ходячая проблема против ходячих мертвецов

      Утром я расставляла новые ловушки для мелких пушистых и проверяла старые. Джулиан остался дома. Я не стала возражать, так как глупо было спрашивать его об охоте после этой ночи. Никто не смог уснуть после такого, кроме Саймона. Мы оставили его Джулиану, так как решили, что будет правильно, если обо всем мальчику расскажет его отец, как бы тяжело и больно не было.       Обойдя все ловушки, я так ничего и не смогла найти, кроме двух ходячих трупов, застрявших в болоте. Я не стала тратить на них свои стрелы, поэтому оставила их природе. С пустыми руками я направилась обратно к ферме. Это был первый раз, когда я пошла на охоту одна. Мне было страшно, но к этому можно привыкнуть. Иногда полезно побыть в своих раздумьях, но не так глубоко, чтобы оторваться от реальности, что часто со мной случается.       Дойдя до фермы, я устроилась в кресле на веранде рядом с Джулианом, покрасневшими глазами смотревшим в пустоту. Прерывать тишину я не стала в помять о покинувшем нас Джеффри. Перед глазами все еще стоял его безжизненный взгляд, как бы я ни пыталась представить себе его живого, рано утром выходившего с Саймоном проверять своих лошадей. Я пыталась вспомнить его истории, которые он любил рассказывать за обедом. Но в памяти остались лишь эти пустые глаза, в которых ясно отражалась безысходность всей ситуации. Неужели я начала сдаваться?       — Это была его школьная любовь, — неожиданно прервал тишину Джулиан. — Её звали Дороти. Умная, красивая и из богатой семьи. Но такому простаку, как Джеффри, всё-таки удалось украсть её сердце. Это была чистая любовь. Они проводили вместе всё время. И я ревновал. У меня не было такой красивой девушки и такой сильной любви, как у них. К тому же Джеффри больше времени проводил с ней, вместо того, чтобы находиться со мной и нашими друзьями. Мы с ним начали часто ссориться. И как-то в порыве злости я ляпнул глупость: сказал, что такой тупой простак, как он, не достоин Дороти, что ему не убежать отсюда, что ему ничего не светит, кроме работы на ферме. Этот мелкий меня нехило ударил, — он грустно улыбнулся, всё ещё глядя в пустоту. — Мои слова его ранили, но не сломали. Он планировал сделать ей предложение и уехать в город в поисках лучшей жизни. Угадай, что потом случилось? Этот засранец все же сделал ей предложение, и они действительно уехали в город. Знала бы ты, как я злился на брата из-за глупой ревности, вместо того, чтобы порадоваться его успехам и поддержать. Вся наша семья от него отвернулась. Спустя год он вернулся. Но это был уже совершенно другой человек. Позже Джеффри мне рассказал про выкидыш Дороти и про то, что она выбрала другого после тяжёлой травмы потери ребёнка. Я думал, что хуже ему уже не будет, но спустя три года он узнал о её кончине в автокатастрофе. Тогда Джеффри сломался навсегда, — он сделал долгую паузу. — Я старался его поддерживать, но отношение родителей изменилось навсегда. Джеффри так и остался верен своей Дороти. Носил на чёрной обычной верёвке старое обручальное кольцо своей жены, — он вытащил из кармана золотое кольцо с маленьким бриллиантом.       — Он был очень хорошим человеком, — все, что я смогла сказать.       — И сильным. Он старался не показывать свою боль и изо всех сил скрывал от других свои настоящие чувства, причем не одно десятилетие. Но этой ночью… — голос Джулиана задрожал, и слеза скатилась по его щеке.       — Я уверена, что он попал в лучшее место, — я сжала руку Джулиана, сама еле сдерживая слёзы. — Ты был рядом. Он любил тебя и Саймона. Если честно, то я думаю, что этот гребаный мир просто не заслужил Джеффри. Нахуй этот мир.       — Нахуй, — засмеялся сквозь слёзы Джулиан.       На сердце стало легче, стоило мне увидеть его улыбку, но грусть всё ещё таилась в наших сердцах. Она останется, пока мы не забудем о Джеффри. Грусть будет в моём сердце до конца моих дней, если я не найду своего брата Боба.       Я лишь упоминала о нём при Джулиане. Никому ещё мне не приходилось рассказывать про брата. Но этот момент мне показался удобным. Я хотела показать Джулиану, что понимаю его, и хоть немного облегчить эту ношу. С мамой я таким не поделюсь, потому что ей в два раза больнее думать о моих брате и отце.       — Хочешь расскажу о своём брате? — спросила я, взглянув в его мокрые глаза. Джулиан кивнул. — Его зовут Боб. Он старше меня на четыре года. Перед тем, как всё началось, он должен был поступить в университет, но этого не произошло. У родителей были сбережения для его образования, но он сказал, что еще не нашёл своё место в этой жизни. Он просто не успел понять, кем хочет быть. А сколько у него увлечений было! Пальцев не хватит, чтобы сосчитать. Спорт? Да, Боб был определённо хорош в этом. Музыка? Раз плюнуть. Творчество? Признаюсь, поделки из дерева у него получались очень красивыми. Наука? Он неплохо разбирался в биологии. И я всегда ему завидовала. У него столько всего получалось с первого раза, а мне приходилось трудиться днями и ночами, чтобы вышло хоть что-то. Мы ссорились и дрались. Как истинные брат и сестра, мы ненавидели друг друга. Но Боб каждый год в день моего рождения дарил необыкновенные подарки: свои фигурки из дерева, песню, посвящённую мне или же видео со мной во время футбольного матча на большом экране перед всей школой. Каждый раз ему удавалось растопить моё сердце, и я забывала все обиды. Боб также защищал меня во всех ситуациях. И я только потом поняла, что из-за него не смогла стать самостоятельной.       Я заплакала сильнее, вспоминая тёплые моменты из своей прошлой жизни. Когда-то Боб будил меня своим криком и игрой на гитаре, а теперь я просыпаюсь в страхе быть укушенной ожившим трупом. Я боюсь увидеть, что брат стал одним из этих существ. Мне часто снится, как он и папа бродят по лесу, безжизненно глядя вперед, как они протягивают ко мне гниющие руки. А я бросаюсь к ним в объятия, зная что эти объятия будут последними.       — Он бы тебе понравился. Боб всегда быстро находил общий язык со всеми и схватывал всё на лету, — продолжила я дрожащим голосом. Джулиан притянул меня к себе и прижал к своей груди.       Я рыдала в его красную клетчатую рубашку, сжимая кулаки. Тёплые морщинистые руки поглаживали мою спину. В его мне объятиях было тепло и уютно. Мы молча утешали друг друга и выражали свою любовь к братьям, которых мы мало ценили и недостаточно говорили, что любим их. Никогда бы не подумала, что найду общий язык с человеком, который мне в дедушки годится. Но я очень рада, что нам с мамой удалось встретить такого человека, как Джулиан. Он приютил нас и с тех пор стал для меня семьёй.       Нас прервал Мэтью. Услышав скрип двери, я тут же отстранилась и встала с кресла. Повернувшись спиной к парню, вытерла свои слёзы. Джулиан тоже тайно вытирал своё лицо.       — Я вам помешал? — спросил этот мерзкий тип, ковыляя в нашу сторону. — Чего вы это такие мокрые?       — Просто уйди, Мэтью. Сделай доброе дело хотя бы раз, — ответил Джулиан. Такую дерзость я впервые от него слышала.       Парень сглотнул, не решаясь ответить хозяину дома. Он просто беззаботно плюхнулся в моё кресло и взял в руки колчан со стрелами, с интересом осматривая их.       — Вижу, что сегодня рыбка тоже не клюёт. Что же мы собираемся делать, Мэлори? Ты начала задумываться о моём предложении? Поспеши, деточка, иначе мы тут с голоду помрем быстрее, чем от рук этих монстров.       — С чего это Мэлори должна решать проблемы с едой? — спросил Джулиан, выпрямившись. — Она помогает с охотой, а ты просто просиживаешь свою тощую жопу в моём доме. Я могу тебя выгнать обратно в лес в любой момент, юноша.       Угроза Джулиана прозвучала для меня, как пение птичек ранним утром. Я невольно улыбнулась и повернулась к этим двоим, чтобы наблюдать за реакцией Мэтью во всей красе.       — У меня нога сломана!       — Так я запросто могу сломать тебе и вторую, чтобы ты пополз обратно в лес. А что? Одним голодным ртом меньше.       Мэтью не ожидал такой угрозы со стороны доброго старика. Джулиан всегда был терпелив по отношению к нему, но парень начал переходить черту в последнее время. Самый добрый человек долго не вытерпит такого, как Мэтью.       — Лучше отведи на эту весёлую прогулку в лес своего сына. У меня хотя бы мозг рабочий. Не такая я уж и обуза по сравнению с твоим инвалидом.       