от кого: Тэхён Сосед. У тебя философия? А ты можешь сфоткать?
кому: Тэхён Сосед. Нет, сам приди и посмотри.от кого: Тэхён Сосед. Но у меня нет сегодня пар в вашем корпусе :(((. Пжлст, Юнги :((
Юнги был непреклонен. Выполнять гейские поручения в его планы сегодня не входило уж точно. кому: Тэхён Сосед. Тогда пасись.от кого: Тэхён Сосед. Да-а? Тогда не ползай вечером на коленях и не умоляй о крошке хлеба, умирая от голода.
кому: Тэхён Сосед. *изображение*. кому: Тэхён Сосед. приятного созерцания -_-..от кого: Тэхён Сосед. :*
Юнги хмыкнул. Вот ведь шантажировать умелец. Как искусно на больное давит. Стало обидно за себя. Неужели он такой немощный? Его переполнило желание поднять восстание против Тэхёна и научиться готовить. Но всё тут же схлынуло, стоило Юнги положить телефон на парту и взглянуть на доску. "Экзистенциализм", - громко гласила почти идеальная надпись мелом. "Что-то философское", - устало подумал Юнги и окунулся в мир философской ереси из уст аспиранта.* * * * *
До конца лекции Юнги не разобрал ни слова из озвученного и получил дюжину сообщений от Тэхёна с вопросами. На которые, в прочем, всё равно не посчитал нужным ответить. Звонок уже любезно оповестил всех об окончании первой пары, и все не до конца проснувшиеся лица поспешили высыпаться в коридор. Юнги поспешил с ними. Есть хотелось неимоверно. Просто адово. И в мысленном списке дел на сегодня первым светилось "поесть" громадными буквами. Он пораскинул мозгами: успеет ли он за десять минут спуститься в столовую и поесть достаточное количество человеческой пищи, или лучше дождаться большой перемены после третьей пары? Живот с видом истинного предателя заурчал и заставил принять Юнги единственно правильное решение. Вприпрыжку сбегая по лестнице, Юнги то и дело замечал знакомых и уже устал кивать в ответ на приветствия. Странно, но он не понимал, когда у него набралось такое количество приятелей, он же вообще личность не социальная. Слава богу, что дальше Тэхёна в его сердце и душу никто не проберётся. Да и близко к его уровню не приблизится. Иначе Юнги будет голодать до конца жизни и лишится единственного друга. Этого хотелось не очень. И Намджуна встречать тоже не хотелось. Но случилось, и деваться было уже некуда. Он вот так нагло посмел встать прямо посреди фойе, посреди кучки своих друзей, и что-то расслабленно обсуждать. Эдакая светская беседа, вы только посмотрите! Интересно, его побратанцы того же поля ягодки? Вот было бы забавно! Целый куст голубики! - злорадно подумал Юнги. И тут же вспомнил про буквально испепеляющее изнутри желание напакостить Намджуну за его голубого оттенка выходки. А вот про чувство голода забылось абсолютно. Желудок заполнило предвкушение грядущего действия, которое Юнги собирался разыграть экспромтом для толпы зрителей, снующих туда-сюда по первому этажу. По коже скакали табуны мурашек, а руки слегка потряхивало, но он набрался невиданной отваги и шагнул из-за поворота на лестницу в просторное и светлое фойе. Намджун стоял спиной и вряд ли смог бы предсказать надвигающегося на него словно вихрь Юнги, так что тот неумолимо приближался к компании парней, преимущественно, в одежде тёмных тонов. Он миллион раз успел передумать и возжелать развернуться, но внутренний голос подстрекал без колебаний шагать только вперёд. И Юнги шагал. А потом, проходя мимо Намджуна, намеренно пихнул его полусогнутым локтем и небрежно бросил: - Слишком много гейства на квадратный метр. На слова обернулось разом шесть голов. С пельменными такими, пугающими мордами. И седьмая - намджунова. Удивленная такая. - Ты ничего не попутал? - грозно спросил самый