Свет далекой звезды

Юра предпочитал не думать. Ни вечером, когда, проводив Пашу до дома, еще часа два сидел в беседке, наигрывая на скрипке заунывные мелодии, ни с утра. Да и времени как-то не было. Одноклассница Анька попросила помочь передвинуть шкаф, потом перетащить вещи на чердак, а после Юра помогал бабушке с поливкой. В обед приехал Данька. Сейчас они с Русланом сидели в его беседке, довольно поедая арбуз и беспрестанно подшучивали друг над другом, как старая семейная парочка. А Юра наблюдал за ними и улыбался, потому что это было…мило. Юра перебирал струны гитары, и все старался не думать-не думать-не думать о Паше, только вот получалось плохо. Очень плохо. Настроение Юры плавно поползло вниз. Он и сам ни в чем уверен не был, а кидаться в омут с головой было, как минимум, глупо. Он, конечно, разберется, не маленький, но Юрка проблемы любил решать по мере их поступления, а сейчас они сыпались на него, словно через дырявое ведро. И решать ничего ему не хотелось, и вообще хотелось выкинуть все это из головы, забыть на время. И плевать, что в животе до сих пор тянет от воспоминаний о вчерашнем вечере, и о Пашкиной холодной руке. И о глазах его огромных. — Ты сегодня какой-то загруженный, — внезапно обратился к нему Даня, отлипая от Руслана, которого еще пару секунд назад пытался забросать арбузными косточками. — У тебя что-то случилось, и мы до сих пор не в курсе? — Юра помотал головой. — Да все нормально, просто настроения нет, — отмахнулся он. Данька с Русланом ему явно не поверили. Но, видимо, по виду Юры было ясно, что он не особо настроен об этом разговаривать. А Юра, если честно, сам понятия не имел отчего ему так плохо. — Сегодня Анька всех у себя собирает, мы идем? — Поперечный решил соскочить с темы, и, подтолкнув тарелку с арбузом к Руслану, откинулся на спинку скамейки. — Конечно, — Юра кивнул, отложив гитару, и встал из-за стола. Как он вообще мог забыть о сегодняшней встрече? Конечно, они ведь всегда собирались у Ани по воскресеньям. — Будет весело, почти всех отпустили с ночевкой, — усмехнулся рыжий, и совершенно внезапно для Юры, запустил в волосы Руслана свою пятерню. Внутри снова что-то заныло, а перед глазами всплыли растрепанные космы пшеничного цвета, что лезли Паше на глаза. — Слушайте, ребят, мне тут по делам сгонять надо, вы не обидитесь, если я вас покину ненадолго? Приглашу кое-кого, — парни переглянулись и обменялись заговорщицкими улыбками. — Нет, конечно, мы вообще-то только поздороваться зашли, — усмехнулся Руслан. — Встречаемся в шесть? — уточнил Данька, тоже вылезая из-за стола. — Да, я за вами забегу, — Юра закивал. Он припрятал гитару в тенек от виноградной лозы и поспешил проводить друзей. Данька и Руслан, весело перебрасываясь взаимными оскорблениями поползли вниз по улице, в обратную сторону от дома Паши, а Юра, подождав, пока друзья немного отойдут, шмыгнул в его сторону. План Юрки был до ужаса прост — пригласить Пашу к Ане. Не факт, конечно, что Паша пойдет, но попытаться все-таки стоило. А там уже просто…посмотреть. Конечно, никто не говорил, что план идеален. Но он хотя бы начал действовать, делать хоть что-то, чтобы разобраться в происходящем. А сидя на заднице ровно все равно ничего не поймешь. Правда приписывать себя к гей-братству Юра не собирался. И вообще все еще надеялся, что это просто…временное помешательство. Вот вечером-то все понятно и станет. Дом Паши был просто огромным, по сравнению с Юркиным, одни ворота чего стоили. Первым порывом было покричать Пашку, но Юрка понял, что лучше не рисковать. Отец у Личадеева был явно на всю голову двинутый, и Юре он дико не нравился, поэтому, потоптавшись немного возле калитки, Юра заставил себя нажать на кнопку звонка. По ту сторону ворот раздалось какое-то шипение, а следом голос Пашки. Только не через «звонилку», как прозвал ее