Эти слова заставили удивиться и меня. Я не знала, как вмешаться и поставить этого придурка на место. Но Джулиан нашёл решение довольно быстро — врезал ему в нос. Мэтью отбросило на спинку кресла, вопящего и хватающегося обеими руками за свой нос.       — Это моё последнее предупреждение, сукин ты сын. Ещё раз подобное ляпнешь, и я лично тебя с потрохами сожру, понял? — Джулиан встал со своего кресла и направился в сторону сарая, где на данный момент находился Саймон.       — Сумасшедший старик, — тихо пробормотал Мэтью, глядя в спину Джулиану и вытирая кровь с носа. — Он мне нос сломал!       — Это меньшее, что он мог сделать с тобой. Я тебе вообще хребет переломала бы, — сказав это спокойным тоном, я подняла колчан со стрелами и лук с пола. — И всё же… Кровь и боль тебе к лицу.       Шмыгнув носом, я зашла внутрь, Джулиан пошёл за мной.       После того утра Мэтью не говорил колких фраз и стал более-менее помогать по дому. Всё-таки Джулиан действительно оказался хорошим воспитателем.       Весь следующий месяц мы медленно готовились к зиме: тушили мясо и мариновали овощи. Мы с Джулианом активно охотились на всё, что нам попадалось, вот только дичь в нашем лесу стала появляться реже. Каждый раз мы уходили дальше от нашей фермы, но и это не особо помогало в поисках пищи. А вот оживших мертвецов мы теперь встречали гораздо чаще, чем раньше. Однажды меня чуть не сцапали. Я была на волоске от смерти. Но всё обошлось.       Нам чертовски везло всё это время, ведь мы находились совсем недалеко от города, и к нам в любой момент могло заявиться стадо ходячих. Хотя мне кажется, что они только планируют на нас напасть. В ферме становилось невыгодно жить, да и небезопасно. Как бы мы ни старались не подпускать к себе кого не надо, они находили возможность вторгаться в нашу жизнь. К счастью, все мы были живы и здоровы, но с каждым днём мы голодали сильнее и на улице становилось холоднее. Нужно было что-то придумать.       Одним утром я проснулась от холода, несмотря на то, что меня крепко обнимала мама. Ноги сильно замёрзли — я практически их не чувствовала. Медленно встав с кровати, я подошла к комоду и достала оттуда шерстяные носки. Надеюсь, что хоть они помогут мне согреться. В прошлую зиму они отлично прослужили. Неужели пора их снова доставать? Также нужно достать и красный шарф, подаренный отцом в моё десятое Рождество. Я положила шарф на комод, а носки тут же надела.       Как только я собралась пойти обратно в постель, в коридоре заскрипел пол. Настенные часы показывали три часа ночи. Кто-то тоже проснулся от холода? Думаю, мне не стоит об этом беспокоиться. Наверняка это Джулиан проверяет, в порядке ли Саймон. Зевнув, я легла обратно в кровать и уткнулась носом в мамины объятия. Я быстро уснула, даже не заметив этого.       Утром я проснулась от криков на первом этаже, но это явно не были крики ужаса. Кто-то ссорился. Я решила не обращать на это внимание, пока не обнаружила, что моей мамы нет рядом. Вскочив с кровати, я быстро надела свои джинсы и накинула на себя свитер. Быстрыми шагами в одних носках я спустилась вниз, но на полпути вспомнила, что оставила мачете наверху. Сбегав за ним обратно, я в один миг оказалась на кухне, где и происходила ссора.       Джулиан в бешенстве раскидывал посуду и кухонные приборы. Мама стояла и что-то яро обсуждала с бизнес-леди. Это они ссорились. Мэтью сидел за столом, глядя в пустоту. Саймон же стоял посреди кухни и не понимал, что происходит, как и я. Мне не понадобилось много времени, чтобы понять, что нас обокрали. Все наши запасы, вплоть до единой банки консервов, украли. Всё, что мы так бережно заготавливали, хранили и экономили, кто-то забрал. Так вот, оказывается, кто шумел этой ночью. Мне стоило их остановить. Это моя вина, чёрт.       Саймон выбежал на улицу. Спустя минуту он закричал. Я отправилась за ним и увидела пустую конюшню. Всех наших лошадей тоже украли. Нас попросту оставили умирать с голоду в холодном доме.       — Саймон, вставай, тут прохладно, — тихо сказала я и, взяв его за руки, подняла с земли.       Парень послушно пошёл со мной обратно в дом, но начал рыдать, постоянно оборачиваясь назад. Наверное, думал, что его лошадки появятся волшебным образом. Но увы.       — Лошадей тоже с собой взяли, — сказала я, войдя на кухню и усадив Саймона на стул.       Я заметила взгляд Мэтью, говорящий о том, что их надо было съесть. В последнюю очередь мне бы хотелось подтвердить правоту этого мудака. Сев рядом с Саймоном, я начала думать о том, как нам быть дальше. У нас не осталось еды. Урожай давно уже замёрз. Дичи в лесах нет. Ничего нет.       — Эти мародеры и наше ружьё забрали. Семейная реликвия, мать твою! — вскрикнул Джулиан и бросил в стену кружку. — Ничего не оставили. Обрекли нас на смерть от голода!       — Главное, что мы живы, — спокойно проговорила мама. Она была чертовски права. Нас могли запросто взять и убить.       — Сейчас мы живы. Но что будет потом? — спросил Мэтью. — Мы не можем тут оставаться. Нас теперь ничто тут не держит.       — Нет, мы не можем уйти! Это мой дом. Мы что-нибудь придумаем.       — Как они могли так тихо нас обокрасть? — задумчиво произнесла Эшли.       Меня всё сильнее терзало чувство вины. Сжав кулаки, я просто встала и поднялась к себе, чтобы собраться с мыслями. Положив мачете на кровать, я подошла к комоду и не обнаружила там свой шарф. Я начала лихорадочно искать его по комнате, но все поиски были тщетны. Кому понадобился чёртов шарф? И как они смогли войти в комнату так тихо? От одной мысли, что тут ночью находились чужаки, мурашки шли по коже. Возможно, что они долго рассматривали нас с мамой. А что, если они могли нас убить? Тихо. Я могла проснуться от жуткой боли. Или же вовсе не проснулась бы.       Мне стало страшно находиться в этой комнате. Здесь небезопасно. Больше небезопасно. Я обыскивала всю комнату, чтобы хоть как-то успокоить себя. Мой лук и стрелы были на месте. Вся остальная одежда, кроме шарфа, тоже была здесь. Под кроватью лежали мои Мартинсы. А я боялась увидеть там незнакомого человека с пистолетом в руках. Возможно, что кто-то там и был, когда я ходила по комнате посреди ночи.       Надев свои ботинки, я начала собирать всё необходимое. Больше не хочу тут оставаться ни на минуту. Тут опасно. Собрав рюкзак и для мамы, я спустилась обратно со своим луком, мачете и двумя полными сумками. Все замолчали, когда увидели эту картину. Мама бросилась ко мне, спрашивая, в чём дело и отбирая у меня все вещи.       — Мы должны уходить, — немедленно сказала я, сжимая лямки рюкзака сильнее. — Тут больше нельзя оставаться. Нас попросту могли взять и убить. Ограбить — меньшее, на что способны эти люди. К тому же они могут вернуться в любой момент.       — Я сказал, что мы никуда не уйдём! — вскрикнул Джулиан, стукнув кулаком по столу.       — Ты как хочешь, но я и моя мама уходим. Это твой дом, а не наш. Мы покинули свои дома давным-давно. Там осталось и всё наше прошлое. Я тоже не хотела оставлять свой родной дом, но ситуация вынудила. Джулиан, сейчас небезопасно оставаться в одном и том же месте. По крайней мере, этот дом уже не защитит нас.       — Мэлори права. Нужно постараться найти более безопасное место и других людей. Должны же быть такие места, — сказала Эшли, робко взглянув на Джулиана.       — Думаете, что кто-то просто так даст нам кров и еду? — усмехнулся Джулиан. — Никто нас не примет. Кто будет рад лишним голодным ртам? Никто!       — Тут мы обречены на голодную смерть, — наконец-то хоть что-то сказал Мэтью, встав со своего места. — Я бы остался тут с радостью, но зная, что сюда могут пробраться чужие люди и взять всё, что им захочется, я не желаю и дальше здесь оставаться.       — Вы все прибыли сюда за помощью, — Джулиан сел на стул, положив руки на голову и смотря вниз. — Я вам дал мягкую кровать, тёплую еду и крышу над головой. А теперь вы просто собираетесь взять и уйти? Просто так? Ни благодарности, ни слов о прощении. Так вот вы какие. Ладно. Как хотите. Дверь открыта, но знайте, — он поднял голову и посмотрел на нас холодным взглядом, — пути обратно не будет. Если вы выйдете сейчас, то эти двери закроются для вас раз и навсегда.       От его слов я была в полном шоке. Джулиан всегда был добр ко мне, но сейчас смотрел на меня как на чужую. Я понимаю, что ему трудно покинуть родной дом. К тому же, тут погребена вся его семья. Он корнями прирос к этой земле и не мог так просто уйти отсюда.       