высокий из окружения Кима, ловя Юнги за плечо и поворачивая к себе лицом. - А ну руки убрал! - ругается он и дёргает плечом. Намджун всё ещё не говоря ни слова убрал чужую руку с плеча Юнги и сам схватил его за локоть. - Это чё, твоё, Намджун? - спросил парень с фиолетовыми дредами. - Чё? - оскорблённо завизжал Юнги. - Да чтоб я? Никогда! У Намджуна лицо абсолютно каменное. Спокойное и до жути нечитаемое. Юнги смотрит ему в глаза с вызовом и не моргает. Намджун тоже смотрит. Тоже не моргает. И вдруг говорит заботливо так, с мягкой полуулыбкой: - Успокойся, курочка моя. Дома поговорим. У Юнги глаза русские, язык прилипший к нёбу и новые правила игры, продиктованные Намджуном. И это пугает. - Да никогда в жизни я с тобой говорить не буду, пидорас! - словно желчь, выплёвывает он. - Вы не обращайте внимания, он у меня буйный. - любовно говорит Намджун раскрывшим рты друзьям, а заодно и доброй половине обитающих в фойе студентов, глазеющих на шикарное представление, и приобнимает Юнги свободной рукой. Второй всё ещё крепко держит за локоть. Юнги шарахается от намджуновых рук и ни слова больше сказать не может. Что-то явно пошло не по сценарию. Можно даже сказать, совсем в другую сторону ушло. Стремительно рвануло. И Юнги тоже хотел стремительно рвануть. Подальше от всех давящих взглядов и этого шизанутого. Явно с ним что-то не так. Если останется жив - обязательно поговорит об этом с Сокджином. Ему стоило бы свозить младшего брата на обследования к психиатру. А то придурковатый он какой-то. Авось и вылечат его от этой гомосятины. От чужих рук на плечах он не освободился, как бы ни брыкался, а решение пойти на крайние меры к добру не привело абсолютно. Заехав Намджуну локтем в живот, Юнги не только не смог вырваться и сбежать, но еще и мгновенно увидел мир перевёрнутым, упираясь животом в чьё-то достаточно твёрдое плечо. Ну точно придурковатый! - Отпусти, отбитый! - кричит Юнги и слова из лёгких вырываются очень дёргано, потому что Намджун быстрым шагом пересекает фойе и уже выходит на крыльцо, пнув входную дверь под шокированные взгляды и переговоры из толпы. Вот позор. Что ему, что Намджуну. В одной яме теперь сидят. Спустя тринадцать ступенек университетского крыльца и метра асфальта во дворе Юнги уже не думает о позоре. Он думает о прелестях жизни и о нежелании умирать в столь юном возрасте. И "меня дома ждёт голодный Тэхён" теперь уже не кажется такой уж плохой мольбой о пощаде. Пусть и является откровенной ложью. Хотя бы потому, что именно Тэхён его кормит. И совсем не ждёт, он сейчас на парах в другом корпусе. - Опусти меня обратно на землю, придурок! - рычит Юнги лупя по чужой спине ладонью и остаётся проигнорированным. - Тебя потом посадят, одумайся! Ещё не поздно вернуться на путь истины! - переходит он от агрессии к вразумлению. В ответ - молчание, раздражённое сопение и быстрые шаги к парковке. - Пожалуйста! - почти сдаётся Юнги. - Не слышу извинений. - опасно говорит Намджун. - Каких тебе извинений? - возмущённо ахает Юнги и хлопает по спине ещё раз. - Обыкновенных. - А мне не за что извиняться, - говорит он и жалеет о том, что вообще слышал о таком тупом понятии, как гордость, в ту же секунду, как слова покинули его рот. Потому что его пихают в машину, захлопывают дверцу переднего пассажирского и почти сразу же хлопают дверью водительского, так же мгновенно щёлкая каким-то механизмом "Двери запер!" - догадывается Юнги и тянется проверить. - Ровно сиди. - резко говорит Намджун откуда-то слева и Юнги дёргается, но руку смирно кладёт на колено. "Вот это покорность. Прям как кошечка", - саркастично тянут похвалу в