Snakehips ft Tinashe, Chance the Rapper - All my friends
Месяцы спустя осень обрушилась на Нью-Йорк с яростью, напомнившей Энди об Огайо. Она вскочила с кровати и завернулась в столько слоев, сколько смогла, прежде чем присоединиться к Лили в гостиной. Было чуть больше семи, и она чувствовала последствия недосыпания. – Полагаю, нет смысла спрашивать, где ты была прошлой ночью, – сказала Лили закатывая глаза. – Что это значит? – прохрипела Энди, сон все еще цеплялся за ее голос. – Что ты провела с Мирандой последние Бог знает сколько сред. – Это не так, – нахмурилась Энди. – Проверь свой календарь, но, уверяю тебя, что это так. – Хах. – Да, хах. Я вернулась домой после часа, а тебя еще не было. – О, мы только увлеклись политикой, и следующее, что увидели, было полвторого ночи, – сказала Энди, когда двинулась за хлопьями к шкафу. – Все в порядке, – сказала она через плечо. – Миранда попросила водителя отвезти меня домой. – Я надеюсь, ты слышишь себя со стороны, – сказала Лили, качая головой. – Что между вами двумя происходит? Энди обернулась на это. – Что ты имеешь в виду? – Сейчас двадцать первый век, Энди, если ты хочешь переспать со своим бывшим боссом, миру будет абсолютно плевать, но как твой лучший друг, я хочу знать подробности. У Энди отвисла челюсть. – Ты это не серьезно. – Чертовски серьезно. Не говори мне, что это даже не приходило тебе в голову? Господи, она – главный редактор одного из самых успешных модных журналов в мире, и она освобождает время в своем напряженном графике, чтобы приготовить ужин для тебя на прошлой неделе. Не кажется ли тебе это хоть немного необычным? – Я... – Энди запнулась. – Мы работаем по вечерам, нам нужно есть. – В ее доме? – Ну, мы там работаем. – В доме женщины, которая чуть не уволила тебя за то, что ты сделала несколько шагов по лестнице вверх покинув специально отведенное место для служащих, годы назад? – Тогда у нее дома была семья, все было по-другому. – Ты видишь там еще кого-нибудь? – Нет, но я же не все время нахожусь там! – Отрицание это твое всё, Сакс. Энди открыла холодильник и достала бутылку молока. – Ладно, может, мы и друзья. Мы пишем о ее жизни. Все становится немного личным - это неизбежно. – О, ты имеешь в виду как с тем автором, с которым Кейтлин переспала в прошлом месяце? – Ничего подобного, – сказала Энди, наливая достаточно молока, и смотря на то, как хлопья плавают и качаются. Она все еще чертовски злилась на Кейтлин из-за всей этой ситуации. Они заплатили огромные деньги за эту рукопись, и она не хотела, чтобы личная драма мешала получить результат, который был им нужен, чтобы окупить то, что они вложили. Кейтлин назвала ее доисторическим ископаемым. Ей это не понравилось. – А если серьезно, ты проводишь много времени с Мирандой, – заметила Лили. Энди сделала глоток и двинулась к ней на диван. – Напоминаю тебе, мы редактируем книгу, – пробормотала она, с полным ртом. – Я понимаю, – сказала Лили, двигаясь и приподнимая одеяло, под которым сидела, чтобы Энди проскользнула под него, – но ты каждый день редактируешь книги и никогда не проводишь столько времени с кем-либо из своих авторов. Энди сглотнула: – Это только раз в неделю, это не так уж и много. – Это было раз в месяц, потом два раза в месяц, а теперь каждую неделю. Это продолжается большую часть года, Энди. Я предполагаю, это вышло случайно? Энди немного задумалась о времени, которое подкралось к ней. Лили ошибалась не во всем, они с Мирандой виделись очень часто, и это продолжалось довольно долго. – Слушай, сначала было тяжело, а потом мы нашли хороший баланс. Кроме того, я не знаю, мне нравится проводить с ней время, – призналась Энди. – Хорошо, но не странно ли, что она платит тебе за это? – У меня есть издательские права, – сказала Энди. – Она же не засовывает мне их в трусы. – Но ты бы хотела? Энди застонала. – Серьезно, между мной и Мирандой ничего не происходит. – Прекрасно, – сказала Лили, поднимая руки и сдаваясь. – Но если что-то изменится, я хочу знать первой. – Да, конечно, Лил, – сказала Энди, закатывая глаза, прежде чем дотянуться до пульта и включить громкость на телевизоре, чтобы посмотреть новости. Пока она жевала хлопья, она вспомнила прошлую ночь. Миранда не просто готовила для нее на прошлой неделе. Она готовила для нее много раз, когда позволяло время. По какой-то причине это не казалось Энди особенно странным. Они вместе ужинали в таунхаусе. Однажды вечером она приехала, а Миранда просто встретила ее у двери в фартуке, вытирая руки кухонным полотенцем. Конечно, это было слишком по-домашнему, но Энди быстро научилась не сбиваться с толку, узнавая что-то новое о Миранде. Не говоря уже о том, что эта женщина чертовски хорошо готовила. Она обдумывала подозрения Лили. Да, они регулярно проводят время