про себя Юра. Паша стоял во дворе. — Кто? — у Юры внутри что-то дернулось, и по спине пробежал неприятный холодок. Ему на мгновение стало страшно, да так, что даже дар речи куда-то пропал. И вообще захотелось немедленно развернуться и сигануть домой, пока не поздно, пока не были оборваны последние пути к отступлению. — Я, — но Личадеев сам их оборвал. Замок щелкнул, и здоровенная калитка медленно распахнулась перед Юркиным носом. — Юра? — его явно не ожидали. Юра позволил себе только мельком взглянуть на Пашку и пожалел. Лучше бы он вообще сюда не приходил. Пашка выглядел так, будто только что распахнул глаза, в прочем, возможно, так оно и было. Абсолютно растрепанный, с торчащими вверх русыми волосами, которые сейчас не были собраны в хвостик и падали на лицо. Но даже через эту завесу Юрка видел его глаза, и внутри что-то екало, подпрыгивало и дергалось. На Пашке были только тонкие домашние шорты и шлепанцы. Музыченко пришлось очень постараться, чтобы не пялиться на его тело слишком открыто. А тело у Пашки тоже было красивым. Бледная, будто солнце к нему вообще не липнет, почти прозрачная кожа, молнии вен на руках, острые ключицы и выступающие ребра. — Ага, — он вновь опустил взгляд и сделал шаг назад. — Я вообще-то тебя позвать пришел, к Ане, там сегодня все собираются, — Паша нахмурился. — Куда? — он, кажется, не слишком понимал о чем речь. Да оно и ясно, никакую Аню он не знал, да и вообще с чего бы ему куда-то с Юркой идти? Кажется, план Музыченко сыпался на глазах. Только вот на лице Пашки ничего, кроме заинтересованности, замечено не было, а значит можно было попробовать. — Анька живет в пятом доме, в другом конце улицы, — Юра ткнул пальцем в место, где по его мнению находился Анькин дом, но, кажется, немного промазал. — В общем туда вниз, в шесть часов, приходи, если будет желание, — Паша проследил за его рукой, и кивнул. Юрка на мгновение почувствовал себя полным придурком. Наверное, далеко не этого Пашка ожидал от него на утро. Но…не с цветами же ему приходить? К тому же не ясно еще, нужно ли было все это самому Личадееву. — Ну, в общем, до встречи, — Юра неуверенно шагнул назад и, развернувшись, потопал к своему дому, проклиная себя за эту глупость. — Юра! — но не успел он отойти и на пару метров, как Паша снова его окликнул. — Да? — Личадеев вышел со двора, и солнышко, которое до этого не дотягивалось до него из-за высоких ворот, ласково коснулось его макушки, окрасив волосы Паши в золото. И Юре внезапно захотелось затолкать его обратно. Чтобы никто не видел, чтобы никто не смел смотреть на такого Пашку. — Я…я приду, только немного позже, как отец уедет, — он натянуто улыбнулся, и машинально заправил за ухо свисающую на глаза прядь, у Юры внутри снова екнуло. Впервые в жизни ему так сильно хотелось зарыться в чьи-то волосы рукой, впервые так сильно хотелось кого-то потрогать. — Хорошо, тогда буду ждать, — Юра снова ткнул пальцем в сторону Аниного дома и улыбнулся. Улыбнулся как мог. И, кажется, впервые за столько времени поймал Пашину улыбку. Внутри снова все зашевелилось от необъяснимой радости. Снова махнув ему рукой, Юра почти вприпрыжку побежал домой. Точнее он очень-очень-очень сильно сдерживался, чтобы не запрыгать, а вообще-то хотелось. Юра решил, что это солнышко так ударило, и надо побыстрее откопать свою шляпу. Конечно Солнышко, конечно…если только Паша не против такой клички. Дома Юра снова попытался отвлечься. Помогал бабушке на кухне, потом собирал вишню с кустов на заднем дворе, и не-думал-не думал-не думал о Паше. И не вспоминал каждые несколько секунд о его бледной коже, растрепанных волосах и губах, растянутых в улыбке. Не вспоминал о ямочках на его щеках. Не вспоминал, конечно. Потому что ни на секунду не забывал. Внутри Юры что-то медленно ломалось. А, если быть точнее, то сыпалось. Просто