Сказка - ложь

Царь шел по коридорам Замка молча, глядя строго перед собой и не обращая совершенно никакого внимания на Маринетт, старательно пытающуюся не отстать и идти рядом с ним наравне. Она украдкой поглядывала на его невозмутимое лицо и гадала, чего же стоит ожидать от встречи с матерью Правителя. Неожиданно Принцесса вспомнила слова, недавно сказанные Лукой: «Беспорядки мне сейчас совсем ни к чему, в это я уже наигрался несколько веков назад». Выходит, ему действительно так много лет? Неужели он на самом деле Бессмертный? Маринетт было сложно поверить, что кто-то мог жить настолько долго. Она знала, что Мастеру Фу было 186 лет, но он и выглядел как пусть и бойкий, но всё же старик. Девушка снова бросила быстрый взгляд на Царя, надеясь, что он не замечает её повышенного внимания к своей персоне. Лука совершенно не был похож на многовекового мага, разве что на дне его глубоких синих глаз можно было разглядеть отражение прожитых лет. Скорее всего, именно возраст и знания, накопленные за столь долгую жизнь, придавали его взгляду такую пугающую тяжесть, которая не раз заставляла Маринетт чувствовать себя неуютно. Но при этом с ним было удивительно спокойно, его невозмутимость успокаивала волнения и тревоги Принцессы, хотя девушка подозревала, что была похищена не просто так, и, вероятнее всего, сам Царь являлся врагом для неё или даже для всего её Королевства. Кто бы иначе посмел украсть и удерживать дочку Короля? Маринетт жила в Замке уже больше недели, но так и не узнала, зачем она здесь, и сколько еще ей придётся жить тут, вдали от дома, без возможности связаться с родителями и друзьями. И с Адрианом… Интересно, ищет ли он её? Вряд ли, ведь на него теперь свалилась вся ответственность по защите Королевства. Вдруг кто-то нападёт на их земли в отсутствии Ледибаг? Хоть Тикки и говорила, что Мастер Фу может раздать другие Талисманы и завербовать новых Защитников на то время, пока Кот ищет свою Леди, но Маринетт хотела бы надеяться на то, что Нуар не оставит неопытных новичков одних… К тому же, даже если напарнику удастся найти дорогу к Царству, в чём девушка очень сомневалась, здешние места были слишком опасны даже для него. Раз уж даже она, отважная и ловкая Ледибаг, не смогла справиться и попала в ловушку… Если бы не Лука, что бы было сейчас с ней?.. — Если бы я не вытащил тебя из хижины Надьи, скорее всего, она продала бы тебя вампирам, — неожиданно произнес Царь, не сбавляя шаг и всё также не поворачиваясь в сторону Маринетт. От удивления девушка споткнулась и чуть было не упала, но чудом смогла удержать равновесие. Ей пришлось поторопиться, чтобы вновь догнать Правителя и услышать продолжение его слов. — К сожалению, не со всеми из них можно было бы уладить вопрос твоего освобождения мирным путём, и уж тем более не хотелось бы вступать с такими в открытый конфликт по тем самым причинам, которые я озвучивал тебе ранее. Так что мне пришлось действовать быстро, хотя моя поспешность тоже вряд ли сойдёт с рук, — Лука сделал паузу, прежде чем продолжить с едва заметной усмешкой. — Нет, я не способен читать чужие мысли. Догадаться по твоему лицу, о чем ты думаешь, не так уж и сложно, а у меня, поверь, было время, чтобы попрактиковаться в подобном умении… Ах да, мне шесть с половиной сотен лет, если тебе интересно. И мне было двадцать, когда я был вынужден остановить старение обитателей этого Замка. Надеюсь, после этой информации ты перестанешь меня так пристально разглядывать. Но Маринетт даже не смутилась, услышав насмешку Царя. Она лишь молча шла, глядя себе под ноги и размышляя над его словами, будучи слишком шокированной, чтобы произнести хоть что-то в ответ. Охотница могла продать её вампирам? «Явно не в качестве дешевой рабочей силы,» — подумала девушка и громко сглотнула подступивший к горлу ком, только сейчас осознав, что Царь не просто спас её от неприятностей, а сохранил ей жизнь. Вот только надолго ли? Зачем она ему? Быть может, сейчас мать Правителя приоткроет завесу тайны?.. За всеми этими размышлениями Принцесса не заметила, как они подошли к той самой крутой лестнице, ведущей в подземелье Замка, где Джулека поймала их вместе с Тикки, подслушивающих разговор Царя со странной русалкой. «Ах, Тикки… Надеюсь, с