детдомовская банда

      — Это парень… с первого этажа, — моментально уточняю я. — Его Даней зовут, глаза голубые. А ещё у него выцветшие рыжие волосы и весь нос усыпан веснушками. Ещё у него басистый грубый голос… Я, значит, иду по коридору, и тут меня ударил по рукам и по желудку какой-то Юра… а он сказал «Юра, прекрати!» и помог мне. А дальше я не помню. А, ещё помню, что у него тёплые руки.       — Как мило! — Настя захлопала в ладошки и начала прыгать по кровати от счастья. Я попросила её дать мне время, чтобы переодеться, расставить вещи, сделать «диванчик», и тогда она сможет присоединиться, на что Настя согласилась.       Я переоделась на втором этаже, достала свой портфель со старыми вещами. Из него я достала несколько вещей. Я немного соврала, когда сказала, что у второго этажа есть тумбочка, — дело в том, что она маленькая, поэтому на стене приколочено что-то вроде полки. Я разгрузила портфель — достала тетради, карандаши, пенал со всякими штуками, а ещё свою любимую игрушку — маленькая жёлтая уточка с двумя бусинками-глазами и милыми оранжевыми клювиком и лапками. Подушка была направлена в сторону двери, поэтому я даже не захотела её трогать. Я положила рядом Утю и ещё пару мелких плюшевых игрушек — такие вешают на портфель. Мама не давала мне деньги на игрушки, поэтому я собирала монетки и покупала вот такие штуки. Ещё я достала личный огромный дневник. У меня было множество ручек и карандашей, (а ещё целый бесплатный, но не совсем, канцелярский магазин на территории пансионата) и, открыв одну из страниц, написала: «Новая жизнь». Ещё я достала оттуда дорогую камеру и объективы с небольшим графическим планшетом и компьютером-планшетом — все эти мега-дорогие подарки подарил мне отец перед уходом. Он дарил мне ещё больше всего, но позже это забрала мать. Я достала свой шампунь, тапочки, зубную щётку.       — Настя… — девушка снизу быстро высунула свою голову в сторону моей кровати.       — Ты всё? — удивлённо спросила она.       — Нет, почти, прости. А куда нести щётки и всякое такое?       — Ставь на полку, чуть позже мы отнесём их в ванну.       — Оки! — Настя «засунулась» обратно, и я продолжила разбирать вещи.       Телефон и часы от отца — он подарил мне их в десять лет за пятёрки в школе. На всё у меня были зарядные устройства. Вроде всё. Последние дорогие вещи я прятала и не показывала маме. О, наушники!       Хочу заметить — я очень разносторонняя личность. Я фотографирую, рисую, пишу стихи в свои тетради — словом, не такая как все.       Я разложила всё по полкам и тому подобное, разобрала вещи от гувернантки: пижама, нижнее бельё, верхняя одежда, куртка, шапка, зонт (серьёзно?), тетради, учебники и портфель, который я сама выбирала. Среди всех вариантов мне приглянулся блестящий серебряный портфель с чёрными узорами — я спросила, есть ли значки, и кроме своих в маленьком магазине канцтоваров они тоже есть. Вот и отлично.       Я достала две малюсенькие подушки из портфеля. Их я решила расположить напротив моей подушки — то есть, сделала место для Насти.       — Настя? — я оживлённо посмотрела вниз.       — Да? — так же оживлённо посмотрела на меня Настя и уже залезла, пока я выговаривала «хорошо, залезай».       И вот, мы уже болтали. Время близилось к вечеру. Я понимала, что мы скоро пойдём в столовую и я увижу Даню. Наверное. Ну, Настя сказала, что мы идём все вместе.       И тут внезапно — двое рослых мужчин вносят в комнату девочку с портфельчиком. Мы с Настей немного испугались, потому что… кто это? А за ней занесли ещё одну девочку.       Первая была нерусской — маленький рост, густые волосы и сильные с виду руки. Но она была красивой, хотя милой её не назовёшь.       Вторая была блондинкой — очень красивая, милая, золотые волосы и маленький носик, глаза закрыты. Рост, кстати, средний, как и телосложение.       Мы с Настей разговаривали о них и даже дали им имена: тёмная — Карина, блондинка — Мария.       Сначала проснулась блондинка, её первая фраза заставила нас знатно посмеяться:       — А что за кровать? Я не хочу быть в центре, я хочу ближе к окошечку! — девушка неуверенно встала и потеряла сознание — мы с Настей мгновенно слезли с кровати, и я побежала за помощью, а Настя осталась с «Марией».       Я спустилась на первый этаж и увидела Даню. Тот сразу перепугался, увидев меня со взъерошенными волосами и глазами по пять копеек. Я же, запыхавшись, пыталась сказать, что девочке плохо. Но от волнения и глаз Дани я потеряла себя и начала говорить что-то вроде: «Девочка, сознание ей плохо, пол, падать, страшно…» — Даня лишь вопросительно посмотрел и, сказав «прости», убежал наверх. Он взял на руки упавшую «Марию» и побежал под объяснения Насти в медицинский кабинет.       Парень донёс девочку до кабинета и ушёл к себе в комнатушку.       — О, а что это с Дарьей? — вопросительно посмотрев на нас с Настей, спросила медсестра.       — Дарьей?! — в один голос вопросом на вопрос ответили мы медсестре.       — Ну да, это Дарья Каплан. Ну вы бегите, я разберусь.       Мы с Настей прибежали обратно. Когда мы вошли, «Карина» проснулась.       — Так. Где я? Кто вы? Я Алина, — девочка могла бы быть серьёзной, но… что-то в ней было такое добродушное… может, маленький рост и широченная улыбка?       — Скоро придёт гувернантка и всё объяснит, — мне кажется, Насте просто лень отвечать. Но ничего, мне тоже лень.       — Я — Настя, — девушка тыкнула в себя пальцем, — это Лиза, — Настя показала на меня рукой. Видимо, культура позволяет тыкать в себя пальцами, а в других не позволяет. Ну ладно. Интересно и даже грустно. Что-то вроде уменьшения прав и уважения к себе.       — Понятно. Я Алина, как уже сказала. Дело в том, что моя мать умерла и отец ушёл к другой бабе. А я — осталась никому не нужна, — казалось, что по её лицу текут слезы, но, видимо, мне только казалось.       Внезапно к нам в комнату зашла Даша. Она стояла на ногах увереннее, но до двери её проводил какой-то странный парень. Не Юра и не Даня. У Дани рост под метр семьдесят пять, и рядом с ним я низкая, в принципе, как и все. Этот кто-то был чуть ниже.       — Привет, девочки. Я Даша.       Мы разговорились на очень долгое время. Беседа затянулась, а мы общались, общались, общались. Даже дали клички некоторым объектам: пансионат — Дом, гувернантка — Мама, столовая — Пастбище, нижний этаж (мальчиков который) — Кадетка, медкабинет — Дурка, медсестра — Паинька, а поварих (которых мы даже не видели) — «БЕлки». Потому что у поваров белые колпаки.       К нам зашла Мама и увела девочек с собой.       Когда они вернулись, мы спустились в Кадетку, где я встретила Даню. И он даже не посмотрел на меня. Даже не взглянул. И разбил моё сердечко. Но я все равно очень сильно люблю его. Тем более, это наш первый день встречи, да ещё и в таком месте.       Мама собрала нас всех, и мы отправились в Пастбище.       Мне просто очень нравится использовать сленг, придуманный Алиной. Мы будто банда, детдомовская банда.