Cry Like the Cats

      Во время последнего визита Джерарда, когда Фрэнк все ещё боролся со своей мерзкой простудой, которая, казалось, держалась неделями, Джерард умолял Фрэнка попытаться завести друзей. Он сказал Фрэнку, что хотя никто толком не понимает, через что ему пришлось пройти, люди все равно могут утешить и поддержать его, когда он в этом нуждается.       Прошло несколько дней, прежде чем смысл слов Джерарда по-настоящему дошел до него. В его жизни люди, которые оставались рядом надолго, лишь починяли ему боль. У него никогда не было друзей, потому что большая часть детства состояла только из плача из-за ссорящихся родителей, а затем от жестокого обращения Ронни. Открыться кому-либо означало бояться быть разоблаченным, бояться быть осужденным и чувствовать себя еще более бесполезным, чем он уже себя чувствовал.       Но для Джерарда Фрэнк был готов попытаться развеяться. Также мама могла меньше давить на него, если он заведёт себе не таких взрослых друзей, как Джерард. У него не было выбора.       И вот, впервые за много лет, входя в столовую на обед, Фрэнк огляделся в поисках места, где можно было бы присесть, кроме как в дальнем углу, спиной к остальной части комнаты. Его удивило, что никто не смотрел на него, когда он стоял в центре кафетерия, оглядываясь по сторонам. Он ожидал холодных взглядов или жестких оскорблений, но никто не обращал внимания на странного парня, который просто стоял там… Все разговаривали с друзьями или в спешке ели свою еду. Некоторые ботаники читали книги за столами, но это только заставляло Фрэнка чувствовать себя более неловко, когда он садился куда-нибудь, кроме своего печального маленького углового столика. Он не хотел вторгаться в чужое пространство. Он действительно не хотел привлекать к себе внимание.       Как раз когда он собирался погрузиться в себя и отступить в свой угол, Фрэнк заметил стол в другом углу кафетерия, где спиной к остальным сидел парень — так же, как всегда сидел он. Фрэнк узнал его: тот был с вьющимися волосами и сидел вместе с ним на уроке математики. Парень доказывал свои знания у доски, но никогда не выкрикивал и говорил только тогда, когда его спрашивали. И бесспорно, он был умён.       Глубоко вздохнув, Фрэнк собрался с духом и направился к нему. Когда он подошел к столу, ему пришлось сделать еще один глубокий вдох. — Можно мне… посидеть с тобой? — робко спросил Фрэнк, стараясь скрыть дрожь в голосе. Парень поднял голову и с удивлением посмотрел на него. — А… Да, конечно, — ответил тот, отодвигая свой поднос и освобождая немного места, — Ты… Фрэнк. В моем классе геометрии. — Да, — выдохнул мальчик, глядя на свой обед. Казалось, все шло хорошо, но Фрэнк все еще чувствовал, что внутренне дрожит. — Я Рэй, — кивнул он. — Я… Я знаю, — пробормотал Фрэнк. — Ты видел новый фильм про Человека-Паука? — поинтересовался Рэй, — Я смотрел его в прошлые выходные с отцом. — Я его ещё не видел… Хотя смотрел предыдущий. С моим папой, — Фрэнк старался не вспоминать подробности того, как тяжело было видеть Человека-паука из-за боли, которую ему тогда причинил Ронни. — Это довольно хорошо. Хотя не так хорошо, как первый, лучше, чем второй, — сказал парень. Фрэнк был рад, что у Рэя есть навыки общения. Это спасло их от неловкого молчания. — Мне очень понравился первый, — пробормотал Фрэнк. — Ты читаешь комиксы? — Я… Кое-что видел.       Удивительно, как легко было просто говорить с Рэем. По большей части парень смотрел на свой обед, когда говорил, как будто ожидая, что он убежит от него. Это действительно сняло напряжение, так как Фрэнк не чувствовал, что за ним наблюдают. — Эта форма отстой, не так ли? — проговорил Рэй, — Если бы мы могли просто носить футболки и всё такое, как нормальные дети, другие бы сразу поняли, нравятся ли им такие же вещи, как и мне. Если бы на мне была рубашка Человека-Паука, держу пари, у меня было бы больше друзей. — Ага, — кивнул мальчик, вспоминая, как он увидел Майки в в рубашке Iron Maiden, когда они впервые встретились. По крайней мере, им было о чем поговорить, — Я не помню, чтобы мы виделись до этого года… Я раньше учился в средней школе, ты был там? — Нет, моя мама думала, что мне нужно пойти в школу в более безопасном районе после того, как они нашли тело возле