голове. Намджун на него не смотрит. Поворачивает ключи, вертит какими-то штуками, топает куда-то ногами и крутит рулём, выгнувшись вбок и повернув шею до упора назад. В зад даёт, - подумал Юнги и начал громко кряхтеть вслух. А потом совсем сдулся и начал откровенно ржать. Вот так каламбурчик. - Тебе правда смешно? - спрашивает Намджун совершенно спокойно, не сводя глаз с дороги. Но Юнги очень даже хорошо видно, что совсем скоро от этого напускного спокойствия ни грамма не останется, так что стоило бы заткнуться, если зубы дороги. - Шутка хорошая, - зачем-то поясняет он и тут же делает глубокий вдох, чтобы не засмеяться. - Ты меня вообще куда везёшь? - спрашивает он опомнившись. Он не на базар за бубликами для Тэхёна едет, а с потенциально опасным типом в неизвестность катит. - Поговорить. - О чём это нам говорить? - искренне недоумевает Юнги. - О твоём поведении. - пожимает плечами Намджун и сворачивает влево. - Нормальное у меня поведение. - ворчит Юнги. - Так куда? - Туда, где не будет свидетелей. - зловеще повествует Намджун и даже на секундочку поворачивается к нему для навевания ещё большей жути на жертву. Теперь он перепугался не на шутку. Умирать действительно не хотелось. Но ничего! Он что-нибудь обязательно придумает, главное выиграть время и включить смекалку. Юнги повернулся к окну и начал активно вспоминать, видел ли он эти места раньше и примерно прикидывал, где он вообще находится, потому что уже запутался в поворотах и петляниях. В кармане завибрировал телефон, оповещая о новом сообщении. Точно! Телефон! Теперь нужно было только понять где он вообще, чёрт возьми, находится, незаметно набрать Тэхёну с.о.с. и всё! Жизнь спасена! Он почти расплылся в улыбке от идеальности своего плана, но вдруг вспомнил, что его ещё нужно воплотить. Это расстраивало. Но ещё больше все-таки расстраивало незнание пункта назначения, в который его везут. И суровый, молчаливый Намджун не добавлял особой радости и ощущения праздника. Но этот аспект опустим. Юнги и сам был не очень рад, что они оба по его собственной вине хлебнули говна в фойе буквально десять минут назад. Теперь все будут считать геем ещё и его. Только уже не из-за глупых сплетен. Пиздец перспектива! За окном вдруг потемнело и свет лучей полуденного солнца заменили на освещение каких-то электрических ламп и бетонные колонны. Вокруг в ряды стояли машины. Ну да, без свидетелей, всё верно. Намджун еще раз свернул и втиснулся между двумя белыми неизвестных марок машинами. Юнги в этом никогда разбирался. Ему это на кой чёрт? Когда машина полностью прекратила движение, Намджун повернул ключи в обратную сторону и повернулся к Юнги. В уши сразу же ощутимо врезалась тишина и дрожь в кресле под ним унялась. "Неужели изнасилует?", - с ужасом подумал он. - Зачем ты меня сюда привёз? - давит Юнги нервные нотки в голосе. Главное - не поддаваться панике. - Всё просто. - отвечает Намджун. - Здесь твои крики никто не услышит. - совершенно ровным тоном. Издевательство! У Юнги лёд по позвоночнику. - Убьёшь или выебешь? - Юнги, давай начнём с того, что... Что?! - Я не буду раздеваться. - громко предупреждает Юнги и почти вжимается в дверцу, глядя как дикая загнанная мышь. Намджун смотрит с необъятным непониманием происходящего и хмурит брови. - Ну... не раздевайся, - осторожно пожимает плечами он и продолжает прерванную мысль, решая не заострять внимание на странностях. Быстрее начнёт излагать мысли - быстрее закончит со всем этим насовсем. И возвращаться не будет. - Я хотел поговорить с тобой о твоих глупых выходках. - Чего это мои выходки глупые? - вдруг осмелела жертва и скрестила руки на