это…пугало. То, что он чувствовал к Паше, то, что он чувствовал вообще. Юра никогда не задумывался об этом, но сейчас, стараясь быть максимально честным с самим собой. Понимал, что тревогу нужно было забить давно. Просто у Юры поводов не было, просто никто и никогда не нравился ему настолько. Юра перебирал воспоминания, всплывающие в голове, и все никак не мог понять, когда это началось. Не мог понять, когда впервые его взгляд зацепился не за черные волосы Ани, а за рыжую макушку лучшего друга. А то, что все началось с Данилы, Юра почему-то не сомневался. Конечно с Данилы, конечно, а с кого же еще? Ведь это к нему Юрку тянуло так необъяснимо. Это его он ждал, как не ждал никого и ничего. И даже в этом году, пока в его жизни не появился Паша. Юра Даню не любил — это, вроде как, точно, по крайней мере не сейчас. Юра к Дане относился, как относился бы к собственному брату, но не мог отрицать, что пару лет назад ловил себя на неправильных мыслях в отношении друга. Ловил себя на ревности. И когда в Даниной жизни появился Руслан, то чуть не сошел с ума. Правда потом это поутихло, да и сейчас он уже Даньку без Руслана почти не воспринимал. Но было же! Было. Юра сыпался, и с каждой секундой на душе становилось совсем погано. И не то, чтобы это могло как-то изменить его жизнь, ведь не обязательно всем вокруг об этом знать. Просто…с таким ведь так легко не смириться? Не каждый день ловишь себя на подобном. Не каждый день просыпаешься, осознавая, что влюблен, блять, в парня. И влюблен, черт возьми, с первого взгляда, как в лучших девчачьих фанфиках, о которых ему рассказывал Даня. Как в глупых сериалах по телеку, которые каждый день смотрела его бабушка. Хотя…может это и не влюбленность никакая? Может быть Юра и правда просто импульсивный? Может быть Юра просто дурак…Одна мысль была хуже другой, и хорошие развития событий почему-то совсем в голову не лезли. Естественно Юра накрутил себя до такой степени, что к вечеру стало совсем плохо. Они с бабушкой сидели в гостиной, пили чай. Ба довязывала ему очередную варежку, и идти куда-то совсем уже не хотелось. Хотелось закрыться в своей комнате, прикрыться подушкой и страдать. Юра «королевой драмы» никогда себя не считал, но сегодня напоминал собой жалкое зрелище. Когда телефон сообщил ему о пришедшем смс от Анечки, в котором она попросила его взять с собой гитару, Юра понял, что тянуть дальше некуда, и пора бы начать собираться. В конце концов ему все равно придется туда идти, хочет он того или нет. Потому что это он Пашку позвал, а Пашка там никого не знает, и если придет все-таки, то…то решит, что Юра просто последний мудак, который решил над ним поиздеваться. А Юра не мудак, Юра идиот, но не мудак. И делать больно Паше он совсем не хочет. Юра впервые вертится перед зеркалом так долго: меняет футболки, рубашки, и даже свитера, пока не останавливается на самой обычной, белой, решив, что ее всегда можно разбавить прикольными подтяжками, которые Даня подарил ему в прошлом году, и шляпой, подаренной им же. Старые черные школьные брюки, которые теперь еле доходили до щиколоток, стали последней чертой в образе, и глянув на себя в зеркало Юра подумал — пидор. И рассмеялся в голос, чем даже бабушку перепугал. Ну, а что, зато правда. Накинув на всякий случай олимпийку, чем запоганил весь свой образ, Юра подхватил чехол с гитарой, и, закинув его на плечо, двинулся к дому Даньки. В том, что Руслан уже у него, Юра и не сомневался. Их теперь вообще редко можно было найти раздельно, и это даже немного напрягало, сначала напрягало, а сейчас просто…смешит. Юра, конечно, не идиот, понимал в чем дело, но пока ему об этом в лоб не сказали, судить не спешил, как и ярлыки вешать. Ему бы со своей жизнью разобраться, а потом уже в чужую лезть. Он только думал о том, будут ли они с Пашей такими же, смогут ли так