мусорного контейнера моей средней школы. Это был бездомный парень, который умер от голода, но она испугалась и перевела меня сюда, — пробормотал Рэй пожал плечами и закончил есть, переключив свое внимание на маленький нераспечатанный пакет молока. — Мои родители католики, поэтому я всегда ходил в такую школу, —пробормотал Фрэнк. — Так ты настоящий католический школьник? Это отстой, — сказал Рэй, смеясь. — Почему же? — спросил Фрэнк. — В этих школах так… душно. На днях меня отправили в кабинет директора за то, что я слишком громко зевал в классе. Я ничего не мог поделать — я допоздна играл на гитаре. — Ты играешь на гитаре? — робко спросил Фрэнк, не в силах скрыть своего волнения. — Да. Я с лета играю партию для маленькой гаражной группы. Это потрясающе. Играть, я имею в виду. Группа вроде как отстой, но играть весело. — Я… Я тоже немного играл, — пробормотал мальчик, стараясь не думать о том, что Ронни платил за его старые уроки. — Неужели? Приходи как-нибудь посмотреть нашу группу. Мы тренируемся почти каждый вечер. — Звучит круто, — проговорил он, гадая, согласится ли мама отпустить его к Рэю. — Как давно ты играешь? — Совсем недолго, — ответил Фрэнк, отводя взгляд, — Мой… мамин бывший парень платил за мои уроки, но я перестал ходить. — Ты когда-нибудь сочинял свои собственные песни или что-нибудь в этом роде?       Фрэнк неопределенно пожал плечами и постарался не закрыться в себе. Он не хотел волноваться перед Рэем, но мысли о Ронни заставили его желудок сжаться, а грудь заболеть. — Ты в порядке? — обеспокоено спросил Рэй. Несмотря на то, что Фрэнк поговорил с ним всего несколько минут, он уже мог сказать, что парень был гораздо старше своего возраста. Его тон был сочувственным, как будто он понимал, что Фрэнку больно в том месте, которое он хотел скрыть. — Да, — кивнул мальчик, — Я просто не знаю, отпустит ли меня мама куда-нибудь. Она как-то… чересчур заботлива.       Рэй рассмеялся и тряхнул копной кудрявых волос: — Истинный католический школьник.

***

      Прежде чем мать отпустила бы его посмотреть, как играет группа Рэя, она хотела пригласить его к себе домой. Когда Фрэнк описал ей его, она, очевидно, ожидала увидеть чернокожего гангстера с дредами, но когда она столкнулась с Рэем —неуклюжим, бледнокожим Рэем — она была приятно удивлена. Рэй был вежлив с ней, ел ее обед без каких-либо жалоб и показал себя порядочным ребенком, у которого, похоже, не было скрытой цели о наркобизнесе или бандитском насилии.       Так что после пары дней ужинов в доме Айеро Фрэнку наконец разрешили сходить в гости к Рэю. Его дом был уютным — его семья была гостеприимной, хотя и немного занятой. Его мать была сосредоточена на том, чтобы держать своих детей подальше от кухни, пока она готовила ужин, а отец Рэя был полон решимости отдохнуть на диване, смотря телевизор, после тяжелого дня на работе доставки почты.       Фрэнк увидел комнату Рэя, увешанную плакатами и концертными листовками —некоторые даже приклеились к потолку, когда место на стенах закончилось. У него были афиши групп, о которых Фрэнк никогда не слышал, и пока они ждали обеда, Рэй включил несколько своих миксов и компакт-дисков.       Приятно было иметь друга, с которым можно было бы общаться, и Фрэнк начал понимать, что имел в виду Джерард, когда просто его познакомится с кем-то. Рэй был забавным и крутым, и просто все вокруг было потрясающе. Ему нравилось тусоваться с ним. Однако Фрэнк не испытывал никакого влечения к Рэю, как это было с Джерардом.       После ужина Рэй, не теряя времени, схватил гитару и оделся, собираясь на репетицию своей группы. Фрэнк нервничал из-за предстоящей встречи с другими людьми, но заставил себя сохранять невозмутимое выражение лица. Друзья Рэя не могут быть злыми, верно? А если так, то Рэй, вероятно, был вдвое выше их и мог бы побить их, если бы ему пришлось.       По крайней мере, Фрэнк на это надеялся…       По телефону Джерард продолжал уверять его, что никто не собирается на него нападать и что никто из друзей Рэя не причинит ему вреда. Трудно было поверить в это, когда все в его жизни были полны решимости либо причинить ему вред, либо заставить его чувствовать себя никчемным.       