вместе. И да, она с нетерпением ждет их совместных вечеров. Но ничего предосудительного не происходит. Миранда была натуралкой, насколько ей было известно. Не говоря уже о том, что она не сделала ни одного намека Энди, который можно было бы считать сексуальным. Она откинулась на спинку дивана обдумывая это, прежде чем опомниться. Лили была открытой в этом, и Энди сталкивалась с потоком мужчин и женщин в разных состояниях обнаженности с тех пор, как жила здесь. Что если у нее и Миранды был некий вид дружбы, переплетающийся с рабочими отношениями, которая несомненно закончится, когда рукопись будет завершена. Энди замерла, поднеся ложку ко рту. Она не задумывалась об этом факте раньше. Лили была частично права. Это были рабочие отношения, которые ограничивались временем, пока у них есть работа, и они уже прошли три четверти пути вперед. Она не рассматривала это как чисто рабочие отношения, не совсем так. Последние несколько недель, в частности, их работа в таунхаусе была связана не столько с работой, сколько с едой, питьем и разговорами большую часть ночи. Миранда понимала ее так, как понимали немногие, и поэтому с ней было очень легко разговаривать. Энди почувствовала вину, которая начала подниматься, когда подумала о том, как много они действительно сделали с учетом часов, которые потратили на это. По ее меркам и, вероятно, по меркам Миранды, это было не так уж много. Лили была права в одном, Миранда была главным редактором «Подиума». Ее время было крайне ограничено, и Энди воровала большие куски его неделю за неделей. Если бы они вкладывались полностью, то могли бы уже закончить. Энди наклонилась вперед и поставила хлопья на стол, внезапно почувствовав, что не голодна. Она намеренно замедляла процесс, чтобы Миранда была рядом? Всегда ли она знала, что как только мемуары Миранды будут закончены, у нее не будет оправдания, чтобы находиться рядом с Мирандой; что они, вероятно, никогда больше не проведут время в одной комнате? – Будешь кофе? – спросила она, выскальзывая из-под одеяла и поднимаясь на ноги, внезапно нуждаясь в некотором пространстве. – Да, это было бы прекрасно, – ответила Лили, не отрываясь от телефона. Когда Энди ушла на кухню, она удивилась, почему она позволила себе эмоционально вложиться в Миранду Пристли. Миранда всегда была неприкасаемой, ее социальная жизнь была связана графиками, а ее личное время было ограничено людьми, которых она считала... личным. Энди не была достаточно эгоистичной, чтобы поверить, что Миранда считает ее чем-то другим, кроме как декорацией, кем-то, кому она достаточно доверяет, чтобы разобраться с беспорядком в своих мемуарах. Кем-то, кто поможет свести ее жизнь к главам. Черт. Она позволила легкости их рабочих отношений отвлечь ее от того, чем они занимались: работали. И ничего более. В течение следующей недели Энди потратила значительное количество времени, упрекая себя тем, что не была сфокусирована на цели, а остальное время тратила на письмо, которое в последнее время было забыто. К тому времени, как наступила среда, Энди подошла к дому Миранды с видом профессионализма, который явно отсутствовал с тех пор, как они начали работать в таунхаусе. Она перенесла их встречу на более поздний вечер, чтобы избежать ужина и убедиться, что они будут сосредоточены главным образом на работе. Миранда, к ее чести, восприняла это спокойно. Тем не менее, она провела большую часть вечера, внимательно наблюдая за Энди, и через пару часов, по-видимому, ей было достаточно. – Что, черт возьми, с тобой сегодня не так? – не выдержала Миранда. Энди подняла глаза от страницы, над которой они работали, и озадаченно посмотрела на Миранду. – Что ты имеешь в виду? – Ты отвлечена. – Какие проблемы с моей работой? – Нет, с твоей работой проблем нет. Проблема в тебе. Я сказала что-то обидное на этой неделе? – Что? Нет, конечно, нет. – Тогда объясни мне, почему я получаю все это, – она махнула рукой на Энди, – это? Энди вздохнула и сняла очки. – Я подумала, что, возможно, пересекла границы профессионализма. – Ты не думаешь, что я не колеблясь сообщила бы тебе, если бы это было так? – Я не знаю, – сказала Энди, – ужинать и работать здесь... Миранда замолчала. – Ах, – тихо сказала она через мгновение, закрывая рукопись. – Мы можем вернуться в офис со следующей недели. – Нет, Миранда, я не это имела в виду, – попыталась Энди. – Я думаю то, что ты имела в виду совершенно ясно. Тебе здесь некомфортно, – ответила Миранда, выпрямляя спину в кресле. – Нет, Миранда, это не так, – возразила Энди. – Я просто...