же. Во дворе у Дани всегда было ярко, куча цветов, огромные клумбы и две огромные садовые качели, на одной из которых сейчас развалились Юркины друзья. Точнее Данька сидел, а вот Руслан лежал на его коленях головой, пальцами тыча Поперечного в щеку, пока тот что-то печатал в своем телефоне. Юрка, завидев их издалека, разулыбался словно дурак. В свободной руке Руслан крутил бутылку с виски. Видимо родители Дани снова остались в городе, раз парни так спокойно распивали на территории дома. — Ну вы и пидоры, — бросил Музыченко, почти с ноги открывая калитку. — Пошел ты, — рассмеялся Руслан, поднимаясь с Поперечного. От резких движений качели шатнулись, и брюнет чуть не свалился на газон, но был пойман Данилой и заботливо уложен обратно. А бутылка с алкоголем благородно была передана Юре. — Мы решили нажраться чуть раньше, — объяснил происходящее Даня. Юра прокрутил бутылку в руке, читая пафосную надпись и усмехаясь про себя. Мальчики из города не пьют дешевое пойло, вроде самогонки Анькиного бати. Внутри снова что-то щелкает, и всего на мгновение в голове всплывает утренний образ Паши. Юра незадумываясь откручивает крышку и делает большой глоток. Возможно, напиться — не худшее решение проблемы. — А где твоя подружка? — внезапно задает вопрос Руслан, снова делая попытку подняться, но Даня тут же заваливает его обратно, зажимая рот ладошкой. — Какая подружка? — Юра не слишком понимает о чем речь, но потом до него доходит. — А, вы об этом, — он вспоминает, что с утра сказал им, что собирается пригласить кого-то, и, видимо, ребята рассудили это по-своему. — Это парень…- Руслан вскакивает, на этот раз увоорачиваясь от Даниной руки и внезапно виснет на Юрке. — Я же говорил! Я же говорил! У него парень! — громкий голос Усачева оглушает, и Даня спешит отодрать его от Юры, только цепкие пальчики Руслана слишком крепко сжимаются на его шее. — Что происходит? — Юре хватает всего взгляда на Даню, чтобы понять, что здесь что-то не чистое. Даня все-таки отцепляет Усачева от Юры, и, усадив того на качели, смачно шлепает ему по ляжке, отвешивая следом подзатыльник. — Упс, простите…- Руслан тушуется, но тут же растягивается в довольной пьяной улыбке. Усачева всегда разносило быстрее, и выливалось все это в довольно плачевное зрелище. Хмурый и почти трезвый Данька в итоге пол вечера был вынужден таскаться за Усачевым хвостиком, чтобы тот чего не учудил. Правда в итоге он нажирался следом, и следил за ними уже Юра. Пока мог. — Бля, прости, чувак, мы просто подумали, что…- Юра усмехнулся. — Правильно подумали, че, — он снова приложился к бутылке, и сделал еще пару глотков, ощущая как алкоголь приятно обжигает внутренности. Бутылка была передана офигевшему от данного заявления Даниле, а Руслан отчего-то захлопал в ладоши. — Ты теперь должен мне желание, Данечка! И ты знаешь, что это будет! — в голосе его прозвучало столько злорадства, что Юре заранее стало жаль Поперечного. И он правда-правда совершенно не хотел знать, что это будет за желание, потому что по побледневшему лицу Даньки и так догадывался. — И…где он? — Даня очень попытался не выделять последнее слово, но вышло как-то само. Юра отмахнулся. — Придет, погнали, — теперь была очередь Данилы глотать из горла, пока довольный Руслан рядом с ним потирал ладошки. Юра же, насвистывая незатейливую мелодию, двинулся к калитке. Солнышко медленно опускалось над деревней. Шумную компанию из Юры, Данилы и Руслана провожали лаем собаки, а где-то с конца улицы уже доносились громкие голоса, и музыка, разрывающая ушные перепонки бедных соседей. Юре становилось легче. И не ясно из-за чего, то ли из-за того, что сказал о Паше в слух, то ли из-за того, что получил в ответ реакцию, достойную лучших друзей. Юра чувствовал себя в своей тарелке. Что же, может быть это и правда не слишком сильно изменит его жизнь.