…скорость реакции, физическая и магическая силы дэвов намного выше, чем у людей, и близка к таковой у демонов и альвов. Цвет волос и глаз обычно совпадает и варьируется от золотистого до каштанового. Зрачок вертикальный.
Высокие, быстрые, сильные, хорошо сложены и глазки как у кошек. На этом их достоинства заканчиваются.Для большинства дэвов характерна повышенная вспыльчивость. В состоянии гнева или возбуждения контролируют себя плохо и к сложной магии почти не способны.
Да уж. Если у дэва полыхнет в одном месте от ярости, то чего-то заковыристого от него можно не ждать. Правда, огненная плеть или здоровенный фаерболл тоже не подарки.Магия Света и Тьмы. Сходства и различия и их влияние на мышление и образ жизни рас Вельта. Автор неизвестен. Сомбрийский королевский университет. Пометка библиотекаря: Экземпляр испорчен кем-то из студентов. Личность установить не удалось.
Проснулась Соня с дикой головной болью. Попытка встать добавила к головной боли еще и приступ тошноты, сдержать который удалось с большим трудом. Как она оказалась в постели и почему, если верить глазам и ощущениям, лежит в ней голой, Соня не знала — воспоминания обрывались с того момента, как Эдера усадила ее в кэб. Дверь открылась и в комнату вошла дриада. Лицо ее было мрачно-настороженным. — Ага, проснулась? Ну-ка. Эдера присела на край кровати, ухватила Соню за подбородок и повертела ее голову из стороны в сторону, заглянула в глаза. Потом поднесла к губам Сони стакан с непрозрачной жидкостью. — Пей! Жидкость пахла травами и еще чем-то непонятным, но неуловимо-знакомым. Первый глоток дался тяжело, а от легкого металлического привкуса ее вновь едва не стошнило. Но стоило жидкости провалиться в желудок, как тошнота прошла, а головная боль стала стихать. — А теперь, — Эдера забрала стакан и снова села на кровать, — у меня к тебе есть несколько вопросов. Врать не советую. Соня насторожилась, но постаралась не подать виду. — Спрашивай. — У тебя на спине печать, под которой чувствуется альвийская метка. Что это и откуда она у тебя? — Погоди, как чувствуется? Соня выбралась из-под одеяла, подошла к шкафу и, взяв с полки зеркальце, попыталась рассмотреть спину. Надпись, сделанная Вирид, исчезла, а печать побледнела. — Зараза! Она же должна была продержаться не меньше полугода. Хотя чего это я? Светлые земли, никакой подпитки. Еще месяц-другой и все. — Соня села обратно на кровать. — Я жду ответа. — Это следилка. Ваша княжна поставила. — Княжна значит… — прищурилась Эдера, — и где ты с ней встречалась? Она ведь никогда не бывала в темных землях. — Зато в Северное баронство она этим летом заглядывала. И чуть там не осталась.***
— Такой вот интересный рассказ, сол ректор. — Эдера откинулась на спинку кресла. Ректор нахмурился. — Вот как. Значит, это и есть та самая девушка. — То есть ее рассказ — правда, как и слухи о ранении княжны? Тогда почему наша армия еще не в горах? Почему рыцарские отряды не отправлены в карательные рейды? — Эдера даже привстала. — Или князь простил покушение на жизнь племянницы и наследницы? — Успокойтесь, аст Глетчер. Ректор задумчиво побарабанил по столу пальцами, потом встал, подошел к окну и взмахнул рукой. Оконное стекло потемнело, а по стенам пробежала дымка заклинания, заглушающего звуки. Усевшись за стол, ректор достал из ящика деревянную дощечку со сложной магической печатью и знакомый накопитель из прессованной кости. Эдера во все глаза смотрела, как один из сильнейших магов княжества активирует темный артефакт. Кожа неприятно зачесалась, а вокруг них возникла небольшая, едва видимая сфера, исказившая очертания окружающих предметов. Что ж, глупо было думать, что они с человечкой единственные, кто догадался использовать накопители с темной магией, хотя от ректора она такого не ожидала. Альв поднял на нее глаза, в них на секунду мелькнуло удивление, но затем он вновь стал серьезным. — У нас не более двадцати минут. Как думаете, насколько можно доверять вашей подопечной? — Не знаю. С одной стороны, она явно что-то не договаривает. Например, она так и не сказала, кто и зачем поставил ей печать, блокирующую следилку. А с другой — у нее на ноге метка семьи Дионея. Семейная метка. А значит, эта человечка оказала им серьезную услугу. — Вы уверены, что это метка Дионей? — Абсолютно. Подделать цвет и запах невозможно. — Это хорошо. Что ж, аст Глетчер, думаю, кое-что вам следует знать. Во-первых, карательные отряды были. — Но ведь… — Тут Эдера вспомнила о солидном заказе на лечебные и допросные эликсиры, полученном Академией в начале