груди. - Ты ведёшь себя как ребенок. - Юнги фыркает. Намджун хмыкает и продолжает. - Это для тебя может весело и забавно, а мне это всё портит репутацию. Мне бы очень не хотелось вдруг опуститься в глазах всего - как минимум, - университета из-за пары твоих неосторожных фраз. Я надеюсь, ты человек достаточно разумный и понимаешь по-хорошему. Потому что угрожать я не любитель. - говорит Намджун с таким видом, будто точно любитель. Но до Юнги доходит. Всё изложено весьма доступно и ёмко. Хотя внутренняя стерва всё шебуршится внутри. И Юнги, так уж и быть, даёт ей волю. - Окей, я понял тебя. Ты не хочешь подрывать свой авторитет. А чего ты хочешь? - Чтобы ты не трепался у меня за спиной. - прямо отвечает Намджун и сам себе удивляется. Этому Юнги давно пора бы мордашку кастетом почесать, а он с ним разговоры разговаривает. Дипломатом сделался, ишь. - Не буду. - говорит Юнги и Намджун расслабляется. - Но только если ты извинишься. - Это за что? - интересуется Намджун. - За лоб. - Это случайно получилось. - прячет глаза Намджун. - Как же! Не заливай мне, - морщится Юнги. - Приложил меня об дверь, а извиниться не может. - Чистая случайность. - повторяет он. - За это извиняться не буду. Считай, что ты это авансом за свой длинный язык получил. Юнги цокает языком и отворачивается к окну. Вот и поговорили. - Обратно меня отвезёшь или нет? - ворчит он и изучает тонированные окна соседней машины. - Отвезу. Когда пообещаешь больше не пиздеть лишнего. - Хорошо. Раз извиняться отказываешься, то ставлю другие условия, - дерзко выдаёт Юнги. Намджун кивает, призывая продолжить. - Ты отмазываешь меня перед Сокджином за сегодняшние пропуски. Намджун думает. Юнги кусает губу изнутри слева. Потом справа. Потом Намджун кивает и говорит: - Договорились. - Договорились, - повторяет Юнги и тянет руку для рукопожатия. Намджун пожимает его руку в ответ и мгновенно выдёргивает её обратно, из-за чего Юнги испытывает необоснованное и безграничное сожаление, затянувшееся на пару секунд. А потом списывает всё на чёртову гейскую энергетику, которой во все стороны сверкает брутальный Намджун, и отворачивается к окну, пока он заводит машину и снова сдаёт назад. В этот раз шутка от чего-то не радует.* * * * *
Первую половину пути обратно Юнги пребывал в меланхолии и, как всегда в таких ситуациях, страдал от эффекта лестницы. Ровно до того момента, как пустой желудок снова решил о себе заявить. Салон машины заполнили звуки волнений из марианского желоба. Юнги среагировал мгновенно: прижал к животу обе руки и согнулся пополам, лишь бы хоть на децибел приглушить голодное урчание и надеялся, что до Намджуна звуки долететь не успели, иначе было бы крайне неловко. Но надежды оказались напрасными, потому что он на секундочку повернулся на источник звуковых колебаний, понятливо промычал и сильнее надавил на педаль газа. "Во дурной! Убьёмся же! Куда так гнать?" - мысленно сокрушался Юнги. - Как куда? - спросил Намджун, не отрываясь от дороги, и Юнги понял, что сокрушался он снова отнюдь не мысленно. - В универ. - Зачем это мне в универ? Я думал, мы договорились насчёт пропусков. - почти обиженно протянул он. - Я думал, ты поесть хочешь. - А в универе я что есть должен? Гранит науки? Нет, спасибо, не вкусно. В общагу давай кати. - сказал Юнги и откинулся обратно на спинку сидения. А что он, собственно, собрался есть в общаге? Намджун предложил достаточно разумную идею. В главном корпусе хотя бы столовая есть. На копейки, звенящие в кармане олимпийки, можно было приобрести хоть что-то удовлетворяющее потребности его желудка. А вот на общажной кухне, разве что, ещё только мыши