Спаситель

       Лилиан накрыла стол и неуверенно посмотрела на плов, боясь пробовать его на вкус. Вдруг она пересолила, переперчила или что-нибудь испортила?       — Слушай, это просто плов. Не волнуйся так. — Леви заметил, как напряжена девушка и попытался её успокоить. Хоть немного.       — А-ага.       Плов оказался съедобным. Нельзя было назвать это кулинарным шедевром, но и нельзя было сказать «жрать невозможно». Вполне съедобный рис с кусочками мяса, приправленный карри, барбарисом. Немного морковки, немного лука, всё в норме.       — Мне понравилось. Спасибо. — Аккерман посмотрел на девушку и отодвинул от себя пустую тарелку.       — П-пожалуйста. Мне кажется, что ничего не получилось. Я ни на что не способна… Я безнадёжна! — Лилиан закрыла лицо руками и заплакала.       — Я не переношу этих сцен. Надеюсь, когда вернусь — ты перестанешь рыдать. — Леви быстрым шагом вышел на улицу, накинув на плечи куртку.       Аккерман достал из кармана куртки сигареты и зажигалку и закурил. Сразу вспомнился штаб и стало как-то грустно. Чего-то стало не хватать. Возможно, привода, висящего на поясе, а может хмурого взгляда Эрвина или долбанутых экспериментов Ханджи.       «Да что б это всё. Не вернусь в разведку. Она справятся и без меня, а мне нужен отдых. Я устал морально.»       Остаток мыслей растворился в воздухе, вместе с сигаретным дымом, оставив после себя неприятное послевкусие. Леви оглянулся, люди куда-то спешили и что-то бормотали себе под нос. На небе в это время сгустились тучи, затягивая синее небо. Потемнело за считанные секунды и на пыльную землю упало несколько капель дождя. Немного похолодало и Аккерман забежал в дом.       Лилиан за это время успела прибраться и сидела на кухне, склонившись лицом над чашкой остывшего кофе. Девушка чувствовала себя ужасно. Никогда она не была в такой безвыходной ситуации. Никогда её не бросали все близкие люди в трудные времена. Да и сама Лили не бросала никого в беде. Да, сначала к Еве она относилась настороженно. Чужой, неизвестный человек в доме, а сейчас Додсон оказалась практически в такой же ситуации, как когда-то Дюпри: осталась практически на улице, никому не нужной.       — На улице дождь, так что захочешь проплакаться — можешь идти на улицу. — буркнул Леви, опустив жалюзи.       — Почему ты пожалел меня? Я же совершенно чужой для тебя человек! — спросила Лилиан, не отрывая взгляда от своего мутного лица, отражающегося в кофе.        — Тебя это так волнует? — Аккерман подошёл к плите и поставил на неё чайник.       — Просто я бы никогда в жизни не подумала, что ты способен…       — Помочь другому? — перебил девушку, мужчина. — По-твоему, я не способен на хорошие поступки?       — Я не это имела ввиду…       — Давай закроем эту тему. Не хочу это обсуждать. Просто радуйся, что тебе протянули руку помощи. Не всем так везёт, как тебе. — Леви тяжело вздохнул. Лилиан уже начала его напрягать своим нытьём. Всё наладилось. Крыша над головой есть, еда — есть, вода — есть, кровать — есть. Что ещё надо? Какого хрена устраивать эти сопливые драмы?       — Хорошо. Давай закроем и спасибо, что помогаешь, — девушка поднялась со стула, но голова предательски закружилась. Додсон едва успела опуститься обратно на стул, задев нечаянно чашку с кофе локтём.       — Тебе плохо? — мужчина подошёл к девушке и дотронулся до её плеча. — Может тебе стоит прилечь или привести врача?       — У меня часто кружится голова. Пару раз я падала в обмороки.       — Пошли, приляжешь, отдохнёшь, — Леви потянул девушку за руку на себя, — давай, пошли, я тоже хочу отдохнуть. У меня нет времени и желания с тобой возиться.       — А кофе… — девушка указывала на разлитый напиток.       — Я сам всё уберу. Пошли.       Леви оттащил девушку в одну из комнат и накрыл её пледом. Лилиан тяжело вздохнула, натянула плед до шеи и прикрыла глаза.       Додсон в очередной раз увидела свою мать. На этот раз Дженнет сидела на клетчатом покрывале, красно-белого цвета. Рядом с ней стояла соломенная корзинка, которая была переполнена различными фруктами. Лилиан неуверенно подошла к матери.       — Держи, — женщина протянула дочери киви и улыбнулась. В отличии от остальных снов, в этом сне Дженнет улыбалась и была какой-то…живой.       — Мама, почему всё так сложно? Я правильно поступаю? Мне, кажется, что это как-то неправильно… — девушка присела на покрывало, сжимая в руках киви.       — Правильно. Не волнуйся. Тебе нельзя. — Дженнет осторожно дотронулась до живота дочери и посмотрела на Лилиан, не переставая улыбаться.       Вокруг было очень красиво. Полевые, дикие цветы, которые Додсон всегда казались необычными. Люди не сажали их, не ухаживали за ними, но они всё равно росли, среди сорняков, тянулись к солнцу и были такими красивыми. Лилиан часто воображала, как ей кто-нибудь дарит букет «диких» цветов. Это было бы так романтично и приятно. Но, увы, цветы девушке никто и никогда не дарил, исключением была Дженнет, радуя дочку очередным одуванчиком с утра.       — Мама, я скучаю по тебе. Очень. — Лилиан положила голову на плечо матери и прикрыла глаза. Впервые за много лет, она почувствовала теплоту, едва уловимый запах лаванды — любимого цветка Дженнет. Было так хорошо и спокойно, что просыпаться совершенно не хотелось.       — Я тоже скучаю. Но помни: Я всегда рядом. Я твой ангел-хранитель и всегда буду защищать от любой опасности. Ты главное не совершай роковых ошибок. Некоторые невозможно будет исправить и ты будешь жалеть о сделанном всю жизнь. — женщина погладила дочку по спине.       Дождь бил по стеклу. Вокруг было темно и Лилиан расстроилась, открыв глаза и вернувшись в реальность. Хотелось сейчас оказаться на той цветочной поляне, рядом с матерью, полежать у неё на плече, послушать её голос, закрыть глаза и ни о чем не думать.       Поднявшись с кровати, девушка направилась в ванну, чтобы умыться. На кухне горел свет и слышался чей-то разговор и это, немного насторожило. Оба голоса были знакомы. Один принадлежал Леви, а вот второй… Лилиан вроде и знала чей он, а вроде и нет.       Не став забивать мысли, девушка пошла умываться. От сна осталось двоякое впечатление. О какой роковой ошибке предупреждала Дженнет? От ребёнка Додсон больше не планировала избавляться. Хотя, всё в жизни опять могло поменяться.       — Какого хера ты лезешь не в свои дела и командуешь тут? — донеслось из кухни. Лилиан промокнула лицо полотенцем и остановилась возле двери в кухню.       — Теперь это и моё дело и я не собираюсь с тобой это обсуждать. Разговор окончен. — слышался тихий голос Леви. Мужчина разговаривал почти шёпотом.       Лилиан, услышав шаги в сторону двери, стремглав помчалась в комнату, где закрыла дверь на щеколду, обдумывая кусочек услышанного разговора.