***
Откровенно говоря, Мукуро было плевать на день Святого Валентина с высокой колокольни, но окружающие из-за него словно с ума посходили, потому, хочешь не хочешь, а в этом дурдоме приходилось участвовать. Ямамото, отбиваясь от поклонниц, пламенно уговаривал Мукуро и Хаято притвориться его любовником. Уговоры шли на два фронта параллельно, ибо участвовать не хотели оба, но Такеши всё не сдавался, громким шепотом обещая за это бесплатный банкет в ресторане его отца. Предложение было, конечно, заманчивым, но Хаято боялся расстроить свою новую-девушку-дробь-будущую-жену, а Мукуро не был уверен, что за подобную выходку не падёт смертью храбрых от рук Хибари. Стоило бы всё же разобраться, какие именно отношения их связывают, но всё не было возможности. Такеши, конечно, вполне себе возможность и предлагал, но умирать сейчас Туману слегка не хотелось. Его тело пока что было решено оставить на попечение Савады Наны. Быть в двух местах одновременно уже не было невозможным, но так и оставалось крайне утомительным. А что требовалось от его истинного тела в доме Савады? Ничего! Лишь лежать на диване и периодически кивать на комментарии Наны касательно происходящего на экране. До Мукуро периодически доносились её ехидные подколы не очень сообразительных героев, и слава небу, он не знал контекста, иначе не засмеяться на уроках оказалось бы выше его сил. Впрочем, один раз он всё-таки засмеялся. Никто не удивился, и урок продолжили так, будто ничего не произошло. Иногда Мукуро забывал, как выгодно быть слегка психопатом. Рокудо не думал, что день Святого Валентина коснётся его непосредственно. Главными жертвами праздника всё равно оставались его хранители Урагана и Дождя. Однако он ошибался. Благодаря гипер-интуиции Вонголы он всегда безошибочно чувствовал слежку. В школе это ощущение усиливалось в сотни раз — всё же тут и макушка Реборна торчала из-за оконной рамы, и тёмная аура Хибари за поворотом, и едва сдерживаемое любопытство одноклассников, всё надеющихся, что он снова выкинет нечто такое, что их всех отпустят по домам (однажды он так и сделал, но это привело к вошедшему в режим берсерка Хибари, так что, пусть ему за это особо ничего не было, повторять он не рискнёт), — однако сейчас к этому ощущению прибавилось что-то ещё. Поначалу Мукуро не заметил ничего необычного, но после безошибочно нашёл обладательницу пристально смотревших на него карих глаз. Мукуро с недоумением моргнул: это ещё что?.. Нечто, кажется, являющееся его одноклассницей, заметило, что оно раскрыто, и совершенно беспалевно юркнуло под парту. Всё бы ничего, но во время урока… — Сасагава-кун, что ты делаешь?.. — поправив сползшие на нос очки, спросил преподаватель математики. В ответ под партой что-то зашипело и пробурчало что-то вроде «так надо». Учитель вздохнул и закатил глаза. — О, господи, ещё одна… Ладно, продолжаем урок. Может быть, Мукуро бы и спустил всё на тормозах, но это был день Святого Валентина, и ему было скучно. Потому, игнорируя взгляды не особо удивлённых хранителей — удивились только недавно «переведённые» в их класс Кен и Чикуса, но с ними Рокудо разберётся потом, — парень и сам сполз под парту и абсолютно незаметно прополз до Сасагавы. Взгляды всего класса были устремлены на него. Учитель громко хлопнул ладонью по лбу, но принял решение их игнорировать. — Сасагава-чан, что ты делаешь? — шёпотом поинтересовался он, садясь прямо посреди прохода между рядами. Удивлённо моргающая девушка слегка отвела глаза: — Я?.. Я… Я строю домик для хомячка. — Семпай, но у вас же нет хомячка. Взгляд Сасагавы наполнился уважением: — О, так ты тоже смотрел это аниме? Кажется, в этот момент терпение учителя окончательно лопнуло, и он послал к директору их обоих. Мукуро был уверен, что куда больше послать их хотелось не к директору, а в куда более интересные дали, но уши детей спасли существование Хибари Кёи и его нелюбовь к нецензурной лексике. Этого мальчишку побаивались даже учителя. Как выяснилось, девушка давно заметила, что странный Савада бросается цитатами из аниме и книг, чем была полностью очарована. — Ты человек, в чьём сердце столько потрясающих фендомов! — с восхищением заявила она. Что именно Сасагава имела в виду, Мукуро так и не понял, но на всякий случай кивнул. Киоко, как она представилась, считала это чем-то великолепным, потому оказалась слегка