не вешались. Без Тэхёна там ловить было нечего. Но менять маршрут снова казалось глупой затеей. Хотелось как можно скорее доехать до общаги, хлопнуть дверью машины, скрыться в ближайшем продуктовом и больше никогда с Намджуном не пересекаться. Достаточно он перед ним неловкостей всяких натерпелся. Они выехали из какого-то совсем безлюдного двора, и Юнги заприметил знакомые дома на другой стороне улицы. Ну наконец-то! Желудок уже в трубочку скручивало и хотелось скорее проглотить что-нибудь, кроме слюны. Вывески кафе и забегаловок по обеим сторонам дороги просто добивали. Юнги со стоном закрыл руками глаза и сполз по сиденью. - С тобой всё хорошо? - спросил Намджун, повернувшись к нему. - На дорогу смотри! - зло вякнул Юнги, опасно сверкая глазами из пространства между оттопыренными пальцами. Намджун пожал плечами и снова сконцентрировался на проезжей части. - Не было бы у тебя шишек и проблем, если б ты научился разговаривать с людьми по-человечески. - философски изрекает он и надолго замолкает. А Юнги и без него это всё знает. Поэтому и загорается еще сильнее. Злится до невозможности. Ужасно ведь неприятно, когда жизни пытаются учить, тем более всякие особы петушиного происхождения. Но в ответ не огрызается, только сопит недовольно в окно и этажи в проплывающих мимо домах считает. Взору предстало высокое светло-зелёное здание. Вот и ставший за два года родным двор общежития, аптека в жилом доме напротив, там же какой-то салон и два продуктовых, к которым сразу потянулась душа. Юнги испытывал странные эмоции, друг другу абсолютно противоречащие. Одна его часть ликовала от приезда домой, хотела поесть и скорее сбежать от Намджуна, другая - желала ещё немножко посидеть в машине и объяснить ему своё идиотское поведение с самого начала их знакомства и до нынешнего момента. Смысла во втором варианте он не видел и всячески старался себя переубедить, пока машина не начала тормозить у крыльца. Получилось. - Ну, бывай. - кинул Юнги и дёрнул ручку. Никакого эффекта это не дало и он остался сидеть с абсолютным "э-э-э?" на лице. Намджун хмыкнул и нажал неизвестную кнопку. Из недр дверного механизма послышался щелчок. Юнги отмер только когда дверь водительского хлопнула, а сам Намджун обошёл машину спереди так, что Юнги увидел только стремительно рассекающее воздух туловище через лобовое стекло, и открыл перед Юнги эту злосчастную дверь. Он поморгал, вылез из машины и пощупал монеты в кармане. Ноги двигаться не хотели, а Намджун всё ещё стоял напротив, держась за рамку окна на передней двери. - Ну, - первым нашёлся он. - Давай, иди. - Ну, - подхватил Юнги и оживился. - Пойду. Оба уже практически были готовы к тому, что полностью вычеркнут друг друга из своей жизни и больше до неврозов доводить не будут. Намджун отступил чуть вбок, чтобы Юнги мог пройти. - Пока, - не понимая, почему он тянет с отчаливанием в продуктовый, Юнги снова плюнул на завывания военной сирены, доносящиеся откуда-то из середины тела и протянул руку для рукопожатия. Намджун не отвечает, молча жмёт протянутую ладонь, тянется чуть вперёд, и тут же тянет на себя и в ус не дующего Юнги. У того перед глазами слишком резкая смена декораций и места действия. И вдруг - как бонус - приближенное зачем-то лицо Намджуна. Вот так сюрприз. На первый взгляд - крупным планом - самое обычное лицо. Вроде даже не пидорское: не слащаво смазливое. Внезапно становятся понятны все университетские вздохи женской половины по Намджуну. Юнги мельком (чтоб Намджун, не доведи господь, не заметил) прошмыгнул по бледному (без единого синяка!) лбу, по пушистым тёмным ресницам, мелким морщинкам под