***
Суен не обманывает: Чонин ждет нас после школы прямо на крыльце, опираясь спиной на перила и прожигая взглядом девочек-школьниц, хихикающих от его внимания. Парень одет в форму учеников средней школы с желтым пиджаком и черными брюками. Они заужены внизу, выделяя длинные и стройные ноги. — Привет, нуна, — обнимает Суен, похлопывая ее по спине. — Хён. — Кивает мне, стискивая в руках следом за девушкой. — Я кое-что нашел, — протягивает гласные и щуриться от яркого дневного солнца, поправляя темные волосы. — Смысл жизни? — Девушку? Говорим мы с Суен одновременно, давая друг другу пять и продолжая издеваться над Чонином. — Как младший в нашей компании, я заслуживаю больше любви, — обиженно говорит парень, направляясь на парковку, за которой находится остановка. — Как младший в нашей компании, ты заслуживаешь больше пиздюлей, Чонин-а, — похлопываю его по плечу и начинаю убегать от разгневанного младшего. И где это видано, чтобы хён в руках ребенка смотрелся обычной букашкой? Не замечаю ничего вокруг, концентрируясь только на тех ощущениях, испытываемых рядом с Суен и Чонином. Они хорошо дополняют меня: мы можем шутить на разные темы, при этом расследуем опасное дело, но остаемся хорошей друг для друга сейчас поддержкой. Если не мы с Чонином, Суен сломается, если не они, сломаюсь я. Проходим несколько метров вместе, разговаривая о школе, пока Ян пытается сохранять свои находки в тайне и делать вид, что обижается на нас. Смотрю под ноги, но резко останавливаюсь, замечая знакомые чистые ботинки. Ким Сынмин, Со Чанбин, Бан Чан и Ким Уджин стоят возле машины последнего, что-то обсуждая и переговариваясь между собой совсем тихо. Они сначала не замечают нас, продолжая что-то между собой решать, но потом Чонин окликает меня, и четыре пары глаз устремляются прямиком на нашу компанию. Чанбин без формы, а Сынмин уже стащил пиджак, показывая что-то своим друзьям и брату; Уджин смотрит на Чонина, Суен стоит чуть сзади меня, а Бан Чан отворачивается от нас сразу же, как я успеваю заметить светло-голубые яркие глаза. Линзы что-ли? Вкупе с его белыми волосами и черной рубашкой смотрится эффектно, конечно, но точно не подходяще для школьного учителя физики. Я смотрю на Чанбина, сжимая в руках кулаки и вспоминая о бутыльке с красной жидкостью, что лежит сейчас дома. Мне следует отдать его, чтобы больше никогда не думать об этом больше. Но чувствую, что оставленная Феликсом вещь является единственным доказательством того, что тогда в лесу что-то произошло. Стоим друг напротив друга, я ощущаю себя героем ковбойского фильма, где противники, так же расположившись на песчаной дороге, готовятся убить друг друга. Дергаю Чонина и беру под руку девушку, проходя мимо компании и стараясь больше на них не смотреть. — Вау, — говорит Суен уже на остановке, — я чувствовала напряжение. Почему учитель Бан общается с детьми? — Кто-то из них ваш учитель? — Удивленно спрашивает Ян, поглядывая на нас. — Да, тот, что блондин, — они начинают обсуждать внешний вид преподавателя, пока я пытаюсь отойти от сложившейся ситуации со знакомыми. Позже ребята затягивают меня в свой разговор, и до дома Чонина мы добираемся уже без происшествий. Ян живет недалеко от центра, и когда мы приезжаем к нему — улицы полны жителями города, идущими туда-сюда. В моем районе всегда тихо и спокойно, здесь же вечный непривычный шум, на который не отзываюсь только я. По самой квартире отлично виден статус его семьи: все дорогое, изысканное и опрятное. В гостиной стоит большой белый диван, на котором аккуратно разложены разноцветные подушки, мягкий ковер лежит на полу, а стены украшены картинами и фресками ручного, как потом объясняет Чонин, производства. За диваном стоит