влюблена. Отчаянно краснея, вместо кабинета директора девушка потащила его в школьную раздевалку, где она спрятала небольшую коробочку шоколада. Мукуро относился к данной традиции скептически, хотя шоколад принял. Впрочем, довольно скоро он своё отношение изменил, ибо процесс передачи шоколада увидел непонятно откуда взявшийся Хибари Кёя, и девушке срочно пришлось бежать прочь, пока тот не оставил её на штрафные занятия после уроков. Почти сразу же после этого прозвенел звонок, и началась перемена на обед. Воспользовавшись отсутствием Кёи, Мукуро ушёл на школьную крышу, наслаждаясь довольно солнечной для февраля погодой, спокойствием и тишиной. Довольно скоро к нему присоединились слишком хорошо его знающие Кен и Чикуса. Они сели чуть в стороне от него, негромко переговариваясь между собой на отвлеченные темы. Мукуро не вслушивался. — Тсунаёши-сама, — окликнул его чужим именем Чикуса, пусть и зная, что сейчас их больше никто не слышит, — вам здесь нравится, да? — Да, — скрывать правду смысла не было. — А люди? — И они тоже. — Даже те, кто связан с мафией? Мукуро поморщился. Чикуса явно намекал на Хаято и Реборна, но даже к последнему за прошедшие месяцы ему удалось привыкнуть. Пусть манера поведения у киллера и была специфической, но ничего плохого тот ему явно не желал. Что же до Хаято… Дети и есть дети. —… даже они. Изменить бы как-то мафию, сделать её лучше, чище, чтобы больше никто не столкнулся с тем, что пришлось пережить нам. Вернуть всё в то же состояние, когда мафиози никогда не смели нападать на женщин и детей. Как при Джотто Примо. Слева раздался голос до сих пор молчавшего Кена: — Так может… попробуете? Мукуро не ответил. Слова Солнца заставили его крепко задуматься.***
Вария прибыла в Намимори накануне вечером, потому сейчас итальянцы, не привыкшие к местному времени, отсыпались в отеле. Единственным бодрым офицером среди них был заранее сбивший режим Скуало, потому, увернувшись от полетевшего в спину стакана, тот был агрессивно послан на разведку территории. Скуало и не возражал — всё равно врагов здесь ожидать не стоило. Детский сад же. А если и стоило, то это уже не его проблемы. Пламенной удачи придуркам, решившимся полезть на Императора мечей. Скуало внимательно осмотрел территорию при отеле и прошёлся по нескольким улицам местного теневого мира. Даже на последних было идеально тихо, и Скуало бы решил, что это подозрительно, если бы не объяснение местного наркодилера, что это всё благодаря «Хибари, прости господи, Кёе». Скуало понятия не имел, кто это, наверное какое-то языческое божество, которое повально восхваляют все местные наркоманы, ну и чёрт с ним. Если вся преступность валяется в подвалах, укуренная в хлам, ему же лучше. Закончив с обходом, мечник решил посетить уже знакомые места. В прошлый раз он так и не побывал в главном торговом центре города, занятый тем, чтобы доставить мусор внешнего советника самому мусорному внешнему советнику. Тот, кстати, исполнительность Варии не оценил, но и чёрт с ним. Зато Занзас был доволен, смотря по записи с камер наблюдения на кислое лицо Савады. Скуало заглянул в местные магазины, но так и не нашёл ничего интересного даже в отделе с оружием — разве в Японии такое не запрещено? — и решил вернуться в гостиницу. Однако проходя мимо знакомого кафе, окна которого он выбил при встрече с придурочным мальчишкой, капитан заметил две знакомые макушки: за одним из столиков безошибочно угадывались долбанутый Вонгола плюс один. Судя по всему, мечника узнали оба, ибо «плюс один» начал источать жажду крови, а недо-Десятый буквально просиял. Точно долбанутый. Но Скуало было скучно, потому он решил зайти поздороваться. Не особенно церемонясь, Суперби угнал с соседнего столика стул и подсел к ним: — Здоро́во, дети. Прогуливаем? — брюнет уставился на него, как на восьмое чудо света, и вытащил откуда-то металлические тонфа. Скуало с трудом подавил желание присвистнуть: оружие не столь высокого качества, как у Варии, но для Японии — очень даже ничего. — Нет, — твёрдо ответил брюнет с такой уверенностью, что Скуало поверил и даже счёл собственное предположение глупостью. — Естественно, прогуливаем, — не менее уверенно отозвался Десятый. Где-то в разделе, отвечающем за логику Скуало, пошёл сбой, но он быстро вспомнил, с кем разговаривает, и успокоился. В конце концов, после восьми лет общения с