карими глазами, по губам и завершил зрительный обход на левом ухе. Черты лица у него ровные, губы пухлые, ямочки вон даже есть! Не то, что Юнги. Намджун смотрит сверху вниз, сначала - виновато - на пострадавший пару дней назад лоб, потом в глаза, внимательно так. А потом ниже, на губах останавливается. И теперь смотрит нерешительно. Быть, или не быть? Вот в чём вопрос. - вспомнил какой-то философский вопрос Юнги и хотел поделиться мыслью с Намджуном, но вдруг обнаружил, что его рот уже был занят. Удивительные вещи нынче творятся! Намджун его поцеловал. Просто взял и в секунду испарил куда-то сантиметры между ними. Юнги испытывал шквал эмоций. Весь свой допустимый диапазон чувств он перечувствовал прямо в этот момент. От "бля, я с пидором целуюсь, уэ", до "бля, я с пидором целуюсь, гы". Было необъяснимо. Если бы его попросили описать этот момент - он бы сказал: "я не сопротивлялся, в конце неплохо вышло. Мягко." Юнги стоял как вкопанный и боялся шевельнуться. Мало ли. Намджун целовал сначала бесцветно, неловко как-то и робко. Почву прощупывает, - со знанием дела диагностировал Юнги. Затем, когда не получил отпор от ставшего куском безжизненного и недвижимого мяса Юнги, - стал наглее, орудовал губами уже почти по-хозяйски. А когда Юнги начал несмело отвечать на манипуляции с его каким-то чудом добытым языком, так вообще озверел. Положил Юнги руки на лопатки, потихоньку - как масло стекает, - опускал, а потом на пояснице их опутал, еще сильнее и чувственнее впиваясь в чужие губы. Если бы Юнги не отпихнул его в нужный момент, Намджун завязал бы руки вокруг него на два узла и укатил бы с ним в голубой закат на своём чёрном звере, дверца которого всё ещё была распахнутой чуть ли не настежь. Юнги в этом был, почему-то, уверен. Дыхание у обоих сбилось напрочь. Юнги совершенно забыл, как дышать и испугано глотал воздух ртом. Вид при этом он имел не самый умный. А Намджун, не в силах привести дыхание в норму, вновь схватился за рамку окна и диким зверем смотрел на Юнги, поджимая губы и бегая голодным взглядом вниз-вверх. Где-то за искорками в карих напротив проглядывался дикий стыд. Но наружу во всей красе дефилировать не спешил. Юнги стало не по себе. На возможных свидетелей плевать было неизмеримо просто. А вот взгляд Намджуна... заставлял покрыться мурашками все части тела, включая, кажется, даже тот несчастный лоб. То ли пугал, то ли льстил. А может вообще... Не дай бог! Юнги ещё мгновение потерянно хлопал глазами по Намджуну, зачем-то запоминая ещё более потемневшие глаза, ещё сильнее припухшие и заалевшие губы, а потом вдруг дал в тапок и бегом рванул вверх по ступеням, прямиком к доброй, хорошей комендантше, похожей на адского Цербера. Уж она-то точно защитит его от всех нечистых гомосексуальных духов. Авось и ему чистку проведёт. В голове на повестке дня неоном горел один вопрос. Неужели Юнги теперь тоже... этот? Да нет же! Бред какой-то! Не может так быть. Единственное, что было ясно, как день, это то, что ему срочно нужен Тэхён. Его милый донсэн, который сможет всё разъяснить. Его просто жизненно необходимо дождаться. Юнги влетел в маленький холл перепрыгивая через три ступеньки подряд и еле-еле успевал налету удивляться своей растяжке и необычной для него прыти. Нужно бы Тэхёну позвонить. Он наверняка ещё на парах. Юнги, не останавливаясь, промелькнул мимо стойки комендантши и взмыл вверх по следующей лестнице, ведущей на второй, спасительный, этаж. Он уже не понимал, зачем он так дерёт и от кого. Намджун ведь явно не собирался пускаться за ним в погоню. Догадка осенила моментально - он бежит от себя. Как по-философски, - только