тобой всё в порядке…» — с грустью подумала Маринетт, чувствуя, как её сердце сжимается от боли и переживаний за маленькую подругу. Оставалось только верить, что квами являлась гораздо более ценным существом, пока была жива, и никакой смертельной опасности ей не грозило. Из подземелья повеяло холодом, и Принцесса зябко поёжилась. Внизу было темно, но, по мере того, как они спускались, на стенах зажигались небольшие, слегка мерцающие шары, магическим образом освещая их путь. И только из арки, служившей входом в подвальное помещение, падал тусклый белый свет. Лука пропустил девушку вперёд, и, ступив под своды зала, Маринетт увидела ту самую Старшую русалку, что так напугала её в прошлый раз. Она сидела в том же месте, на гранитном бортике водоёма, элегантно и с достоинством, держа спину ровно и свесив тёмный чешуйчатый хвост в воду. В этот раз всё внимание властной женщины было приковано к Принцессе, и от этого пристального взгляда девушку трясло сильнее, чем от взгляда Царя. «Всё познаётся в сравнении…» — подумала Маринетт и нервно обхватила себя за плечи руками, невольно желая закрыться или, ещё лучше, спрятаться подальше от такого тягостного внимания к собственной персоне. Русалка молча наблюдала, как её сын и пленница Замка вышли в центр зала и остановились там. От её внимания не скрылся тот факт, что девушка машинально пододвинулась чуть ближе к Царю, явно ощущая себя рядом с ним в безопасности, и женщина едва заметно ухмыльнулась уголками губ. — Маринетт, знакомься, это и есть моя мать — Анарка Куффен, — наконец проговорил Лука, а Принцесса неожиданно для себя осознала, что за его видимым спокойствием и равнодушным тоном скрывается нешуточное напряжение, и это понимание заставило её саму сжаться, ожидая от странной женщины только самого худшего. Маринетт совершенно не удивилась, узнав, что русалка оказалась матерью Царя. Когда они с Лукой только начали спускаться в подземелье, девушка вспомнила, как проходил подслушанный в тот раз разговор, и вряд ли кто-то, кроме близкого родственника мог бы себе позволить говорить с Правителем в таком высокомерном тоне. А теперь, вновь глядя на эту женщину, она стала замечать некоторое внешнее сходство между ней и её сыном, хотя, если бы кто-то еще пару недель назад сказал Маринетт, что у русалок могут быть дети, да еще и мужского пола, она бы ни за что не приняла такую информацию всерьёз. — Хорошо, что ты вернулась в стены этого Замка живой, Принцесса. Было бы обидно, если бы мне так и не удалось с тобой познакомиться, — заговорила наконец Анарка таким строгим и надменным тоном, что девушка сразу же усомнилась в том, что русалке действительно «было бы обидно». — Правильно ли я поняла, Лука, что это ты поспособствовал возвращению этой юной леди к нам? Царь ничего не сказал, лишь коротко кивнув в ответ. Он понимал, что спасая Принцессу от одной смерти, обрекал её на другую — от рук его собственной матери. Из-за того, что он слишком долго искал Маринетт в лесу, в тот момент, когда он всё же обнаружил её, его «свободное время» почти подошло к концу, и молодому человеку не оставалось ничего иного, как вернуться вместе с девушкой в Замок. Надёжно и безопасно перепрятать её куда-либо у него уже не было возможности из-за того, что нужно было скорее возвращаться домой. Ему и так пришлось дважды за сутки возобновлять Стазис, чтобы под утро снова воспользоваться возможностью покинуть Замок и поискать пропажу. На всё это ушло чертовски много энергии и сил, и теперь Царь и сам удивлялся, как он еще умудряется стоять на ногах после всего пережитого этой ночью. Лука надеялся, что факт возвращения Маринетт удастся скрыть от Анарки, а на следующий день, сразу после очередного обновления Стазиса, он сможет вернуть её в лес, а там Принцесса вместе со своим Котом, заручившись поддержкой той же Натали (и это Лука тоже бы им обеспечил), смогли бы уже сами найти квами Удачи и благополучно добраться до портала… Но, вопреки всем замыслам Правителя, мать в очередной раз подтвердила, что у здешних каменных стен есть «уши». Скорее всего, именно в тот момент, когда Маринетт в гневном порыве вышла из репетиционного зала, её и обнаружили. С сожалением Царь подумал о том, что теперь вызволить Принцессу из заточения, не