зоопарком, набранным Занзасом в остальные хранители, он особо даже не удивлялся. — А вы? — Аналогично, — флегматично отозвался Дождь с типичным лицом лжеца. Брюнет теперь с особым подозрением смотрел на обоих мужчин, сидящих за столиком, ибо было очевидно, что Савада лжёт, а Скуало староват даже для университета. —… вы же знаете, что сегодня суббота?.. — негромко уточнил мальчишка. И Десятый, и Скуало кивнули. Больше он ничего не говорил. — Суперби Скуало-сан, я полагаю? — елейно пропел Савада, и тот кивнул. Кажется, хотя бы базовой информацией о своих противниках он располагает. Хоть что-то. — Вы не представляете, как я хотел вас увидеть! Простите, что? — Хочу познакомиться с вашим шефом, — Скуало слегка приподнял брови. А это уже интересно. — Мы всё-таки члены одной семьи, так что хотелось бы предъявить претензию по поводу всех непришедших открыток на Рождество… Господи, что он несёт. — Сам-то их отправлял? Савада елейно улыбнулся: — Разумеется, — но скепсиса Скуало меньше от этого не стало. — Вы всё равно не сможете доказать обратное. Мечник только хмыкнул: — Нагло, но чёрт с тобой. Зачем тебе Занзас? Мальчишка на мгновение стал серьёзным: — Поверьте, нам есть, что обсудить. Откровенно говоря, тащить его к боссу не хотелось, но что-то ему подсказывало, что за раздолбайской оболочкой может скрываться не столько враг, сколько возможный союзник. И пусть интуиция Суперби сильно не дотягивала до той, что была у Примо, она всё равно была неплохой. Потому, какой бы абсурдной ни была ситуация, он решил согласиться. — Хорошо. — Чудно! — Савада довольно хлопнул в ладони и встал из-за стола. Брюнет поднялся следом за ним. — Нет, Кёя-кун, ты не идёшь. Ты нужен мне здесь. Хибари, прости господи, Кёя?.. Что ж, одной загадкой меньше. Хибари нахмурился: — Это ещё почему? И давай без всякой чуши вроде «покорми моих хомячков». Я знаю, у тебя нет хомячков. Лицо Савады на мгновение приняло странно понимающее выражение, словно только что прозвучала какая-то древняя шутка, понятная только им двоим. — Тогда покорми рыбку. На упоминании рыбки глаз Хибари подозрительно дёрнулся. —… покормить? Савада легко пожал плечами: — Ну, можешь ещё выгулять, — что?.. — он не кусается, не бойся. Ну. Почти. Наверное. Ладно, кусается. — Врой, Савада, у тебя там что, пиранья? Десятый таинственно улыбнулся и покачал головой, как бы говоря «и да, и нет, всё сложно, в общем». Хибари, явно до этого обдумывавший сказанное, нахмурился: — Как ты себе это представляешь? Меня загребут в тюрьму за разгуливание по городу с трупом в руках. Скуало опять не понял: — В тюрьму за труп рыбы? А вот Савада раздраженно вздохнул: — Ну так сделай так, чтобы не загребли. И вообще, он жив ровно настолько, насколько ты в него веришь- — Так, — Скуало резко прервал этот балаган, поняв, что его ждёт один из концертов, как тот, что в порывах скуки устраивает Бел Маммону, — завалитесь оба. Увернувшись от удара тонфа, словно ему это не стоило ровным образом ничего, Скуало написал на салфетке адрес гостиницы, впихнул его в руки Савады и ушёл прочь. Пусть с этим детским садом босс сам разбирается. В конце концов, раз уж он хранителей покорил, то и с этим мусором споётся. Психопаты явно были его коньком.***
К объявлению Скуало, что скоро к ним в гости наведается новый Вонгола, Занзас отнёсся скептически, но ехидная усмешка подчинённого заставила его насторожиться. Обычно порядочно задолбанный капитан Варии так себя не вёл. Тем не менее, против встречи Скайрини возражать не стал. Единственное что — достал ещё одну бутылку виски. С таким окружением — лишней не будет. Мальчишка явился минут через двадцать после появления патлатого мусора. Его не смутил ни перевёрнутый стол, ни осколки от дорогого алкоголя, щедро усыпавшие пол, ни хреновое освещение, ни плотоядно усмехающиеся хранители, решившие поглазеть на сына внешнего советника. Он флегматично перешагнул осколки, присвистнул и восторженно заявил: — Хорошо у вас тут, всё по феншую. Я, кстати, Тсуна, но вы можете звать меня магистром. Представитесь? Собственно, примерно в этот момент Занзас окончательно понял, что значило скуаловское «шибанутый». Определение мальчишке явно было к лицу. — Зачем припёрся? — в лоб спросил Занзас. — Оя, даже не предложите выпить? — Савада прошёл ещё, подняв с пола стул, ставший табуреткой, и сев на него. Занзаса подобное