успел похвалить себя Юнги, как в него, двигающегося на полном ходу, влетел кто-то из обитателей их шумного этажа. - Аккуратнее, - рявкнул какой-то смутно знакомый парень и, оттолкнувшись от Юнги, пошёл вниз по лестнице. Только в эту секунду он ощутил, как жжёт гортань и лёгкие от то ли нехватки, то ли пересыщения кислородом. Остановился, опёрся рукой о дверной косяк у входа в их с Тэхёном обитель, пару раз глубоко вдохнул и разрешил себе оглянуться. Всё как и ожидалось: коридор и лестница пустовали, преследователей не наблюдалось. Но сердце всё равно от чего-то пускалось в галоп. Тотальный пиздец, - думал Юнги, вспоминая все потрясающие его нервную систему события этого откровенно дерьмового дня, и нащупывал где-то среди горсти монеток ключ от комнаты. Входя он задумчиво облизнул губы и не видел практически ничего, кроме всплывшего почему-то в его трезвой памяти дикого, блуждающего по своему телу взгляда.* * * * *
Тэхён ввалился в комнату в самом бесцветном из всех имеющихся в арсенале состоянии. Усталость разве что на выдохах ядовитым паром из ноздрей не выходила. Он метнул тяжёлый (в отличии от Юнги, он дополнительной литературой пользоваться не брезговал), набитый под завязку книгами рюкзак под стол, развернулся, чтоб прошагать к кровати и упасть в намеченное место пластом, как вдруг вскрикнул и подпрыгнул, поджав одну ногу. - Ты какого чёрта так пугаешь, дурень? - причитает он. - Неужели так сложно было предупредить, что ты уже дома? В уже еле льющихся из окна пунцовых лучах заката на подоконнике понуро восседал Юнги, опустив голову и не реагируя на слова Тэхёна. Единственное, что выдавало его относительно недавние движения - это наполовину истлевшая сигарета между пальцев. - Эй, дружище, - Тэ начинала пугать вся эта сцена без подачи признаков жизни со стороны Юнги. Он медленно подошёл к застывшему и уже собирался ткнуть его пальцем, как вдруг рука с сигаретой потянулась к губам. - Ну слава богу! Я уже думал, что ты умер на этом подоконнике, - хватается за сердце Тэхён. - Ты уж так не делай. Не хочу переезжать, - честно делится переживаниями он и щёлкает выключателем. Мало ли, а со светом спокойнее. Тэхён не получил ответа. И потом, когда он начал щебетать про свой выматывающий день, тоже услышал лишь тихое, почти незаметное, дыхание. Тогда он замолчал и под тяжестью раздумий о причинах такого поведения ушёл переодеться в ванную. Когда он вернулся в серых трико и какой-то мятой футболке, неся в руках свитер и джинсы, Юнги сидел в том же положении, но уже без тлеющей сигареты. Тэхён насторожился и обшарил взглядом пол: пусто. - Ты бычок куда дел? - В форточку выкинул. - внезапно шепчут ему в ответ. - Хорошо. - выдыхает Тэхён. - А то было бы у нас как в стихотворении: Заметался пожар голубой... Юнги морщится, вскакивает с подоконника и в один прыжок оказывается свёрнутым в калачик на тэхёновой кровати. И тут же нагло прерывает чтеца: - Тэ? - А? - недовольный вмешательством в его художественное слово отзывается Тэхён. - А как ты понял, что ты этот... - он замялся. - Ну... этот... - Кто? - вопросительно склонил голову Тэ, явно не понимая, к чему клонит дорогой сосед. - Ну этот... ненормальный. - ПидОр что ли? - смеётся он. Юнги жмурится и теребит собачку на молнии своей чёрной олимпийки. - Ну, да... - Прошёл тест в интернете, как же ещё. - ухмыляется Тэхён и тянется за рюкзаком. Там, кажется, ещё вчера конфетки лежали. - Серьёзно? - сомневается Юнги и привстаёт на чужой кровати. Тэхён в ответ хихикает и разворачивает какую-то карамельку, шурша фантиком. А Юнги уже плавно пересекает комнату. Его цель - ноутбук на