массивный белый шкаф, наполовину наполненный книгами, наполовину — такими же темно-синими папками, одна из которых сейчас лежит в моей комнате. — Мама просит отца не выносить работу на всеобщее обозрение, но ему плевать, — говорит Чонин, доставая для нас с Суен сок. — У нее давление скачет от вечных снимков неприятного содержания, а я-то давно привык. — И он не думает, что вам может неприятно? — Для Суен, у которой вся семья живет во взаимопонимании и любви, все семейные драмы кажутся страшным делом. — Ага, — заканчивает эту тему, дожидаясь, пока мы выпьем весь сок и ведет нас в свою комнату. Типичная мальчишеская комната; в отличии от моей, здесь куча видеоигр, плюшевых игрушек и коробок с папками, из который торчит бумага. На стенах висят плакаты женских групп, несколько с изображением Вин Дизеля и один с Леонардо ДиКаприо, на что я только усмехаюсь. В отместку парню бросаюсь на его кровать с разбега, сразу же комкая покрывало и одеяло, лежащие сверху. Суен тоже садится рядом, пока Ян перебирает бумаги у себя на столе в поисках чего-то. Я снимаю пиджак и расстегиваю первые пару пуговиц на рубашке, подмечая жару в комнате парня. Обычно я постоянно держу окна открытыми, чтобы дышать свежим воздухом двадцать четыре на семь. — Нашел, — вздыхает Чонин, протягивая нам несколько бумаг и садясь рядом с нами. — Что это? — Спрашивает Суен сразу же, начиная вчитываться в текст на листах. Я вижу фотографии молодого парня, какие-то следственные заключения и дату, обозначенную практически восемнадцать лет назад. — Я помню, как Джисон предложил искать что-то среди старых дел в Асане. Обыскал все старые дела отца, когда он еще только начинал работать, и нашел это. Этот парень был убит при загадочных обстоятельствах, виновника не нашли. Полиция решила замять дело, чтобы не поднимать шумиху, а никто и не стал спорить. Посмотрите на фотографии. Ян тыкает на снимки, пока Суен в удивлении приоткрывает рот и закрывает лицо ладонями. На фото не видно ничего точного, но по всему телу, как и в случае с Джихуном, заметны четко выделяющиеся полосы, окровавленные и глубокие. Он раздет по пояс, куртка валяется рядом, а на животе, чуть ниже ряда ребер, виднеется знак, который ранее мы нашли на Чоне. Совпадением это не может быть, практически все раны этого парня с фотографии идентичны тем, что были на Джихуне. — Зовут Хван Чонхи. Ему было всего семнадцать, как и Джихуну, — говорит Чонин, рассматривая фотографии вместе со мной. — Я же не один заметил, что дела схожи? — Ты издеваешься? — Вскрикивает Суен, расталкивая нас на кровати. — Спустя восемнадцать лет? Каким ужасным нужно быть, чтобы делать такое на протяжении длительного времени? Чонин игнорирует девушку, продолжая рассказывать: — Я так и не нашел, от чего может быть кусок ткани, но теперь у нас есть новая зацепка, понимаете? Нужно только выяснить, что за парень был этот Хван, а потом действовать. — И как ты себе это представляешь? — Суен-и, я же сын прокурора, — кивает ей Ян, обнимая подругу за плечи и пытаясь успокоить. — Придумаю что-нибудь. — Я начинаю бояться, — говорит Суен, но я почти чувствую, что все сидящие здесь испытывают тоже самое. Даже Чонин, который невероятно взбудоражен идеей найти убийцу. — Вдруг мы тоже окажемся…жертвами? — Не мели чушь, — не выдерживает Чонин, подрываясь с места и забирая у нас бумаги. — Если полиция во главе с моим папочкой не может, то мы сможем. Главное, чтобы ничего из этого не дошло до других людей. Киваем, продолжая сидеть на кровати парня. Чонин рассказывает Суен о истории, рассказанной нам тату-мастером, на что в ответ получает такой же недоуменный взгляд, что был и у нас с Яном. Мы обсуждаем это еще несколько часов не прекращая. Чонин