заявление не впечатлило. — Пошёл вон. — Ладно-ладно, на самом деле, мне есть, что сказать- Судя по обилию слов не по делу, сказать ему явно было нечего. — Вон, я сказал, — Занзас уже обернулся к Бельфегору и Скуало, чтобы те вышвырнули малолетку, как он буквально протараторил. — Девятый дал добро на Конфликт Колец только потому, что Вария не знает всех правил. — Что. Вообще отчасти это было похоже на правду. После смерти родных детей и без того натянутые отношения Занзаса с приёмным отцом только ухудшились, и сам он долго не мог понять, почему тот согласился провести битву между наследниками. Было же и так вполне очевидно, что лицо Занзаса на посту Десятого ему нахрен не далось, так зачем давать лишнюю надежду? Неужели он наконец-то осознал, что Занзас, выросший среди мафиози и с тринадцати лет начавший отдавать приказы, больше подходит для этой должности, чем японский мусор, который узнал о мире мафии буквально несколько месяцев назад? Или, что скорее, это была ловушка? Слова Савады лишь пробудили паранойю. Занзас нахмурился, глядя на довольного произведённым эффектом наследника, но всё же сказал: — Говори. — Думаю, такие вещи стоит обсуждать в более приватной обстановке- — Сейчас говори, мусор. Это начинало уже раздражать. Мальчишка вздохнул: — Моё дело предложить. Ещё во времена создания колец Примо задумался о том, как если не обезопасить семью от захвата, то хотя бы не допустить того, чтобы кольца попали не в те руки, потому в кольцо Неба была добавлена особая… функция. Остальные кольца будут исправно служить людям с соответствующими атрибутами, если же атрибут хозяина будет не тем же, что и у кольца, то кольцо просто не будет источать пламя. С кольцом Неба всё не так просто. Если его наденет не тот человек, то кольцо буквально сожжёт его заживо. Занзас застыл. В каком смысле?.. — И под «не тем» человеком я имею в виду того, кто не является прямым потомком Примо, — спокойно закончил Савада. Ощущение было таким, будто его ударили по голове. «Особая функция», мать вашу?.. Старик намеренно позволил ему участвовать в этом фарсе, зная, что он либо проиграет, либо имеет неплохие шансы погибнуть, даже если выиграет! Удобно, должно быть, разом доказать всем способности преемника и избавиться от бельма на глазу. Сука. Бельфегор, в отличие от Занзаса, не понял, к чему именно клонил мальчишка, и потому лишь склонил голову набок: — И что с того? Босс — сын Девятого, ему эта «функция» ни о чём. Слышать про это хотелось в последнюю очередь, хотя Бел и не мог знать правду. Кажется, стоило послушать Саваду. Занзас залпом выпил бокал виски и рыкнул: — Вон отсюда. Все. Савада, остаёшься. Хранители удивлённо переглянулись, но всё же выполнили приказ. В отличие от Савады, они ауру босса чувствовали сразу, потому прекрасно понимали, что если не сделают, как он говорит, то будут стрельба и трупы. Дождавшись, когда последний из них покинет помещение, Занзас в упор уставился на японца. Просто сообщать ему эту информацию не было никакого смысла — если бы этому магистру, чтоб его, было нужно место Десятого, он бы просто промолчал и позволил упасть заветной должности ему в руки. Тут что-то другое. Осталось только выяснить, что именно. — К чему ты ведёшь, мусор? Пришёл сказать, что должность Десятого мне не светит, и позлорадствовать? Парень покачал головой: — Нет, пришёл предложить нечто вроде альянса. — И зачем мне это? — Ну, должность Десятого обещать не буду — чужую генетику в свои гены не вольёшь, хотя с современными технологиями и можно постараться, — Савада хмыкнул и, опираясь локтями на колени, наклонился слегка вперёд, — но по крайней мере помочь отомстить я могу. Занзас хмыкнул: — И как, интересно? Позволишь мне двинуть старому ублюдку в морду за обман с Конфликтом? — Не за это отомстить. Я про убийства Энрико, Фредерико и Массимо, в которых мафия «неофициально» винит Варию. Интересует? — У тебя нет доказательств ни как моей вины, ни обратного. Сработано было чисто. Савада улыбнулся, и Занзасу на мгновение померещился алый отблеск в его глазах: — Может, доказательств у меня и нет, но у меня есть свидетель, — невозможно, — ты ведь помнишь Джину Фьоре? — Помню, — Скайрини скривился. Это имя он знал достаточно хорошо, хотя лично девку видел раза четыре, — какой толк от коматозницы? — Джина Фьоре пришла в сознание и уже вечером будет в Намимори. Опа.