нарвавшись на упрёки и осуждение самых близких ему людей, было уже невозможно. Представлять то, какими бы глазами на него смотрела Джулека, если бы узнала, что он собственноручно помог сбежать той, что могла бы продлить ей жизнь и сохранить рассудок матери, было невыносимо. Но и оставить эту девушку в опасности он не мог. Не мог оставить в дремучем лесу тогда (несмотря на то, что Маринетт так удачно сама сбежала, тем самым избавив его от необходимости видеть её смерть во время ритуала матери) и не может теперь жить рядом с ней и думать о том, что ей, быть может, осталось жить не так много… Как он ни старался избегать её, как ни пытался вести себя с ней равнодушно и подчеркнуто холодно, он чувствовал, как его тянет к ней, и что это чувство взаимно. Губительно взаимно для неё. С самого начала Царь был не в восторге от идеи поиска нового сердца для Сосуда, но не слишком беспокоился об этом, ведь за свои шесть с половиной сотен лет он привык видеть смерти людей и стал достаточно черствым, чтобы воспринимать цикл жизни, как данность. Кто-то всё время умирает, а кто-то рождается. Конечно же, благополучие его собственной семьи перевешивало ценность жизни одного единственного постороннего человека. Но судьба распорядилась иначе, и с первого взгляда на эту милую и забавную Принцессу Лука понял, что сделает всё возможное, чтобы не позволить матери осуществить её план и во что бы то ни стало доказать, что она выбрала неудачную кандидатуру для нового Сосуда. Он пытался заставить Анарку искать другие варианты, ругался с ней впервые за много веков, но сейчас, стоя перед ней в подземелье рядом с дрожащей Маринетт, он видел, что мать не намерена отступать из-за «детской», как она выражалась, прихоти сына. Всё-таки почти шестьсот тридцать лет, которые Анарка провела без сердца, в теле холодной русалки, не могли не сказаться на ней. Да и отец Луки, так не вовремя бросивший их семью, добавил женщине уверенности в том, что не может быть ничего важнее кровных уз, и никакая привязанность и даже любовь не станет достаточно веской причиной, чтобы менять планы. Пока Лука размышлял и пытался справиться с собственным разгорающимся внутри гневом, разговор между пленницей и русалкой продолжался, и Царь с удивлением понял, что стоящая рядом с ним Маринетт больше не дрожит от неуверенности и страха, и даже задала Анарке какой-то вопрос, к ответу на который он поспешил прислушаться. — Дело в том, что такая смелая и сильная девушка, как ты, показалась мне очень подходящей кандидатурой для одного очень важного секретного дела. Но пока я точно не уверена, действительно ли ты подходишь для столь важной для нашего Царства миссии, и до тех пор, пока я это не выясню, тебе придётся побыть гостьей нашего Замка. Я не хочу, чтобы ты считала себя пленницей, но мы вынуждены временно ограничить твою свободу перемещения и не намерены позволить кому бы то ни было забрать тебя отсюда, поэтому связь с внешним миром тебе также запрещена. Но я обещаю тебе, что сделаю всё возможное, чтобы поскорее получить сведения о том, насколько ты соответствуешь всем требованиям, и вернуть тебя домой сразу же в целости и сохранности, если ответ на этот вопрос будет отрицательным. — А если я подхожу? Что это за секретная миссия? — спросила Маринетт с плохо скрываемой тревогой в голосе. — Я не могу тебе ответить, и никто из обитателей Замка не станет говорить с тобой на эту тему, так что можешь не мучить слуг лишними вопросами — на них всё равно наложен магический запрет. Пока я могу лишь посоветовать тебе набраться терпения и подождать какое-то время, а я почти уверена, что ждать осталось не слишком долго, — Анарка неожиданно глухо рассмеялась, и на миг растерявшаяся Маринетт краем глаза заметила, как Лука напряженно сжал руку в кулак. — Сын, я надеюсь, что теперь ты проявишь больше внимания к нашей гостье и не позволишь ей скучать. — А я надеюсь, что ты всё же рассмотришь мою прошлую просьбу, мама, — процедил сквозь зубы Лука. — Вот и договорились, — невозмутимо ответила русалка, небрежным жестом смахивая невидимую пылинку с собственного плеча. — Я посмотрю, что можно еще сделать по твоему вопросу, а взамен ты станешь уделять всё своё «свободное время» Принцессе, а не своим таинственным