августа. — Их отправили тайно! Но почему? — Князь опасался, что нападение было провокацией. Гарпии устраивают налеты и на наши, и на темные земли еще с тех времен, как обосновались в этих горах. Несмотря на то, что магией они владеют плохо, да и оружие у них весьма примитивное, их до сих пор не смогли выбить ни мы, ни темные, хотя попытки были и неоднократные. А теперь представьте, что будет, если наших воинов встретят не только камнями и дротиками, но еще и гранатами. Поэтому слухи замяли, а в горы отправили разведку и пять троек карательниц. — И? — Они опоздали. Гарпии почти все поселения перенесли дальше на запад, где достать их еще сложнее. — А во-вторых? — Во-вторых, выяснилось, что нанимателем, снабдившим гарпий оружием, был альв, так что темные тут действительно ни при чем. Я подозреваю, и князь со мной согласен, что кто-то хочет развязать войну между Княжеством и Сомбрией. Так что нежелание вашей подопечной рассказывать об обстоятельствах встречи с княжной нам только на руку. В Княжестве хватает горячих голов, которые могут ринуться в горы. А там осталось еще достаточно гарпий. Я уже не говорю о том, что этот неизвестный наниматель может попытаться выставить темных виноватыми. Тогда у нас точно будут серьезные проблемы. Вы меня понимаете? Эдера согласно кивнула. — Замечательно. — Ректор взглянул на дощечку. — Тогда, раз уж у нас еще осталось время, расскажите, почему вы почти не удивились, увидев у меня темный артефакт?***
Вторая и третья недели учебы прошли не менее напряженно. Сперва преподавательница заставила их повторить все, что они изучали на первых четырех курсах, устроив потом зачет. После этого она принялась объяснять им сложные правила взаимодействия рун в плоскости и пространстве. К концу второй недели занятий Фейна с удивлением поняла, что эти правила легко объясняют почти все исключения, которые они раньше заучивали наизусть. Третья неделя началась с зачета. Последним свою работу сдал Сталс. Госпожа Мист пробежала глазами по листу бумаги, который тот положил ей на стол. — И что это? — Уведомление. — Парень криво усмехнулся. — Я отказываюсь от твоего курса. Подписывай. Преподавательница пожала плечами и поставила подпись. — И куда же вы собираетесь пойти? Неужели к боевикам? — Ну не к целителям же. Сталс забрал бумагу и вышел из аудитории. — Хорошо, что он ушел сам, — сказала госпожа Мист, когда дверь закрылась. — То есть вас это не беспокоит? — удивился Эрик. — А должно? — Но ведь чем меньше студентов, тем меньше денег выделяют кафедре. Да и уважения к преподавателю, от которого бегут студенты, это не добавляет. — Вы забыли, о чем я говорила на первом занятии? Что ж, давайте покажу наглядно. Преподавательница достала из ящика лист плотной бумаги и, периодически поглядывая в него, нарисовала на доске магическую печать. — Это охлаждающая печать из зачетной работы студента Сталса. Здесь нет замка между контурами, а часть связей перепутана. В таком виде, — она проколола палец, коснулась им листа бумаги, положила сверху заполненный накопитель и отступила на пару шагов, — эта поделка будет терять не меньше половины вложенной силы, причем избыток будет направляться в материал, на который она нанесена. И как только наступит предел насыщения, основа артефакта… Накопитель потускнел, линии печати засветились, а потом лист ослепительно вспыхнул. — … разрушится с высвобождением всей накопленной энергии. — Преподавательница вернулась к столу, стряхнула пепел с пустого кристалла и повесила его обратно на цепочку. — На основе такой печати у вас делаются охлаждающие артефакты. И выполнены они из меди, которая накопит намного больше энергии и при насыщении хорошо если просто расплавится, а не разлетится в разные стороны брызгами раскаленного металла. Как думаете, если сделанный Сталсом артефакт покалечит кого-нибудь, это добавит мне уважения или денег кафедре? — Нет, — стушевался парень. — Именно поэтому мы с вами пока разбираем только теорию. Но я надеюсь, что к концу октября вы сможете уверенно создавать печати второго порядка, которые используются в большинстве ваших бытовых артефактов. — Госпожа Мист, а мы будем изучать боевые артефакты? — задала Фейна так давно мучивший ее вопрос. — Хм. — Преподавательница смерила ее задумчивым взглядом. — Мне сложно ответить на ваш вопрос однозначно, сола. Я прекрасно понимаю, зачем эти знания нужны лично вам, и по этой же причине передавать их вам мне кажется неразумным. Кроме того, сол ректор рекомендовал мне обучать вашу группу созданию именно бытовых артефактов. — Но