что будет после этого? – После чего? – Спросила Миранда, начиная раздражаться. – После публикации книги. Нам осталось немного. Миранда уставилась на нее. – О чем ты говоришь? – Я говорю о нас, – объяснила Энди. – Нас? – Переспросила Миранда с недоверием на лице. – Нет, нет, я не имею в виду – черт возьми, ничего не выходит, – простонала Энди, закрывая лицо руками. – Очевидно. – Мы друзья? – Спросила Энди, и ей захотелось провалиться сквозь пол, как только она произнесла эти слова. Это звучало так по-детски, сидя здесь перед Мирандой. Миранда закатила глаза. – Да, наверное, так и есть. Хотя я понятия не имею, почему ты приписываешь этому такое глупое слово. – Правда? – Слабо спросила Энди. – Только не говори мне, что весь этот вечер был из-за этого. – Сказала Миранда, ее голос был полон недоверия. – Возможно? – пискнула Энди. – Как только я думаю, что ты немного выросла, ты делаешь что-то, что напоминает мне об обратном. – Прекрати заставлять меня чувствовать себя еще хуже. – О, я думаю, ты прекрасно справишься с этим сама, после того как уедешь отсюда сегодня вечером. – Не сомневаюсь, – снова простонала Энди. Миранда отложила рукопись. – Андреа, если на каком-то этапе у тебя возникнут проблемы с этим соглашением, тебе просто нужно сказать это. Я не умею читать мысли. Насколько мне было известно, ты была совершенно довольна тем, как развивались события, и тем пространством, в котором они развивались. Лично я бы предпочла, чтобы все продолжалось так, как есть но это, как я полагаю, в первую очередь деловое соглашение. Если тебя беспокоит смешивание бизнеса и удовольствия, я предлагаю тебе сообщить об этом сейчас. Энди чуть застопорилась на слове «удовольствие», и ее глаза устремились на лицо Миранды. Она не нашла там абсолютно ничего непристойного, но все же почувствовала, как ее лицо стало горячим. Черт побери, почему она слушала Лили? – Меня ничего не беспокоит, – сказала Энди, отряхиваясь. – А если я предложу тебе бокал вина, мне ожидать еще одного такого эпизода? И, возможно, еще один в будущем, после того как книга будет закончена? – Нет, Господи, прости меня. Я такая идиотка. – Да, это так, – подтвердила Миранда, вставая на ноги. Ее белый кашемировый свитер соскользнул с плеча вниз по руке, и Энди почувствовала, как ее глаза остановились на только что обнажившейся коже. Она посмотрела на Миранду и увидела, что старшая женщина смотрит на нее со странным выражением лица, которое она не могла понять. – Ты можешь собирать свои вещи, – сказала Миранда после паузы. – Ты не хочешь закончить последний раздел? – Нет, не хочу, – просто ответила Миранда, направляясь к лестнице. – Мы можем притвориться, что этого разговора никогда не было? – крикнула Энди, зная, что Миранда собирается совершить набег на свой выдающийся винный погреб. Звук смеха - все, что она получила в ответ.***
Пока они разговаривали за вином, Миранда пристально следила за Андреа. Что-то напугало ее, но Миранда не была уверена, что именно. Несмотря на это, кажется, Андреа хотела быть ее... другом. За все свои годы она не могла вспомнить ни одного момента за исключением своего детства, когда кто-то использовал это слово в самом простом смысле, чтобы обратиться к ней; если только они не пытались зацепиться за полы ее пиджака и подняться по корпоративной или социальной лестнице. Это было мило, и Миранда не могла не потворствовать ей. Когда Андреа обсуждала свою работу, она оживала. Ее руки дико жестикулировали, вино в бокале было опасно близко к тому, чтобы пролиться на диван или ковер, сделанный вручную, который она очень любила. Но Миранда ничего не говорила. Она откинулась на спинку кресла с веселым выражением лица, зная, что в любой момент Андреа поймает себя, извинится вполголоса, а затем продолжит в том же духе через несколько минут. Никто другой не рискнул бы, и Миранде это нравилось больше всего. Андреа рисковала. Часто. Было волнующе снова видеть рядом кого-то, кто отказывался бояться ее положения, кто не церемонился в ее присутствии. Она не хотела терять это. Если Андреа хочет быть ее другом, значит так тому и быть. – Ты собираешься домой на День Благодарения? – вмешалась Миранда. Андреа замерла на мгновение. – Нет, не в этом году. Я вполне счастлива, купаясь в собственных жизненных неудачах без того, чтобы моя мать и моя сестра указывали мне на них в мучительных подробностях. – Хорошо, Кэролайн пробудет дома четыре дня, и я бы хотела, чтобы ты как-нибудь поужинала с нами вечером. Миранда наблюдала, как на лице Андреа промелькнуло множество выражений, наиболее заметным из которых был шок. – Ах, да, конечно, – ответила Андреа, вернув себе контроль над лицом, – я имею в виду, да. Это было бы здорово. – Хорошо, мы обсудим детали ближе к сроку. – Кэссиди? – Спросила Андреа. Миранда покачала головой. – Она не может позволить себе пропустить занятия, но приедет на Рождество. – Ну, надеюсь, у меня будет шанс увидеть ее тогда. На губах Миранды появилась легкая улыбка. – Думаю, это можно устроить.