прогулкам. — А как же Тик… — хотела было возразить Маринетт, осознав, что только во время своих «прогулок» Лука сможет спасти квами, но неожиданное, едва уловимое касание пальцев Царя до ладони девушки заставило её осечься, почувствовав, как волна мурашек пробежала по руке, растворяясь где-то в области шеи. Но тут же сообразив, что это движение было намеренным предупреждающим знаком, Принцесса усилием воли заставила себя собраться с мыслями и быстро продолжила. — Тиканье часов в моей комнате… Оно такое громкое, что я просто отвратительно сплю по ночам. Нельзя ли их убрать? — Почему бы тебе не сказать об этом слугам? Они разберутся, — отмахнулась Анарка, не заметив оговорки — её внимание привлекла бесшумно вынырнувшая из воды темноволосая русалка. Взглянув на неё и коротко кивнув, женщина снова повернулась к молодым людям. — Мне нужно удалиться по делам, так что не смею вас больше задерживать, — с этими словами Анарка спрыгнула с бортика в водоём, но прежде чем удалиться, бросила через плечо: — Лука, не забудь про наш уговор. Хорошего дня. Засмотревшись на русалок, Маринетт чуть было не упустила тот момент, когда Царь, резко развернувшись, быстрым шагом направился в сторону выхода из подвала. Девушка поторопилась за ним, нагнав его только на самом верху лестницы, но даже поравнявшись с Лукой, она какое-то время просто молча шла рядом, пытаясь переварить всё услышанное. К тому же, она с неудовольствием отметила, что длительное заточение в четырёх стенах и отсутствие регулярных тренировок стали губительно сказываться на её физической форме, поэтому быстро идти, стараясь не споткнуться о полы длинного платья, которые она придерживала одной рукой, и одновременно вести беседу с Правителем было довольно затруднительно. — А почему твоя мать против твоих "прогулок"? — не выдержав тишины, наконец задала девушка первый и самый простой вопрос из десятков, что разрывали её сознание. — Потому что до этой ночи она ничего не знала о них и теперь, конечно же, недовольна, — хладнокровно ответил Лука, и Маринетт почувствовала укол совести от того, что это она стала причиной раскрытия секрета Царя. Но в то же время тон молодого человека заставил её обрадоваться, потому что в нём, казалось, больше не было того раздражения и ярости, которые она отчётливо ощущала в его голосе в подземелье. Неожиданно Правитель чуть сбавил шаг, как-будто только что осознав, что Принцессе было тяжело поспевать за ним, и, воспользовавшись моментом, девушка попыталась продолжить свои расспросы, даже не задумываясь о том, куда они идут, минуя новые коридоры и лестницы. — Прости меня за бестактность, но я не могу не спросить… В моем Королевстве всегда считали, что у русалок не может быть детей, и что они… — Моя мать не всегда была русалкой. Раньше она была простой, хоть и весьма одарённой, ведьмой. Так что мы с Джулекой появились на свет совершенно обычным способом, — перебил Маринетт Лука, не желая сейчас слушать всяческие поверья о нечисти. Эта надоедавшая за сотни лет тема была Правителю не слишком интересна, к тому же, бессонная ночь и разговор с матерью совершенно не способствовали его хорошему настроению, и, несмотря на то, что компания Маринетт (к его немалому удивлению) была ему приятна, сейчас он больше всего хотел остаться один, чтобы восстановить силы и привести собственные мысли в порядок. — Но что произошло?.. — задала новый вопрос Принцесса и тут же сжалась, понимая, что в своём неуёмном любопытстве зашла слишком далеко, и Царь вполне может рассердиться на неё так же, как только что был зол на собственную мать. — Я не готов говорить сейчас на эту тему, — ответил Лука, резко остановился и повернулся в сторону Маринетт, посмотрев прямо ей в глаза, от чего у девушки перехватило дыхание. — Извини, но я сегодня действительно вымотался. Да и тебе, думаю, стоит нормально поспать, без лишних магических вмешательств. Еще увидимся, Принцесса. Маринетт удивленно моргнула, только сейчас обнаружив, что стоит перед той самой дубовой дверью, что вела в её прежнюю комнатку, а затем снова растерянно посмотрела в спину удаляющегося от неё Правителя, который только что совершенно наглым образом оставил её наедине с огромным количеством невысказанных вопросов и ноющим сердцем.