ведь наши страны расположены слишком далеко и не воюют друг с другом. — Именно поэтому вам я и не отвечаю отказом. Давайте отложим этот вопрос до октября. — А насколько печати для боевых артефактов сложнее, чем для бытовых? — спросил Ивар. — Дело не в сложности печатей. Ту же, печать, создающую движение воздуха, можно нанести на вентиляционную трубу, чтоб проветривать кухню или подвал, а можно на клапан, и емкость в рукояти пистолета будет заполняться сжатым воздухом. А если ее немного изменить и дополнить печатями нагрева и охлаждения, то все вместе они будут испарять, а потом конденсировать воду, попутно приводя в движение поршни парового двигателя. Проблема в том, что, не зная принципа работы и характеристик материалов, использованных в механической части артефакта, вы не сможете подобрать мощность печатей и их правильное сопряжение.***
После ухода Сталса занятия в группе стало вести куда проще. Студенты старались, и ошибок в их работах становилось все меньше и меньше. Опыты, которые после испытания первого эликсира сперва на шебуршинках, а потом на себе и паре добровольцев, они с Эдерой теперь проводили почти каждый день, тоже принесли результаты — методика предварительной очистки компонентов была признана перспективной, пусть и неподходящей для большинства эликсиров. На правах соавтора Соня отослала в университет толстую тетрадь с описанием и несколькими рецептами. Кроме трех простеньких лекарств от простуды, туда попал рецепт «Раннего утра», оказавшегося сильным стимулятором, и печати для очистки и зачарования «Бабилемы» — допросного эликсира. Увидев описание этого эликсира в студенческом справочнике, Соня очень удивилась — такие вещи обычно не публиковались в открытом доступе. Но, как она поняла из пояснений, «Бабилема», несмотря на относительную простоту зачарования и распространенные компоненты, использовался крайне редко. Эликсир вызывал сильную тошноту и головную боль, что позволяло сразу распознать его и либо прочесть подходящее заклинание, либо принять антидот — отвар мяты. «Бабилему» Соня решила готовить самостоятельно и втайне от Эдеры. Заранее составив нужную печать, она, пока дриада была занята со студентами, быстро приготовила и обработала небольшую порцию, а на следующий день, когда Эдера ушла на охоту, зачаровала. Испытывать эликсир Соня решила на себе. Одного глотка хватило, чтоб понять, что расчеты оказались верными — никакой тошноты и головной боли, и лишь спустя пару минут она с ужасом сообразила, что забыла приготовить антидот. Потом был часовой приступ болтливости, когда хотелось поделиться всеми своими секретами. Сдержаться от немедленного побега на улицу в поисках собеседника она смогла, лишь убедив саму себя, что ей, как мастеру-артефактору, следует подойти к делу обстоятельно и все записать. Спустя час она разглядывала полыхающую в камине тетрадь, чувствуя, как горят щеки и уши, и мысленно благодаря Тьму за то, что Эдеры нет дома. Рецепт эликсира она отсылать не решилась, зато отыскала в библиотеке все упомянутые в справочнике заклинания, снимающее его эффект, и, переведя единственное подходящее по силам в рунную формулу, сделала себе пару небольших артефактов, которые вместе с сушеными листьями мяты теперь носила с собой. К середине октября Соня признала подготовку студентов из ее группы достаточной и объявила о начале практических занятий.***
Сар оглядел группу и поморщился. Всего полтора месяца прошло, а тренировать этих бездарей ему уже надоело. Хотя за такую работу неплохо платили, да и среди бытовиков, а иногда и рунологов попадались вполне симпатичные и сговорчивые человечки. — Сталс, я сказал фаерболл, а не огненная капля! — Я… больше… не могу… сол Хелле, — пропыхтел этот бездарь, отправляя очередной фаерболл чуть больше огненной капли размером мимо мишени. — Ну так и сидел бы у себя на артефакторике, кружочки рисовал. Или к бытовикам пошел, чтоб они научили тебя мух отгонять. — Нет уж. Кружочки пусть вон они рисуют, — ткнул Сталс пальцем куда-то за его спину. Обернувшись, Сар увидел проходящих мимо входа студентов, среди которых он узнал Фейну ля Маро, которая мало того что пошла учиться на рунолога, так еще и отказалась посещать его курс, предпочтя ему артефакторику, бытовую магию и целительство. Юная альвийка о чем-то разговаривала с незнакомой человечкой, одетой на манер дриады — в плотные штаны и кожаную куртку. Впрочем, как отметил Сар, такая одежда весьма выгодно подчеркивала фигурку. Но вот что здесь делала такая бездарность — было непонятно. Час спустя бездари из его группы окончательно выдохлись, и он разогнал их по домам. В этот момент под куполом щита, видневшимся над стеной, отделяющей полигон от дуэльного круга, что-то ярко вспыхнуло. Заинтересовавшись, он двинулся к выходу с полигона.***