столе. Пройти тест ему необходимо прямо сейчас, иначе быть беде. Оставаться в неведении - хуже, чем знать, что ты стопроцентный гей. Нервно расплывшись на стуле, Юнги включает ноутбук. Быстро и неровно стучит пальцами по поверхности стола, дожидается загрузки рабочего стола. Оглядывается что-то спросить у Тэхёна. Не находит. Видать, ушёл на кухню, а он и не заметил. При мыслях о кухне живот снова напоминает о том, что с самого утра в нём и маковой росинки не наблюдалось, и крутится в болезненных спазмах. Юнги морщится, цыкает на него и возвращает всё внимание открытому только что окошку браузера. - Тест... на... ага, - проговаривает про себя буквы Юнги, когда неуклюже тыкает пальцами по клавиатуре. Нужная ссылка заманчиво горит синим и говорит о том, что никто ещё не заходил с этого устройства, ты первый, Мин Юнги, так и манит кликнуть. И он, так и быть, кликает, поддавшись.* * * * *
Тэхен заглядывает в комнату, пока на кухне варятся сосиски, буквально на секундочку, глянуть, как тут Юнги. А то, отвлекись от своей еды в этой Цитадели Голодающих, и не поймёшь, как у тебя сосиски вместе с кастрюлей и чужой вилкой украдут. И Юнги здесь нормально. Относительно нормально. Может, даже хорошо. Но как-то нервно. Сидит, упёршись в экран ноутбука, статьи какие-то шерстит. - Ну, что? - спрашивает Тэхён еле давя улыбку. - Сколько там? Юнги поворачивается к нему и молчит. А потом выдаёт: - У меня тут восемьдесят шесть процентов. - и носками так быстро-быстро притопывает. - Это реальные цифры, Тэхён? - А как же! - говорит он. - Подожди минутку! - Тэ выходит и прикрывает за собой дверь. Юнги сидит упёршись взглядом в застеленный линолеумом пол и не верит своим ушам. На экране - статьи о гомосексуалах, на кухне - сосед-гей, а в мыслях - вообще пидорас последний. Воображение сейчас крутило повтор сегодняшнего дневного - почти утреннего - инцидента. И очень даже интересно. Кое-где в замедленной, кое-где - крупным планом. А ощущения! Прямо точь-в-точь реальные. Не отличишь. Он провёл языком по внутренней стороне губ, и в голову опять ударил флэшбэк. И сейчас Юнги искренне не понимал: это его тошнит, или бабочки в животе порхать начали? На вопрос себе он ответить не успел: вошёл Тэхён. Юнги, не поворачиваясь, спросил: - А этот тест, вообще, точно достоверный? Ему угукнули из-за спины. - А кто его проходил? - неуверенно и всё ещё подвергая результат огромным сомнениям снова задал вопрос Юнги. - Ну, - Тэхён призадумался и опустил на тумбочку, судя по звуку, тарелки. - Я проходил, Чонгук проходил... - он на мгновение замолчал. Юнги собирался уже было повернуться, но он тут же вспомнил. - Кто же... А! Намджун проходил, ещё ... Глаза Юнги неестественно округлились, и он медленно повернулся к Тэхёну. - Чего ты? - пугается Тэхён и сдаётся. - Я, вообще-то, пошутил. - Про Намджуна? - с облегчением выдыхает Юнги. - Про то, что люди определяют свою ориентацию тестами в интернете. Но раз тут такое дело, мой голубой друг,- многозначительно подмигивает Тэхён и подняв с тумбочки две тарелки, ставит одну из них на стол рядом с ноутбуком и прямо перед Юнги. - То вот твоя порция нашего замечательного гейского ужина. Отметим твои восемьдесят шесть процентов! - торжественно глаголит он и сразу удаляется обратно на кухню, плотно прихлопнув за собой дверь свободной рукой. Всё бы ничего, если бы на тарелке не лежал плод любви тэхёновских издевательств и его страсти к экспериментам в еде. С тарелки насмешливо так поблёскивали два жареных яйца и сосиска, расположившаяся одним из оснований ровно между ними. "Вот пидор", - устало подумал Юнги и ткнул несчастную сосиску вилкой.