня, только кроме последнего. Как тогда, так и сейчас я не умею работать в команде. Не получается никак. Но все остальные нормативы я сдала намного лучше всех остальных, ведь родители начали готовить меня, как только я научилась ходить, и отнеслись к этому ответственно, поэтому мне нет равных среди сверстников. Я об этом никому не говорю, чтобы не казаться гордой, но, когда нужно, доказываю на деле. По всем параметрам вторым после меня каждый раз оказывался Скордж. И ему это не нравилось: когда я выполняла упражнения, он стоял в сторонке, наблюдая, и, если мой результат выходил лучше чем его, а он выходил таким всегда, он злобно смотрел на меня, всё время сопровождая взглядом и сложа руки на груди, но при этом он ничего не говорил. Завидовал молча. Думаю именно эта зависть и стала причиной его неприязни ко мне, поэтому этот ёж невзлюбил именно меня из полусотни других мальчиков и девочек. Как жаль, ведь в автобусе он показался мне хорошим парнем. Могла дружить. А может он притворялся? Или всё-таки обиделся по-настоящему? Неважно. Главное он не хочет прекращать придираться ко мне. Что он такой злопамятный? Ну если я лучше него в этих нормативах… Разве этого достаточно для такой лихорадочной зависти? Честно, я его не понимаю нисколько. И никогда не пойму. Теперь, когда я вспомнила почему Скордж возненавидел меня. Я догадываюсь, что это он побудил весь коллектив настроится против меня. Он был очень бодрым и общительным. За первый день он успел познакомиться с каждым ребёнком, даже с теми единицами, которые уехали домой из-за не сданных нормативов. Ежу не трудно было повлиять на однолеток. Его отец как никак психолог, и, видимо, многому научил сына, если ему так легко и быстро удалось направить злобу детей на меня. Вначале они просто игнорировали меня, потом стали дразнить по непонятно почему, зато после того, как я побила нескольких парней, среди которых был сам Скордж, они угомонились. После этого народ хотя бы элементарно меня зауважал, не лезет больше, то есть они теперь не слушают Скорджа, а меня боятся и всё-равно не дружат. Ну хотя бы я завоевала нейтралитет. Только Алая, та девочка, с которой я прошла командное испытание, осталась мне подружкой, но, к сожалению, и с ней я мало общаюсь.***
А Тейлз? Всё ещё не могу поверить в реальность. Жизнь подбросила мне друга и это даже не сон. Он принял меня довольно быстро. Подружился со мной сразу. Я бы никогда не сказала, что ему не понравилась моя компания. Напротив мы очень понравились друг другу. Этот лисёнок первый в моей жизни, кто принял меня такой какая я есть, без притворства и лести. Опять же, за исключением родителей. Он на самом деле хороший мальчик, умный и сообразительный. Что-то я слишком его расхваливаю, мы же только сегодня познакомились. Но я не думаю, что Тейлз меня разочарует… хотя исходя из знакомства со Скорджем, надо быть начеку. Но Тейлз не похож на эгоиста.···⚜Конец третьей главы⚜···