Фрэнк не мог не нервничать, когда они с Рэем шли по улице к дому его друга. Парень нес свою гитару, перекинутую через спину, и выглядел как настоящая рок-звезда, несмотря на свой юный возраст. Фрэнк чувствовал себя в безопасности рядом с ним, но улицы и неизвестность все еще казались угрожающими.       Когда они добрались до гаража его друга, Рэй постучал в дверь, которая тут же открылась, пропуская их внутрь. Дверь открылась не полностью, и Рэю пришлось наклониться, чтобы пройти под ней. Фрэнку тоже пришлось пригнуться, но он смог подавить желание спрятаться за Рэя, когда тот ступил в гараж. — Ну что, Рэй? — сказал один из парней в группе. — Моему школьному другу Фрэнку наконец-то разрешили послушать, как мы играем, — воодушевленно ответил тот, отходя от Фрэнка, чтобы подключить свою гитару к усилителю в углу. — Рэй сказал, что ты настоящий католический школьник, — сказал тот же парень. Мальчик не старше Фрэнка, стоявший рядом с говорившим парнем, начал смеяться и настраивать микрофон, который ни к чему не был подключен. — Наверное… — ответил Фрэнк, стараясь не показывать своего волнения. — Я Боб, — представился первый парень, — Его зовут Тони, — Боб указал на мальчика с микрофоном. — Как дела, школьник? — спросил Тони, смеясь так, словно ему рассказали анекдот. — Он укуренный, забей, — махнул рукой Рэй. — Укуренный? — эхом отозвался Фрэнк, ничего не понимая. — Кайф, — кивнул Рэй, имитируя курение жестом руки. — О, — пробормотал мальчик, быстро кивая со смущенным пониманием. Он ненавидел быть таким уязвимым — он буквально чувствовал осуждение, которе исходило от Тони и Боба. Фрэнк не был одним из них. Ему здесь не место… — Не волнуйся, — смущенно улыбнулся Рэй, — Я попросил их не курить, пока ты рядом, чтобы твоя мама не учуяла запах табака на твоей одежде и не взбесилась. — Спасибо, — прошептал Фрэнк, чувствуя себя всё более и более не в своей тарелке. Он чувствовал себя так, словно вторгся личную жизнь Рэя и мешался ему и его друзьям под ногами. Кто захочет тусоваться с католиком? Только такой же…       Вскоре Тони и Боб начали задавать вопросы о том, разрешают ли ему вообще слушать рок-н-ролл, знает ли его мама, что он занимается панк-роком, а не изучением Библии… Фрэнк ждал, что они спросят, сколько раз его насиловал священник или ему нравится ли ему быть алтарным служкой в церкви.       Прошло уже больше года с тех пор, как Фрэнк хоть раз подходил к церкви…       Однако как только группа начала играть, вопросы прекратились, и Фрэнк смог расслабиться в хаотичном звуке. Певец, Тони, пытался исполнить песню «Скримо», но его голос все время срывался, когда он говорил слишком тихо. Каждый раз, когда он ломался, Рэй качал головой, не отрывая глаз от струн своей гитары.       Даже при том, что у него не было совершенного слуха, и даже при том, что он был более чем немного предвзят, Фрэнк не мог не чувствовать, что Рэй был лучшим музыкантом в группе. Боб, который играл на барабанах, делал это хорошо, но время от времени он пропускал удар или терял свое место. Когда он это делал, то останавливался и перегруппировывался, а затем начинал снова, как будто ничего не случилось. Репетиция была грубой, но Фрэнку нравилась энергия. Музыка была живой — слышать ее живьем, даже если звук все еще не был доведен до совершенства, было потрясающим.       Это напомнило ему, как сильно он любил играть до того, как пришел Ронни и все испортил. — Рэй сказал, что ты играешь на гитаре, — сказал Тони, когда репетиция подошла к концу. — Да. Немного… — У тебя есть гитара? — Да, — пробормотал Фрэнк. — В следующий раз обязательно принеси, — воодушевлённо сказал Рэй, — Попробуешь играть с нами. — Я не знаю никаких песен, — нервно сказал Фрэнк. Для него не было ничего хуже, чем оказаться в центре внимания. — Мы тебя кое-чему научим, — уверенно сказал Тони. — Я играю на гитаре, но не могу играть и петь. Рэй потрясающий — он тебя научит.       У Фрэнка действительно не было выбора. У него была гитара, и мама ругала его за то, что он никогда не пользовался ею и отказывался ходить на уроки, когда она предлагала. Если бы он начал играть с Рэем и его друзьями, возможно, это произвело бы хорошее впечатление на Джерарда, и он был бы более заинтересован, чтобы прийти сюда. Если бы Фрэнк был бы чуточку увереннее, возможно, все действительно стало бы лучше, а не хуже.