Идущие перед ней гномы оживленно переговаривались с Эриком, да и остальные одногруппники тоже были в приподнятом настроении. На прошлом занятии госпожа Мист раздала им листы специального картона и флаконы с лаком, и объявила, что они приступают к практике. Пока их артефакты будут одноразовыми и проработают не больше десяти минут, но это уже полноценные изделия, которые, если их воплотить на другой основе и не забывать обновлять, можно будет использовать годами. И вот они идут всей группой на дуэльную площадку испытывать то, что сделали на прошлом занятии. Преподавательница начертила на песке в центре дуэльной площадке контуры незнакомой печати, разложила в узлах медные пластинки с рунами и прочертила две линии почти до самой границы круга. Потом засыпала готовый рисунок белым порошком и подошла к звезде управления защитным барьером. — Это печать «Длинные руки». Она позволяет активировать артефакты на расстоянии до тридцати метров и часто используется для их проверки. Работает очень просто — вы кладете артефакт в ее центр, а активируете через линии у границы круга. Нильс, Патрик, начнем с вас. Братья переглянулись и в круг шагнул младший. — Нильс, на счет «три» активируйте свой артефакт и сразу отходите назад, а я активирую барьер. Готовы? Один, два, три. Гном присел, положил руку на линию и тут же отскочил назад. Площадку накрыл купол, сквозь который было видно, как на куске картона медленно намерзает горка инея — Нильс испытывал печать охлаждения. Артефакт, как и предупреждала госпожа Мист, проработал десять минут, а потом рассыпался серыми хлопьями. — Замечательно, — оценила его работу преподавательница, отключая барьер. — Теперь вы, Патрик. Испытания всех остальных парней тоже прошли успешно, только фаерболл Ивара почти сразу рассеялся с яркой вспышкой из-за того, что сжег картон. Фейна была последней в очереди — ее артефакт должен был сработать сразу на всю площадку и мог повредить печать для тестирования. Она послала в линии почти половину своего резерва, шагнула назад и посмотрела сквозь барьер. Даже отсюда было видно, как линии и руны на картонке налились светом, а потом песок на дуэльной площадке покрылся тоненькой корочкой льда. Госпожа Мист сняла барьер и подошла к границе круга. — Поздравляю, сола. Не уверена, что такой артефакт будет иметь практическое применение, все же он потребляет очень много силы, но печать третьего порядка у вас получилась. — И что это здесь происходит? Напротив них стоял Сар Хелле — их преподаватель боевой магии. — Здесь проходила практическая работа артефакторов, сол, — ответила ему госпожа Мист. — И что же такое испытывают артефакторы, раз им для защиты понадобился купол дуэльного круга? Дэв двинулся к ним, но через пару шагов поскользнулся на не успевшей растаять льдинке и растянулся на песке. Кто-то из парней фыркнул. Преподаватель вскочил на ноги, и Фейна отпрянула назад — дэв был в ярости. — Замечу, что входить на площадку, где только что испытывали артефакты, весьма неосмотрительно. Если бы здесь проверяли работу более сложных и мощных артефактов, то одним испачканным плащом вы бы не отделались. Хелле оглядел себя, потом стянул модный короткий плащ, вымазанный в мокром песке и пепле от рассыпавшихся артефактов, и бросил его под ноги преподавательнице. — Постираешь и принесешь мне, раз такая умная. — Вы, кажется, путаете меня со своей служанкой, сол. Дэв стремительным движением оказался рядом с девушкой: — Я сказал, постираешь и принесешь! Над его ладонью начал медленно разгораться фаерболл. Фейна застыла от ужаса. Госпожа Мист чуть склонила голову к плечу, а потом, лизнув пальцы, сжала ими формирующийся огненный шар, словно фитиль свечи. Цепочка, на которой она носила накопитель, ярко сверкнула, а фаерболл рассыпался искрами. — Не впечатлена, — сухо произнесла она, потом обернулась. — Господа студенты, занятие окончено. Давайте освободим площадку. Девушка обошла ошарашенного дэва. Следом за ней потянулись не менее ошарашенные парни и сама Фейна. — Ке ви амори кун суккуба! — выругался за их спиной дэв. — Да кто ты такая?! Преподавательница обернулась: — Я Соня Мист, мастер-артефактор, подданная Его Величества Кейра Второго, короля Сомбрийского. А что до вашего пожелания… Я лично знакома с двумя суккубами. И не отказалась бы провести с одной из них ночь.