Нет, я не собираюсь его здесь оставлять.       — Джулиан, подумай о Саймоне, — я подошла к нему. — Ты готов ради мёртвых пожертвовать своим сыном? Вы живы. Нужно продолжать жить дальше. Мы вместе справимся, Джулиан. Нам следует попытаться найти лучшее место для жизни.       — Ты ничего не понимаешь, Мэлори! — он вскочил со стула. — Я родился в этом доме. В этих стенах вся моя жизнь. Все мои воспоминания связаны с этим домом. И ты говоришь, что я должен вот так всё бросить и уйти?       — Думаешь, у нас не было семьи? — неожиданно вскрикнула моя мама. — У меня был любящий муж, мой сын и родной дом. Но я оставила всё это ради своей дочери. У всех нас был родной дом и семья. Или ты думаешь, что мы всю жизнь жили в лесу и ждали того момента, чтобы ворваться в твой дом? Джулиан, мы все тебя понимаем, но и ты постарайся нас понять.       — Тут у нас есть всё…       — Тут ничего больше нет, Джулиан, — перебила его мама. — Прости, но тут ничего не осталось, кроме воспоминаний. Пожалуйста, прислушайся к нам. Тут ни стен, ни дичи, ничего… К тому же эта ночь доказала, что сюда довольно легко могут пробраться и обокрасть нас.       — Короче, я иду собираться, — Мэтью встал и поднялся на второй этаж за своими вещами. Эшли молча пошла за ним.       Я посмотрела на Саймона, который изо всех сил пытался сдержать свои слёзы. Моя мама приобняла его за плечи и успокаивающе гладила по голове.       — Джулиан, прошу, пойдем с нами.       Джулиан молча вышел на улицу, не проронив ни слова.       — Думаю, что он согласен, — тихо сказала я и вздохнула. — Я собрала твои вещи, мама. А ты помоги Саймону собраться, пока я попытаюсь найти хоть что-то съедобное в силках.       Джулиан исчез в другой чаще леса. Волноваться за него я не стала, так как он не так глуп, чтобы добровольно пойти в лапы этих тварей. К тому же, ему нужно побыть одному перед тем, как покинуть родной дом. Я вспомнила, как мне было больно уходить.       В тот пасмурный день я сидела в гостиной и рассматривала семейный фотоальбом. Все наши соседи уже давно уехали в поисках более безопасного места, то есть почти все. Например, наш сосед из дома напротив заразился и разгуливал по нашей улице, пока его не застрелили военные. Это был не единственный ужасный случай, произошедший на наших глазах. Все вокруг умирали. А военные просто проезжали мимо, оставляя за собой мёртвые тела наших соседей. Иногда нам давали запасы еды и медикаменты. Но не отвечали на наши вопросы и не говорили ни слова о каком-нибудь безопасном месте.       Когда я начала думать, что папа с братом уже не вернутся, к нам в дверь постучали. Я думала, что это будет кто-то из них, но это всего лишь был очередной военный. Совсем молодой парень. Его форма была насквозь пропитана чужой кровью. В руках он держал автомат. Обычно они оставляли нас в покое. Мне показалось, что он хотел нам дать очередные припасы, но он искал хоть какую-то живую душу и место для того, чтобы почувствовать себя в безопасности. Его звали Алекс. Парень рассказал нам, что в центре Атланты всё идёт хуже некуда, что скоро никакого города не будет и надо сваливать как можно скорее. Я, конечно, отказывалась верить в его слова, пока не заметила, что кругом не осталось ни одной живой души, кроме нас. Суета и паника в один миг просто испарилась. Все дома остались заброшены, а по округе шатались ходячие трупы.       Моей маме было ничуть не легче принять такое решение. Мы всё обсудили той ночью и решили выезжать на рассвете. Я никак не могла уснуть, меня не покидали мысли о возможном возвращении папы и Боба, когда мы уйдём. Но выбора у меня не было. Я поняла, что пора становиться самостоятельной и спасать собственные жизни. Всё же я тайком оставила записку на входной двери для них.       Я оторвалась от своих мыслей, когда услышала хруст ветки за своей спиной. Сжав рукоятку мачете, я резко повернулась назад и увидела позади себя одну из наших лошадей. Бедная кобыла еле дошла до меня и рухнула на землю без сил. Приглянувшись к ней, я чуть ли закричала от страха. Её буквально заживо сожрали. Бедра, шея и брюхо были полностью изуродованы. На бедняге не осталось живого места. Шкура кое-где свисала так, что было видно мясо. Удивительно, как она до сих пор осталась жива. Было лишь ясно, что она пыталась вернуться назад домой.       