говорит нам о том, что займется поиском информации о погибшем много лет назад, а Суен предлагает ему свою помощь, говоря, что останется на ночь у парня. Я отшучиваюсь о том, чтобы ребята были осторожными, на что получаю удары по спине от обоих. Я ухожу ближе к шести вечера, чтобы успеть на свой автобус. В портфеле у меня лежат фотографии того парня, которые дал мне Ян, а в голове полный беспорядок. Страшным является то, что убийца может быть одним и тем же. Это значит, что он мог жить с нами в одном городе, я мог даже видеть его, а Джихун просто стал очередной жертвой психически-нездорового человека. Я согласен с Суен, потому что сейчас просто жить — страшно. Мы подростки, такие же, как и убитые, но пытаемся влезть в расследование, где не справляются даже органы защиты. Буду ли я жалеть об этом потом? Скорее всего. Остановлюсь ли? Не сейчас.***
Дома делаю уроки, смотря параллельно какой-то фильм и попивая чай. Стараюсь не уснуть, когда переписываю конспект Суен с корейского, потому что текста оказывается слишком много, а рука устает очень быстро. Мама забегает ко мне в комнату, чтобы убедиться в моем наличии дома, а потом уходит готовить ужин. Вечер проходит в тишине и уюте, после еды я моюсь и заваливаюсь спать, надеясь на хорошие сны сегодня. Солнечный свет проникает во все уголки комнаты, оповещая его жителя о начавшемся новом дне. Девушка, лежащая на кровати, неохотно подтягивается, выпуская ноги из плена теплого одеяла. Каштановые волосы напоминают гнездо от постоянного движения во сне, а на щеке виднеется красное пятно от ладони, на которой девушка спала. Несмотря на то, что она не выспалась — сегодня должен быть хороший день, потому что у них с парнем годовщина отношений, переваливших уже за год. По этому случаю друзья девушки решили устроить вечеринку, чтобы поздравить пару и, конечно же, расслабиться немного посреди трудной школьной недели. В зеркале отражается очень красивая девушка: невысокая девушка с пухлыми губками, щечками, красиво проглядывающими на еще молодом, очень свежем лице. Приподнятый носик, тонкая линия ключиц и немного пухлые бедра, ни капли не страшащие ее. Не удивительно, что она пользуется популярностью среди сверстников, заставляя этим ревновать ее парня. — Юджу, спускайся, иначе опоздаешь, — кричит с первого этажа ее отец, поэтому девушка сразу же надевает школьную форму синего цвета, состоящую из юбки, рубашки и пиджака. Она добавляет к образу гольфы, которые подчеркивают ноги намного лучше любого другого аксессуара. На кухне царит атмосфера идеального завтрака: графины с соком, поджаренные тосты и яичница, развивающая по помещению идеальный аромат. Несмотря на все, девушке не хочется сейчас быть здесь. Слишком консервативные взгляды, поддерживающиеся ее семьей не поддерживаются девушкой. Родители против практически всего того, что делает их дочь. Против друзей, поздних посиделок у подруг, тем более, против молодого человека, отношения с которым ей приходится скрывать теперь постоянно. Родители обсуждают политику в стране, пока девушка без дела махает ногами под столом, ожидая, когда же весь этот фарс закончится. Это происходит спустя несколько минут, девушка уходит из дома, сразу же заворачивая на другую улицу, где ждет ее высокий и симпатичный парень. Хан Джиен, в отличии от Юджу, родом из плохой семьи по мнению родителей девушки. Они работают на заводе, зарабатывают в несколько раз меньше, нежели родители Юджу, но зато семья, в которой вырос парень, дружная и крепкая. Юджу обожает младшего брата Джиена, с которым она играет каждый раз, оставаясь у парня, Юджу обожает его маму, которая частенько дает ей покушать и нахваливает девчонку по любому поводу. Это все только дополняет