Магия чувств

Да… Дима аж присвистнул от увиденного шика. Никогда прежде ему не довелось бывать на таких мероприятиях. Глаза тут же пробежались по закускам и угощениям, рот наполнился слюной и Дима отвлёкся от своей подопечной. — Иди, попробуй что-нибудь, — ухо обдало жаром, он резко ойкнул и, развернувшись, уперся в Васину твёрдую грудь, втягивая носом неповторимый древесный аромат с цитрусовыми нотками, потом со стоном выдохнул, поняв, что он только что нюхал своего куратора, а тот спокойно наблюдал за ним, испуганно отшатнулся. — Да… пожалуй… попробую… — и, словно сомнамбула, направился к столу, буквально ломившемуся от разнообразных яств. Фух, не о том ты, Димочка думаешь, не о том. Попробовав несколько маленьких бутербродов и тарталеток с икрой, запив всё это апельсиновым соком, Дима направился к Васе, маячившему впереди. У них был план, первый пункт которого они исполнили несколько часов назад — столкнули их, а потом помогали сопоставлять факты, вспоминая переписку. Вот и теперь, Вася толкнул Нату под локоть, стакан выскользнул из руки, и разлетелся по полу мелкими осколками, заставив девушку вскрикнуть, инстинктивно прикрывая живот. И, конечно, Паша, стоя недалеко, поспешил на помощь. — С вами всё в порядке? — спросил, заглядывая в глаза, — ох, это же вы! Ната потрясённо кивнула. И опять это чувство, будто знает его всю жизнь, будто он тот, кто сможет ей помочь, решив все проблемы. Заметив, как девушка побледнела, Паша ухватил её под локоть и вывел на улицу, усадив на лавочку, вручил её стакан с водой, захваченный по пути. — С вами всё в порядке? Вы бледная. — Да, спасибо. Просто, вы мне напомнили одного знакомого… — Странно… Вы тоже, — прошептал тихо, но Наталина услышала. — Чем же? — мужчина посмотрел в её глаза. Дыхание перехватило. Именно так он и представлял себе Наталину, хрупкую девочку, доверчивую и милую. — Как вас зовут? — Ната… — прозвучало, словно гром, среди ясного неба. Но ведь так не бывает, правда? — Паша, — сам не понял как, представился мужчина. Ната судорожно втянула воздух, выдыхая со свистом. Картинки, словно пазлы складывались в их мыслях. Геи начальники, «Кухонное» название кафе… И то, чем занимался Павел, и то, чему был посвящён сегодняшний корпоратив. И, не выдержав, Ната рассмеялась, от души. — Ох, — вздохнула девушка, когда Паша всё же присел рядом. — Я так рада, тебя видеть, Паш, — прошептала она на выдохе, заставив Пашины страхи спрятаться, больше ничего не имело значение, лишь признания Наташи, так случайно встретившейся ему на празднике. — Именно таким я тебя и представляла себе, — с грустью говорила она, зарываясь пальцами в каштановые пряди, разглядывая родинки на щеке. Вот ведь загадка: видит его в первый раз, а ощущение, будто наизусть все эти родинки знает. — Паш, что делать-то теперь будем, а? — Жить, мы будем жить, Наталина. — Наталина…боже, именно так она и представляла себе его голос. Бархатный и нежный одновременно. — Ну, девочка моя, не реви. — Ната судорожно вытирала ладонями мокрые щёки. — Не выйдет ничего, Паш. Возвращайся домой… Будто нож в сердце воткнули и провернули его там не один раз. Как так? Он нашёл её, только нашёл, и она же тоже рада была его встретить, он видел! — Я беременна, — прошептала глотая слёзы, — я стану мамой. — Ты выходишь замуж? Ната снисходительно улыбнулась. — Чтобы забеременеть, Паша, не надо ходить замуж, — грустно прошептала Ната, а у Паши на сердце отлегло. Всё это время Дима с Васей стояли неподалёку и следили за происходящим, подпитывая своих подопечных. Димка чувствовал, если сейчас они разъедутся по домам — никогда больше не встретятся. И тогда все усилия насмарку. Ведь тем, что Паша и Ната встретились и быстро узнали друг друга, они были обязаны именно нашим волшебникам. Дима и Вася постарались, выложившись по полной, направляя ход мыслей в правильную сторону. По сути, они лишь помогли влюблённым встретиться, и сейчас помогают не разойтись по глупости. Ведь тепла всем хочется, человеческого. А ещё общения и внимания. Павел молчал, переваривая информацию, а Ната, поняв молчание по-своему, просто ушла. — Чёрт! Мужчина подскочил.  — Наталина! Стой! — кричал он, но девушка лишь прибавила шаг. — Стой же, упрямая девчонка! Кому говорят! В считанные мгновения он догнал её, и крепко прижал к своей груди. — Ну куда ты рванула, дурочка! — горячо зашептал ей на ухо, — думаешь, просто переварить новость, что я скоро стану отцом? — тело девушки напряглось в его руках, и он чуть ослабил хватку. — Не смешно. — Какие уж тут шутки, Мандаринка? Стану, если позволишь. Если нужен тебе сорокалетний разведённый мужик с кучей проблем и тараканов. Ну вот, признался. Девушка развернулась в его руках, протянула ладонь и коснулась щеки. Провела пальцами линию бровей, невесомо коснулась ресниц и переносицы, Очертила губы и потянулась к ним всем своим естеством. Пашу не надо было приглашать дважды и он со стоном приник к таким желанным Наташиным губам. В тот вечер Дима с Васей проводили их к Нате домой, и решив, что на сегодня волшебства хватит, отправились отдыхать. — Не разойдутся, не переживай, я прослежу, — успокоил Вася своего подопечного, пытаясь понять, насколько всё плохо у самого Димы. Мужчина вглядывался в стремительно бледнеющее Димкино лицо, кажется, тот отдал энергии больше, чем положено. Голова у Васечкина закружилась, в глазах начало темнеть. Вася, заметив, как Диму повело в сторону, успел подхватить его на руки до того, как тот упал бы на асфальт. Перенес спящего юношу в штаб-квартиру и уложил на кровать, а сам остался рядом. Утро выдалось просто отвратительным. Во-первых, Дмитрий еле разлепил глаза. Они, словно налитые свинцом никак не хотели открываться. Во-вторых, нещадно болела голова, трещала просто. И, в довершение ко всему, живот то и дело сводило спазмами. Почувствовав усиливающуюся тошноту, Дима, что есть мо́чи попытался встать, но сил хватило лишь свеситься с кровати, где стоял тазик, предусмотрительно поставленный кем-то заботливым. Выворачивало Диму нещадно, долго и противно. — Ч-чёрт! — послышался знакомый голос, — пап, что-то ему совсем хреново. — Ничего, — гневно прошептал ещё один, — сейчас прополощет хорошенько, будете знать, как расходовать почти весь резерв! Наконец разогнувшись и привалившись к подушке, Дима обвёл комнату взглядом, ища источник шума. Перед глазами всё плыло и вертелось и парень вздрогнул, когда ко лбу прижались чьи-то холодные руки. — Он весь горит!   О, это же Вася. Юноша расслабленно выдохнул, значит всё будет хорошо. Только рядом с этим мужчиной ему было спокойно и надёжно. — Димка, держись, сейчас тебе сначала станет хуже, потом совсем хреново, а потом ещё хреновее, а вот потом тебе станет хорошо, правда. — Что ты несёшь, идиот! Напугал ребёнка. Мужчины переглянулись, наблюдая за тем, как блаженно улыбается Дима, рассеянно блуждая воспалёнными глазами по комнате, останавливаясь на них. — О! — он осоловело моргнул, и тут же живот скрутило спазмами, что казалось он выплюнет наружу не только желудок, но и все внутренности. Череп просто горел от боли, и когда казалось, ещё немного и он умрёт, боль стихла, а картинка перед глазами перестала вращаться, являя Диминому взору двух взволнованных мужчин. — Дима, нам ещё не довелось с тобой общаться ранее, меня зовут