Спаситель

      Прошла целая и долгая неделя с того момента, как Лилиан жила в доме Картеров, к которым её притащил Кенни.       Нэш, муж Деборы и отец Беки, был очень хмурым, много молчал и часами рубил дрова во дворе. Беки, дочь Картеров, была очень весёлой и наивной и постоянно помогала матери по дому. Сама Дебора была отдалённо похожа на Ракель: такая же добрая, отзывчивая, но немного грустная.       Лилиан была похожа на тень в доме Картеров. Мало говорила, передвигалась почти бесшумно, ей было страшно и плохо. Ещё и Кенни её пугал и постоянно рассказывал какие-то страсти на ночь.       — Зачем ты опять рассказываешь какую-то дичь? — спрашивала Лилиан, закутываясь в одеяло.       — Чтобы тебе жизнь мёдом не казалась. — Кенни, который спал в одной комнате с Лилиан на раскладушке, пересел на край кровати.       — Ты идиот. Уйди, пожалуйста, к себе на раскладушку. — Додсон уползла к стене, подальше от мужчины.       — А хочешь расскажу ещё что-нибудь весёлое, чем твой отец занимается? — Аккерман провёл по щеке девушки рукой. — Рассказать тебе про деревню, где твой папаня людей сжёг заживо, а?       — Хватит! Перестань! — Лилиан заплакала, не желая слышать опять про какую-то расчленёнку и прочие ужасы.       — Точно не надо? Ох, не знаешь какой занимательный рассказ ты теряешь, а. — Кенни начал гладить девушку по щеке, ухмыляясь.       — Ты лучше про себя расскажи. Чем ты занимаешься. — девушка тяжело вздохнула, понимая, что Аккерман так просто не отстанет.       — Много чем. Какое направление моих занятий тебя не интересует? — мужчина приподнял девушку и она в считанные секунды оказалась на коленях у Аккермана.       — Чем ты занимаешься в свободное от работы время? Тебя не мучают кошмары по ночам? — спросила девушка, прикрыв глаза.       — После работы — отсыпаюсь. Кошмары, знаешь, бывает мучают, что с них взять-то?       — А, понятно, — Лилиан попыталась встать, — пусти меня или я буду кричать!       — Иди, ложись, — Кенни положил девушку обратно и поправил подушку ей, — а кричать бесполезно. Здесь на тебя всем плевать.       Лилиан легла поудобнее в кровать. Ей сейчас было так неспокойно. Ощущение чего-то плохого не покидало, а особенно когда свет погас.       Обычные предметы стали устрашающимся. Кто-то тянул к девушке свои длинные костлявые руки и хотел придушить. Кто смотрел на неё из темноты.       Лилиан открыла глаза и услышала игру на пианино. Оглянувшись, девушка поняла, что она находится в родительском доме в своей кровати, а надето на ней её самое нелюбимое розовое платье с рюшами.       — Что это значит? — удивилась девушка, оглядываясь.       Музыка, доносящаяся снизу, была до боли знакомая. Этот этюд был написан Дженнет. Она часто играла его своему отцу, радуя его красивой музыкой.       Когда Лилиан спустилась вниз, она действительно увидела мать, наигрывающую на пианино в красивом, синем платье. Дженнет перестала играть и развернулась к дочери.       — М-а-ама? — удивилась Додсон.       — Привет, Лили. — Дженнет была какой-то расстроенной и совершенно не улыбалась, а взгляд её был направлен в какую-то пустоту.       — Мам, я умерла, да? — Лилиан остановилась и начала ощупывать себя, но чувствовала тепло, исходящее от своего тела.       — Садись. — женщина пересела со стульчика на диван и жестом показала дочери сесть рядом. Лилиан неуверенно села рядом с матерью, а потом положила голову ей на колени. Дженнет дотронулась до головы дочери и погладила её по волосам.       — М-а-ам… — Лилиан почувствовала холод. Да и мать была какая-то отрешенная и отстраненная. Она машинально гладила дочку по голове и что-то шептала невнятное.       Окно со стороны кухни с треском разбилось. Дженнет поднялась с места, сжала кулаки и начала смотреть в сторону кухни ледяным, неживым взглядом.       — Мама, что сл…       — Уходи отсюда. — Дженнет даже не оглянулась на дочку. Она стояла неподвижно.       Лилиан хотела подойти к матери, но вдруг пол под ногами пропал. Девушка начала падать, но успела увидеть, как в гостиную из кухни зашёл силуэт с пистолетом в чёрных перчатках. На одной из пальце, Додсон заметила кольцо с печаткой змеи.       Лилиан почувствовала, как кто-то больно ударил её по щеке. Девушка раскрыла глаза и увидела злого и раздражённого Кенни над собой.       — Какого хера ты орёшь? Идиотки кусок! — ругался мужчина, не слабо прописав девушке по щеке.       — Мне страшно… Мне… Боже… — плакала Лилиан, которая была насквозь мокрая из-за сна.       — Страшно ей, блять. Страшно… — Аккерман столкнул девушку на пол и Лили ударилась копчиком об пол. Сам мужчина удобно разлёгся в кровати, что-то бубня под нос.       — Эй, я здесь сплю… — Додсон помотала головой и охренела от такой наглости. Если ей разрешили здесь спать, значит она тут будет спать.       — Теперь нет. Нехер орать было. Спи на полу. — Кенни отвернулся к стенке, заматываясь в одеяло.       — Ну… Мне холодно. — Лилиан попыталась залезть на кровать, но Аккерман столкнул её ногой опять на пол. Тогда девушка прыгнула на кровать и упала на мужчину.       — А ты настырная, как я погляжу! — Кенни схватил девушку за горло и оказался сверху неё, ухмыляясь.       — А ты хам и садист, возможно, извращенец! — без страха и каких-либо эмоций сказала девушка, хоть её руки немного похолодели.       — Хам? Тебе нравится, когда тебя бьют? — Аккерман сжал горло девушки, но не увидел никаких эмоций на её лице. Непорядок… Мужчина расстегнул несколько пуговиц на ночной рубашке Лилиан и оголил одно плечо. Кенни укусил девушку в плечо и плавно начал целовать её в шею. — Нравится? Отвечай!       — Не зря я тебя называла маньяком. Маньячелло! — Додсон тяжело задышала и откашлялась. — Слезь с меня, раздавишь же!       — Не велика потеря. — мужчина слез с девушки, продолжил целовать её в шею, иногда поглаживая бёдра Лилиан. Голубоглазая слабо, но отвечала на ласки, иногда постанывая и вздрагивая от чувств, которые ей сейчас пытались завладеть.       — Зачем…спасал меня? Любовницу из меня собрался сделать? — Лилиан покусывала нижнюю губу, а руками схватилась за железные прутья в изголовье кровати.       — Ты себя видела? Любовница, ага… — Аккерман отстранился от девушки и попытался рассмотреть её сквозь лунный свет, который слабо освещал комнату. В Лилиан не было ничего необычного, в его жизни встречались девушки намного красивее и сговорчивее, но Лилиан чем-то цепляла.       — Я страшная? — девушка сейчас была обижена, а её сердце сильно сжалось.       — Обычная… Нет в тебе изюминки.       — Может…ты просто не искал её? — Лилиан неуверенно обняла Аккермана за шею и поцеловала его. Он быстро ответил на поцелуй, сжимая в руках её грудь.       Всю ночь Додсон отвечала на поцелуи и ласки, а потом на ощупь искала прутья, чтобы деть куда-нибудь свои руки. Кенни же что-то шептал ей на ухо и просил вести себя потише, чтобы не перебудить Картеров. Благо кровать не скрипела и не могла выдать то, чем сейчас занималась Лилиан. Ей было очень стыдно и хорошо, несмотря на грубость мужчины и пары "ласковых" слов её сторону.