Лошадь тяжело дышала, держась за жизнь из последних сил. Бедная испытывала ужасные муки. Мне самой стало больно при виде этой картины. Я не знала, что мне сделать, чтобы прекратить ее страдания. Вряд ли моё тупое мачете сможет проткнуть её шею, а огнестрельного оружия у меня с собой не было. Присев на колени рядом с бедным животным, я стала поглаживать её по голове, роняя на неё слезы. Но наш покой нарушили ходячие, которые тащились за ней. Встав с земли, я направилась обратно к дому. Она начала отчаянно биться и ржала мне вслед, моля о пощаде. Чёрт, я не могу её так оставить! Я взяла свой лук и одну драгоценную стрелу, после чего обернулась и выстрелила лошади в лоб. Попала. Кобыла моментально уронила свою голову на землю и вдохнула морозный воздух в последний раз. Твари продолжили её рвать на куски, совершенно не обращая на меня внимание.       Вернувшись обратно, я заметила Джулиана, который, по-видимому, недавно пришёл домой и собирал с полок семейные фотографии. Остальные сидели в гостиной и обсуждали, куда же лучше отправиться. Нужно было выдвигаться как можно скорее, пока ходячие отвлеклись на нашу лошадь. Но как им это объяснить при Саймоне?       — Ребята, нам нужно уже отправляться. Такими темпами мы далеко не уйдём, — оборвала я их беседу, войдя в гостиную.       — Мы тут думаем, стоит ли рискнуть и вернуться обратно в Атланту, — сказала Эшли, задумчиво глядя на карту, которую они где-то откопали. — Там был взрыв, и я сомневаюсь, что там остались эти твари.       — Этот взрыв мог привлечь других, — тут же ответил Джулиан, застегивая рюкзак. Он собрался. — К тому же, много припасов мы там не найдём.       — Джулиан прав. Лучше двигаться в противоположную сторону и надеяться на соседние дома, — добавила я, плотнее завязывая шнурки ботинок.       — А что если там и прячутся наши воры? — спросил Мэт. — Не думаю, что они извинятся и отдадут нам все наши припасы обратно.       — Куда бы мы ни отправились, нам необходим транспорт, — добавила мама и посмотрела на Джулиана.       — Я весь транспорт давно разобрал, чтобы у нас было хоть немного света. На восстановление уйдёт много дней.       Поразмыслив ещё пару минут, мы решили пока что идти по трассе. Да, не самое надёжное место, но таким образом мы могли обыскать машины и попробовать завести одну из них. Я просто чувствовала, что нам нужно как можно скорее ехать куда подальше от Атланты. Ещё я чувствовала, как наши ночные гости дышат нам в спину. И один из них в моём шарфе. Уверена, что это какая-нибудь баба со стрижкой под мальчика. Не знаю, откуда у меня такие представления, но этот шарф не пойдёт какому-то брутальному мужику с бородой.       Я уговорила Джулиана пойти другой стороной, чтобы не наткнуться даже на упоминание об этих людях. Да и к тому же истерика Саймона будет весьма лишней. Нам это совершенно не нужно.       По пути нам встретилось несколько гниющих тварей, и мы с Джулианом без колебаний устранили их с нашего пути. Шли мы к трассе довольно долго и добрались только вечером, когда начало темнеть. Несмотря на жуткий голод, мы старались двигаться быстро и быть максимально внимательными.       На трассе оказалось не так много ходячих, как я думала. В основном, все они сидели в машинах и скреблись через окно, как бы пытаясь достать нас своими грязными руками. Мы приоткрывали двери не заблокированных машин наполовину и втыкали бывшим водителям острие орудий. Даже Мэтью показал, что он хоть на что-то способен. Обойдя несколько машин, мы нашли всего лишь пару банок консервированных овощей и фруктов. Для того, чтобы набраться сил на завтрашний день, нам пришлось съесть всё сразу. Ничего отвратительнее мне еще не попадалось. Я очень надеюсь, что это временно и мы не будем питаться этим говном больше недели. Наверное, всё самое лучшее уже разобрали до нас. Не факт, что это были те же самые наши ночные гости.       Как только я подумала о них, то услышала шум за спиной, в чаще леса. Я тихо встала на ноги, пытаясь рассмотреть хоть что-то, но жутко боялась увидеть человеческий силуэт.       — Что такое, милая? — обеспокоенно спросила мама и тоже поднялась следом за мной. Я увидела обеспокоенность и страх в её глазах.       — Да просто там, похоже, гуляет очень вкусный ужин, — отшутилась я, чтобы она расслабилась.       — Думаешь в такое позднее время ты сможешь попасть в животное, которое в отличие от тебя умеет видеть в темноте? — спросил Джулиан с улыбкой.       — Ты меня слишком хорошо обучил, так что я всегда готова пойти на охоту, — улыбнулась я в ответ и обратно присела на своё место, прислонившись спиной к ржавой тачке.       Дальше Джулиан начал рассказывать о том, как увлёкся после первой охоты и все внимательно его слушали. Я почувствовала на себе взгляд Мэтью — он почувствовал мой страх. Он ждал объяснений, но я всего лишь отвела взгляд в сторону и сжала рукоятку мачете покрепче, на всякий случай.       Джулиан не показывал свою грусть и старался быть максимально весёлым. Он вёл себя обыденно и держался как можно ближе к сыну. Но все мы знали, что каждую секунду он думал о своём доме. Я боюсь, что ночью он и Саймон просто уйдут обратно.       Ночевать нам пришлось в старом автобусе. Но перед тем, как там разместиться, нужно было вытащить оттуда трупы. Их было всего три. Они не двигались и находились в неестественных позах, так что мы сочли их давно уже умершими окончательно. Джулиан успешно вытащил первый труп и поволок его в сторону обочины. Мэт и Эшли оттащили второе тело. А мне остался третий. Это был ребёнок лет тринадцати, сидевший у окна, запачканного кровью. Его жизнь только начиналась, а он умер такой печальной смертью. Вздохнув, я взяла его за шиворот спортивной куртки и потянула на себя. В какой-то момент я не смогла его удержать и он с грохотом повалился на пол, забрызгав какой-то жижей мои ботинки. Мои, мать твою, Мартинсы. Я хотела выкрикнуть, но услышала, как он захрипел и потянул ко мне руки. От испуга я пошатнулась назад и поскользнулась. Упала я весьма неудачно: ударилась спиной об металлическую оправу сидения и грохнулась лицом вниз на пол.       От сильного удара головой я на секунду улетела из реальности и из-за громкого гудения в голове не поняла, что случилось Какое-то время я не могла открыть глаза и даже не хотела подниматься с пола. Я очнулась, когда эти гнилые руки схватили меня за щиколотку и потянули к себе. От испуга я завизжала и инстинктивно пнула второй ногой куда-то вниз. Я попала в голову трупа, но его это ничуть не остановило. Мою вторую ногу он схватил следом, полностью обезвредив меня. Руками я пыталась нащупать на полу мачете, но быстро поняла, что оставила его на улице рядом с рюкзаком. Я не знала, что делать. Пыталась отползти, освободить свои ноги от этих маленьких сильных рук, но мне ничего из этого не удавалось. Его хватка была на удивление сильной. Я отчётливо видела, как эти жёлтые зубы тянулись к моим икрам, а пустые глаза смотрели на меня. Успев мысленно попрощаться со своей семьёй, я закрыла глаза.       В этот самый момент я услышала спешные шаги, и хватка ослабла. Моментально встав на ноги, я увидела, как Мэт топчет своей сломанной ногой сгнившую голову. Он топтал и топтал её с яростью на лице до тех пор, пока голова мальчика не превратилась в кашу. Кровь и гной брызгали во все стороны, пачкая нас обоих. Лицо парня исказила гримаса дикой ярости, на нем не было ни грамма сострадания. Мэтью остановился только тогда, когда в автобус зашли остальные. Его нога ничерта не была сломана. Мы смотрели друг на друга, не зная, что сказать после такого.       — Мэлори, ты в порядке? — с громким вскриком бросилась ко мне мама. — О боже, твой лоб, — она погладила меня по лбу и я почувствовала острую боль.       — Господи, я и не знал, что они умеют впадать в спячку, — сказал Джулиан, смотря на труп, у которого вместо головы теперь было кровавое месиво.       — Мэтью, это ты его так? — удивленно спросила Эшли.       — Он не такой слабый, — тихо произнёс Саймон и засмеялся.       Я не могла ничего ответить, лишь смотрела на Мэта, его испачканное кровью лицо. Его практически раскусили на месте. Он потерялся на некоторое время и перевёл взгляд на ноги. Ботинки выдавали «сломанную» ногу. Я не врач, но знаю, что перелом так быстро не заживает.       — Труп был довольно-таки мягкий, — ответил он и сел на сиденье. — К тому же, я сильно перепугался за наше золотце Мэл. И кто сказал, что мне не больно? Теперь Мэлори будет носить меня на спине, — он улыбнулся и сел на ближайшее место, поглаживая свою, якобы сломанную, ногу.       — Спасибо тебе, Мэтью, — произнесла мама, обнимая меня сильнее. — Если бы не ты…       Я морально не была готова к тому, чтобы признать его своим героем.       Мы успокоились и вытащили проклятый труп наружу. Но я не могла заснуть с этими пятнами на лице, поэтому предложила своему герою выйти и умыться. Одной было страшно, да и вдобавок я хотела с ним поговорить. Остальные остались обустраивать наше временное жилище.       Отойдя чуть подальше от автобуса, мы достали одну литровую бутылку из его рюкзака. Открыв её, я начала медленно выливать воду на руки Мэта. Он не спеша умывался.       — Так ты просто пиздел и отлынивал от работы. Даже с гипсом ходил, — начала я наш разговор.       — Ну да. Мне пришлось лишь ударить ногу об дерево и добавить немножко грима с помощью естественных красителей. Ну разве я не гений? И вообще, где твоё спасибо?       — Ты нас обманывал довольно долго, и я не думаю, что хочу тебя благодарить, — я выпрямила руку с бутылкой, тем самым остановив поток воды.       — Интересно, сколько ты будешь врать? — он тихо усмехнулся и выпрямился. Взяв бутылку, он кивнул на мои руки. — Я же вижу твой страх в глазах. Может, ты и научилась охотиться, но ты не умеешь врать, дорогая моя. Раскройся мне и я буду сохраню твой секрет до тех пор, пока ты будешь хранить мой.       Ничего не ответив, я протянула руки под струю воды. Я быстро умылась, не трогая порез на лбу. Не помню, чтобы я падала на что-то заостренное, но при этом я умудрилась получить довольно глубокую рану и шишку.       — Нет, рану прочищай давай, — он плеснул воду мне прямо на лоб и лицо.       Сказать, что я разозлилась — ничего не сказать.       — Слушай, я не хочу кричать на тебя, но ещё раз так сделаешь… — я выпрямилась и указала на него пальцем.       — Я думал, что доказал тебе, насколько я сильный. Ты не смогла высвободить свои ножки из рук этого мёртвого мальчика, а я просто растоптал его череп. Теперь сравни наши силы и рискни поугрожать мне, — его голос прозвучал довольно опасно, и у меня появилась ещё одна причина для страха. Он сделал шаг ко мне и встал вплотную. Я могла чувствовать его дыхание и впервые обратила внимание на его высокий рост. — Мне стоит всего лишь захотеть и ты будешь дрожать от каждого моего взгляда. Но я так люблю нашу «семью», что не хочу всё это рушить из-за такой жалкой малявки, как ты. Продолжай меня оскорблять и унижать. Но помни мои слова, помни, что моё терпение не железное. Только посмей хоть намекнуть об этом своей мамочке или кому-то ещё. Сама знаешь, что потом будет.       Мои губы задрожали под его тяжелым холодным взглядом. Мне хотелось его ударить, но я поняла, что в нём действительно гораздо больше силы, чем может показаться. А с виду такой худенький торчок. Мэтью создал удобный образ для выживания.       Он приблизился ещё. Чужие мерзкие губы коснулись раны на моём лбу, отчего я зашипела и зажмурила глаза. Улыбнувшись, Мэтью погладил меня по щеке своими отвратительно мокрыми пальцами.       — Вот так, — его пальцы спустились к моему подбородку, после чего слегка приподняли мою голову так, чтобы я смотрела ему прямо в глаза. — Меня возбуждает этот взгляд. Особенно возбуждает мысль, что ты целка. Но мы до этого ещё дойдём.       Мэт наконец-то отстранился от меня. Закрыв бутылку, парень засунул оставшуюся воду обратно в рюкзак, после чего достал оттуда пластырь и протянул мне. Я взяла его дрожащими руками и вытерла другой рукой слёзы с щёк.       — Пошли, Мэл, пока нас не потеряли, — он повернулся ко мне спиной и направился к автобусу. Сначала его шаги были абсолютно обычными, но после парень одумался и начал хромать на одну ногу.       Я не знала, что думать после такого разговора посреди темноты. Меня посещали разные мысли на его счёт. К тому же, я пожалела обо всех сказанных ему словах до этого. Больше всего не хватало в такой момент узнать о том, что я буду спать рядом со своим новым врагом.