любовь девушки к прекрасному Джиену. Парень недавно решил отращивать свои волосы, чтобы быть похожим на одного американского рокера, нравившегося парню. Красивые карие глаза начинают сиять при виде девушки, они обмениваются поцелуями в щеку и направляются в школу, где их уже ждут остальные друзья. В коридоре стоят четверо: невысокая миловидная девушка, двое молодых парней и еще одна девушка, немного выше своей подруги. — Чан, ты можешь просто помолчать? — Говорит парень, пихая своего друга в спину. — Ты можешь не называть меня по фамилии, дебил, — отвечает ему второй, посмеиваясь в кулак. — Перестань пускать на нее слюни, и тогда я помолчу. — Хорошо, Чан. — Ты дурак. Парни начинают шуточно драться, пока девушки только наблюдают, закатывая глаза. Их друзья слишком сумасшедшие, чтобы находиться в обществе вместе с разумными людьми. Особенно жалко ту девушку, на которую положил глаз Ким Кан. Пока происходит шуточный поединок, к ребятам подходят еще двое, державшихся за руки. — Вы бы были поаккуратнее, а то директриса уже точит зубы на вашу парочку, — говорит им невысокая девушка, обнимая подругу. — Йерим, может ты уже сходишь на свидание с Каном, чтобы он перестал расточать свои гормоны на других девчонок? — Говорит Джиен, разнимая друзей. — Да-да, согласна. — Вот видишь, если Со Доён согласна со мной — это знак свыше, — Кан быстро подбегает к Йерим, кладя ей свою руку на плечо и в очередной раз умиляясь разнице в их росте. Несмотря на всеобщую радость, Со Доён слишком трудно даются все слова. Ее влюбленность в Кана слишком далеко заходит, ведь парня интересуют все девочки в школе, но внимания на одну конкретную, замкнутую в себе и слишком тихую Со, он не обращает. — Эй, Хван, может, если я буду с Йерим, Юджу с Джиеном, то ты, — Ким подмигивает другу, указывая рукой на Доён, — подкатишь к нашей свободной подруге. — Ты омерзителен, Кан, — отвечает ему невысокий парень, а Доён только молчаливо с этим соглашается. — Все в силе сегодня? — Прерывает общий поток речей Юджу. — Конечно, солнце, — улыбается ей Йерим. — В шесть у Доён. Компания еще немного шутит, а потом все расходятся по своим кабинетам, чтобы спокойно отучиться этот день и настроиться на всеобщее празднование вечером. Никто еще не догадывался, что сегодняшний вечер — последний в их жизни, когда все друзья будут вместе. Несмотря на длительный сон, я не просыпаюсь. Какой-то полуразваленный дом, где дерево прогнивает практически полностью, стекла на окнах выбиты, а дверь совсем отсутствует, будучи замененной на темную ткань, где от старости уже виднеются потертости и дырки. Стою, не в силах уйти с места, и оглядываюсь по сторонам, пока не замечаю ярко-рыжую макушку, выделяющуюся среди древесного темного оттенка. Феликс выходит из одной из комнат, медленно направляясь ко мне и заглядывая в глаза. Я вижу слезы, проступившие на чужих глаза, растрепанные волосы и дрожащие руки. — Феликс? — Окликаю парня, посматривая на него из-под темной челки. — Джисон, — говорит своим низким голосом, подходя ко мне почти вплотную. — Послушай меня. — Снова? — Ударяю его по руке, чтобы он не трогал меня. — Я не могу оставаться с тобой на долгий срок — сил не хватает, — Феликс, несмотря на мои протесты, опускает свою руку на мое плеча. — Я не смог помочь, ты должен это сделать. — Помочь в чем? Феликс, что ты хочешь от меня? — Тебе срочно нужно отдать Чанбину лекарство и найти Минхо. Ты ему нужен сейчас, очень нужен. — При чем тут Минхо, Феликс? — Мне пора, Джисон-и. Прости. Я просыпаюсь в мокрой от пота кровати, чувствую горячие и соленые слезы, стекающие на футболку и ниже, на одеяло, а потом снова отрубаюсь, замечая в глубине комнаты ярко-синие глаза, смотрящие прямо на меня.