Игнат. Я заведующий департаментом, но этот обалдуй, — незнакомец взмахнул в сторону Васи, — зовёт меня Главнейшество. Один раз назвал и всё, прилипло, представляешь? Спасибо, сынок, — он шутливо поклонился Васе. — Да, не смотри так. Он мой сын. — Па, нашёл время. Дим, как ты? Тебе полегче? Васечкин только рассеянно кивнул и прикрыл глаза, проваливаясь в сон. — Ты что творишь? — гневно шипел отец, пока Василий заваривал им мятный чай. Дима мирно спал, давая мужчинам время на разговоры. — Ты понимаешь, что теперь, мало того, что тебе придётся завершать за него задание, так ещё и почти год понадобится ему, чтобы полностью восстановиться! Ладно, он, глупый юнец, но ты то! Ты куда смотрел? Что, опять мозги на место ставить? Тебе мало прошлого раза? — Пап, не надо, — попросил Вася. Он, взрослый мужчина, рядом с отцом чувствовал себя неопытным мальчишкой… Хотя, по сути, таковым он и являлся сейчас. Опять заигрался, и упустил момент, когда Дима начал выдыхаться, расходуя запасной резерв… Вася грустно вздохнул. — Я помню, пап! Несмотря на то, что прошло почти десять лет, я всегда это буду помнить! И смерть его на моих руках, отец! Я никогда этого не забуду. И не надо, пожалуйста, давить мне на больную мозоль! — прокричал Василий, плотно зажмурив глаза. Вася мысленно перенёсся в тот самый день, когда он, без памяти влюбившись, совершил главную ошибку — позволил Игорю, первому подопечному, израсходовать весь резерв. Помнил и бездыханное тело на своих руках, и ту боль, что выжигала его почти дотла. И вздрогнул, представив Димку, такого хрупкого и упрямого на месте Игоря. — Да, папа, — повесив голову, прошептал он, — ты как всегда прав. Игнат обнял сына, крепко прижав его к груди. — Сынок, я же не прошу тебя от него отказаться. Просто помни, что теперь, пока он не восстановит свой резерв, никакого волшебства. И не смотри на меня так, тебе тоже нельзя его резерв трогать, иначе рванёт так, что мало не покажется. Понял? — Вася обречённо кивнул. — А теперь мне пора, иди, побудь с ним. Завтра ему возвращаться домой. Димка сладко сопел, смешно подпирая щёку кулаком. Невольно вспомнилось, какой он вчера был счастливый, когда свёл-таки своих подопечных. Вася улыбнулся, протягивая руку и убирая прядь волос, упавших Диме на лоб. Нежно провёл костяшками пальцев по скуле, грустно вздыхая. Юноша напугал его до чёртиков. Пока он сам мотался проверить Пашу с Натой, которые мирно завтракали, тихо беседуя о мелочах, Димке стало плохо. — Мы переживём это, Дим, переживём. Вася зажмурился, пытаясь почувствовать теперь уже своих подопечных. Послал им ещё немного радости от встречи, счастья и уверенности. Довольно хмыкнул, добившись своего — мужчина и женщина снова тонули в объятиях друг друга, и вернулся мыслями к Диме. Прилёг рядом поверх одеяла и не заметил, как заснул. Разбудили его почти невесомые прикосновения холодных тонких пальцев к щекам, глазам, губам… Вася прерывисто вздохнул, получилось громко, пальцы исчезли, а с другого конца кровати послышался грохот. — Фу ты, блин! Испугал. — Дима поднялся на дрожащих ногах и, не оглядываясь, поплёлся в ванную. Этот день определённо стал самым странным в жизни обоих. За весь оставшийся вечер они не перебросились и парой слов. Дима понимал, что в таком состоянии ему не светит работа, а значит, пора возвращаться в детдом… — Дим, — начал было мужчина. — Я всё слышал, — юноша резко перебил куратора, — я не могу колдовать и должен вернуться в детдом. Я всё понимаю, Вась. Ущербный Дима вас не интересует. — Ты всё не… — Вася попытался остановить своего ученика. — Стоп! — Дима поднял ладонь вверх, — просто перенеси меня… и всё.